Каваног выглянул на веранду, сердито хмурясь. Бриджит бесследно исчезла. За последние полчаса ее никто не видел. Она может находиться где угодно. Ведь он столько раз объяснял ей, как опасно проявлять неосторожность. Она вполне могла находиться и на веранде, где ее легко может подстрелить какой-нибудь снайпер с соседней крыши. Ведь благодаря той проклятой статье, перепечатанной всеми газетами, по меньшей мере восемь миллионов человек знают, где сегодня находится Бриджит.
Как это на нее похоже! Она совершенно не думает о себе, а также о том, что она значит для других людей. Томас расправил плечи и шагнул на веранду, не обратив внимания на низкорослого человечка в черном монашеском плаще, шедшего ему навстречу.
Черный плащ осторожно пробирался сквозь толпу, выбирая наименее людные места. В апартаментах стало немного просторнее — некоторые из гостей уже уходили. Катрин подняла глаза и увидела знакомый плащ и кожаный капюшон. Она нахмурилась. Что-то было не так, но плащ принадлежал Винсенту, это несомненно. Катрин сунула недопитый бокал шампанского в руки Дональду и, не дослушав его болтовню, отправилась следом за капюшоном. Пратт протестующе произнес что-то, но Катрин уже не помнила о нем. Она растолкала людей, толпившихся на верхней площадке лестницы и прощающихся с хозяином. Рядом опять оказался давешний клоун — Катрин раздраженно поморщилась. Его костюм пах отвратительно, словно его не стирали несколько лет подряд. И кто только мог прийти на подобный был в таком старье! Катрин нарочно пихнула клоуна своим кринолином и пробормотала извинение. Клоун буркнул что-то нечленораздельное и кинул на нее свирепый взгляд. Что ж, если она сделала ему больно, тем лучше. Катрин подобрала юбки и пустилась вниз. Двери лифта закрывались. Кроме Винсента, там никого не было.
Нет, это был не Винсент. Катрин замерла: лицо под капюшоном на миг обернулось к ней, и явственно показались черты Бриджит О’Доннел. Та подмигнула и предостерегающе приложила палец к губам. Двери закрылись, лифт пополз вниз. Катрин все еще нерешительно топталась у полированных стальных дверей. Тут она заметила, что рядом стоит Дональд. Ах, она совершенно о нем забыла!
— Эй! — позвал он. — Ведь это была Бриджит О’Доннел, правда?
— Здесь происходит что-то очень странное, — пробормотала Катрин, нажимая пальцем на кнопку лифта. — И я выясню, в чем тут дело!
Со вздохом и всхлипом отворились двери второго лифта. Первым в него бросился рыжий клоун. Катрин взглянула на него и попросила:
— Подождите, пожалуйста, секундочку. — Потом повернулась к Дональду, улыбавшемуся с видом человека, поймавшего золотую рыбку: — Дональд, не хочу показаться грубой, но…
Она обернулась, готовая нырнуть в кабину, но слишком поздно: двери захлопнулись перед ее носом. Катрин яростно ударила ладонью по кнопке, но лифт уже заскользил вниз. Дональд пожал плечами и усмехнулся.
— Подумаешь, какие проблемы! Мы, пираты, можем спуститься и по лестнице. — Он решительно взял ее за руку. — Вперед!
Больше всего в этот миг Катрин хотелось спихнуть его с лестницы, чтобы он приземлился внизу прямо на задницу. Она тешила себя этой картиной все время, пока они бежали вниз по бесконечным лестничным пролетам.
Тем временем Бриджит вышла из небоскреба на тротуар и остановилась. У нее было такое ощущение, будто она сделала что-то очень глупое, но раскаиваться долго не пришлось. Рядом возник Винсент, высокий и элегантный в своей старинной кружевной рубашке, облегающих штанах и высоких сапогах. Его лицо — Бриджит уже не считала, что это маска, — было одновременно похоже и на человеческое и на львиное. Плоская, пушистая морда гигантской кошки, обладавшей сильным, мужественным взглядом голубых глаз. Это лицо очень шло спутнику Бриджит, оно было частью волшебства этой ночи, свидетельствуя о силе, глубине чувств и грусти того, кому оно принадлежало.
Какая разница для нее, что лицо это не принадлежит человеку? Мало ли раз в своей жизни она видела, что красивые мужские лица превращаются в звериные морды, обнажая черные души?
Бриджит улыбнулась, увидела ответную улыбку, от которой глаза ее спутника залучились теплом. Он склонился в истинно королевском поклоне, предложил ей руку, и вдвоем они пересекли улицу и скрылись в Центральном парке.
Несколько секунд спустя Катрин, тяжело дыша, выбежала из дверей. К сожалению, Дональд не отставал. Катрин оглянулась по сторонам и тихо выругалась. Ни Винсента, ни Бриджит. Швейцар! Она подбежала к нему.
— Вы не видели тут рыжеволосую женщину в черном плаще?
Швейцар оживленно закивал головой, чуть фуражка не слетела.
— Еще бы! Такая красотка! Хорош бы я был, если б ее не заметил. — Он показал на тротуар. — Она тут встретилась с парнем, который был одет в наряд кота.
— И куда она отправились?
— Они пошли в парк, вон в том направлении.
Катрин поблагодарила и двинулась вперед. Дональд потащился следом. Она вздохнула и обернулась.
— Послушайте, — очень серьезно сказала она. — Мне нужно их догнать. Это очень личное дело, я не могу вам ничего объяснить. Спасибо за помощь, но вам лучше вернуться на бал.
Только зря потратила время.
Пратт отрицательно покачал головой:
— Я не могу отпустить вас в парк одну! Разве вы не слышали о том, что происходит в этих местах по ночам?
— Дональд, все будет в порядке. Ну правда же!
— Вот мы с вами болтаем, — с хитрым видом сказал он, — а они тем временем удаляются.
Спорить в этим было трудно. Не теряя времени Катрин повернулась, подобрала юбки и перебежала на противоположную сторону улицы. Дональд поспешал следом. Ничего, пообещала себе она, при первой же возможности я избавлюсь от этого нахала. И плевать, обидит это его или нет!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Небо было ясным. Ветер стих. В небе сияла полная луна, казавшаяся вдвое больше, чем обычно. Вторая такая же отражалась в глади пруда. По аллеям парка прогуливались люди — некоторые в маскарадных костюмах, некоторые в обычной одежде. Особняком держались двое: женщина в длинном платье и высокий мужчина, чья белоснежная рубашка ослепительно сияла в лунном свете. Через руку женщины был перекинут черный плащ. Они шли в полном молчании, глядя по сторонам. Винсент свернул в сторону от пруда и отвел Бриджит в густую тень. Там он чувствовал себя менее уязвимым. Она замедлила шаг и остановилась под деревом, словно понимая, как хочется ему оказаться в темноте. Там Бриджит сняла маску и улыбнулась.
— Я доверяю вам, Винсент. Вы не представляете, как много это для меня значит.
Он почувствовал, что ее глаза устремлены на его лицо. Их взгляды встретились. Что-то в окружающей их темноте было неладно, однако он пока не видел причин для беспокойства. Когда они входили в парк, никто за ними не следил — это точно.
— А может быть, и представляете, — закончила Бриджит.
Он снова взглянул на нее. Как странно — она догадывалась теперь, кто он такой, но не проявляла ни страха, ни отвращения. Еще более удивительно то, что ее понимание вовсе его не пугало.
В конце концов, сегодня был Саоуэн; стена между мирами сделалась совсем тонкой и продолжала утончаться.
Бриджит медленно зашагала по тропинке. Он догнал ее, и некоторое время они просто шли рядом в дружелюбном молчании.
— Вы не расскажете о ней? — тихо спросила Бриджит.
— О ком?
Бриджит неопределенно махнула рукой.
— О вашей девушке. О той, кто разбивает ваше сердце. — Она сбоку взглянула на него. — Вы ведь пришли не просто потому, что вам нравятся мои книги. Очевидно, то, что я написала о себе и Айане, задело вас за живое.
Он открыл рот, но так ничего и не сказал. Потом наконец вымолвил:
— Она доставляет мне столько радости. Но и столько боли, сколько я никогда в жизни не испытывал. — Винсент тяжело вздохнул. — Для меня в ее мире нет места, а в моем мире нет места для нее. Наша связь ставит под угрозу очень многое: людей, которых я люблю; тайны, которые я поклялся блюсти. (Глаза Бриджит смотрели на него с сочувствием.) Под угрозой оказывается все, во что я верил. Все.
Она кивнула и сама взяла его за руку.
— Понятно. Это действительно очень похоже на нас с Айаном. И никто вас не понимает, верно? Помню, как явился отец…
Она вздохнула, покачала головой и замолчала.
— Но вы ведь не отступились, — сказал он. — Несмотря ни на что.
Бриджит рассмеялась — горько и сухо.
— О да, мы настояли на своем! Пока он не заплатил за это жизнью. — Она остановилась, развернула его лицом к себе. — Так вы что, просите у меня совета? Забудьте о ней раз и навсегда! Вы оба от этого станете только счастливее.
Винсент молча смотрел на нее сверху вниз, потом высвободился и отвернулся прочь. Лунный свет, просеивавшийся сквозь ветви деревьев, падал ему на плечи.
— Вы пишете, что дорого заплатили за свою любовь, но готовы расплачиваться за нее и дальше, до конца жизни. — Он обернулся к ней вновь. — Что вы ничего бы не изменили, ни о чем не жалеете…
Бриджит придвинулась, взяла его руку в свои, потрясла изо всех сил.
— Это нечестно, черт подери! Вы приводите мои собственные слова. А ведь я дала вам такой хороший совет! — Она улыбнулась и ласково продолжила: — Мозг подсказывает вам, как поступить разумно, но сердцу нет дела до разумности. А сердце не менее упрямо, чем ирландцы.
Бриджит беспомощно пожала плечами, вернула Винсенту плащ. Он накинул плащ на плечи. В этот момент пальцы его замерли, он схватил Бриджит за плечо, и она взглянула на него с тревогой.
— Что случилось?
Рядом кто-то был! Теперь Винсент был в этом уверен. Кто-то злой и враждебный приближался к ним, именно к ним двоим. Он почувствовал, как в душе волной поднимается ярость. Неужто эту женщину никогда не оставят в покое? Ведь она желает людям только добра! Винсент поднес палец в перчатке к губам, прислонил Бриджит к дереву и растаял во тьме.
Майкл Макфи был вне себя. Само задание было идиотским. По собственной воле он ни за что не отправился бы за этой паршивой девчонкой на бал богачей. И что из этого вышло? Он бродит по Центральному парку, который кишмя кишит шпаной и всякими бандитами. Разыскивай теперь Бриджит О’Доннел в этой тьме-тьмущей! У него было неважно с ночным зрением, а после взрыва в той забегаловке четыре года назад он вообще очень плохо видел в темноте. Майкл покрепче вцепился в рукоятку пистолета и отправился дальше. Кажется, сюда. От пруда Бриджит свернула в тень деревьев, и этот долговязый мерзавец с ней… Ничего, скоро он их догонит.