— Выходит, вы обречены, — выдохнула я.
— Выходит, что так, — согласился он.
Я отвернулась, и губы мужчины скользнули по моей щеке. Если он расстроился из-за сорвавшегося поцелуя, то виду не подал.
Пока мы говорили, цветок зарылся глубже в песок, прячась от зноя. Я проводила его взглядом. Храброе, отчаянное существо. Такой меня увидел в нашу первую встречу Дракон? Хрупкой с виду, но способной на яростное сопротивление. Я никогда не признаю это вслух, но мне нравится прозвище.
— Пойдем, — Дракон встал и подал мне руку. — Я покажу тебе других обителей моего мира.
Мы снова перенеслись, чтобы увидеть новые красоты огненного княжества. А потом еще и еще. Перед глазами мелькал калейдоскоп картинок. И повсюду мы встречали жизнь. Она была едва заметна, пряталась в укромных уголках. Тихая, тайная, но от этого не менее реальная. Растения, что произрастают только здесь. Животные, что приспособились к высоким температурам и отсутствую воды. Их всех питают вулканы. Они неотъемлемая его часть.
— Вы показали мне чудесный мир, — сказала я. — Но это лишь одна его сторона. Вы умолчали о другой. Той, где взгляд Дракона забирает жизнь.
— Мне жаль, что так вышло с твоим телохранителем, — ответил на это мужчина.
Я вздрогнула. То ли от звука его голоса, то ли от темы, которой он коснулся. Ему жаль… Мне тоже. Но Нибраса это не вернет.
С меня как будто спала пелена. Зачем он затеял эту прогулку? Чего добивается? Надеется, что если я не выношу его, так хоть его земли мне приглянутся? Жалкая попытка. Земли — это лишь земли. Какими бы очаровательными они не были, я не променяю их на родных.
— В убийстве других вы тоже раскаиваетесь? Или такой чести удостоился исключительно мой телохранитель? — спросила я.
Дракон нахмурился:
— О ком ты говоришь?
— О тех, чьи жизни вы забрали в ритуальном зале. Вы смотрели им в глаза, пока они не падали замертво. А потом отворачивались и шли к следующей жертве.
— Ты подсматривала, — пробормотал он.
Я кивнула. Скрывать бессмысленно. То, что произошло в ритуальном зале, изводит меня. Оно приходит ко мне во снах, превращая их в кошмары. Мне необходимо от этого освободиться, иначе сойду с ума. Быть может, тогда красные огни перестанут меня посещать.
— Ты судишь, не понимая смысла увиденного, — произнес Дракон.
— Так объясните.
Мужчина молчал. Хмурился, поджав губы, но молчал. Можно подумать, я коснулась страшной тайны, о которой нельзя говорить. Или ему просто нечего сказать? Ведь это убийство. Его не оправдать.
Я отвернулась от мужчины и снова обхватила себя руками. Довольно с меня прогулок. Хочу назад в свою тюрьму. Запереться и не видеть ни Дракона, ни его мира.
— Я не надеялся, что ты поймешь, — вздохнул он. — Сейчас еще слишком рано. Но однажды я расскажу тебе и это. Когда ты будешь готова выслушать.
За спиной зашуршали шаги — Дракон куда-то пошел. Я обернулась. Мужчина склонился к земле и сорвал цветок — один из немногих, что каким-то чудом выживали здесь. Безжалостная рука надломила тонкий стебель, разрушив хрупкую красоту.
Мужчина вернулся с цветком в руке и протянул его мне. С одной стороны это был жестокий поступок. Дракон опять отнял жизнь. С другой, я готова спорить на что угодно: прежде он никогда и никому не делал подарков. Для него это что-то новое, неизведанное. Он выглядел одновременно решительным и трогательным с этим цветком в руке.
Что-то дрогнуло во мне, и я испугалась. Так быть не должно. Врага надо ненавидеть, только этого он и достоин. Я укрепила свое сердце этой мыслью, вернула ему черствость и спросила:
— Зачем было уничтожать цветок?
Рука Дракона дернулась. Я не взяла подарок. Это его задело.
— Затем, что я — уничтожитель всего живого, — он смял растение в кулаке. — Все, чего касаюсь, гибнет.
Остатки цветка он бросил мне под ноги. Жалкие, измятые. Так же буду выглядеть я, когда он со мной закончит.
Глава 17. (Не)добрые вести
Дракон перенес меня прямиком в мою спальню. Я кожей ощущала его недовольство. От него воздух в комнате раскалился и сгустился до состояния киселя. Вдыхать его было невыносимо, он опалял горло и жег легкие. На склоне вулкана и то дышалось приятнее.
В этот час моя комната пустовала. Служанка и Иридия не дождались меня. Что не мудрено, мы гуляли несколько часов. Я испугалась, что мы с Драконом остались наедине, но он тут же ушел, так ничего не сказав.
Ни Иридия, ни княгиня не навестили меня тем вечером. Я была предоставлена сама себе и радовалась этому. Появилось время привести мысли в порядок. Вспомнить, за что я ненавижу Дракона. На прогулке я на краткий миг забыла об это, подобное недопустимо.
Позвав Ларру с помощью колокольчика, шнур от которого висел у кровати, я вместе с ней сходила в грот и ополоснулась. Служанка помогла мне расчесать волосы и приготовиться ко сну. Как ни странно, спала я в ту ночь спокойно. А вот утро выдалось тяжелым. Оно принесло дурные вести. В первую очередь для Дракона. Но и мы — его узницы — страдали, когда у него портилось настроение.
После завтрака за мной зашла кормилица и повела к Дракону. Старуха была на удивление тиха. Она не ворчала, не сыпала проклятиями, а просто молча шла вперед, изредка поглядывая за спину, чтобы убедиться — я все еще тут.
Ее немногословность пугала сильнее тех гадостей, что она говорила прежде. Впрочем, дело было не только в кормилице, но и в замке в целом. Он как будто вымер. Люди попрятались, как было во время ритуала. Пустые коридоры навевали дурное предчувствие: случилось что-то плохое, и меня это тоже коснется.
— Заходи, — кормилица остановилась на пороге зала и кивнула на дверь.
— А вы не пойдете? — спросила я.
— Вот уж нет, — хмыкнула она. — Сегодня ему на глаза лучше не попадаться.
Я сглотнула вязкую слюну. Дракон прощает кормилице все, но нынче даже она не уверена в своей неприкосновенности. Если подданные Дракона разбежались в ужасе перед его гневом, то что делать мне — несчастной пленнице?
Кормилица открыла передо мной дверь. Неслыханная учтивость с ее стороны. Я мялась на пороге, не решаясь войти.
— Иди уже, — махнула она рукой. — Чего откладывать неизбежное.
Я кивнула. Это, в самом деле, бессмысленно. Чему быть, того не миновать. С этой мыслью я пересекла порог.
Дракон расхаживал по залу, глядя себе под ноги. При этом его губы двигались, он явно что-то говорил, но до меня звуки долетали как сквозь подушки, прижатые к ушам. Это все нервы. Надо взять себя в руки и сосредоточиться на происходящем.
У круглого стола переговоров стояла княгиня. Она читала послание, которое передал ей Дракон. В отличие от мужчины ее светлость была в хорошем расположении духа. Она улыбалась. О чем бы ни говорилось в послании, оно ее порадовало.
Чего нельзя было сказать об Иридии. У подруги был такой вид, будто она попала между двух огней. Заметив мой приход, она торопливо приблизилась.
— Что происходит? — спросила я шепотом.
— Дракону доставили послание, — ответила она так же тихо.
— И что в нем?
— Наши войска пересекли границу и движутся вглубь огненного княжества, захватывая по пути земли Дракона. Княжич одерживает одну победу за другой. Если так пойдет дальше, вскоре он будет под стенами Морабатура.
— Ого, — только и произнесла я.
Отец и жених отказались заключать перемирие с Драконом и пошли в наступление. Это мудрое решение. Всем известно: княжества не ведут переговоров с чудовищем. Да, нам — пленницам Дракона — это, скорее всего, грозит смертью. Но у отца есть и другие дети, а княжна всегда должна быть готова погибнуть за свои земли, как бы печально это не звучало.
Дослушать Иридию я не успела, Дракон увидел меня и махнул рукой, приказывая подойти. Пересекая зал, я гадала, чем Дариус взбесил Дракона? То, что он в бешенстве, не сомневалась. Ноздри мужчины трепетали от гнева, скулы заострились, а губы побелели, так плотно он их сжимал. Взгляд чудовища прожигал меня даже через повязку. Чем ближе я подходила, тем сложнее было идти. Я двигалась словно сквозь толщу воды, такое приходилось преодолевать сопротивление.
— Послушай, что сделал твой драгоценный жених, — сказал Дракон. — Зачитайте, княгиня, послание с границы. Будьте так любезны.
Ее светлость охотно выполнила просьбу. Было видно, что ей это приятно. Какая мать упустит шанс похвалиться успехами сына?
— Княжич Дариус захватил два поселения на границе огненных земель. Они перешли под его полную власть, — гордо произнесла она.
— Вы забыли самое важное, — заметил Дракон. — Княжич не просто подчинил селения, он разграбил их, убил большую часть жителей, а дома сжег. От селений ничего не осталось кроме трупов и пепла.
Я вздрогнула. Воображение нарисовало ужасную картину. Это какая-то ошибка. Не мог Дариус так поступить. Народ его обожает за справедливость и доброту. И это не пустые слова.
Обвинения против жениха больно ранили меня. Дракон выставлял его монстром, явно желая на его фоне выглядеть лучше.
— Война есть война, — осторожно произнесла я. — Потери неизбежны.
— Даже среди мирного населения? — уточнил Дракон.
— Дариус не убийца, — вмешалась княгиня. — У него просто не было выбора. Наверняка, жители тех поселений напали первыми.
Я робко кивнула, соглашаясь с доводами ее светлости. Вот оно — разумное объяснение. Отчаянно хотелось верить, что именно так все и было.
— Серьезно, милантэ? — брови мужчины приподнялись. — Ты полагаешь, что горстке деревенских жителей было что противопоставить войску княжича? Быть может, ты разделяешь взгляды жениха и одобряешь его методы?
— Не слушай его, Касильда, — снова вмешалась ее светлость. — Мы обе знаем Дариуса, он на подобное не способен. Это навет и оговор.
— А как же послание? — переспросил Дракон.
— Ложь! — не уступала княгиня. — Его мог написать, кто угодно. Хоть вы сами.
Дракон и ее светлость ожесточенно спорили, а я крутила головой от одного к другому, чувствуя себя перетягиваемым канатом. Вопрос был даже не в том, кто прав, а в том, на чьей я стороне. Они ждали моего решения, а я совсем растерялась.