граммирует нас на всю жизнь, а общество закладывает убеждения, которые ограничивают наше мышление. Но не пытаться выйти за эти рамки – это все равно что жить в резервации и поклоняться компании фальшивых богов.
Они прилетели на рассвете, четко по расписанию.
Тэлли услышала шум двух машин – аэромобилей того типа, которыми пользовались чрезвычайники. У каждой машины имелось по четыре винта, с помощью которых она перемещалась по воздуху, грохоча и поднимая ветер. Затаившись у входа в пещеру, Тэлли увидела, как над поляной взметнулось огромное облако пыли. Затем завывание моторов стихло, стали слышны пронзительные крики перепуганных птиц. Тэлли около двух недель слышала только звуки природы, и рев моторов показался чем-то страшно чуждым, словно донесшимся из другого мира.
В рассветных сумерках она бесшумно поползла к опушке леса. Несколько дней она изучала этот путь и теперь знала каждое деревце, каждый кустик. Старшим «богам» предстояло иметь дело с человеком, который не только знал все их хитрости, но и имел в запасе свои собственные. Добравшись до опушки, Тэлли замерла за кустами и стала наблюдать. Четверо зрелых красавцев выгружали из грузового люка багаж – оборудование для землеройных работ, автономные летающие телекамеры, клетки и коробки для сбора образцов. Все это они грузили на тележки. Ученые походили на туристов, собравшихся в зимний поход. Объемные теплые куртки, защитные очки, на поясах – бутылки-фляжки с питьевой водой. Эндрю говорил, что «боги» никогда не остаются больше чем на день, а эти, похоже, были готовы провести на лоне природы и несколько недель.
«Кто же из них доктор?» – гадала Тэлли.
Эндрю трудился вместе с «богами», помогая им укладывать оборудование. Услужливый юный жрец. Как только все вещи были уложены на тележки, ученые в сопровождении Эндрю повезли их в глубь леса. Тэлли осталась наедине с аэромобилями.
Она вскочила, поправила лямки рюкзака и осторожно вышла на поляну.
Это был самый сложный этап ее плана. Тэлли могла только догадываться, какой системой безопасности и сигнализации оборудованы аэромобили. Она надеялась, что ученые не додумались снабдить свои машины чем-то посерьезнее майндеров с защитой от детей – устройств, которые не дают малышам побаловаться с аэромобилем и взлететь. Вряд ли эти люди могут ждать от лесных жителей каверз, на которые способны только горожане. Разумеется, если только их не предупредили о том, что в этих краях могут находиться беглецы…
Глупости! Не стоит это даже в голову брать. Никто не знает, что Тэлли оказалась здесь без скайборда, а она не видела ни единого аэромобиля в небе с тех пор, как покинула город. Если чрезвычайники и ищут ее, то не здесь.
Тэлли подошла к одной из машин и заглянула в открытый грузовой люк. Внутри она не увидела ничего, кроме кусочков упаковочного пенопласта, перекатывающихся по полу от легкого ветерка. Еще несколько шагов – и она поравнялась с окошком пассажирской кабины. Там тоже оказалось пусто. Тэлли потянулась к ручке двери.
И тут ее кто-то окликнул. Мужской голос.
Тэлли замерла на месте. Она две недели спала на земле, ее одежда порвалась и испачкалась и издалека ее можно было принять за местную. Но как только она обернется, красивое лицо сразу выдаст ее.
Мужчина выкрикнул еще что-то на языке жителей лесной деревни, но говорил он с властностью и надменностью пожилого красавца. Тэлли услышала звук приближающихся шагов. Запрыгнуть в кабину и попытаться взлететь?
Незнакомец замолчал, подойдя поближе. Значит, все же разглядел под слоем грязи городскую одежду.
Тэлли обернулась.
Он был одет и экипирован так же, как и остальные – защитные очки, фляга с водой. Немолодое лицо выражало полнейшее изумление. Видимо, он прилетел в другой машине и к лесу шел медленнее остальных – вот и заметил Тэлли.
– Господи! – воскликнул он на городском языке. – Что ты тут делаешь?
Тэлли захлопала глазами, изобразила полную невинность.
– Мы… мы на шаре летели.
– На шаре?
– У нас… в общем, авария произошла. Только я точно не помню.
Он сделал шаг вперед и брезгливо поморщился. Перед ним стояла юная красотка, но пахло от нее, как от лесной дикарки.
– Кажется, в выпуске новостей нечто подобное было насчет воздушных шаров, с которыми что-то случилось. Но ведь это было почти две недели назад! Не могла же ты пробыть здесь столько… – Он посмотрел на ее изодранную одежду и снова поморщился. – Однако, похоже, пробыла.
Тэлли покачала головой.
– Я не знаю, сколько времени прошло.
– Бедняжка. – Оправившись от изумления, он превратился в воплощение заботы. – Теперь все будет хорошо. Я доктор Вален.
Тэлли улыбнулась как типичная красотка.
«Это, видимо, и есть доктор», – подумала она. Орнитологи вряд ли знают язык жителей деревни. А этот, стало быть, над ними главный.
– Мне кажется, я тут сто лет уже брожу, – продолжала Тэлли валять дурака. – А люди тут живут какие-то совсем чокнутые.
– Да, и они могут быть очень опасными. – Он покачал головой. Видно было, что ему не верится, что юная городская красотка сумела протянуть в этих краях так долго. – Тебе повезло, они тебя не тронули.
– А кто они такие?
– Они… мм… часть очень важного исследования.
– Исследования? А что же тут исследуют?
Он усмехнулся.
– Ну… Все очень сложно. Пожалуй, мне надо кому-нибудь сообщить о том, что мы тебя нашли. Наверное, все очень обрадуются тому, что ты жива. Как тебя зовут?
– Что вы тут изучаете?
Доктор Вален удивленно заморгал. Он никак не ожидал, что юная красотка станет задавать вопросы вместо того, чтобы, рыдая от счастья, умолять поскорее отвезти ее домой.
– Ну… мы наблюдаем за определенными фундаментальными свойствами… человеческой природы.
– Понятно. Такими как жестокость, да? Мстительность?
Он нахмурился.
– Да, в каком-то смысле. Но откуда…
– Я так и думала. – Для Тэлли вдруг все стало яснее ясного. – Вы изучаете жестокость, поэтому вам нужна группа жестоких и грубых людей, так? Вы – антрополог?
Он никак не мог справиться с удивлением.
– Да. Но помимо этого я – врач. Ты хорошо себя чувствуешь?
У Тэлли мелькнула догадка.
– Вы такой врач, который лечит мозг?
– На самом деле нас называют неврологами. – Доктор Вален нервно шагнул к дверце кабины аэромобиля. – Давай-ка я сообщу… Я не расслышал, как тебя зовут?
– А я вам и не говорила.
Это было сказано таким тоном, что доктор остановился и остолбенел.
– Не прикасайтесь к дверце, – распорядилась Тэлли.
Он повернул к ней голову. Умение владеть собой, типичное для зрелого красавца, оставило его.
– Но ведь ты же…
– Красотка? А вы подумайте хорошенько. – Она улыбнулась. – Меня зовут Тэлли Янгблад. У меня мозги не хуже уродских. И я забираю вашу машину.
Доктор, судя по всему, жутко боялся дикарей – даже красивых. Он покорно позволил Тэлли запереть его в грузовом отсеке одной из машин и сообщил коды взлета и управления вторым аэромобилем. Тэлли и сама расщелкала бы систему безопасности, но благодаря любезности доктора удалось сэкономить время. Смотреть на него, когда он сообщал ей коды, было ужасно весело. Он привык общаться с жителями деревни, почитавшими его как божество. Но стоило ему увидеть у Тэлли нож, как он сразу понял, кто тут командует.
Он ответил еще на несколько вопросов Тэлли, и в конце концов у нее не осталось никаких сомнений относительно того, что собой представляет лесная резервация. С этих мест началась разработка Операции Красоты, отсюда брали первых людей для экспериментов. Цель микротравмирования мозга состояла в том, чтобы искоренить жестокость и конфликтность. А лесные жители были идеальными подопытными, ведь они долгие годы непрерывно враждовали, убивая друг друга. Вот для чего нужна была кровная месть. Словно враждующие грызуны в тесной клетке, племена, заключенные внутри круга из «маленьких человечков», демонстрировали все, что ученым угодно было узнать о человеческой страсти к кровопролитию.
Тэлли покачала головой. Бедняга Эндрю. Весь мир, в котором он жил, был всего лишь полевой лабораторией, и его отец погиб из-за вражды, посеянной на пустом месте ради эксперимента.
Перед взлетом Тэлли немного помедлила. Она внимательно рассмотрела панель управления. Вроде бы все было точно так же, как в городской машине, но она не должна была забывать о том, что этот аэромобиль не имеет «защиты от дурака». Если скомандовать ему врезаться в гору – он врежется. Когда она доберется до руин, нужно будет очень осторожно лавировать между остовами высоких зданий.
Первым делом Тэлли, конечно, отключила систему связи. Не хватало еще, чтобы машина сообщила городским властям о своем местонахождении…
– Тэлли!
Она обернулась на крик, вытянула шею, посмотрела вниз через ветровое стекло. Это был Эндрю. Один, без спутников. Девушка выскользнула из кабины, жестом велела ему не шуметь и указала на вторую машину.
– Я там заперла доктора, – объяснила она шепотом. – Нельзя, чтобы он услышал твой голос. Зачем ты вернулся?
Эндрю посмотрел на второй аэромобиль. При мысли о том, что внутри томится плененный бог, жрец вытаращил глаза.
– Меня послали посмотреть, где он, – прошептал Эндрю. – Он сказал, что быстро догонит нас.
– Не догонит. А я сейчас улечу.
Эндрю кивнул.
– Понятно. Прощай, Юная Кровь.
– Прощай. – Она улыбнулась. – Я не забуду, как ты мне помог.
Эндрю смотрел ей в глаза, и в его взгляде застыло такое знакомое преклонение перед красотой.
– Я тоже тебя не забуду.
– Не смотри на меня так.
– Как, Тэлли?
– Как… как на богиню. Мы просто люди, Эндрю.
Он потупился и едва кивнул.
– Знаю.
– И мы не идеальные люди, Эндрю. Некоторые из нас намного хуже, чем ты можешь себе представить. Мы уже давно делаем с твоим народом ужасные вещи. Мы вас использовали и продолжаем использовать.
Он пожал плечами.
– Но что мы можем сделать? Вы так могущественны.