Селина кивнула, ее мысли неслись, как ураган. Она могла отправиться куда пожелает. Сбежать из этого места и от всего этого безрассудного страха. Она закрыла глаза, позволив себе помечтать о новой жизни. О том, как сотрет все свое прошлое.
Шаги зашлепали по лужам рядом, внезапно замерев, и испуганный вздох послышался в темноте. Селина открыла глаза, уставившись в одну точку – на Пиппу и ее побледневшую кожу, ее губы дрожали, но на ее лице явственно читалось облегчение. Шесть дюймов подола ее платья было вымазано в грязи, и ветка оцарапала ее левую щеку, так что тончайшая струйка крови потекла к подбородку.
Все это время Пиппа искала Селину, ее беспокойство за подругу затмило все ее остальные чувства и мысли, она даже позабыла о собственном благополучии.
Если Селина сбежит сейчас, убийцу могут так никогда и не поймать. И, скорее всего, он продолжит рушить мир, который Селина бросит в беде. Может быть, она не увидит этого своими глазами и больше не пострадает от этих трагедий. Но она не забудет. Всегда будет думать о том, что бросила.
А ее друзья по-прежнему будут в опасности.
«Гнев мимолетен, сожаления вечны». У Селины было и без того слишком много сожалений. Бегство, точно она жертва, не станет одним из них. Она не жертва.
Она та, кто выживает.
– Я хочу остаться в Новом Орлеане, – сказала Селина. – Но у меня есть одно условие.
Проклятый портрет
Спустя час Селина, Майкл и Одетта стояли в мраморном с темными прожилками углу, затаившись в самом дальнем закутке пустынного вестибюля гостиницы.
Над их головами, точно безмолвные часовые, висели люстры из латуни и хрусталя, мягко позвякивая на ветру. Вдоль помещения светили фонари в форме сфер из матового стекла, напоминающие блуждающие огоньки, парящие в ночи. Цветы фиолетовых орхидей и белых жасминов наполняли воздух ароматом, намекая на роскошь огромных комнат. С двух сторон от входа в коридоре стояли огромные вазы, расписанные узорами на китайский мотив, в них красовались высокие розы темно-алого цвета, и в полумраке лепестки казались почти что черными.
Если бы не усталость, Селина бы тут же понеслась разглядывать такое роскошное убранство. Все, казалось, точно создано для дома королевы тьмы.
– Мы уже достаточно ждем, mon amie, – сказала Одетта уставшим голосом. – Скажи нам, что у тебя за условие, s’il te plait.
Майкл стоял поодаль от Одетты, скрестив на груди свои длинные руки, его темные кудри промокли под дождем. И хотя на его лице читалось недовольство, взгляд блестел любопытством.
Едва различимым шепотом Селина рассказала им свой план. Как только она закончила, они вытаращились на нее в изумленном молчании, Одетта быстро моргала, будто пытаясь постичь разом все возможные варианты развития событий.
– Только через мой труп, – заявил Майкл, его голос не дрогнул.
– На это вся надежда, mon cher[119], – усмехнулась Одетта. Она повернулась к Селине, ее черные глаза неуверенно мерцали. – Однако я должна согласиться с замечанием этого грубияна. Использовать саму себя в качестве наживки для сумасшедшего убийцы… звучит чертовски глупо.
Майкл потянул носом воздух с явным недовольством.
– Наконец-то хоть какая-то здравая мысль, – кивнул он Одетте, которая насмешливо поклонилась ему в ответ.
– Я знала, что вы не согласитесь сразу, – отозвалась Селина. – Но, надеюсь, завтра вы увидите в этом логику. Что вполне логичнее нам самим начать действовать, а не ждать, пока нас загонят в угол.
– Логику? – фыркнула Одетта. – Это безумие, mon amie. Чистейшее безумие. Наконец-таки я понимаю, почему ты соврала Пиппе, когда мы покидали монастырь. Ты понимала, что она ни за что не согласится с твоим решением.
– Пиппа, она… – Селина осторожно вдохнула. – Я не хочу, чтобы Пиппа находилась поблизости со мной, по крайней мере, пока мы не разделаемся с этим. Она недостаточно эгоистична и поэтому не беспокоится о собственной безопасности. – Воспоминания о Пиппе, дрожащей в луже, с блестящими глазами и стекающей по щеке струйкой крови, еще долго будут преследовать Селину.
– Если человек не беспокоится о собственной безопасности, это не значит, что он самоотверженный. Это значит, он глупый. – Одетта изогнула брови и обвинительно поджала губы.
Селина кивнула:
– Соглашусь. Но у меня недостаточно терпения, чтобы спорить с Пиппой из-за этого. Я не вправе разубеждать ее. И я предпочитаю быть охотником, а не жертвой. А вы?
На лице Одетты появилась задумчивость в тот же миг, когда Майкл нахмурился.
– Значит, я могу рассчитывать на твою поддержку? – спросила у нее Селина.
Сделав неспешный вдох, Одетта кивнула.
– Однако я не уверена, что не пожалею об этом.
– Не пожалеешь, – сказала Селина, наполняя свой голос уверенностью, которой совсем не было в ее душе. – Спасибо тебе, Одетта. – С этими словами она повернулась к Майклу.
Под ее взглядом его недовольство только усугубилось.
– У меня нет ни малейшего желания соглашаться с этим планом, так что избавьте себя от попыток, – сказал он, его слова прозвучали неестественно сухо. Без эмоций. – Глупостью было приходить сюда. Нам обоим. – Майкл развернулся на пятках и направился к двойным дверям у выхода из отеля. – С утра я отправлю карету за вашими вещами, а затем сам прибуду в «Дюмейн» за вами, – добавил он через плечо.
Спазм в мышцах на шее Селины неприятно разлился по всему позвоночнику. Она повертела головой, морщась при каждом движении.
– Очень жаль, что вы не хотите прислушиваться к здравому рассудку, Майкл, – бросила она ему вслед. – Но пока вы не согласитесь мне помочь, я останусь здесь, в отеле «Дюмейн».
Он резко развернулся, гнев исказил черты его лица. В несколько больших шагов он снова подошел к ним и остановился прямо перед Селиной.
– Глупое решение, особенно учитывая, что я уже подготовил место для вас, полностью обеспеченное полицейской защитой.
– Вовсе не глупое, – возразила Селина. – Если вы не уважаете мои желания, не вижу причин соглашаться на ваши предложения. Кроме того, нет в этом городе безопасного места, пока убийца следит за мной, а я полагаю, именно это он и делает. – Мурашки побежали по коже Селины, но она не позволила себе дрогнуть.
Его густые брови сдвинулись.
– Дело не в уважении ваших желаний. Дело в том, что лучше для вас. В том, что поможет вас обезопасить.
Селину переполняло возмущение.
– В таком случае получается, что городская полиция Нового Орлеана согласна меня защищать, только если я делаю все в точности, как велит детектив Майкл Гримальди?
Майкл ничего не ответил. Мягкий смех послышался со стороны Одетты.
Селина вздохнула.
– Какие бы ни были на то причины, это существо выбрало меня. Нам остается лишь отрицать это и бежать прочь или использовать как преимущество. – Она сделала глубокий вдох. – Я не идиотка. И прекрасно понимаю, что это небезопасно, но клянусь, что боюсь в соответствии с уровнем опасности. Просто я не согласна быть жертвой ни одной секундой больше. – У Селины задергался глаз, она потерла нижнее веко и увидела еще одну каплю крови на кончике своего пальца, металлический запах ударил в нос. В тот же миг у нее скрутило живот. – Я лишь хочу, чтобы нам удалось узнать, что это за существо, тогда мы сможем найти наилучший способ разделаться с ним.
– Не верьте всем россказням, что вы слышите. Если среди нас нет богов, не может быть и демонов, – сказал Майкл, в его голосе не слышалось ни единой эмоции. – По той же логике, которую вы применяете, следует, что убийца, скорее всего, мужчина. Большинство серийных убийц мужчины.
– Это не просто мужчина, – покачала головой Селина. – Это что-то… другое. Что-то нечеловеческое.
– Если оно живет и дышит, его можно убить так же, как и любое другое существо, которое живет и дышит.
Усталость давно сковала кости Селины. У нее уже почти совсем не осталось сил спорить с Майклом Гримальди. Пальцы на руках и ногах ничего не чувствовали, скоро ей будет сложно просто стоять, не падая от изнеможения.
Тем не менее Селина не упустила тот факт, что Одетта не стала спорить с последним комментарием Майкла. Как не упустила она и то, как Одетта задумчиво наклонила голову.
Мисс Вальмонт владела информацией, которая могла быть полезна, и делала все, чтобы никто об этом не догадался.
Вот то самое доказательство, которое так давно и отчаянно искала Селина. Члены Львиных Чертогов имели представление о том, чем – или кем – мог быть этот демон. Однако почему они предпочитали оставить эту информацию в тайне, пока было непонятно. Возможно, потому что убийцей был кто-то из их числа и они хотели скрыть его имя. Но их поведение в последнее время не стыковалось с этим умозаключением. За последние несколько дней Одетта стала для Селины не просто случайной знакомой, а Бастьян превзошел себя прошлой ночью, когда защитил ее. Он даже угрожал существу расправой в самой что ни на есть безжалостной манере.
Зачем им так беспокоиться о Селине, если они верны убийце?
Если только… все это не часть их плана.
Хитроумный ход, чтобы выставить себя невиновными.
И если это так, то Селина уже проиграла эту битву. Только что она всецело доверила детали своего плана Одетте. Если та ее предаст, все ее попытки окажутся тщетными.
У Селины опустились плечи.
Она устала теряться в догадках. Ей необходима правда. И Селина знала, у кого нужно спросить, хотя и боялась ответа. Боялась услышать ложь, которую он расскажет. Тем не менее Селина решила поговорить с Бастьяном завтра же. Она потребует, чтобы он поделился с ней всем, что знает сам. Больше никакой лжи. Никаких масок. Пришло время отбросить все роли и предстать теми, кто они есть.
У Бастьяна больше нет выбора. Если он откажется быть честным с Селиной, она расскажет Майклу про желтую ленту, и пусть закон решает, что с ним делать.
– Бросьте этот смехотворный план, – сказал Селине Майкл, вырвав ее из размышлений, его взгляд был кладбищенски серьезным. – Потому что я ни за что не соглашусь использовать вас в качестве приманки.