- Герман Дмитриевич! – вдруг раздается за спиной голос Инги, - Марина! Вот так встреча!
Глава 37.
Оцепенев, я впиваюсь пальцами в локоть отца. Пожалуйста, только не это! Я не вывезу.
Папа оборачивается, и мне приходится сделать то же самое.
- Здравствуй, Инга, - отвечает он с достоинством, и я утыкаюсь взглядом в область ее груди.
Пол под ногами начинает медленно раскачиваться, от волнения мутит.
- Здрасти… - мямлю под нос, коротко глянув на стоящего справа от нее ее мужа.
Изобразив искреннюю улыбку, Кравцов протягивает отцу руку, а затем возвращает ее на поясницу своей жены.
- Здравствуй, Марина, - удостаивает меня беглым взглядом.
- Здравствуйте, - отвечаю тихо, глядя себе под ноги.
Вчерашней ночью он творил со мной такое, что теперь я вряд ли осмелюсь посмотреть в глаза его жене.
- Я так рада встречи! - продолжает говорить возбужденно, - совсем не ожидала вас здесь увидеть.
- В прошлом году мы пропустили мероприятие.
Мое лицо пылает, словно в него кислотой плеснули, дышу с трудом через раз и мечтаю провалиться под землю прямо сейчас.
Отец спрашивает Арсения что-то о работе, тот ему отвечает, но я не могу уловить смысла сказанного, так как их слова сливаются для меня в неразборчивый гул. Понимаю лишь, что у него новая должность, с которой папа его и поздравляет.
Перевожу взгляд с паркета под ногами на Арса, но он на меня не смотрит. Какая новая должность? Почему он мне не рассказал?..
- Давно вернулась? Где отдыхала? – интересуется отец у его жены.
Она говорит что-то про Испанию и какие-то курорты. Потом папа спрашивает еще, а она болтает и болтает.
Арс молчит. Чувствую на себе его взгляд.
- Куда теперь? Какие планы?
И тут я замираю и перестаю дышать.
- Никаких, - вздыхает Инга со смехом, - в родные пенаты вернулась. Только теперь заново к климату привыкать нужно. Терпеть не могу холод, снег и дождь.
Не боясь показаться невежливой, отворачиваюсь и принимаюсь делать вид, что разглядываю других гостей мероприятия. Потом приходит идея отлучиться в женскую комнату, но тут я слышу, как ко мне обращаются.
- Как твои дела, Марина?
Повернув голову, смотрю в ее лицо. В нем столько участия и заинтересованности, что я ощущаю себя грязью на ее каблуках. Мне хочется умереть.
- Все отлично, спасибо, - выдаю на одной ноте.
Чувствую на себе его взгляд и исходящее от него напряжение. Вижу его руку на ее талии.
- А с парнем твоим как? – заглядывает в лицо Инга, - как его имя?.. Мирон, кажется?..
Мой взгляд, скользнув вверх по смокингу ее мужа, тормозит на месте, где белоснежная рубашка граничит со смуглой кожей его шеи, и, не осмелившись подняться выше, возвращается к красивым синим глазам Кравцовой.
- Отлично, - копирую дружелюбную улыбку, - мы брали небольшую паузу в отношениях, но сейчас снова вместе.
- Он симпатичный, - заявляет, глядя на моего отца, - я однажды видела их с Мариной. Красивая пара.
- Да, спасибо, - киваю и тихо обращаюсь к отцу, - я на минутку… не теряй.
Пусть думают обо мне, что хотят, но я больше не могу. Послав Кравцовым одну улыбку на двоих, разворачиваюсь и, зажав подмышкой маленькую сумочку, на деревянных ногах иду прочь.
Пересекаю огромный зал, машинально с кем-то здороваюсь, улыбаюсь и, наконец, выхожу в небольшой холл, а из него в коридор, ведущий к курилкам и туалетам.
Поставив сумочку на танкетку, долго держу руки под струей холодной воды, а затем, вытерев полотенцем, прикладываю ладони к горящим щекам.
Если бы не папа, я бы уже ехала отсюда в такси. Но он не должен заметить мое состояние, поэтому придется терпеть до завершения вечера. Я видела знакомых среди приглашенных, буду общаться с ними, потому что видеть его руку на ее пояснице выше моих сил.
Убедившись, что краснота с лица сошла, выхожу из туалета и останавливаюсь у широкого окна в тени кадок с растениями.
Мимо все время кто-то ходит, встают неподалеку, чтобы поговорить по телефону или просто отдохнуть от шума и духоты общего зала. Я смотрю в окно пустым взглядом, и вдруг вся вытягиваюсь в струну, когда мои рецепторы, как антенны, улавливают его приближение.
Он с ума сошел?!
Мои плечи каменеют, легкие скукоживаются.
Отчетливо чувствую его запах и энергетику.
- Как ты? – звучит совсем рядом подхриповатый голос.
- Отлично! – отчеканиваю я и вздрагиваю, когда моих обнаженных плеч касаются его пальцы.
Буря внутри меня вновь набирает обороты. Ярость, обида, боль и ревность, смешавшись в термоядерный коктейль, рискуют вот-вот на него обрушиться. Невыносимо хочется развернуться и ударить его по лицу. А затем заглянуть в глаза и спросить:
«Ну, как?.. Как прошла ваша встреча, Арсений Рустамович?.. Вы уже показали жене, как сильно по ней скучали?»
- Почему не сказал, что тоже сюда придешь? – говорю вместо этого, - я бы не пошла.
- Ты мне тоже не сказала… я бы тоже не пошел…
Чувствую, как он придвигается ближе, и ладонь его, накрыв мое плечо, мягко сжимает его.
- Что ты делаешь?.. Увидят…
- Мы больше не должны встречаться, Марина, - шепчет в ухо, - впредь я буду осторожней…
По коже растекается жидкий лед, в носу начинает щипать. Я дергаю плечом, сбрасывая его руку.
- Если она и заподозрит что-то, то только по вашей вине. Отойдите от меня, Арсений Рустамович.
И он убирает руку и отходит. По моей щеке скатывается слезинка.
- Прости…
Слышу удаляющиеся шаги, и вскоре его запах исчезает. Мне же приходится вернуться в туалет, чтобы поправить макияж и остудить лицо. А потом возвращаюсь в зал и присоединяюсь к компании молодежи. С двумя из них я знакома, еще двое точно учатся в одном со мной корпусе.
Кравцова я больше не вижу, зато его жену ловлю на разглядывании моего платья. Заметив, что я смотрю на нее, тут же расплывается в широкой улыбке.
С трудом доживаю до окончания вечера и, усевшись в такси, прижимаюсь к папиному плечу.
- Устала?
- Угу…
Он, по всей видимости, тоже. Расстегивает пуговицу смокинга и снимает галстук – бабочку.
- Марина… тебе Инга не нравится? – вдруг тихо спрашивает он.
- С чего ты взял?
Сердце проваливается в желудок и совсем перестает биться. Неужели я чем-то выдала себя?.. Она тоже это заметила?..
- Мне так показалось.
- Да, нет, ты что?.. Я к ней ровно отношусь.
- А к ее мужу?
Внутри все холодеет, внутренности завязываются в узел, и снова мутит.
- Арсению Рустамовичу? - вкладываю в голос как можно больше беспечности, - обычно… я его почти не знаю…
Кажется, папа верит. Устроив голову на спинке сидения, устало прикрывает глаза. Я же, вся внутренне сжавшись, боюсь даже пошевелиться.
Если отец заподозрил что-то неладное, то мама раскусит меня в два счета.
И тогда это будет… это будет конец всему.
Глава 38.
Арсений.
Наливаю себе крепкого кофе и, взяв с собой сигареты, выхожу в лоджию и открываю окно. Это уже вторая чашка за утро, потому что вообще не понял, спал этой ночью или нет.
Голова трещит, как с похмелья, но ляг я сейчас спать – все равно не усну.
Не удивлен – знал, что первое время так и будет. Волнений добавила наша с Маришкой вчерашняя встреча. Я видел, что ей реально плохо, видел, как блестят от слез ее глаза, слышал, как дрожит голос и адресованную мне шпильку про ее мальчика словил налету.
Глупейшая ситуация – моя жена обменивается любезностями с моей любовницей.
Но не это самое паршивое. Меня всерьез тревожит состояние малыша. И сейчас, затягиваясь горьким дымом, я борюсь с соблазном сесть в машину и поехать прямо к ней.
Кладу недокуренную сигарету в пепельницу и делаю обжигающий глоток кофе.
- Доброе утро, - раздается позади сонный голос Инги, - я думала, ты уже на работу уехал.
Встав за спиной, прижимается всем телом и обнимает за талию.
- Сейчас поеду.
Что-то изменилось между нами, мы отдалились. Я причину знаю, Инга ее чувствует.
Вчерашний секс и даже минет в исполнении жены, не смогли смыть образ Маришки из головы. Пока он еще там. Ощущения паршивые, мне не понравились. К тому же, я думал, что слова малыша о ее Мироне в одно ухо влетели, а в другое вылетели, а сейчас чувствую – успели-таки царапнуть мозг.
Такая девочка долго одна не будет. С этим тоже придется как-то жить.
- У меня новая должность… - говорю я, сам себя отвлекая от тягостных мыслей, - ты знала?..
- Нет… откуда? Ты же мне не говорил? – ныряет под мою руку и с улыбкой заглядывает в лицо, - или говорил?
Смотрю в красивые синие глаза и пытаюсь расшевелить потухшие в груди угли. Но там лишь зола да пепел. Перегорело все.
Твою мать… бл*дь.
- Твой отец тебе не сказал? – отдаю ей чашку с кофе и снова берусь за сигарету.
- Нет, - вдруг мрачнеет Инга, - мы поругались с папой.
- Чего?!
А вот это шок. Не припомню, чтобы хоть раз за пятнадцать лет между ними были разногласия. Они всегда были как одно целое и дополнение друг друга.
Она делала все, чтобы радовать его, а он взамен исполнял все ее капризы.
- Что случилось?.. Снова внука требует?
- Хм… Если бы… - усмехается Инга и, обхватив пальцами мою ладонь, удерживающую сигарету, подносит ее ко рту и делает затяжку, - он, по ходу, скоро сам себе наследника сделает.
- Не понял…
- У него новая любовница и, кажется, там все серьезно.
Ну, я слышал о похождениях старого пердуна. Были у него и ровесницы дочери, и даже моложе, но подолгу никто из них не задерживался, потому что характер у старика прямо скажем, говно.
- Насколько серьезно?
- Он нас познакомил! – округляет глаза, - какая-то Аня… младше меня на два года! Она уже полгода с ним!
- А мать твоя что?
- Да при чем тут мама? – отмахивается Инга, - ты представляешь, отец мне сказал, если мы не родим ему внука через год, то ему Аня родит сына.