Бл*дь… узко, тесно… жарко.
- Больно?
- Н-нет.
Удерживая собственный вес на одной руке, ввожу член до конца и, замерев в этом положении, касаюсь ее губ. Маришка, выдохнув, чувственно меня целует. Прихватывает нижнюю губу, втягивает ее в себя, влажно облизывает языком.
Меня просто бомбит от того, как ловко эта девочка занимает мои позиции. Всего один тихий вздох, движение губ и взмах ресниц, и я чувствую себя пятнадцатилетним пацаном в объятиях опытной соблазнительницы.
Девочка – огонь, девочка – пожар.
Беру ее за горло и врезаюсь резким толчком. Маришка распахивает глаза и тонко вскрикивает.
- Руки… держись за подлокотник, Марина.
Часто облизывая губы, она забрасывает руки за голову и прогибается в пояснице.
Мать вашу… завидуя самому себе, вонзаюсь пальцами в ее бедра и нанизываю на себя, пока в глазах звезды мерцать не начинают.
Глава 22.
Наверх, в спальню мы так и не поднимаемся, молча лежим в обнимку, пока не приезжает доставка.
Кравцов надевает трусы, я – с его разрешения белую рубашку. Пока он не видит, зарываюсь носом в ее воротник и вдыхаю его запах.
- Рыбу любишь? – спрашивает, опустошая бумажные пакеты.
- Люблю.
Очень уютная кухня. Просторная, с угловым кухонным гарнитуром из натурального дерева, с широким, выходящим на задний двор, окном. В центре помещения остров с электрической плитой и вытяжкой над ней. В противоположном углу квадратный стол из массива дерева.
Стараясь быть полезной, начинаю вскрывать пластиковые контейнеры, вынимаю и раскладываю салфетки.
- Выпьешь вина? – спрашивает Кравцов, доставая из шкафа один бокал.
- А вы?
Несмотря на то, что между нами уже было, я все еще дико смущаюсь и не могу позволить себе, открыто разглядывать его. Делаю это украдкой, пока он, как сейчас, стоит ко мне спиной.
Шаря взглядом по его телу, мысленно фотографирую все, что видят мои глаза. Темный, короткостриженый затылок, широкие плечи, бугрящуюся мышцами спину, узкий пояс и две сумасшедше сексуальные ямочки над крепкими ягодицами.
Скольких женщин свел с ума Арсений Рустамович? Какая я по счету?
- Я редко пью, Мариш.
- Почему? Вы хотите отвезти меня домой?
Ответа нет. Сложив руки на груди, наблюдаю, как перекатываются мышцы спины под кожей, пока он откупоривает бутылку и наполняет для меня бокал.
А затем, развернувшись, идет мимо меня к столу и садится на стул.
- Иди ко мне, - зовет, указывая на свои колени.
Прокатившаяся по телу волна слабости делает мои ноги желейными. Глядя в его черные глаза, подхожу и аккуратно седлаю его. По внутренней стороне бедер проходит электрическая волна и ударяет в место, которым я касаюсь его стремительно твердеющего паха.
- Выпей, - говорит Кравцов тихо, поднеся бокал к моему рту.
Не в силах разорвать зрительного контакта, я пригубляю терпкого напитка, смакую его на языке и, проглотив, облизываю губы.
- Я хочу, чтобы ты осталась до утра, Марина, - проговаривает, ставя бокал на стол, - будь моя воля, я бы держал тебя в своей постели все эти три недели.
- А потом?.. Когда они закончатся… мы с вами… с тобой… сделаем вид, будто ничего не было?
- Да.
Он говорит честно, открыто глядя мне в глаза. Я тоже знаю это с самого начала, но почему-то не могу перестать задавать этот вопрос снова и снова.
На что надеюсь? Услышать, что он признается мне в чувствах и пообещает развестись с Ингой?
Я дура, конечно, но не настолько.
- Можно вопрос?
- Спрашивай, - слегка изогнув одну бровь, выказывает недовольство.
- Вы, правда, любите свою жену?
- Мы же договорились, Мариш…
- Просто ответьте. Больше я про нее не спрошу, - обещаю, стараясь придать голосу равнодушия.
Моргнув, Арс уходит из-под моего взгляда. Берет со стола бокал и снова подносит к моему рту. Я делаю глоток, но продолжаю смотреть четко в его глаза.
Я хочу честности не только касаемо наших отношений, но и его чувств к жене тоже.
- Скажите.
- Правда, малыш. Она моя первая и единственная любовь.
Не верю! Хоть убей – не верю!
- Я бы не хотела, чтобы мой муж любил меня так же, - говорю, отпивая вино.
И тут Арсений Рустамович улыбается так, что меня в жар бросает, а от затылка по плечам разбегаются тысячи мелких мурашек.
- У тебя так же не будет, Мариша. Ты достойна лучшего.
- Да, я у мужа буду единственной.
- Не сомневаюсь.
Потом мы ужинаем. Сидя за столом друг напротив друга, говорим обо мне. Кравцов расспрашивает меня об учебе, о моих увлечениях. О себе почти ничего не рассказывает, хотя я предприняла не одну попытку выведать о нем хоть что-нибудь.
Но и здесь тупик, он закрыт от меня на семь замков.
И еще он так и не сказал, останусь я ночевать здесь или он отвезет меня домой, как в прошлый раз. Поэтому сразу после ужина, когда он выходит покурить, я иду переодеваться.
Трусы нахожу на полу у дивана, бюстгальтер и платье в прихожей.
Снимаю его рубашку, надеваю белье и слышу, как Кравцов заходит в гостиную.
- Куда собралась?
- Я думала, вы отвезете меня…
- Ты хочешь домой? – тихо звучит подхриповатый голос.
А я не знаю, что ответить. Да, разум и заглушенная его близостью гордость велят уехать. А сердце, скачущее в груди как щенок перед хозяином, скулит - «останься».
Стоя к нему полубоком, вижу, как он приближается. Подходит совсем близко, обволакивая запахом своей кожи и табака и, взяв за плечи, разворачивает к себе спиной.
- Побудь со мной до утра, - просит, расстегивая крючки лифчика.
Снимает и бросает его в стоящее рядом кресло. Следом туда же улетают трусики, а уже через секунду я оказываюсь сидящей на кожаном подлокотнике дивана.
Нависнув надо мной, Кравцов очерчивает пальцами скулу, губы, ключицы, касается вершинок грудей, живота и, добравшись до бедер, медленно стягивает с ног чулки. А затем вынимает откуда-то пакетик с презервативом, ловко вскрывает его и, спустив боксеры, раскатывает по члену.
Все это время я не дышу и не двигаюсь. Глядя на его опущенные длинные ресницы, тону в сумасшедших ощущениях.
Если бы я могла, не расставалась бы с ним ни на миг.
- Иди ко мне, - с этими словами он подхватывает меня на руки и вынуждает обвить торс ногами.
Наши лица на одном уровне. Глядя затуманенным взглядом, Арс, чуть подкинув меня вверх, насаживает на себя до упора.
От неожиданности и остроты ощущений коротко взвизгиваю.
- Держись крепче, - велит он начинает вдалбливаться в меня снизу, держа так, словно я невесомая.
От максимального распирания и влажного упругого скольжения внизу живота быстро нагревается и наливается кровью.
- Нормально все? Не больно? – выдавливает сипло.
- Н-нет…
С каждым толчком мои губы скользят по его щетине. Мы меняемся рваным дыханием и прожигаем друг друга взглядами. Интенсивность его выпадов увеличивается, горячий сгусток крови в низу моего живота тоже стремительно растет и с очередным резким толчком взрывается ярким наслаждением.
Я начинаю кричать и чувствую, как спина моя касается стены. Надежно зафиксировав мое тело, Кравцов врезается в меня с бешеной скоростью. Запустив пальцы в растрепанные волосы, сгребает их в кулак и, оттянув назад мою голову, впивается зубами в шею.
Кончает долго, содрогаясь всем телом и хрипя что-то невнятное. Затем, дав себе несколько секунд на восстановление дыхания, выходит и ставит меня на ослабшие ноги.
- Телефон, - выдыхаю, ведя ладонью по влажной шее, по тому месту, куда только что пришелся укус.
Он звонит в кухне уже второй раз подряд. Пока мы занимались сексом, его мелодия шла отдаленным фоном, но теперь, когда все закончилось, она неприятно режет слух и отдает противным скрежетом в груди.
На ходу снимая презерватив, Арс идет на кухню и принимает вызов. Слышу его удаляющиеся шаги по лестнице и отдельные фразы.
- Как долетела?
- Нормально устроилась?
- Как там погода?
Зажмурившись, затыкаю уши руками.
Не могу!.. Не могу слышать это! Не хочу думать об этом! Отказываюсь верить!!!
Пытаясь протолкнуть внутрь быстро растущий в горле ком, делаю глубокие вдохи и медленные выдохи. А потом снова начинаю одеваться.
Трусы, лифчик, чулки. Натягиваю платье и, заведя руки за спину, застегиваю молнию.
- Малыш? – раздается за спиной уставший голос, - что опять?..
- Я домой хочу, Арсений Рустамович.
- Марина…
- Прости… Арсений… - выдавливаю смешок, - отвезешь или мне такси вызвать?
- Отвезу.
Глава 23.
- У него есть катер, представляешь? – восторженно рассказывает Юля, - но по мне, так это самая настоящая яхта! Мы плавали по озеру и останавливались на пикник у небольшого островка!
- Круто, - поддерживаю разговор, обнимая пальцами стаканчик с кофе.
- Жаль, что сезон навигации заканчивается, теперь ждать до следующей весны.
Юлька по уши увязла в новых отношениях со своим Игорем. Они уже дважды проводили уикенд загородом и постоянно встречаются в отелях.
А я всерьез подумываю о том, чтобы узнать у Кравцова о семейном положении его друга.
- У вас с Мироном что? – бьет в лоб, - поругались или расстались?
- Эмм… поругались немного…
- Из-за чего? – простодушно спрашивает она.
Мы не ругались и не расставались. Я просто слилась. Три пропущенных звонка, несколько неотвеченных сообщений, и Мирон сам на меня обиделся.
Я понимаю, что поступаю некрасиво, что надо набраться смелости и поставить точку в наших полуотношениях. Но представив, как все это будет происходить, что я буду вынуждена в очередной раз лгать ему о причинах нашего расставания, я трусливо оттягиваю разговор.
И потом, время от времени, во мне просыпаются женские гордость и вредность. Я не хочу бросать парня из-за женатого мужчины, который, кстати, ни разу мне не позвонил с того момента, как молча отвез меня домой.