Он дрожит?
Мне же не кажется?
Я вот точно задыхаюсь, но принимаю его, цепляюсь за напряженные плечи и перестаю думать хоть о чем-то. Только чувствую и прогибаюсь под него.
– Моя! – почти рычит Максим и тянет куда-то в сторону. – Больше не отпущу.
Подошвы кроссовок скользят по бетонной дорожке. Я не сопротивляюсь, вместо этого целую его, словно позволяю себе то, о чем слишком долго мечтала. Я вдыхаю его тяжелый, сугубо мужской запах, я соскучилась по нему, по тому, как он раскрывается на моей коже.
Макс ловит меня, когда мы едва не падаем из-за ступеньки. На мгновение выныриваю из морока и догадываюсь, что он довел нас до беседки. Я не успеваю ничего сказать или рассмеяться, падаю спиной на деревянную стенку и ощущаю, как тело Максима вбивается в меня. Он едва контролирует себя и жадно водит крепкими ладонями по моему телу, словно хочет коснуться меня сразу везде.
– Тише, – произношу, как в бреду. – Тише, Макс…
Я непроизвольно закусываю нижнюю губу, из-за чего мои слова для него тут же теряют смысл.
Как же я соскучилась по нему.
Боже…
Самой себе не признавалась, как меня тянет к нему и как хочется, чтобы ожили не только плохие воспоминания, но и хорошие, волшебные. Мы едва успели попробовать друг друга год назад, было больше предвкушения и сносящего голову счастья, когда не можешь поверить, что наконец нашел своего человека. Я не думала тогда, что все так нелепо оборвется, и не успела приготовиться к этому. Я тосковала по нему все эти дни.
Теперь это так очевидно.
Его жаркие прикосновения пробуждают меня. Я реагирую так, словно не было никакой разлуки, словно мы вернулись к тому моменту, когда только познакомились. Его губы целуют, как в первый раз, как в тот день, когда я позволила себе довериться ему, сладко и жадно, с дрожащим эхом, которое изводит меня. Я цепляюсь за плечи Максима, совершенно забываясь, и уже ненавижу его футболку. Она из ужасной плотной ткани!
– Я помогу тебе. – Он понимает меня без слов и разрывает объятия, чтобы стащить с себя футболку через голову. Через мгновение Макс возвращается ко мне и утягивает вниз. Я теряю равновесие и коротко вскрикиваю, пугаясь, но он тут же прижимает меня к себе.
– Держу, – произносит он, и прядка над моим ухом становится влажной из-за его учащенного дыхания. – Я держу тебя, крошка.
Его слова растекаются горячим медом. У Максима идеальный голос, низкий, с грубоватой брутальной хрипотцой – такой, каким нужно говорить именно такие вещи.
Я держу. Я сделаю. Я буду рядом.
Меня ведет. Я расслабляюсь в его сильных руках и вскоре оказываюсь на диванчике с плетеной спинкой. Половина подушек падает на пол, но одна попадает мне под голову. Макс надвигается следом и располагает ладони над моими плечами. Он зависает, притормаживая, и смотрит на меня сверху вниз, как будто впервые увидел после долгой разлуки.
От его потемневшего взгляда мои щеки вспыхивают. Я чувствую себя секси даже в бесформенном спортивном костюме, а еще осознаю, что за это придется поплатиться. Переношу ладони на предплечья Макса и веду ими по его коже – загорелой, с красивым миндальным оттенком.
– Ты замерзнешь, – говорю я, вспоминая, что мы в беседке, с полупрозрачными шторами вместо стен.
– Думаешь, мне холодно? – отвечает Макс с порочным подтекстом.
Он кладет свою широкую ладонь мне на лицо, задевает большим пальцем уголок моих губ. Нажимает сильнее, обводя контур и заставляя мое сердце лихорадочно биться, а потом подтягивает меня к себе и врывается в мой рот жестоким поцелуем. Я захлебываюсь, теряю последние ориентиры в пространстве и проваливаюсь в другую реальность.
Лишнее исчезает. Остается бархат кожи. Наплывы общего дыхания. Жар и невозможная сладость. Его сила, запах, вкус.
Его уверенные руки, которые направляют меня, выкручивают, приручают, дарят сумасшедшее удовольствие. Делают своей.
Его напор, которому я не могу противостоять, вскрикивая на пике.
– Боже, – шепчу, прикусывая его плечо. – Макс…
Я прижимаюсь лицом к его груди и пытаюсь привести дыхание в порядок. Спутанные мысли напоминают огоньки, которые никак не могут пробиться сквозь густой туман. Мне хорошо. Мне так хорошо, что я совершенно обессилена, а на губах играет шальная улыбка.
Макс переворачивается и пускает меня под руку. Я чуть прихожу в себя и подхватываю свою спортивную куртку. Пытаюсь укрыть нас обоих. Сейчас я даже рада, что она мужская и большая.
Он тянется ко мне и дарит новый поцелуй. Я лениво отвечаю, поглаживаю его острые скулы, а потом ловлю взгляд его голубых глаз.
– Только не говори, что уже жалеешь, – произносит он с усмешкой. – Прояви хоть каплю милосердия, я выложился по полной.
Мне становится смешно. Я знаю, что он специально веселит меня. И он крепче обнимает, словно подспудно ждет, что я приду в себя после безумия и начну снова выяснять отношения.
– Не жалею, – произношу тихим голосом. – Я хочу верить тебе, Макс.
Я увожу пальцы наверх и запускаю в его отросшие волосы.
– Больше всего мне нужно доверие, – добавляю. – Поэтому, если тебе есть что сказать, скажи сейчас.
Глава 29
Я отчетливо понимаю, что мне не хватает опыта. У меня нет внутренней настройки, как у некоторых девушек, которые чувствуют себя в отношениях, как рыба в воде. Они умеют подбирать слова, подталкивать невидимой рукой, находить правильный момент для молчания. Я могла бы всему этому научиться, но мне сразу достался очень сложный мужчина. До Максима в мой «послужной список» можно записать полтора романа, больше даже с натяжкой не выйдет. Откуда взяться нужному опыту? Я двигаюсь в отношениях на ощупь и частенько задеваю острые углы. А в случае с Максом там целые рифы!
Он приподнимается, упираясь локтем в диван, заглядывает мне в лицо, явно раздумывая, что ответить, и хмурится.
– Ты слишком гордый, Макс.
– Я гордый?
– И упрямый. – Я уверенно киваю. – Но с гордостью дела обстоят хуже всего.
Я провожу пальцами по его рукам. Они напряжены, так что можно почувствовать каждый мускул.
– У нас ничего не получится, если я буду бояться задать тебе всего лишь вопрос. Буду бояться задеть тебя и поэтому молчать. Я сейчас не о Ксюше. Я согласна перевернуть эту страницу и сама хочу это…
Я так устала от нее!
– Тогда о чем ты спрашиваешь? Были ли у меня другие за этот год? Да, были. – Он кивает.
– Много? – срывается с моих губ.
– Ничего серьезного не было. – Он наклоняется и целует меня. – Хватит изводить себя, Ариш.
– Значит тебе можно, а мне нет. Кто сто раз спросил меня насчет Игоря?
– Это другое.
– С чего это вдруг? – Я тоже приподнимаюсь и почти что врезаюсь в Макса. – Ничего это не другое. Я вообще-то проявила чудеса выдержки, даже не вцепилась в волосы той блондинке, а ты вот сразу полез драться. С полуоборота!
– Он мне не понравился.
– Ну, знаешь, твоя блонди тоже не душкой оказалась!
– Она все-таки что-то сделала? В фотостудии? – Его голос становится серьезным.
– Просто нахамила и держалась свысока. Сказала, чтобы я держалась подальше от тебя.
– Прости. – Он проводит ладонью по моим волосам, и весь мой импульсивный запал пропадает. Я утыкаюсь лбом в его плечо, трусь, как котенок, который хочет еще ласки. Мне не приходится быть настойчивой, Максим щедр – он гладит меня и снова заключает в тесные объятия. Это оказывается кстати: все-таки весенняя температура начинает напоминать о себе. Для романтических мероприятий в беседке стоило дождаться лета.
– С Игорем я не спала, – говорю ему. – Эту страницу мы тоже перевернем.
Я протягиваю ему его футболку, а себе беру спортивную куртку.
– Да, надо в дом, – соглашается Макс. – Может, проведем день, как обычная пара, без выяснения отношений?
– Всего день?
– Посмотрим, – он пожимает плечами с хитрой улыбкой. – Не уверен, что мы протянем больше, но можно попробовать.
– Тогда я ставлю на полтора дня.
– Продержишься?
– У меня к телефону привязана твоя банковская карточка, Макс! – фыркаю я. – Я найду чем заняться, не беспокойся.
– Только не покупай больше этих жутких кукол. У меня так фобия появится.
– Да? Они же красивые, специально сделаны, чтобы…
– Не начинай… – Макс приподнимает ладони, его буквально передергивает от одного воспоминания о моем подарке.
Мы вместе идем в дом. По пути Максим подхватывает пакеты с шезлонга, так что я сразу начинаю разбирать их, когда мы попадаем на кухню. Достаю штаны и футболки нормального размера, а не с рукавами, которые надо закатывать в два слоя. Потом нахожу косметичку с звонким брелоком на молнии. Я закидываю в нее всякие пенки, лосьоны, крема; их так много, что становится ясно, как я была зла, когда делала заказ.
– Будешь кофе? – спрашивает Максим.
– А ты не голоден? Я бы пообедала.
Я оглядываюсь, проверяя, что никого из охраны нет поблизости, и скидываю с себя куртку. Макс издает неопределенный звук, словно не успел насмотреться на меня в беседке, а еще через мгновение он принимается мешать мне. Господин Маркелов перехватывает край моей футболки и не дает быстренько переодеться.
– Макс, тебе сколько лет? – ворчу, пытаясь отвоевать свою обновку. – И в доме вообще-то полно мужчин.
Хотя этот довод не работает. Макс стоит так, что загораживает дверь своим телом. Но мне все равно становится неловко. Я вспоминаю, как охранник сказал мне, что в самом доме нет камер, а вот на участке работают. После того что мы с Максимом учудили на свежем воздухе, хочется надеть не только футболку, но и худи с капюшоном. Натянуть ткань на самые глаза и больше никогда не высовываться.
– Нас не видели? В беседке… Антон говорил, что во дворе есть видеонаблюдение.
Макс останавливается, когда замечает, что мне не до игр. Он сам натягивает на меня футболку через голову и целует в макушку.
– У меня в команде нет извращенцев, – усмехается он. – Черт, Ариш, ты реально покраснела! Никто там ничего не разглядывал. Но если ты стесняешься, я могу поменять парней.