— Я смотрю, у вас скоро будет свой бассейн, — сказал Кларк. — Стандартные восемь футов?
— Тоже думаешь о покупке? — спросил Джейсон.
— Еще бы, — отозвался Кларк. — С пяти лет уговариваю маму.
— Считай, что наш в твоем распоряжении, — сказала ему Валери.
— О, отлично!
— Приходи в любое время, даже если Сол тебе не нравится, — ввернул Джейсон.
— Ну спасибо, пап. Поглядим кино или что?
— Давай, — ответила Лиза.
— Чуть не забыл! — оглянулся на Сола Кларк. — Я же принес «Однокурсников». Покажу тебе «Иллюзионариум».
— Супер, — кивнул тот.
— Ладно, ребят, развлекайтесь, — сказала им Валери, — а я возьмусь за Пэта Конроя, а то сама себя книга не прочитает.
— А я, пожалуй, подстригу газон, — добавил Джейсон и направился в сторону, противоположную той, куда ушла Валери.
— Дружище, — сказал Соломону Кларк, — предки у тебя улетные.
— Вроде ничего, ага.
— Я серьезно, тебе повезло. У меня полубезумная мать, а твоя просто душка.
— Он прав, — добавила Лиза. — Может, в картах ты и лузер, но в игре «Лучший родитель» у тебя первое место.
— Жаль, что они страдают из-за меня, — вздохнул Соломон. — Раньше им лучше жилось: путешествия, все дела. А теперь отлучаются разве что на работу. Вчера впервые за долгое время провели вечер вне дома, не считая будней.
— Боятся оставить тебя одного? — уточнил Кларк. — Как по мне, ты вполне самостоятельный.
— Дело не в этом, — ответил Сол. — Их грызет чувство вины. Не знаю. Они будто решили не бросать меня одного, пока мне не станет лучше.
— Терапевта не нанимали?
— Ага. Ходила сюда раз в неделю.
— А когда перестала? — спросила Лиза.
— Через год с небольшим. Заставляла меня пить таблетки, от которых вечно мутило. Я долго умолял родителей избавиться от нее, и в итоге ей сказали больше не приходить.
— Я тоже ходил к терапевту, когда был помладше, — сказал Кларк. — Боялся спать один.
— Обычное дело, — вставила Лиза.
— Но не в двенадцать, — усмехнулся Кларк.
— Я однажды спросил отца, нельзя ли попробовать марихуану, — выпалил Соломон.
— Серьезно? Дружище, мы учимся в старшей школе в штате Калифорния! Только намекни, и трава твоя.
— Буду иметь в виду, — сказал Сол. — Ясно теперь, почему наша школа так называется — Апленд Хай[19].
— Ха-ха, — скорчила гримасу Лиза. — Попробуй еще.
— Ну ладно… как насчет Хайленда вместо Апленда?
Кларк захохотал, а Лиза тряхнула головой, силясь не улыбаться. Соломона всегда забавляло, когда она притворялась, будто не понимает их глупых шуточек, а сама еле сдерживалась от смеха.
В два часа ночи, после двух партий в «Манчкин», особенно скучного выпуска «Субботним вечером в прямом эфире» и марафона плоского юмора, Лиза сказала, что пора идти. Парни расстроились, хотя у обоих уже слипались глаза. Соломон проводил гостей до двери, и все сказали друг другу «спокойной ночи». Он хотел было договориться о следующей встрече, но в последний момент ему стало неловко. Он не мог приглашать их каждый день, не рискуя услышать однажды в ответ «нет».
Лиза, обняв его за шею, пошла к машине. Соломон протянул Кларку ладонь, но вместо рукопожатия тот тоже крепко обнял его за плечи. Сол растерялся, задумавшись, надо ли обнять его в ответ, да так и стоял. Наконец Кларк отстранился и, улыбнувшись во весь рот, сказал:
— Парень, ты в полном порядке.
Соломон наблюдал за тем, как эти двое садятся в авто, как Лиза заводит мотор и включает фары. Он помахал им, когда машина съехала на дорогу, и смотрел ей вслед, пока та не скрылась из виду. Такого с ним раньше не было. Никогда. Он старался не думать об этом, чтобы не спровоцировать приступ паники. Но оно не отпускало. Нечто крохотное и сложное. И все же Соломон ощущал его. Чувство, что ему охота пойти вслед за ними. Догнать друзей и выйти в огромный мир.
16. Лиза Прейтор
Это был знаменательный уик-энд, и, невзирая на сонливость, Лиза ощущала прилив энергии и азарт исследователя, пока везла Кларка к нему домой. Она знала, что Кларку понравилось общаться с Солом, они прекрасно поладили. Познакомить парней было гениальной идеей. Теперь они могли обсуждать свои «Голодеки» и звездолеты, а она — свалить из Апленда. Все были в выигрыше.
— Спасибо, — сказала она Кларку, подъехав к дому его отца.
— За что?
— За выходные. За то, что больше не злишься на меня из-за того, что пришлось познакомиться с Солом.
— Еще злюсь, — улыбнулся Кларк. — Но мне все понравилось. С ним… очень просто. Будто знал его всю жизнь. Может, мне как раз не хватало такого вот Соломона.
— Серьезно?
— Он в сто раз лучше остальных моих друзей.
— Видела их на днях, — ответила Лиза. — Ти-Джей вчера в школе спрашивал, как ты. И глупо шутил, что ты стал призраком.
— Ну и ладно, — сказал Кларк. — Я не знаю, о чем говорить с этими ребятами.
— С чего бы?
— Да потому что они придурки. Ну серьезно, они или ржут над кем-то, или спорят, кто бы чью девчонку завалил.
— Какая гадость.
— Вот именно, что гадость. А ведь я тоже иногда смеялся над их шутками, но потом чувствовал себя как кусок дерьма. Я не такой, как они. И не хочу таким становиться.
— Я тоже этого не хочу, — прошептала Лиза.
— И пока ты тусила с самым крутым сумасшедшим в мире, я торчал дома и умирал со скуки. Я знаю, что это важно для тебя, но ты не можешь просто исчезнуть. А если бы мы ходили в разные школы? Ты все равно посвятила бы последний совместный год другому парню?
— Слушай, мне жаль, что все так вышло. Но ведь теперь ты можешь присоединяться ко мне. Как тебе такой вариант? По-моему, прекрасный выход.
— Значит, или делиться тобой, или торчать дома в одиночестве? — удивился Кларк.
— Нет. Я не это имела в виду, прости. Придумаю что-нибудь получше.
— Хорошо. Дженис, кстати, тоже обижается.
— Я уж догадалась по нескольким неотвеченным эсэмэс.
— Вам бы встретиться, что ли, — сказал Кларк. — Она, конечно, странная, но вы же дружите с самого детства.
— Я еще не рассказывала ей про Сола. В смысле, вообще ничего.
— Ну, есть только один способ это исправить. Думаю, Дженис поймет.
— Она потребует компенсации, — буркнула Лиза. — Потому что помешана на справедливости.
— Я тоже, имей в виду, — ответил Кларк и чмокнул ее в лоб. — До завтра, доктор Прейтор.
С утра Лиза проснулась от криков на кухне. Мать снова повздорила с мужем, и на этот раз весьма драматично: с криками, хлопаньем шкафчиков и парой-тройкой угроз. Лиза решила пересидеть бурю в своей комнате. Но даже когда все стихло, она попыталась прокрасться на кухню незамеченной.
— Лиза?
— Черт, — пробормотала та, сворачивая за угол кухни. — Да?
Мать сидела за столом в шелковом пеньюаре и домашних тапочках с чашкой кофе в руках. Лизе совсем не хотелось с ней говорить, но уйти просто так после подслушанной ссоры совесть не позволяла.
— Как ты? — спросила Лиза, присаживаясь на стул.
— Бывало и лучше.
— Мам, я даже не знаю, что тут сказать…
— Понимаю, милая. Я и сама не знаю.
— Он ушел? — спросила Лиза, сделав глоток из маминой кружки.
— Ага, — ответила та.
И расплакалась, прижав подбородок к груди. Не причитая, не содрогаясь — вообще не шевелясь, лишь тихонько всхлипывая. Лизу это бесило. Почему она так поступала? Зачем в третий раз наступать на те же грабли? Рон — точная копия своих предшественников. Лиза не сомневалась, что два ее последних мужа — чуть менее симпатичный вариант первого. Ей даже казалось, что все эти годы причиной маминых слез оставался только он. Никто не мог заменить того, кто ее бросил.
Накрыв мамину руку своей, Лиза сжала ее ладонь, прежде чем отстраниться.
— Хочешь послушать про Соломона? — спросила она, поднимаясь, чтобы налить себе кофе.
— Про кого?
И Лиза ей все рассказала. Ее мать всегда можно было отвлечь какой-нибудь сплетней или занятной историей, а ту как раз волновало, почему Лиза решила сменить дантиста, так что часть ответов на вопросы она получила. О стипендии и эссе Лиза, естественно, умолчала — не хватало еще нарваться на нравоучения. Не сейчас, когда все так удачно складывалось и возвращение Сола в мир людей казалось неизбежным.
— Погоди, погоди, — перебила ее мать. — Вы с Кларком проводите время с тем пареньком?
— Да. Он нуждается в нас.
— Что у него за родители? Как они позволили сыну засесть дома и не ходить в школу? Судя по твоим рассказам, парню явно не хватает ремня.
— Мам… — закатила глаза Лиза.
— Никто не хочет ходить в школу. Если позволить детям — все сидели бы по домам. Вот почему им и не позволяют.
— Я же уже сказала, у него психическое расстройство. Прояви хоть немного сочувствия.
— Алкоголизм тоже считают болезнью. И что теперь? Жалеть беспробудных пьяниц? Как-нибудь без меня.
— Ого, тебе стоит писать для Psychology Today или еще куда. Звучит вдохновляюще.
— Ну прости. Рада за вас с Кларком. Только не вляпайтесь куда-нибудь.
— Вляпаться с Соломоном? Это просто невозможно.
— Я думала так же о каждом из трех моих браков. И погляди, к чему это привело.
— У тебя прекрасная, умная дочь и отличная карьера.
— Смешно, — ответила мать. — Ты же знаешь, о чем я.
— Мам… — Лизе хотелось честно сказать, что связываться с безработными любителями халявы не лучший способ найти в этой жизни счастье, но она не могла. — Я люблю тебя.
— И я тебя, солнышко. Приготовить обед?
— Нет, спасибо. Нужно поговорить с Дженис. Я несколько недель с ней не общалась, и она меня, наверно, ненавидит.
Дженис Плутко работала в Montclair Plaza Mall в отделе с парфюмом и часами марки Fossil. До Соломона Лиза бывала здесь несколько раз в неделю: они шли на фуд-корт за печеньем из Great American Cookie Company и смотрели ролики на YouTube со своих телефонов. А когда к Дженис заглядывали покупатели, что случалось довольно редко, Лиза заваливала им бесплатными пробниками и прекращала с ними болтать, только когда они покупали что-нибудь. Благодаря ее визитам у Дженис случались лучшие дни по прибыли.