– Ладно, Зейн, – сказала Тэлли. – Давай-ка наконец снимем эти мерзкие штуки.
Горелка
Четыре горящие форсунки находились всего в метре от лица Тэлли. Пламя тихо гудело и наполняло ночной воздух теплом. Тэлли протянула руку и похлопала по одной форсунке. Женщина из мастерской сказала правду: ладонью, одетой в огнеупорную ткань, Тэлли спокойно трогала зубчатые края горелки. Она нащупала даже несколько неровных выпуклостей в том месте, где форсунки были спаяны между собой. Но она совсем не ощутила температуры, горелка не была ни горячей, ни холодной. Она была… никакой, как если сунуть руку в воду комнатной температуры.
Тэлли посмотрела на Зейна, устроившегося по другую сторону от горелки.
– Перчатки вправду работают, Зейн. Я совершенно ничего не чувствую.
Он недоверчиво посмотрел на свою руку в серебристой перчатке.
– Две тысячи градусов – ты так сказала?
– Именно.
По крайней мере так ей сказала зрелая красотка из мастерской, трудившаяся среди ночи над стеклянной фигуркой.
– Я первая, – предложила Тэлли.
– Ни в коем случае. Вместе.
– Не бойся за меня.
Тэлли опустила голову и посмотрела на Фаусто. Тот опять побледнел, совсем как тогда, когда Зейн положил руку на стол штамповочного станка.
– По моему сигналу слегка потяни за шнур, – сказала ему девушка.
– Постой! – воскликнул Перис. – Что вы задумали?
Он смотрел на нее в полном замешательстве, и Тэлли поняла, что Перису никто не рассказал об изменении плана. Но времени на объяснения не осталось.
– Не переживай, мы в перчатках, – сказала Тэлли и положила левую руку прямо на горелку.
– В перчатках? – оторопело переспросил Перис.
– Да… Это специальные перчатки. Давай, Фаусто! – прокричала Тэлли.
Взметнулась волна жара, чистое голубое пламя горелки стало ослепительно ярким. Лицо обдало словно палящим ветром пустыни, и Тэлли зажмурилась. Пригнувшись, она услышала крик изумления и испуга, сорвавшийся с губ Периса.
В следующую секунду горелка погасла и Тэлли разжала веки. Перед глазами плясали желтые круги, но она разглядела собственные пальцы – целые и невредимые.
– Руке ничегошеньки не сделалось! – крикнула она. Проморгавшись, Тэлли увидела, что браслет едва заметно светится, хотя вроде и не стал ни капельки шире.
– Что вы делаете? – завопил Перис.
Фаусто знаком велел ему замолчать.
– Ладно, – сказал Зейн и поднес руку к горелке. – Давай закончим побыстрее. Теперь те, кто следит за нами, уже почти наверняка поняли, что мы затеяли.
Тэлли кивнула. Браслет должен был ощутить невероятную мощь пламени. А эти браслеты, как и тот медальон, которым доктор Кейбл снабдила Тэлли перед тем, как отправить ее в Дым, вероятно, был оборудован устройством, посылающим какой-то сигнал в случае повреждения. Тэлли набрала полную грудь холодного ночного воздуха, снова занесла руку над горелкой и пригнула голову.
– Так, Фаусто, прибавь огня. И пусть горит, пока я не скажу «стоп».
И снова волна безумного жара захлестнула Тэлли. Перис не отрывал от нее глаз. Его испуганное лицо, озаренное ярким пламенем, приобрело демонические черты. Тэлли не выдержала и отвернулась. Оболочка начала разбухать, горячий воздух потащил шар вверх. Гондола качнулась, и Тэлли пришлось крепче ухватиться свободной рукой за перекладину.
Хуже всего приходилось левому плечу, прикрытому только рукавом футболки. Выше края перчатки кожу пекло, как при жутком солнечном ожоге. По спине струйками сбегал пот.
Как ни странно, меньше всего жар ощущался там, где руки были защищены перчатками – даже левая, находящаяся в самом центре горелки. А Тэлли представляла себе браслет внутри бушующего пламени… как он разогревается докрасна, потом добела… и постепенно расширяется.
Вытерпев где-то с минуту, она крикнула:
– Ладно, выключай!
Горелка погасла, и Тэлли сразу окутал прохладный воздух. Ночная тьма сгустилась. Тэлли опустила ноги на край гондолы и встала. Пару секунд она только устало моргала, удивляясь, насколько тихо стало после того, как перестало бушевать пламя горелки.
Она убрала руку с горелки, боясь увидеть почерневшую культю – мало ли что ей говорили нервные окончания. Но перед ее взором предстали все пять пальцев. Браслет раскалился добела, вдоль его края бегали завораживающе красивые голубоватые искорки. В ноздри ударил запах расплавленного металла.
– Быстрее, Тэлли! – воскликнул Зейн, спрыгнул в гондолу и принялся стаскивать с руки браслет. – Пока они не остыли!
Тэлли быстро спустилась в корзину и тоже стала стягивать с запястья раскаленный браслет, радуясь тому, что взяла по две перчатки для себя и Зейна. Браслет, казалось, немного подался, но замер на обычном месте. Тэлли прищурилась, не отводя глаз от раскаленного обруча и пытаясь разглядеть, стал он шире или нет. Казалось, что браслет увеличился, однако, может быть, просто огнеупорная перчатка была толще, чем думала Тэлли.
Девушка плотно сжала пальцы левой руки и снова потянула браслет вниз. Он подался еще на сантиметр. От металла по-прежнему исходил жар, но мало-помалу обруч становился темно-красным, тускнел… Тэлли вдруг испугалась, что остывая, браслет обхватит руку так плотно, что сломает кости. Стиснув зубы, она потянула браслет изо всех сил… И он вдруг соскользнул с руки и упал на дно корзины, похожий на тлеющий уголек.
– Урааа!
Тэлли посмотрела на друзей. Наконец-то она обрела свободу!
Зейн еще сражался со своим «наручником», а Фаусто и Перис пятились от катающегося по дну гондолы раскаленного браслета. Горячий металл, соприкасаясь с сырыми прутьями, шипел и пускал пар.
– Я сделала это, – тихо вымолвила Тэлли. – Сняла его.
– А мой не снимается, – процедил сквозь зубы Зейн.
Его браслет застрял в самом широком месте кисти и уже едва горел темно-красным светом. Зейн ругнулся и снова взобрался на край корзины.
– Давай еще разок.
Фаусто кивнул и включил горелку.
Тэлли отвернулась от жара и устремила взгляд на город, ожидая, пока исчезнут желтые круги перед глазами. Шар уже миновал зеленый пояс и летел над пригородами. Она видела приближающуюся промышленную зону, испещренную пятнышками оранжевых огней. Дальше была абсолютная чернота. Там заканчивался город. И скоро нужно будет прыгать. Через несколько минут они окажутся за пределами металлической решетки, лежащей под городом. Без этой решетки их скайборды не смогут ни летать, ни останавливаться в падении, и тогда придется приземляться на остывшем воздушном шаре. Тэлли запрокинула голову, посмотрела на наполненную горячим воздухом оболочку и попробовала прикинуть, сколько пройдет времени, прежде чем шар опустится на землю. Быть может, если удастся проколоть оболочку, шар остынет быстрее… но с какой силой он тогда ударится о землю? А без действующих скайбордов всем четверым придется идти пешком, пока они не доберутся до реки. Это даст надзирателям уйму времени для того, чтобы разыскать упавший воздушный шар и выследить беглецов.
– Скорее, Зейн! – крикнула Тэлли. – Нам надо спешить.
– Я и спешу!
– Что это за запах? – спросил Фаусто.
– Что там?
Тэлли обернулась и принюхалась. Действительно пахло паленым. Что-то горело.
Окраина города
– Это мы горим! – Фаусто отскочил назад и, отпустив шнур, уставился на дно гондолы.
Тут и Тэлли поняла, что пахнет горящими прутьями – такую вонь могла бы распространять брошенная в костер щетка. Где-то под ногами у четверых «кримов» раскаленный браслет поджег плетеную корзину.
Тэлли посмотрела вверх, на Зейна. Тот, не обращая никакого внимания на панику внизу, яростно сражался со своим раскаленным браслетом. Перис и Фаусто заметались по гондоле, ища, где горит.
– Расслабьтесь! – крикнула Тэлли. – Мы всегда можем спрыгнуть!
– Я не могу! Пока не получается! – прокричал Зейн.
У Периса вид был такой, будто он готов выпрыгнуть из гондолы, забыв про скайборд.
У Тэлли наконец перестали плавать перед глазами золотые круги, и она посмотрела себе под ноги. Там лежала бутылка, брошенная «воздушниками». Девушка подобрала ее, не снимая перчаток. Бутылка оказалась полной.
– Тихо, мальчики, – сказала Тэлли, привычным движением сорвала с горлышка фольгу и подвела под края пробки большие пальцы. Пробка с громким хлопком вылетела и упала за борт, в темноту. – Все под контролем.
Пена пузырилась над краем горлышка, Тэлли хорошенько встряхнула бутылку, зажав ее большим пальцем, и принялась поливать дно корзины. Язычки пламени ответили на это злобным шипением.
– Есть! – послышался сверху радостный голос Зейна. Его браслет упал и подкатился к ногам Тэлли. Она спокойно полила раскаленный металл остатками содержимого бутылки, и ее окутал пар, сладковато пахнущий вскипевшим шампанским.
Зейн некоторое время с изумлением таращился на свою освобожденную левую руку, потом снял огнеупорные перчатки и швырнул их за борт.
– Получилось! – воскликнул он, спрыгнув в корзину и крепко обнимая Тэлли.
Девушка рассмеялась, выронила бутылку и тоже сняла перчатки.
Еще успеем, – сказала она. – Пора сматываться отсюда.
– Ладно. – Зейн положил свой скайборд на край гондолы. – Проклятье, так высоко…
Фаусто потянул за другой шнур.
– Я выпущу немного горячего воздуха, – объяснил он. – Может быть, это поможет снизиться.
– Нет времени! – крикнула Тэлли. – Мы уже почти на краю города. Если разделимся, встречаемся у самого высокого здания на руинах. И помните: ни в коем случае на спуске не разлучайтесь со скайбордом!
Толкаясь в тесной корзине, все четверо взяли свои рюкзаки и скайборды. Зейн и Тэлли снова облачились в зимние пальто, надели магнитные напульсники. Фаусто снял интерфейсное кольцо и бросил на дно корзины, после чего с радостным боевым кличем выпрыгнул за борт. Шар, лишившись части груза, сразу рванулся вверх.
Приготовившись к прыжку, Зейн обернулся и поцеловал Тэлли.