Рай зашагал вслед за своим братом.
– Пожалуйста, простите его. Последние несколько лет выдались тяжелыми, – сказала Рейчел, приглаживая светло-рыжие волосы. – Сначала, когда король Шеймус пал, мы все надеялись, что Неблагие придут и спасут нас. Многие из нас верили, что это объединит наши королевства.
Лок предполагал, что сама идея привела бы Благих в ужас.
– Сомневаюсь, что король Шеймус хотел этого.
Рейчел пожала плечами.
– Шеймус был хорошим правителем, но он принадлежал к королевской семье. Я еще не встречала настоящего короля, который понимал бы тяжелое положение даже среднего класса. Лучшее, на что мы можем надеяться, – король, у которого имеются справедливые законы и средства для смещения шерифов и мэров, пользующихся ситуацией. Торин просто берет, не заботясь о том, как это на нас отражается. И планомерно убивает всех, кто не является сидхе.
– Значит, вы в безопасности. – Лок хотел, чтобы это прозвучало как-то успокаивающе, но в ту минуту, когда эти слова слетели с его губ, в его мозгу возникло видение Даффи, которого убивают за то, что он не сидхе. Он открыл рот, чтобы взять свои слова обратно, но Рейчел Харпер резко повернулась к нему, ее хорошенькое личико покраснело от гнева.
– В безопасности? То есть пусть король-тиран убивает моих соседей, моих родственников, потому что он не придет за мной? Позвольте сказать вам кое-что, ваше высочество: если вы полагаете, что он удовлетворится убийством только тех, кто выглядит не так, как он, то вы наивный глупец! Когда брауни, гоблинов, троллей и фей не станет, он придет за всеми нами. Я не буду сидеть сложа руки и молиться Дану, чтобы он не переступал порог моего дома. Я не позволю ему убивать, насиловать и делать все, что ему заблагорассудится, потому что он оказался достаточно силен, чтобы сорвать корону с головы своего брата. Я буду бороться! Буду сражаться за своих детей! Поэтому берите свою идеальную пару для связи и бегите обратно к Неблагим. Вы нам здесь не нужны!
Рейчел направилась прочь, и Лок осознал, как ужасно он обращался со своими союзниками.
– Миссис Харпер!
– Да, ваше высочество. – Рейчел не обернулась.
– Прошу прощения, если обидел. Я не дипломат. – Лок не знал, что еще сказать. – Я даже не очень разбираюсь в местной ситуации. Это ведь не проблемы Неблагих.
Наконец она повернулась к нему со слезами на глазах.
– Мы живые, дышащие существа, ваше высочество. Называйте нас как хотите – Благие, Неблагие, вампиры. Это не имеет значения. Мы хотим того же, чего и вы. Мы хотим, чтобы наши супруги и наши дети были счастливы. Мы хотим, чтобы наши мечты сбывались. Но мы умираем. Разве это не является проблемой каждого?
Рейчел вздохнула и пошла прочь.
Лок наблюдал за ней, жалея, что не знал, что сказать и что сделать. Это ведь было так просто. Прийти в мир Благих. Найти свою пару. Уйти. И неважно, начнется тут война или нет.
Проведя здесь два часа, Лок понял, что ему придется принимать решения, к которым он не был готов.
Он почувствовал, как сжались его кулаки. Отец оказал ему медвежью услугу. С того ужасного дня, когда умерла Брон, а сила Шима возросла и сожгла половину лица Лока, его отец обращался с ними обоими как с хрупкими существами, чтобы их не мучили такими мелочами, как обучение управлению королевством, которое они однажды унаследуют. Его отец потерял Джиллиан, стал свидетелем того, как один из его наследников был искалечен, а другой впал в беспамятство. Разумно, что он проявлял заботу, но у Лока теперь не было необходимых инструментов. Он ничего не знал, потому что отец не хотел нагружать его хрупкий организм.
Данте вышел на крыльцо, разминая конечности. Он кивнул Локу.
– Скоро отправляемся.
До начала путешествия было еще несколько часов. Однако Лок не стал спорить с вампиром. Деллакорт оставил позади богатую жизнь, чтобы последовать за своими кузенами. Возможно, пришло время отбросить свои предубеждения и начать задавать вопросы.
Возможно, пришло время стать королем, независимо от того, что думал его отец.
– Не мог бы ты рассказать мне о сложившейся здесь ситуации?
Зеленые глаза Деллакорта слегка округлились.
– Уверены? Раньше вы, казалось, совсем ею не интересовались.
– Теперь заинтересовался.
Деллакорт улыбнулся.
– Тогда присаживайтесь, ваше высочество. Считайте, что это ваш первый инструктаж.
Лок сел, и вампир начал рассказ.
Брон стояла посреди городской площади, окруженная музыкой и смехом, а полуденный солнечный свет согревал ее кожу. Праздник Молотьбы. В сельскохозяйственных провинциях по-своему отмечали тяжелую сезонную работу. Здесь организовали небольшой праздник по случаю обмолота и грандиозный пир после сбора урожая. Но в этом году Брон не будет на нем присутствовать. Она будет в дороге, а люди, о которых она так заботилась, останутся позади.
Брон смотрела, как дети танцевали вокруг майского дерева, как смешивались цвета, образуя радугу, когда дети прыгали и пели. И у нее защемило сердце, потому что она знала, как сильно Ове хотела сюда прийти. Но брауни пряталась. Брон была вынуждена оставить ее в холодной пещере с матерью. Джиллиан дала им с собой еду и одеяла, но это был лишь вопрос времени, когда стражникам придет в голову заняться их поисками. Принципы чистоты нации Торина наконец-то достигли отдаленных провинций, и бежать было некуда.
Так не убегай. Ты уже взрослая. Пришло время сражаться. Собери армию. Стань принцессой, которой ты была рождена!
Недовольный голос в голове звучал все громче, и игнорировать его становилось все труднее. Бронвин больше не была ребенком. Похоже, ее братья не вернутся. Она была единственной из семьи Финнов, кто мог поднять восстание. Если они с Джиллиан покинут эту провинцию, сколько времени пройдет, прежде чем они снова убегут от чего-то другого? Сколько времени пройдет, прежде чем не останется мест, где можно будет спрятаться? И сколько друзей погибнет по пути, не получив ее защиты, потому что главное – остаться в живых? Хотела ли Бронвин провести свою жизнь вот так, прячась и притворяясь кем-то, кем она не являлась?
И тут вставал главный вопрос. Кем, черт возьми, она была? Ее воспитывали не как принцессу-воительницу. Ее воспитывали как нежную жену. Время и трудности сформировали из нее нечто иное. Нечто большее.
Кем стала Бронвин Финн?
– Здравствуй, моя дорогая. У тебя прелестное платье, хотя я бы хотел, чтобы ты надела сапфирово-голубое. – Миша окинул ее слезящимся взглядом, и Брон практически увидела, как у старика потекли слюнки. Он был одет в свой лучший деревенский костюм – бархатное пальто, чрезмерно украшенное золотыми пуговицами и инкрустированными драгоценными камнями медалями, свидетельствующими о какой-то военной службе, которую он на самом деле никогда не нес. Мише нравилось красть такие вещи у приговоренных к смерти заключенных и выдавать их за свои собственные – по крайней мере, такие ходили слухи.
Бронвин Финн не станет женой мэра. Без сомнения, она будет стараться избежать этого изо всех сил.
– Прошу прощения, мэр, – зевнув, сказала Брон, уже планируя свой побег. – Наверное, я не подумала о моде. Завтра начинается сбор урожая. Сегодня нужно было многое подготовить. Утомилась от всей этой работы.
Мэр снисходительно улыбнулся.
– Что ж, придется сократить срок нашей помолвки, чтобы тебе больше никогда не пришлось работать плугом. Хотя нам с тобой все равно предстоит немного попотеть. Не волнуйся, дорогая. Я буду движущей силой этого конкретного сбора урожая.
Ей стоило больших усилий не выказать своего презрения. Бронвин широко раскрыла невинные глаза. Нужно было выглядеть как можно более невинной, чтобы, когда она даст ему пощечину, у нее было идеальное оправдание своему полному невежеству.
– Не знала, что вы сами выращиваете еду, мэр. Что ж, это объясняет, почему вы выбрали меня своим помощником. Я, безусловно, помогу вам с ведением сельского хозяйства.
Стражники позади них рассмеялись, подталкивая друг друга локтями. Мэр присоединился к их веселью.
– Судя по всему, моей невесте понадобится образование.
– Вы его ей и дадите, мэр, – сказал один из стражников. Они стояли позади, двое крупных мужчин с мечами на боку. Брон заметила, что жители деревни бросали на нее долгие недоверчивые взгляды.
Она почувствовала, что краснеет. Ей хотелось показать им, чему именно она училась все эти годы. Владению мечами, ножами и рукопашному бою ее научила пара гоблинов. Они научили ее драться грязно, используя руки, ноги, зубы. Все что угодно, лишь бы выиграть битву. Они учили ее, что единственная истинная честь в бою – остаться в живых.
Еще они научили ее особому приему, который Бронвин с удовольствием отработала бы на мэре. В нем были задействованы ее колени и его пах. Да, этот прием у нее получался особенно хорошо.
Брон отбросила мысли о том, чтобы расплющить старые причиндалы мэра, присела перед ним в реверансе и, как она надеялась, скромно улыбнулась.
– Разумеется, я буду благодарна за любые ваши наставления, господин мэр, но сейчас мне нужно помочь сестре. Я оставила ее совсем одну продавать наш хлеб.
Мэр нахмурился.
– Сомневаюсь, что мне понравится, если моя будущая жена будет продавать свои товары в палатке. Думаю, твоя сестра справится сегодня сама, Изольда. Пойдем прогуляемся. Хочу, чтобы все увидели, какую прекрасную невесту я себе нашел.
Он протянул ей руку, как Брон предположила, в знак вежливости, и ей ничего не оставалось, кроме как принять ее. Спор с ним просто выставил бы ее дурой и навлек бы на них с Джиллиан неприятности. Она степенно шла рядом с мэром, пока он махал рукой жителям деревни. Он останавливался и разговаривал с более знатными людьми, не обращая внимания на простолюдинов.
– Придется поработать над твоими приоритетами, дорогая, – сказал Миша, прощаясь с самым богатым торговцем города. – Кажется, ты улыбаешься никчемным и хмуришься богатым.