Я удивленно заморгал.
— Я… что ты имеешь в виду?
— Ты слышал.
— Я ни разу не говорил, что это — наша общая война.
— Значит, ты меня обманул.
Я шарахнул кулаком по столу, и из моей кружки выплеснулся кофе. Аларих вздрогнул.
— Проклятье, Аларих, сейчас не время играть в обиженных стервочек. Что с тобой? Тролли напали на форумы? Твоя доля в доходах упала? Тебе не нравится комната, в которую тебя поселила Мегги? Объясни?
— А почему Ребекка утром появилась в таком виде, словно не спала ни минуты? Почему она пулей выскочила из дома? — Голос Алариха звучал настолько жестко, что им, казалось, можно было резать сталь. Закрыв лэптоп, он продолжал: — А ты спал. Видимо, поэтому она так торопилась. Хотела избежать неприятной встречи.
— О, черт. — Похоже, мое безумие прогрессировало. Значит, секс у нас с Бекс действительно был, но каким-то образом я ухитрился ее огорчить. Меня это убило. Я закрыл лицо ладонями и оперся локтями о стол.
— Я так и знал.
— Аларих, дружище… — Я поднял голову. Он не сводил с меня возмущенного взгляда. Я не имел ничего против его гнева. Я чувствовал себя отвратительно. — Она была сильно расстроена?
— Если честно, не в курсе. Она подробностями не делилась.
Одно очко в пользу Бекс. «Нужно основательно перед ней извиниться, — решил я, — как только она вернется».
— Понятно. Послушай, я вовсе не думал, что так случится, слово даю. Я не пытался затащить ее в постель и уж тем более не хотел ее огорчать.
— Ага. — Он вздохнул, потупился и стал похож на спущенный воздушный шарик. — Я знаю, ты ей нравишься. Я просто надеялся, вдруг она поймет, что ты ею не интересуешься. Ведь есть другой человек… Но она ничего не замечала, кроме твоей неприступности…
— Я с ней не играл, — негромко возразил я. С подобными делами легко справлялась Джорджия. Она всегда первой замечала, когда на меня начинали охотиться девчонки, и быстренько их разгоняла. Раньше мне никогда не приходилось сталкиваться с чем-либо подобным. — Правда.
Аларих рассмеялся. Коротким, сухим смехом, начисто лишенным юмора.
— Можешь не продолжать. Если бы ты с ней играл, она бы, пожалуй, тебя раньше совратила.
— Я перед ней извинюсь.
— Да уж. — Он встал и взял лэптоп. — Мы не можем себе позволить кидаться друг на друга, чтобы перегрызть глотку.
— Верно, — уныло отозвался я и проводил взглядом Алариха.
А когда он вышел из кухни, я уронил голову на стол. Мой лоб ударился о деревянную поверхность.
— Черт бы меня побрал, Джорджи. И как меня угораздило вляпаться в такую историю?
Ты сначала делаешь, а думаешь потом. Это всегда было твоим слабым местом.
Смех моей сестры напоминал недавнее «веселье» Алариха. Он звучал резко и хрипло. Но еще в нем была нотка удивления, которое обычно предваряет экзекуцию.
И конечно, не забывай обо мне.
— Ох, слава богу, — вымолвил я, откинулся на спинку стула и закрыл глаза. — Ты меня просто жутко напугала.
Тебе нужно было время подумать.
— Но погляди, чего я добился. Теперь Бекс психует, а значит, и Мегги не отстает. Аларих вообще считает меня поганцем.
Ну… в некотором роде ты поганец и есть. Я тебе говорила: будь с ней осторожен.
— Откуда я мог знать, что она набросится на меня в ванной?
Я тебя люблю, но иногда я абсолютно не понимаю, как работает твой мозг. Она уже давно готовилась на тебя напасть. Все к тому шло. Признаки были налицо.
— Откуда мне было знать, Джорджи? Я здесь новичок.
Она вздохнула.
Верно, Шон. Но не стоило называть ее моим именем. Теперь все осложнится.
— Понимаю. Но что мне делать?
На этот вопрос ответа у сестры не нашлось.
Через полчаса я услышал, как затормозил мини-вэн Мегги. Я услышал, как хлопнули дверцы, а затем, как по волшебству, кухня преобразилась. Бекс, Мегги и Келли практически завалили ее коричневыми бумажными пакетами с продуктами. Я еще сидел за столом, хотя и сменил кофе на банку колу. Кисло-сладкий вкус газировки вдруг показался мне приятным. Если я принялся за колу — значит, Джорджия снова со мной. Ради этого стоило нанести небольшой вред зубной эмали.
Бекс, укладывая покупки на тумбу рядом с плитой, бросила на меня обиженный взгляд, после чего выскочила через заднюю дверь и устремилась к машине. Я поморщился и встал.
— А-а-а… послушай, Бекс, погоди секундочку…
— Замри, — дружелюбно посоветовала Мегги.
Я послушался.
— Келли, позови Алариха. Скажи ему, пусть поможет выгрузить остальное. — Голос Мегги был дружелюбным и строгим одновременно. Та кивнула и выскочила из кухни еще проворнее Бекс. Она даже унесла с собой последний пакет с продуктами.
Я опасливо посмотрел на Мегги. Она молча шагнула ко мне, остановилась в нескольких футах и стала сверлить меня глазами. Наконец она покачала головой и вздохнула:
— Ты совсем чокнутый, Шон?
Это было словно эхо вопроса, который задала мне Джорджия, — тогда, в микроавтобусе, возле лаборатории доктора Эбби. Я сразу вспомнил и свою галлюцинацию, и убийственную фразу Келли о локализованных вирусных поражениях. Мегги не могла услышать то, что мне говорила Джорджия. Но я вздрогнул от неожиданности и произнес, не раздумывая:
— Вполне. Но это, пожалуй, не самый лучший ответ. Можно еще разок попробовать?
— Ты не соврал, и меня это устраивает. Ты знал, чем будешь заниматься с Ребеккой, когда позволил ей уложить себя в кровать?
— Господи, нет. Мегги, я даже не подозревал… Ну, что я ей интересен. В этом смысле.
— Я так и думала, — вздохнула Мэгги. — У тебя когда-нибудь подружка была?
Она застала меня врасплох. Я постарался ответить как можно более честно:
— Не так чтобы… Нет.
И снова — медленный оценивающий взгляд.
— Я так и думала, — повторила она. — Ты позволишь дать тебе совет?
— Сейчас? — Я коротко и горько рассмеялся. — Я бы даже от рекомендаций твоих бульдогов не отказался. Я совсем не хотел, чтобы с Бекс так вышло.
Виноват только я. Бекс была рядом, и этого хотела… Она и предложила мне все, в конце концов. Тогда я думал, что и сам хочу. А ведь она пришла ко мне совершенно открыто. Просто я… очень давно скрывал, что далеко зашел, слишком далеко… Она понятия не имела, во что вляпалась. Мне следовало вести себя иначе.
— Ты ее винишь.
— Я виню себя.
— Хорошо. — Мегги кивнула. Наверное, мой ответ ее удовлетворил. — Вы оба — взрослые люди, не мое дело вмешиваться. Лишь бы только никому не было больно. А Бекс — больно. Вероятно, ей стоило вести себя более осторожно и не рисковать, но теперь — уже не важно. Ты должен перед ней извиниться. Прямо сейчас. Не жди, что она справится сама. Иначе вы больше не сможете вместе работать.
— Да, я попрошу у нее прощения.
Я готов был все сделать не просто формально. Бекс заслуживала лучшего обращения — независимо от того, как я с ней обошелся.
Она заслуживала кого-то намного лучше меня.
— Я рада.
Мегги шагнула ко мне и обняла меня. Ее волосы пахли ванилью и клубникой. Мы с ней простояли, не шевелясь, довольно долго. Мне даже стало как-то не по себе. Затем она отстранилась и принялась вынимать продукты из пакетов. Я молча наблюдал за ней. Внезапно она подняла брови и проговорила:
— Ну? Чего ждешь? Давай. Ступай.
И я послушался.
Трава была сырая. Наверное, ночью шел дождь, и, пока я добрел до мини-вэна, ботинки у меня промокли. Машина стояла на подъездной дорожке. Дверцы были распахнуты, на переднем сиденье лежала еще пара бумажных пакетов. Я повернулся, огляделся по сторонам и не удивился, заметив на мокрой траве следы, уходившие в сторону огорода.
Через минуту я добрался до ухоженного участка земли, на котором Мегги выращивала овощи и зелень. По краю огорода расположилось несколько скамеек из прежней, «чистой» эпохи до Пробуждения, что придавало месту декоративный ретрошик. На самой дальней скамейке спиной ко мне сидела Бекс. Я направился к ней, стараясь не ступать бесшумно, но она не обернулась. Думаю, она меня ждала.
— Привет, — поздоровался я. — Не возражаешь, если я присяду?
— Отнюдь.
Она повернулась ко мне, вздернув подбородок. Ее глаза чуть-чуть покраснели. Она явно преуспела в искусстве ирвина — плакать и одновременно классно выглядеть перед камерой. А мне стало еще хуже.
— Но нам все же надо поговорить, поэтому садись.
Бекс подвинулась, освобождая мне место.
— Спасибо.
Я опустился на скамейку и положил руки на колени. В воздухе повисла пауза. Я не знал, с чего начать.
Попроси прощения, — подсказала Джорджия.
Сестра никогда не давала мне плохих советов.
— Прости меня, Бекс. То есть… Господи, я так чертовски виноват, что даже сказать не могу. Я повел себя глупо, эгоистично, и мне ужасно жаль.
Бекс судорожно втянула ртом воздух. А когда заговорила, в ее голосе я услышал смешливые нотки — она словно не могла поверить в происходящее.
— Неужели? Тебе жаль? Да, у тебя проблемы, Шон. Я — взрослая девочка и думала, что сумею справиться. Похоже, я ошиблась. И я не должна винить тебя.
«Но виню». Подтекст был очевиден. Даже я его почувствовал.
— Возможно… Но все равно мне должно было хватить ума сказать тебе, что нам не стоит… доходить до такой близости.
— Хочешь сказать, мы не должны были трахаться, как кролики?
Я нервно кашлянул — отчасти от изумления, а также чтобы заглушить призрачное эхо смеха Джорджии.
— Ну… и это тоже. Я просто… Пожалуй, я не ожидал. Наверное, страшно глупо прозвучит, но я действительно не ожидал.
Бекс медленно сдвинула брови.
— Правда? Ты ничего не замечал?
— Что ты имеешь в виду?
Она опустила подбородок и пробормотала:
— О, боже. Ты точно ни о чем не догадывался.
Мне стало не по себе. Одно дело — попросить прощения за то, что сделал. Пусть у меня нет особого опыта в общении с девушками. Но я уверен, нет ничего хорошего в том, чтобы назвать одну именем другой (в особенности если та, другая, — мертва и была моей сестрой). Но совсем другое — когда надо извиняться за нечто непонятное.