Юный жрец удивился, когда Тэлли не пожелала лечь с ним рядом и обняться – ведь зима, холодно! Тэлли объяснила ему, что богам присуще желание сохранять неприкосновенность, но он этого не понял и удивленно наблюдал за ней, пока она жевала чистящую таблетку для зубов и укладывалась спать одна в углу пещеры.
Посреди ночи Тэлли проснулась от холода и пожалела о своей самонадеянности. Выдержав довольно долгую борьбу с собой и проиграв в этой борьбе, она вздохнула, подползла поближе к Эндрю и прижалась к его спине. Это был не Зейн, но лучше все же было согреться теплом человеческого тела, чем мерзнуть в одиночестве на каменном полу.
Она проснулась на рассвете от запаха дыма.
Край света
Тэлли хотела вскрикнуть, но ее губы решительно накрыла чья-то ладонь.
Первым ее порывом было начать отбиваться и выворачиваться, но интуиция подсказала не делать этого. Рука принадлежала Эндрю, она узнала его по запаху. После того как они две ночи проспали рядом, этот запах запечатлелся в ее подсознании.
Она расслабилась, а Эндрю убрал руку.
– Что случилось? – прошептала Тэлли.
– Чужаки. Их много, и они решились развести костер.
Тэлли немного подумала и кивнула – только большой отряд вооруженных мужчин мог осмелиться развести костер за пределами собственной деревни, если известно, что другое племя ищет мести.
Принюхавшись к дымному воздуху, Тэлли уловила запах жареного мяса. Потом она расслышала обрывки грубоватого разговора. Видимо, эти люди встали лагерем неподалеку уже после того, как Тэлли и Эндрю заснули, и теперь готовят себе завтрак.
– Что будем делать?
– Ты оставайся здесь. А я пойду посмотрю, смогу ли встретиться с кем-то из них один на один.
– Ты с ума сошел?
Эндрю вытащил из ножен отцовский нож.
– Это мой шанс сравнять счет.
– Счет? Это что тебе, футбол? – прошипела Тэлли. – Тебя убьют! Ты сам сказал: их много!
– Я найду того, кто будет один, – заспорил Эндрю. – Я не дурак.
– Забудь об этом!
Тэлли крепко сжала руку Эндрю. Он попытался вырваться, но не смог сопротивляться силе ее мышц, улучшенных за счет Операции Красоты.
Он гневно уставился на нее и громко проговорил:
– Если мы подеремся, нас услышат.
– Хватит дурачиться! Тсс!
– Отпусти меня! – потребовал он еще громче, и Тэлли поняла, что если будет настаивать на своем, он без колебаний перейдет на крик.
Честь толкала его на поиски врага, пусть даже это ставило под угрозу их жизни. Конечно, Тэлли чужаки, наверное, и пальцем побоятся тронуть, стоит им увидеть ее красивое лицо, но Эндрю они прикончат на месте. Так что если этот глупец не заткнется, он покойник. Тэлли вздохнула и отпустила его руку.
Эндрю, не сказав больше ни слова, выполз из пещеры с ножом в руке.
Тэлли сидела в темноте и в полном отчаянии проигрывала в уме только что произошедшую перепалку. Что еще она могла сказать ему? Какие доводы, высказанные шепотом, могли оказаться убедительнее десятилетий кровной мести? Безнадежно.
А может быть, все было намного серьезнее и глубже. Тэлли снова вспомнила слова доктора Кейбл о том, что люди всегда заново изобретали войну и всегда в конце концов превращались в ржавников. Этот биологический вид представляет угрозу для всей планеты, пусть даже лесные жители понятия не имеют, что такое планета. Какое же существует лекарство от этого, кроме Операции Красоты?
Может быть, в чем-то чрезвычайники и правы… Тэлли обхватила колени руками. Она сидела на каменном полу пещеры – несчастная, голодная, мучимая жаждой. Ей не оставалось ничего другого, кроме как ждать возвращения Эндрю. Но он мог и не вернуться.
Как же он посмел просто взять и оставить ее здесь?
Да, конечно, он и своего отца был вынужден бросить на верную смерть – раненого, упавшего в холодную реку. Наверное, после такого кто угодно загорелся бы жаждой мести. Но Эндрю не искал тех людей, которые убили его отца. Сейчас он вышел на тропу войны, чтобы прикончить первого попавшегося чужака. А это не укладывалось в голове. Опасливо подобравшись к выходу из пещеры, Тэлли не услышала ни звука со стоянки чужаков. Только ветер шуршал листвой.
А потом она увидела, что за деревьями кто-то идет… Это был Эндрю. Он весь перемазался в грязи, будто полз по земле на животе, но лезвие ножа, зажатого в его кулаке, было чистым. И на его руках Тэлли крови не заметила. Когда он подошел поближе, она с облегчением увидела, что на его лице застыло выражение разочарования.
– Что, не повезло? – спросила она.
Он покачал головой.
– Мой отец еще не отомщен.
– Жаль. Но что поделаешь. Давай убираться отсюда.
Он нахмурился.
– Завтракать не будем?
Тэлли негромко выругалась. Несколько минут назад этому парню ничего не хотелось, кроме как выследить и убить любого чужака, а теперь он стал похож на малыша, у которого отобрали обещанное мороженое.
– Поздно завтракать, – буркнула Тэлли и забросила рюкзак за плечо. – В какой стороне у нас край света?
Они долго шли молча, солнце уже перевалило за полдень. В конце концов у Тэлли так заурчало в животе от голода, что пришлось сделать привал. Есть жалкую пародию на мясо у нее не было настроения, так что она приготовила две порции «ВегеРиса».
Эндрю вел себя как щенок, желающий всеми способами угодить хозяйке. Он дурашливо пытался освоить палочки для еды и отпускал шуточки по поводу собственной неловкости. Но Тэлли никак не могла заставить себя улыбнуться. Пока она ждала его, ушедшего мстить за отца, ее словно сковало льдом.
Конечно, несправедливо было злиться на Эндрю. Возможно, он совершенно не понимал, почему Тэлли так протестует против обычного убийства. Он впитал понятие о поочередной мести с молоком матери. Это было неотъемлемой частью его примитивной жизни, как ночлег вповалку и рубка деревьев. Он не находил в этом ничего дурного или необычного, точно так же как не понимал, до какой степени у нее вызывала отвращение яма, служившая поселенцам отхожим местом.
Тэлли во многом отличалась от жителей деревни. По крайней мере хоть это изменилось на протяжении истории человечества. Может быть, еще не все потеряно…
Но ей не очень хотелось говорить об этом с Эндрю, и тем более не хотелось улыбаться ему.
– А что находится за краем света? – спросила она в конце концов.
Он пожал плечами.
– Ничего.
– Но должно же там быть хоть что-то.
– Мир просто кончается.
– Ты там бывал?
– Конечно. Каждый юноша ходит туда за год до того, как становится мужчиной.
Тэлли поморщилась. Опять клуб «только для мальчиков».
– Но как это выглядит? Там широкая река? Или какая-то неприступная скала?
Эндрю покачал головой.
– Нет. Это похоже на лес – такой как везде. Но это конец. Там такие маленькие человечки, они никого не пускают дальше.
– Маленькие человечки, говоришь?
Тэлли вспомнила старинную карту, висевшую на стене библиотеки в школе для уродцев. Все пустые места там были помечены одной и той же надписью, выполненной вычурными буквами: «Здесь водятся драконы». Возможно, этот край света представлял собой всего лишь линию границы мира, каким его себе представляли сородичи Эндрю. Они просто не были способны видеть дальше, как не могли забыть о кровной мести.
– Ну, для меня-то там мир не заканчивается.
Эндрю пожал плечами.
– Ты богиня.
– Вот именно. А далеко еще?
Эндрю посмотрел на солнце.
– Мы доберемся туда до темноты.
– Отлично.
Тэлли не хотелось провести еще одну холодную ночь в обнимку с Эндрю Симпсоном Смитом.
В последующие несколько часов никаких признаков близкого присутствия чужаков они не замечали, но почти всю дорогу молчали. Даже после того как Тэлли решила, что больше не будет сердиться на Эндрю, она километр за километром шла, не проронив ни слова. Юноша, похоже, обиделся на ее молчание, а может быть, просто переживал из-за того, что утром так и не прикончил чужака. День не задался по всем статьям.
Солнце клонилось к закату, тени стали длиннее, и вдруг Эндрю проговорил:
– Уже недалеко.
Тэлли остановилась, напилась воды из фильтра и обвела взглядом горизонт. Окрестности ничем не отличались от всех лесов, которые она повидала с тех пор, как выпрыгнула из гондолы воздушного шара. Возможно, тут деревья росли немного реже, поляны стали более просторными и почти лишились травяного покрова из-за крепчавших зимних холодов. И все же эта местность мало походила на край света, как его себе ни представляй. Они продолжили путь, однако Эндрю теперь шел намного медленнее. Он словно искал какие-то знаки среди деревьев и порой поглядывал на далекие холмы – возможно, они служили ему ориентирами. Наконец он остановился и воззрился на лес широко открытыми глазами.
Тэлли не сразу увидела то, что заметил он. Что-то висело на дереве. Это было похоже на куклу – фигурка человечка размером с ладонь, сделанная из веточек и сухих цветов. Человечек покачивался на ветру, и казалось, будто он танцует. Тэлли разглядела еще несколько таких куколок, висевших на соседних деревьях.
– Так это и есть твой край света?
Ей казалось, что лес нисколько не изменился. Густые заросли кустов, деревья, крики птиц…
– Это край. Но он не мой. Никто никогда не ходил дальше него.
– Да, понятно.
Тэлли покачала головой. Самодельные куколки, по всей видимости, обозначали всего-навсего границу владений другого племени. На ветку рядом с одной из фигурок села птица и с любопытством стала ее разглядывать. Наверное, интересовалась, насколько она съедобна.
Тэлли вздохнула, поправила на плечах лямки рюкзака и пошла к ближайшей кукле. Эндрю с ней не пошел, но она надеялась, что он присоединится к ней, как только его предрассудки развеются. Тэлли вспомнила, что много столетий назад моряки боялись уходить далеко в море, страшась того, что рано или поздно они свалятся за этот самый пресловутый «край света». Но нашелся кто-то, кто отважился уплыть далеко-далеко и обнаружил, что существуют иные континенты.