К счастью, Пиппе еще только предстояло заметить Селину в шумной толпе.
Не задумываясь, Селина развернулась, поворачиваясь к Пиппе спиной, одновременно жалея, что не может раствориться в розовых кустах. Если Пиппа ее заметит, почти наверняка начнет задавать вопросы. Подруга отправила два сообщения в гостиницу только за сегодняшний день, в обоих требуя разъяснений относительно благополучия Селины. После обеда Пиппа даже прибыла в «Дюмейн» лично, надеясь узнать, как у нее дела. Селине удалось избежать всех встреч, соорудив целую сеть безобидного вранья, чтобы Пиппа оставалась как можно дальше от нее, несмотря на то, что это могло плохо сказаться на их дружбе.
Лучше уж Пиппа будет считать себя брошенной, чем окажется в поле зрения убийцы.
– Нам нужно уйти, – прошептала Одетте на ухо Селина в тот самый момент, когда очередная порция развеселенных гуляк подхватили под руки молодого человека и продолжили ликовать, точно его лошадь только что выиграла приз Дерби[125].
Одетта склонилась ближе, с беспокойством посмотрев на Селину.
– Я думала, ты хочешь встретиться с Бастьяном. Что-нибудь не так?
– Все так. – Селина пыталась выглядеть непринужденной. – Просто уже прошло три часа с тех пор, как мы прибыли. Если бы он собирался показаться здесь, то уже бы прибыл.
Одетта вскинула руку к небу, отмахиваясь от слов Селины, драгоценные украшения на ее пальчиках заблестели. Они однозначно были настоящие и дорогие.
– О, чепуха, он всегда опаздывает на подобные мероприятия. Этот гаденыш любит привлекать к себе внимание.
Несмотря на убедительный тон Одетты, внутри Селины зародились сомнения. Мэделин и Гортензия прибыли вскоре после Селины и Одетты, наряженные как небесные феи, и их темные плечи переливались золотом. Следом за ними показался Бун, разодетый в белое с ободом нимба на голове. При виде его Селина едва сдержала хохот.
Она собиралась вновь возразить, когда Одетта помахала рукой над головой, расплываясь в улыбке.
– Найджел! – Одетта схватила Селину за руку и потащила за собой.
Прямо туда, где стояли Пиппа и Фобос, беседующие с crème de la crème[126] города-полумесяца.
– Одетта, – ахнула Селина, пытаясь высвободиться из уверенной хватки.
Влажная духота ночи и повсеместные возгласы фестиваля сумели заглушить возражения Селины. Найджел встретил их на полпути, следом за ним вальяжно шагали два человека, чьи лица скрывали маски. Его высокая фигура возвышалась над толкающимися и носящимися людьми. Как и большинство гостей мероприятия, Найджел воспользовался blasй[127] методом в выборе наряда, удовлетворившись тем, что нацепил пару веток на руки, так что листья вились вокруг него и производили достаточно скучный эффект, если не считать лавровой короны у него на лбу.
Бун появился из ниоткуда, напугав Селину, когда внезапно возник прямо рядом с ней, свободная белая рубашка болталась вокруг его торса, а золотой нимб на голове покосился.
Радуясь тому, что он ее заслоняет, Селина остановилась, чтобы изучить его одеяние.
– И кем же ты предположительно являешься?
– Тесей, – сказал Бун без колебаний.
– Главный герой Афин? – Удивление мелькнуло на лице Селины. – Нет, серьезно. Ты же одет как ангел.
Бун пожал плечами.
– Если честно, я думал, это будет fêté[128], посвященное святым и грешникам.
– И решил одеться святым?
– Разве ты не знаешь, дорогая? – протянул он. – Все главные святые являются грешниками.
Вопреки всему Селина рассмеялась, смех заполнил ее легкие, из-за чего ее затянутый корсет ослаб еще больше. Она прижала ладонь к грудной клетке, медленно выдыхая, чтобы успокоиться. С голодом бывалого грешника Бун вперил взгляд в грудь Селины, позволяя ей еще больше оценить иронию.
Найджел ухмыльнулся, когда Одетта ткнула Буна в плечо и бросила на него предупреждающий взгляд. В следующий миг она повернулась к Найджелу и глубоко вздохнула.
– А кого же ты пытаешься пародировать в этом богом забытом костюме? Я была о вас лучшего мнения, лорд Фитцрой.
– Оберона, кого ж еще. – Найджел покрутил навощенный кончик своих рыжих усов, акцент по-прежнему пронизывал каждое его слово, а во взгляде мелькала лукавая искра. – Единственный и неповторимый король всех фей.
– Скорее король деревьев-переростков, – посмеялась Одетта, отодрав пожухлый листик с его локтя.
Он уставился на нее сверху вниз с наигранным величием.
– Без разницы, я лорд и правлю над всеми в своих владениях. Поклонись мне, Ипполита.
– Ты ничем не правишь, мой глупый мальчишка. – Одетта постучала рукой в перчатке по своему подбородку, легкая улыбка появилась на ее лице. – Уж тем более не правишь королевой амазонок.
Найджел низко поклонился, листья на его руках дрожали при каждом движении. Затем он нахально улыбнулся Селине, чье внимание уже привлекли две фигуры в масках, мешкающие за его спиной. Быть может, «мешкающие» было неверным словом. Ибо ни один из джентльменов не выглядел так, будто хоть капельку беспокоился о происходящем вокруг.
Один из них явно был Арджун Десай. Ослиная маска скрывала верхнюю часть его сияющего лица. Сзади у него виднелся хвост из войлока. По крайней мере он подумал о тематике вечера, ибо явно пытался нарядиться как Ник Боттом, несчастный глупец, которого превратил в зверя печально известный трикстер Робин Плутишка.
Арджун огляделся, заметил Пиппу, и его губы дрогнули.
– Это ваша подруга под руку с Фобосом Деверё? – спросил он у Селины.
– Полагаю, что да, – ответила она беззаботно. Надеясь, что он не станет задавать дальнейшие вопросы.
– Удивительно. – Усмешка Арджуна стала еще шире, когда он многозначительно посмотрел на высокого, широкоплечего молодого человека, стоящего слева от него. Маска скрывала лицо того полностью, дополняемая парой закручивающихся спиралями рогов сверху, и напоминала быка. Он надел кожаный плащ, большой черный воротник которого был поднят, скрывая все его черты.
Единственной деталью, по которой его можно опознать, было золотое кольцо с печаткой на мизинце левой руки, где виднелся знак Львиных Чертогов.
Взгляд Селины задержался на кольце и благородных пальцах Бастьяна, которые напряглись, точно он почувствовал, что на него смотрят. Селине должно было быть все равно при виде этой трещины в его напускном спокойствии. Но – к ее великому сожалению – все внутри ее сжалось, и ее кожа покрылась мурашками, точно она внезапно оказалась посреди ночной зимней бури.
То, что он чувствует ее взгляд, будто оживило ее. Это чувство было где-то между тем, чтобы значить все и не значить ничего. Беспокоящая мысль, без сомнений. Почти такая же беспокоящая, как вопрос, который, конечно же, последовал далее.
Бастьян был рад встрече с ней или раздражен?
Они впервые видели друг друга после того, как признались, что оба питают чувства друг к другу. В ту ночь, когда договорились, что не станут чем-то большим, чем мимолетными знакомыми. Увы, присутствие мимолетного знакомого не пробуждает бабочек, порхающих в животе, и не сдавливает сердце.
Растерянность наполнила мысли Селины.
Одетта приняла драматичную позу, ее правое бедро качнулось вперед, когда она указала на Бастьяна.
– Поведай-ка нам, и кто же ты такой?
– Минотавр, – раздался глубокий веселый голос из-под бычьей маски.
– Разве в шекспировской пьесе есть Минотавр? – не поняла Одетта.
Бастьян отрицательно качнул рогами.
– Что ж, бык на твоей совести, – пошутила Селина, жалея, что не может видеть его глаза. Жалея, что не может прочесть его мысли, как страницы любимых книг, останавливаясь, чтобы насладиться каждым словом. Ее пальцы скользнули в карман сами по себе, сжав высокомерную записку, разжигая негодование в ее крови, надеясь, что огонь поглотит чувства.
Голова быка наклонилась в сторону Селины, движение было пропитано хмуростью. Затем Бастьян отвернулся, словно ему наскучила даже мысль о ней.
Хотя движение и было едва уловимым, оно разозлило Селину до предела, огонь гнева поглотил все на своем пути. Она смяла записку в кулаке. Он уже пренебрег ею один раз сегодня. После чего Селине пришлось немало похлопотать, чтобы прийти на это богом забытое мероприятие, и все ради того, чтобы увидеться с ним лицом к лицу.
А теперь он решил, что может посмеяться над ней?
Безумие, которому нет предела. Это и правда было глупо, то, что Селина хотела видеть его и хотела, чтобы он видел ее в ответ. Она заслуживала это обидное чувство сейчас. Ничего хорошего никогда не выходит, когда поддаешься безумным соблазнам.
Неважно. Говоря его же словами, Селина не даст Бастьяну второго шанса. Он издевается над ней уже слишком долго. Так не ведут себя мимолетные знакомые. Так ведут себя враги. А ей и без того хватает врагов.
Если Бастьян Минотавр, Селина будет Тесеем с Эгейским мечом.
Готовая убить чудовище.
Арджун, словно чувствуя напряжение прямо в воздухе, засмеялся, сдвинув маску осла с лица и оставив ее на лбу, шелковые завязки запутались в его непослушных волнистых волосах.
– Что ж, уверен, что этот вечер будет победителем нынешнего сезона среди пьяных собраний. Кто-нибудь желает поспорить? – Его британский акцент казался слишком благородным для вечеринки, на которой сатиры гуляют по саду. Слишком культурным для праздника, на котором напившиеся глупцы забывают о своих клятвах чистоты в лабиринте из душистых розовых кустов, не замечая цветочных шипов.
Будто бы иллюстрируя эту мысль, очаровательная молодая девушка с волосами цвета дымящихся угольков вылила бокал пузырящегося шампанского себе в глотку, то расплескалось, потекло по ее ключице и промочило ей блузку. Показались очертания ее грудей, затем она сделала вид, что сердится, якобы просто промахнувшись и не попав в рот, но потом громко и звонко засмеялась.