Случился тот поцелуй.
Вся ее жизнь, точнее, счастливая ее часть, превратилась в долгий сон.
Она отказалась от всего ради этого проклятого сна.
В дверь тихонько поскреблись.
– Идут, – раздался голос Найла.
– Что мне делать? – Бронвин опустилась на колени перед дверью. Пришло время разыграть спектакль, но она чувствовала себя такой утомленной. Руки слегка дрожали. Мир стал каким-то расплывчатым. Неужели она начала паниковать?
– Не знаю, – неуверенно прозвучало в ответ. – Они рано. Казнь назначена на полдень. А сейчас только десять.
Миша, судя по всему, решил поторопиться. Он, вероятно, думал, что, если ему удастся избавиться от Бронвин, Джиллиан прекратит попытки восстания. Он успеет сжечь Брон до того, как горожане поднимутся и начнут протестовать против несправедливого судебного разбирательства. Она даже не виделась с городским судьей.
Брон совершила ужасную ошибку. Миша сдвинул срок казни, потому что не хотел, чтобы она сказала правду. Боги, зачем она это сделала? Ужасно. Она не знала, как поступить. Ее не проводят спокойно на казнь. Достоинство ей не поможет. К тому же никто не пришел. Не будет свидетелей. И никто ее не спасет.
Все отвернулись.
Брон будет бороться, пока пламя не поглотит ее.
– Они приближаются, ваше высочество. Пожалуйста, не привлекайте внимания. У меня есть план. Джиллиан сейчас предупредят, – донесся тихий голос Найла сквозь дверную щель, а затем единственным звуком, который Брон услышала, стал тяжелый стук ботинок по полу.
Дверь распахнулась, и она оказалась лицом к лицу с двумя самыми рослыми стражниками в деревне. Каждый из них был на фут выше и весил на сотню фунтов больше, чем Бронвин, но вооружены они были до зубов, словно она была самой опасной преступницей в мире. У каждого был меч, а на поясе висели ножи.
Брон умела обращаться с ножом. И без сомнения, могла убить одного из них, но вот обоих…
Найл умолял ее не привлекать внимания. У них был какой-то план.
Ваше высочество. Боги, Найл назвал ее «ваше высочество»!
– Изольда, пойдешь тихо или нам прямо здесь отрезать твой прелестный язычок? – спросил Арик, старший из двух стражников.
– По-моему, стоит немного поразвлечься с ней, прежде чем она умрет. Мне кажется, это позор – уйти из жизни, так и не познав прикосновения мужчины. – Тир искоса посмотрел на Бронвин.
Арик протянул руку.
– Не трогай ее. Ты не видел, что она вчера натворила. Лучше пусть сгорит в огне. На выход, дамочка. Пора.
Брон глубоко вздохнула и приняла решение. Она даст Найлу немного времени. Он что-то знал. Джиллиан посвятила его в тайну, а это означало, что Джиллиан ему доверяла. Бронвин кивнула своим тюремщикам и разгладила платье, прежде чем последовать за ними.
В коридоре царила полная тишина, пока они двигались к лестнице, которая должна была вывести их в главный зал. Брон шла за Ариком, который неуклюже шагал впереди. На протяжении всего долгого пути Бронвин чувствовала на себе взгляд Тира. Низ живота скрутило. Это был страх? Ужасное ощущение.
– Мы разожжем для тебя жаркий костер, ведьма. – Голос Арика эхом отразился от каменных стен.
– Но не настолько жаркий. Неохота, чтобы ты сгорела слишком быстро, – глухо рассмеялся Тир.
– Да уж, не хотелось бы разочаровывать публику. – Брон нахмурилась, шаркая ногами. Одна нога впереди другой. Она переживала каждое мгновение. Пыталась сосредоточиться. Ее кожа пылала. Неужели это началось снова?
Арик остановился на нижней ступеньке.
– Публики не будет. Слышал, они тебя слишком испугались. Мэр пытается успокоить их, заверяет, что держит тебя под контролем. Не сомневаюсь, к тому времени, как судья вынесет приговор, сбежится толпа и увидит, что тебя нечего бояться.
– А я слышал, люди не придут, потому что любят ее, – нахмурился Тир. – Она давала еду многим в этой деревне. А ее сестра вылечила многих Фейри.
Взгляд Арика стал жестким.
– Так уж устроены ведьмы. Они втираются в доверие. Кто знает, скольким она на самом деле навредила? На прошлой неделе мой сосед потерял двух коров. Наверняка это ее рук дело!
Арик, судя по всему, убедил Тира. Тот кивнул.
– Ты прав. Моя мама ошибается. Она это поймет, когда ведьма умрет и все наладится. Пошевеливайся, Изольда! Не думай, что, если некоторые из нас слишком глупы, чтобы разглядеть в тебе зло, они тебе помогут. Скорее всего, тех, кто не придет на казнь, накажут.
Брон утешало то, что люди бунтовали, пусть и в тихой форме. Жители этой деревни, казалось, были очень довольны существующим положением вещей, но, возможно, это было потому, что Торин еще не взялся за них по-настоящему. Все менялось. Бронвин просто обязана была найти способ прожить долго, чтобы увидеть, как это произойдет.
Она попыталась сосредоточиться на жаре, который угрожал охватить ее тело. Нужно было сконцентрировать его в руках, а не внутри себя.
Арик развернулся и поставил ногу на первую ступеньку лестницы. Брон последовала за ним. Ничего другого не оставалось. Коридор был узким и не располагал к драке. Но если Бронвин удастся разжечь огонь, возможно, у нее получится убежать.
Брон услышала, как стражник позади нее зашаркал, тихо икнул, а затем кто-то придержал ее за локоть. Она повернулась и увидела карие глаза Найла. Он приложил палец к губам, явно требуя тишины. Обмякшее тело Тира лежало на полу. Брон подавила вздох.
Найл держал в руке нож, испачканный в крови. Крови Тира.
Чудовищность происходящего потрясла Бронвин. Найл убивал, чтобы защитить ее. Хотела ли она такой ответственности? Был ли у нее выбор? Выбор, который она сделает, если пойдет по этому пути, поразил ее в самое сердце, когда Арик поднялся по лестнице, а Найл последовал за ним.
Брон прижалась к стене, переводя взгляд с тела Тира на руку Найла, когда тот отпрянул назад. Ощущение жжения не проходило. Что, черт возьми, с ней происходило? Ей нужно было подумать.
Бронвин приняла решение. Пути назад не будет. Будут кровь и смерть, и она не сможет от этого уклониться. Она будет испытывать чувство вины, но ведь это и значит быть лидером.
Найл перерезал Арику горло, двигаясь в полной тишине. Он прижал Арика к себе, обхватив его за плечи в странном подобии близости, и повалил его на землю. У бедняги не было возможности закричать или сказать хоть слово.
Найл держал клинок наготове.
– Ваше высочество, мне нужно, чтобы вы доверяли мне.
– Джиллиан рассказала вам. Значит, она вам доверяет.
Его лицо исказилось в замешательстве.
– Джиллиан? Нет. Джиллиан лишь знает, кто меня послал. Я разговаривал с ней вчера. Я знал, что она не ваша сестра, поэтому решил, что она, должно быть, та самая принцесса Неблагих, которая пропала.
Брон с минуту пристально смотрела на Найла.
– Кто вас послал? Кто назвал вам мое настоящее имя?
Найл смотрел на лестницу наверху.
– Вы должны сыграть свою роль, ваше высочество. У нас нет другого выхода. Просто сделайте глубокий вдох и следуйте за мной.
Он взял ее за локоть и повел вверх по каменным ступеням. Но у Брон оставалось несколько вопросов. Если она станет центром этой революции, то должна была начать играть эту роль.
– Если вас послала не Джиллиан, то кто? – Брон почувствовала, как у нее на лбу выступил пот, а внутри все сжалось от боли. Но не в животе. Не совсем. А ниже, глубже – боль, от которой существовало лишь одно лекарство.
Найл остановился на второй ступеньке. Они все еще находились рядом с телами, но, похоже, Найла это не волновало. Он просто смотрел на Бронвин несколько мгновений, словно пытаясь решить, сколько она сможет вынести.
– Вы меня не помните. Найл Янгер. Мой отец был конюхом. Он ухаживал за лошадьми в Белом дворце. Я работал с ним. Ухаживал за вашим пони.
Мысли пронеслись в голове, и Бронвин увидела молодого человека, всего на три или четыре года старше ее. Каштановые волосы, глаза цвета древесной коры и нежное обращение с лошадьми. Его отец научил ее ездить верхом.
– Помню. У вас был брат по имени Уолтер.
– Уолтер и мой отец умерли давным-давно, – осунулся Найл. – Я остался один во дворце, но нашел друга. Слуага. Он научил меня жить, рассказал о том, где найти еду и защиту. Отправил меня к повару, который помог мне. Мне было всего пятнадцать. Повар дал мне приют, а слуаг дал мне цель. Он научил меня драться и быть стражником. Шепнул, с кем поладить, чтобы я мог выбрать место службы. И он дал мне смысл жизни. Найти Бронвин Финн. Найти его дочь.
Брон застыла на месте, а мир закружился. Ее отец?
– Мой отец не мог стать слуагом. Никогда.
Это было за гранью ее понимания.
– У него не было другого выбора. Когда появился свет, он не пошел на него. Он не мог, потому что у него было чем заняться здесь. Его дети все еще нуждались в нем. Он остался ради вас. Превратил меня в своего эмиссара. Насколько я знаю, его видели только Торин и я. Он никого не преследует, кроме своего брата. Для меня он выбрал другое предназначение.
– Мой отец стал слуагом и знает, что я жива? – Это не укладывалось у Брон в голове.
– Он видел, как принцесса Неблагих выходила из дворца вместе с вами. Он бы последовал за ней, но был слаб. И привязан к месту своей смерти. По какой-то причине он до сих пор к нему привязан. Когда остальные слуаги покинули мир, он не смог пройти сквозь пещеры. Теперь он связан с Торином. И может идти только туда, куда идет Торин. Поэтому он обучил меня находить вас. Я продвигался по службе в гвардии и служил у десяти разных дворян, все это время вас разыскивая. Пару дней назад я понял, что наконец-то нашел, но не знал, как вытащить вас отсюда. Теперь у меня нет выбора. Джиллиан разговаривает с жителями деревни. Она пытается найти способ перенести вас из мира Благих. – Найл пристально посмотрел на Бронвин. – Но не этого хочет ваш отец.
– А чего же? – Отец не обращал на нее внимания, за исключением того, что гладил по голове и говорил, что она хорошенькая и слегка спятила. Чего хотел от нее отец?