– Мой мемориал, разумеется, – сказала она. – Вы ведь все думали, что я мертва. Уверена, вы возвели в мою честь какой-нибудь памятный монумент. Возможно, мраморное изваяние в виде меня? В полный размер, а то и вдвое больше? Что вы выбрали? Я бы, конечно же, сама про себя такого никогда не сказала, однако кое-кто отмечал, что в мраморе я бы смотрелась поистине восхитительно. Если статуя не слишком тяжёлая, можно перенести её к моему гнезду, чтобы я могла иногда на неё любоваться. Если, конечно, вас не затруднит. Такое приятное зрелище могло быть хоть чуточку отвлечь меня от переживаний после всех моих ужасных злоключений.
Зои закатила глаза. Папа кашлянул.
– Гм, – сказал он. – Знаешь, тут такое дело… Мы, в общем-то, не успели… соорудить в твою честь мемориал. Конечно же, мы бы сделали это в итоге, – быстро добавил он, увидев, как Пелли яростно смотрит на него. – Просто мы все были…
– Совершенно разбиты, – встряла мама Зои. – Просто вне себя от горя. Не успели пройти все стадии скорби. Ты наверняка понимаешь. Мы попросту не могли воздвигнуть… прекрасную мраморную статую… не примирившись полностью с тем, что тебя в самом деле больше нет.
– Хм… – протянула гусыня, явно недовольная ответом. – А мои похороны? Насколько они были трогательными? Кто читал надгробную речь? Надеюсь, кто-нибудь пел «О, благодать». Но, конечно, не эта дракониха, которая считает, что умеет петь. Я, разумеется, не берусь судить о чьих бы то ни было музыкальных талантах, но совершенно очевидно, что у неё они отсутствуют. Какие стихи вы читали? Уверена, вы не забыли, как я люблю Роберта Фроста. О, и надеюсь, феникса вы не приглашали. Ему и дела нет до того, жива я или мертва, да и красный цвет его перьев на скорбном мероприятии был бы совершенно не к месту. А на видео вы всё это записали?
«Да хоть кто-нибудь в мире хоть раз записывал на видео похороны?» – задумалась Зои.
– Этим… если честно, мы тоже не успели заняться, – признался отец Зои.
Пелли негодующе нахохлилась, и все перья у неё на груди встопорщились.
– ЧТО Ж, – проговорила она. – ЯСНО. ПОНЯТНО.
– Прости, – бормотнула мама Зои.
– НЕТ, ЧТО ВЫ! – выпалила Пелли. – В самом деле, с чего хоть кому-то оплакивать МОЮ смерть? Я ведь ВСЕГО ЛИШЬ ЖАЛКАЯ ГУСЫНЯ. На свете кроме меня ещё целых ОДИННАДЦАТЬ таких гусынь, а значит, я очень даже заменима. Кто-то, возможно, сказал бы, что мою обаятельнейшую личность заменить невозможно, но что эти глупцы вообще понимают, верно? И потом, наверняка вы МГНОВЕННО нашли бы новый источник прибыли, чтобы обеспечивать деятельность этого возмутительно затратного учреждения.
Зои поняла, что Пелли ещё много недель будет им это припоминать. А то и лет.
Мистер Кан открыл двери в Птичник, и Пелли ворвалась внутрь. Внутри было тепло и влажно. Она распростёрла крылья и громко загоготала. Один из алкионов сел на ветку сверху и разочарованно посмотрел на Канов, мол, ну неужели было так обязательно её возвращать?
– О, прошу, не беспокойтесь, не нужно приветственного комитета! – крикнула Пелли птицам, которые щебетали вокруг. – Я вовсе не хочу, чтобы вы утруждали себя лишь потому, что я была на волоске от смерти, меня жестоко похитили, а затем варварски притащили обратно сюда. Незачем интересоваться, всё ли со мной хорошо, нет, нет, прошу, порхайте себе дальше, будто ничего и не случилось.
Птицы напрочь проигнорировали её выпад. Пелли снова нахохлилась и двинулась через занавеси лиан к своему гнезду в центре Птичника.
– Ой-ой, – сказала вдруг Зои. – Папа, кто-нибудь за последнюю пару дней проверял гнездо Пелли?
– Мы его почистили, когда АЗСС собрали все улики, – ответил папа. – Не волнуйся, ни крови, ни перьев уже давно нет.
– Но проверяли ли вы, не поселился ли в нём кто-нибудь? – шепнула Зои. – Это ведь лучшее жилище во всём Зверинце. Вдруг, например, аликанто решила там осесть, думая, что Пелли уже не вернётся?
– Или того хуже… – начал отец, но его перебил яростный визг.
– ПОШЕЛ ВОН ИЗ МОЕГО ГНЕЗДА! – завыла Пелли. – ВСЕ, ЭТО ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ! Я ТЕБЕ ВСЕ ПЕРЬЯ ПОВЫДЕРГАЮ, УЗУРПАТОР РАСФУФЫРЕННЫЙ!
Все бросились сквозь лианы и увидели, как Пелли гоняется вокруг гнезда за Нероном, единственным в мире фениксом. Он яростно размахивал своими роскошными красно-золотыми крыльями и испуганно вопил. На нём всё ещё была та самая тёмно-синяя курточка с капюшоном, которая возникла, когда Логан попытался погасить воспламенившуюся птицу своей собственной курткой.
– Почему? – вопил Нерон. – Почему она вернулась? Почему меня не предупредили? Почему всем на меня наплевать? Ах, как я всем безразличен! Всеми позабыт! Никем не любим!
Пелли прыгнула на него, щёлкая клювом, и чуть не выдернула у него перо из хвоста.
Вопли Нерона переросли в завывания.
– На помощь! Она сейчас меня прикончит! Это птицегубство! Убийство при гусиных обстоятельствах! Фениксоцид!
– Он прав, ему конец! – заорала Пелли.
– А ну хватит! – рявкнул мистер Кан. Он шагнул вперёд и подхватил Нерона на руки. В тот же миг мама Зои прыгнула вперёд (очень храбро, как подумалось Зои) и преградила Пелли путь. Нерон старательно захныкал пожалобней и уткнулся головой в рубашку мистера Кана.
– Все успокойтесь, – сказала мама Зои.
– Успокоиться! – гоготнула Пелли. Она взмахнула крыльями, запрыгнув в гнездо, и стала перескакивать с одной лапы на другую. Зои ещё не видела её такой взбудораженной. – Этот поджигатель сидел в моём гнезде! Он в нём СПАЛ! Он в нём ДЫШАЛ! Он ПЕРЕЛОЖИЛ ПОДУШКИ! Моё гнездо РАЗРУШЕНО! – Она стала пинать и кусать огромное гнездо, выдёргивая из него кусочки соломы, шёлка и пуха.
– Хммм, – протянул агент Рансибл неодобрительно. Его рука потянулась к дипломату, будто агенту до смерти хотелось сейчас же внести в отчёт очередное доказательство некомпетентности сотрудников Зверинца.
– Пелли, это вовсе не конец света, – сказал отец Зои. – Правда. Уверен, теперь, когда ты вернулась, Нерон и близко к твоему гнезду не подойдёт.
– О да, – поддакнул Нерон, высунувшись и смерив Пелли хмурым взглядом. – Я пересмотрю все свои лётные маршруты так, чтобы не натыкаться на эту психически неуравновешенную домашнюю птицу!
– Нерон! – возмутилась мама Зои, когда Пелли издала безумный вопль. – Не усугубляй!
– Да, – сказал отец. – Не подливай масла в огонь. Хех, поняли, да? – Он поймал взгляд мамы Зои и покачал головой. – Понимаю, сейчас не время.
– Я мог бы хоть сейчас УМЕРЕТЬ, – проворчал феникс, поворачиваясь на бок в руках мистера Кана. – И никому не будет ДЕЛА. Никто даже не ЗАМЕТИТ.
– Пожалуйста, не самовозгорайся, пока я тебя держу, – попросил отец Зои. – Давай лучше найдём для тебя спокойное местечко. Не будем, так сказать, дразнить гусей.
– Ну всё, хватит дурацких каламбуров, – отрезала мама Зои.
Агент Рансибл откашлялся.
– Возможно, стоит посадить его наверх к птице Рух, – сказал он. – Рух обычно довольно спокойно относятся к необычным обстоятельствам.
– Хорошая мысль, спасибо, – согласился отец Зои. Он ушёл от гнезда вместе с Нероном, и минуту спустя они услышали, как мистер Кан поднимается по лестнице на платформу Рух.
– Что ж, – сказал Рансибл. – Думаю, здесь мы закончили. Теперь нужно сосредоточить внимание на проблеме возможного разоблачения.
Зои виновато подумала о том, как отпустила Джесмин домой со знанием правды о Зверинце. Но если бы она не рассказала всё подруге, они бы ни за что не узнали о планах Стерлингов на день выборов.
Пелли пристально их всех оглядела.
– Ну конечно, – сказала она. – Прошу, идите, не стесняйтесь. А я просто посижу здесь одна, созерцая руины собственного дома.
– Вот и славно, – заключила мама Зои – она явно решила, что игр Пелли с неё на сегодня хватит. – Когда обустроишься, мы придём тебя проведать. – Она приобняла Зои и повела её к выходу, а следом за ними направились агенты АЗСС.
– Замечательно! – слышали они ворчание Пелли позади. – Здесь всё воняет ФЕНИКСЯТИНОЙ! Мне всю ночь будут сниться кошмары про фениксов.
Зои толкнула входную дверь Птичника, стараясь мыслить позитивно. Пелли вернулась, и, что всего важнее, она жива. Скребу ничто не грозило. Может, АЗСС сумеют решить проблему со Стерлингами. Может, уже через пару дней всё станет как обычно.
Снаружи их встретил прохладный серый день.
– РУСАЛКИ ВСЕХ СТРАН, ОБЪЕДИНЯЙТЕСЬ! – закричал кто-то.
– ЗАЩИТУ ПЛАВНИКАМ! – завопил кто-то другой.
– НАМ НУЖНЫ НАШИ ПРАВА!
– И ГАВАЙИ!
– ГАВАЙИ! ГАВАЙИ! ГАВАЙИ!
Агент Рансибл вскинул брови. У самого края берега озера толпа русалок подскакивала вверх-вниз на воде и трясла огромными водонепроницаемыми табличками.
«Как они ухитрились так быстро всё это устроить?» – изумилась Зои. Она и позабыла об утренних угрозах Кобальта.
– Что за?.. – Мама Зои замерла как вкопанная. – Кобальт! Что здесь происходит?
– РУСАЛОЧИЙ НАРОД ОФИЦИАЛЬНО УСТРАИВАЕТ ЗАБАСТОВКУ! – завопил король. – ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ВЫ НЕ ВЫПОЛНИТЕ НАШИ ТРЕБОВАНИЯ!
– Боже мой, – тихо и потрясённо проговорила Делия.
– Что?.. – пробормотала мама Зои. – Почему?..
– Гм, – промямлила Зои. – Мда. Пока вас не было, кое-что случилось…
– Ясно, – сказал агент Рансибл и холодно сверкнул глазами, глядя на Зои и её мать. – Судя по всему, мы с вами ещё не закончили.
Глава десятая
– Как, они уже опоили мисс Самиру чернилами? – расстроенно воскликнул Логан.
– И не говори, – вздохнула Зои. – Я жутко зла. – Она потёрла руки, не сводя взгляда с озера, возле которого мистер и миссис Кан спорили с королём Кобальтом. Агент Дантес слушала их, скрестив руки на груди, а агент Рансибл уже говорил по телефону, что определённо не сулило ничего хорошего.
Логан только сейчас осознал, как много в озере живёт русалок. Сейчас он видел по меньшей мере тридцать – все они кричали и брызгались, размахивая табличками. Шум явно рассердил саратана – зелёный, покрытый мхом островок его панциря переместился в самый дальний угол озера. Логан даже успел заметить, как большая черепаха выглядывает из воды, чтобы смерить русалок пристальным взглядом.