Миссис Поттс покачала головой и вместе со столиком подъехала поближе к насупившимся часам.
– Нет, – сказала она. – Впервые мне кажется, что она могла бы ответить ему взаимностью.
Когсворт открыл было рот, явно намереваясь брякнуть в ответ какую-то грубость, но ему помешал Чип. Мальчик-чашка повернулся к двери и внимательно прислушивался.
– Ты слышала, мама? Это она? – спросил он, соскакивая с сервировочного столика и запрыгивая на окно.
Остальные помчались следом за Чипом и прижались к оконному стеклу, стараясь услышать то, что услышал он. Вдалеке между деревьями замелькали горящие факелы.
Свечи Люмьера ярко вспыхнули.
– Неужели это она? – воскликнул он, расталкивая остальных. Стекло покрылось морозными узорами, и сквозь него было плохо видно. Подсвечник поднес пламя свечи к окну, чтобы иней немного растаял, и вдруг закричал:
– Sacre bleu![3] Незваные гости!
Остальные присмотрелись повнимательнее и поняли, что Люмьер прав. К замку приближалась вовсе не Белль, а целая толпа! И, судя по ее виду, толпа очень рассерженная. Люди миновали ворота и теперь шли по мосту. Во главе толпы ехал на черном жеребце высокий мускулистый человек. Слуги наблюдали, как он поворачивается к толпе и кричит:
– Берите любые сокровища, какие пожелаете, но чудовище мое!
Слуги разом испуганно ахнули. Что же им теперь делать?
Когсворт быстро сообразил, что надлежит делать ему: нужно предупредить Чудовище. Оставив остальных строить небольшую, довольно убогую баррикаду у входной двери, мажордом помчался в башню. Он подпрыгивал и перебирал ножками изо всех сил, скакал по ступенькам, летел по длинным коридорам и наконец добрался до башни. Оглядел ряд каменных горгулий, пытаясь отыскать среди них Чудовище, и наконец заметил хозяина замка – тот сидел, сгорбившись и повесив голову, в самом конце ряда.
Когсворт кашлянул.
– О, прошу прощения, хозяин, – нервно проговорил он.
– Оставь меня в покое, – сказало Чудовище, не глядя на слугу.
– Но на замок напали, – не отставал Когсворт.
Чудовище молчало, не глядя на мажордома, полускрытое тенью. Когда оно снова заговорило, его голос дрожал от боли.
– Теперь это не важно, – грустно произнесло оно, поднимая голову. Ярко-синие глаза его потемнели, в них блестели непролитые слезы. – Пускай приходят.
Чаша терпения Когсворта переполнилась. Обычно уравновешенный, мажордом враз растерял все свое спокойствие. Он и так уже стал свидетелем того, как Чудовище лишает себя последнего шанса на спасение, и никак ему не помешал. Но теперь довольно, теперь-то он выскажет все, что наболело.
– Зачем сражаться? – рявкнул он. – Действительно, зачем? К чему, черт возьми, вообще что-то делать?! – Выпустив пар, Когсворт перевел дыхание, ожидая, что Чудовище что-то ответит, но хозяин просто снова опустил голову.
Вздохнув, Когсворт повернулся и побрел обратно в фойе. Похоже, слуги оказались брошены на произвол судьбы.
– Я должна предупредить Чудовище…
Белль быстро шагала взад-вперед по тюремной камере. Она сжимала кулаки, лихорадочно оглядывая маленькую камеру, ища что-то, что помогло бы им сбежать. Увы, пока безуспешно: окошко слишком маленькое, к тому же зарешеченное; пожалуй, она смогла бы протиснуться в вентиляционное отверстие в потолке, но оно слишком высоко.
– Предупредить его? – озадаченно переспросил Морис. Он сидел в углу камеры, привалившись к стене, и выглядел еще хуже, чем когда сидел в темнице в замке Чудовища: одежда в полном беспорядке, волосы торчат во все стороны, ладони расцарапаны из-за неудачного падения, лицо сильно осунулось. – Как тебе удалось от него сбежать? – Насколько ему помнилось, совсем недавно дочь была пленницей того самого Чудовища, которое теперь рвалась спасать.
Белль остановилась, подошла к отцу и взяла его за руки.
– Он меня отпустил, папа, – ответила она. – Отправил обратно к тебе.
– Не понимаю.
Белль сунула руку в привезенную из замка сумочку и вытащила украшенную розой погремушку. Морис сразу же ее узнал; у него дрожали руки, пока он слушал рассказ Белль о том, как Чудовище перенесло ее на Монмартр и показало их старый дом. Морис взял погремушку, переложил из одной руки в другую, медленно осознавая услышанное.
– Белль, – начал он. – Мне пришлось оставить твою мать там. У меня не было выбора, я должен был спасти тебя…
– Я знаю, папа. Я понимаю. – Белль посмотрела отцу в глаза и улыбнулась. – Теперь ты мне поможешь?
Морис постарался сдержать уже готовые пролиться слезы. Дочь так его любит, что готова простить ему все, что угодно. До сего момента он и не подозревал, как сильно нуждался в ее прощении.
– Но… Это опасно, – проговорил он.
– Верно, – храбро кивнула Белль, ожидая, что отец примется спорить и отговаривать ее. Однако Морис просто кивнул, а потом хлопнул в ладоши и встал.
– Ну что ж, – сказал он, окидывая взглядом маленькую камеру, – кажется, нам нужно выбраться отсюда, чтобы ты могла отправиться спасать свое Чудовище.
Девушка улыбнулась.
– Спасибо, папа. – Затем ее улыбка померкла. – Только я уже все здесь осмотрела. Отсюда не выбраться.
Морис покачал головой. Если он чему и научился за свою долгую жизнь, так это тому, что выход есть всегда. Он внимательно изучил каждый угол камеры, каждую трещину; простучал стены на предмет скрытых пустот; подергал за прутья решетки, проверяя, не шатаются ли они. Он даже поковырял мыском ботинка пол перед дверью камеры – вдруг да удастся сделать подкоп. Наконец старый мастер пришел к тому же выводу, что и Белль: единственный путь к бегству – это вентиляционное отверстие в потолке.
Он быстро обрисовал дочери свой план. Если Белль встанет ему на плечи, то, возможно, сможет дотянуться до отверстия в потолке, а протиснувшись в него, вылезет на низкую соломенную крышу. Наконец выбравшись наружу, она сядет на Филиппа и умчится, как ветер.
Теоретически все должно было получиться. Девушка начала карабкаться отцу на плечи.
– Куда это вы собрались, мадемуазель?
Белль вздрогнула и обернулась посмотреть, кто это говорит. Каково же было ее изумление, когда в темном углу она увидела городского бродягу. До сих пор он спал, свернувшись калачиком, и в полумраке они с отцом его не заметили. Отец и дочь переглянулись, и Морис пожал плечами.
– Ей нужно попасть в замок, спрятанный посреди леса, – заговорил он, надеясь, что бродяга сочтет его сумасшедшим и снова заснет, – чтобы спасти Чудовище…
– Я так и знал! – С неожиданной для его возраста резвостью бродяга вскочил на ноги. – Я знал! Я так и знал! – повторял он. – Чем я могу помочь?
У Белль на языке вертелось множество вопросов, например, откуда бродяга знает про спрятанный в лесу замок и Чудовище, но она понимала, что времени у них нет. Поэтому она лишь пожала плечами, принимая нежданную помощь. Отец и бродяга подняли ее, и девушка смогла дотянуться до вентиляционного отверстия. Потом она обернулась и посмотрела на отца.
– Чего ты ждешь? – поторопил ее Морис. – Вперед!
Улыбнувшись отцу, Белль протиснулась наружу.
К сожалению, ей еще нужно было обойти последнее препятствие – месье д’Арка. Притаившись на крыше повозки, она увидела, что директор сумасшедшего дома стоит на площади, и, чтобы добраться до Филиппа, придется пройти мимо него. Впрочем, они с отцом продумали этот момент. Девушка тихо спрыгнула с повозки и дважды постучала по стене камеры, подавая отцу и бродяге знак.
Заслышав условный стук, те принялись кричать:
– Это мое одеяло!
– Нет, мое! Отдай!
Месье д’Арк повернул голову на шум, нахмурился и пошел к камере.
– Эй, вы там! Что происходит?
Воспользовавшись тем, что месье д’Арк отвлекся, Белль выскочила из-за повозки, бегом пересекла площадь и запрыгнула на спину Филиппу. Стукнув коня пятками по бокам, она направила его прочь из деревни, к лесу. Позади раздавались сердитые крики месье д’Арка и радостные возгласы ее отца. Пригнувшись к конской шее, Белль все погоняла и погоняла Филиппа. Сейчас нет времени праздновать эту маленькую победу, нужно как можно скорее попасть в замок.
Пока они мчались через темный лес, Белль могла только надеяться, что успеет вовремя. Ей не хотелось даже думать о том, что сделают Гастон и его жаждущая крови банда, когда они нос к носу столкнутся с огромным чудовищем. Потом девушка снова подумала о миссис Поттс, Люмьере, Когсворте и малыше Чипе. Против толпы они окажутся беззащитны.
Глава XV
– В атаку! – прозвенел решительный голос миссис Поттс. По ее сигналу собравшиеся в зале предметы обстановки ожили.
Вопреки опасениям Белль, замковые слуги оказались не такими уж беззащитными – во всяком случае, они очень старались. Едва увидев приближающуюся толпу, они развили бурную деятельность. Пока Когсворт безуспешно пытался уговорить хозяина не сидеть сложа руки, а сражаться, миссис Поттс, Люмьер и Плюметт быстро составили довольно простой план. Они решили притвориться обычными, неодушевленными вещами, а по сигналу миссис Поттс броситься на непрошеных гостей.
Слуги ждали, пока чужаки подходили все ближе и ближе. Они не шевельнулись, когда Лефу, назначенный разведчиком, медленно приоткрыл входную дверь, осторожно прошел в центр фойе и только потом махнул рукой остальным, показывая, что все спокойно. Даже когда внутрь стали заходить вооруженные люди, вещи не тронулись с места.
Зато теперь стулья пинались. Плюметт и другие метелочки для пыли щекотали своими перышками носы незваных гостей, так что люди начинали чихать. Свечи неожиданно выпускали огромные столбы пламени, ослепляя одних жителей деревни и изрядно подпаливая пятые точки других. При виде наступающей ожившей мебели народ в ужасе завопил и принялся отбиваться, и все-таки на стороне слуг был элемент внезапности.
Гастон стоял посреди внезапно разразившегося хаоса, пытаясь понять, что происходит. Он умел сражаться с людьми, он делал это множество раз. Он умел охотиться на зверей и загонять дичь – в этом он тоже преуспел. А вот что делать с толпой мебели, которая умеет ходить и разговаривать? С таким противником он еще никогда не сталкивался.