К горлу вновь подкатывает тошнота, и лоб покрывает липкой испариной. Прижав руку ко рту, стараюсь дышать медленно и глубоко. Меня кроет паникой, потому что, если я беременна, моих родных ждет еще одно потрясение.
Резко выдохнув, оборачиваюсь на голоса подружек. Оливия и Ева с довольными лицами, физиономия Юли выражает лишь скуку.
Она сильно изменилась за последние несколько месяцев. Из девчонки – зажигалки превратилась в циничную стерву. Очень неприятно быть мишенью для ее злого сарказма, но я все время пытаюсь найти ей оправдание.
Игорь, наконец, набрался смелости и честно с ней поговорил. Расставил границы, выкатил список собственных приоритетов.
Семья, работа, друзья, а потом – Юля. Она согласилась, а после этого узнала, что Арсений, друг Игоря, разводится с женой, чтобы быть со мной.
Это стало для Юли двойным ударом. Иногда мне кажется, она меня ненавидит.
- Сдали?
- Пять, - виснет на моей шее Оливка, - у Евы тоже.
- А у тебя? – интересуюсь у уткнувшейся в экран телефона Юльки.
Девчонки смешно таращат глаза, дескать, лучше ее не трогать.
- Еле на четверку уболтала… гондон старый.
А все потому, что она за курсач села только на прошлой неделе, когда Игорь с беременной женой на курорт улетел.
Вместе спускаемся на первый этаж и идем в кафе. Я беру зеленый чай и чизкейк, девчонки – кофе и эклеры. Впереди еще одна пара, которую я с удовольствием бы прогуляла, но не могу, у меня и так неделя прогулов.
Терпеть неизвестность невыносимо. Меня рвет на части от мысли, что, возможно, прямо сейчас в моем животе сидит ребенок Кравцова.
Господи, как страшна, и как сладка и заманчива эта мысль.
- Может, после лекции в бар? – вдруг предлагает Юля, - отметим…
- Можно, - с готовностью восклицает Оливия.
- Мне надо у Вовчика спросить, - отзывается Ева.
- Я пас.
Три пары глаз впиваются в мое лицо. Взгляды Евы и Оливки выражают крайнюю степень любопытства. Юлин – голое ехидство.
- Начало-о-ось… - откидываясь на спинку стула, тянет она, - девочки, у нас минус один.
- Ты о чем? – уточняю с улыбкой.
- Он ошейник тебе еще не надел? – смеется и оглядывается на девчонок, ища у них поддержки.
Те смущенно улыбаются и, видимо, решают занять позиции сторонних наблюдателей. Оливка размешивает сахар в кофе, Ева сосредоточенно тыкает пальцем в телефон.
- Я не виновата в том, что Игорь выбрал не тебя и в том, что ты на это согласилась, - проговариваю, глядя четко ей в глаза.
- При чем здесь Игорь?
- Не нужно искать виноватых, Юля. У нас совершенно разные ситуации.
- Да? И чем же, интересно, они разные?
Я осекаюсь. Не ожидала такой реакции, но все равно не спешу делиться своим мнением. Оно ей не понравится.
- Знаешь, какая у нас разница? – спрашивает с вызовом в голосе, - твой отец мэр, а мой безработный.
- И?..
- Если бы твои родители были нищими, он бы фиг развелся со своей женой.
Это настолько бредовой заявление, что мне приходится сдерживать себя, чтобы не рассмеяться ей в лицо. В то же время приходит четкое понимание, что нашей дружбе конец, а я испытываю иррациональное чувство облегчения. В последнее время общаться с ней стало невыносимо.
- Пусть будет так, если тебе приятнее так думать, - поднимаюсь и забираю с соседнего стула свою сумку.
- Ну, Мариш… - хнычет Оливия, - ну, девочки, вы чего?
- Встретимся на лекции, - подмигиваю ей.
В аудитории занимаю свое место, а Юля демонстративно проходит мимо и садится на заднем ряду. Мне жаль, что наша дружба закончилась так нелепо, но я уже устала оправдываться перед ней за свое счастье.
После занятий прошу таксиста остановиться у аптеки. Стою в очереди, переминаясь с ноги на ногу. По телу гуляет нервная дрожь, колени подгибаются. Покупаю сразу три теста и принимаю входящий, пока бегу до такси.
- Тебя забрать? – спрашивает Арс.
- Нет, я уже почти дома.
- Ладно. Как курсовая?
- Пять!
- Отметим? Собирайся, я через час заеду.
- Эмм… о’кей…
Блин, если тест окажется положительным, мне не до ресторана будет. Арсению тоже.
Захожу в квартиру, сразу иду в ванную и включаю воду. Трясущимися от волнения руками зачем-то умываю лицо, потом долго промокаю его полотенцем. И только после этого делаю то, что написано в инструкции.
Кладу полоску на край стиральной машины и снова иду к раковине, а когда возвращаюсь, на нем две красные полоски. Такие яркие, словно их начертили фломастером!
Хватаюсь ладонями за лицо и продолжаю смотреть на них сквозь щели между пальцами.
Я беременна!
Разворачиваюсь к двери, с минуту гипнотизирую ее глазами, а потом, оглянувшись, снова потрясенно смотрю на тест.
Я беременна… В двадцать один я стану мамой…
Эмоциональный ступор вскоре сменяется едва ли не истерикой. Я начинаю метаться по квартире, заламывая руки.
Что теперь будет?! Его развод только в понедельник! А моя учеба? Я же только на третьем курсе!.. Боже… мама с папой этого не переживут!.. Они еще не оправились от новости о наших с Арсением отношениях, а тут уже ребенок!..
И как отреагирует он сам?
Падаю в кресло и пытаюсь взять себя в руки. Дышу – дышу – дышу… Кладу руку на плоский живот и прикрываю глаза. Прислушиваюсь к ощущениям и вдруг чувствую это.
Тепло, идущее из-под руки и растекающаяся по телу вибрирующая энергия. Словно наполняясь новым смыслом, я начинаю осознавать.
Теперь мне понятны причины перепадов моего настроения и частых слез, постоянной слабости и сонливости. Вчера Арсений купил пирожное с безейной крошкой, а я его так и не съела, потому что захотелось маринованных оливок.
Твою мать, и какой же у меня срок, интересно?..
Из прихожей доносится звук отрывающейся двери, следом зажигается свет.
- Марина!
Мое сердце больно ударяется о ребра. Подобрав ноги, выпрямляю спину.
- Я здесь, - отзываюсь пискляво.
Слышу, как он раздевается, выкладывает телефон и ключи на комод, снимает пальто.
- Ты чего? – останавливается на пороге, - я столик в ресторане заказал.
Тест лежит в ванной, а я не могу вымолвить ни слова. Молча смотрю, как он приближается, в черных брюках, белой рубашке, галстуке и с голубой коробкой в руке. Подходит и опускается передо мной на корточки.
- Малыш… - берет мою лежащую на коленях руку и прижимается к ней губами, - сделай тест, пожалуйста.
И вкладывает в мою ладонь голубой картон.
Я перевожу на него взгляд, потом снова смотрю Арсению в глаза и прыскаю со смеху. Он непонятливо моргает.
- Самый умный, да? – смеюсь, закинув голову.
- Что?..
- Я только что сделала… - смеха больше нет, глаза в глаза, и ток по венам, - я беременна!
ЭПИЛОГ.
С елки падает и со звоном разбивается стеклянная елочная игрушка. Никиту и Ромаша как ветром сдувает с места преступления.
- Третья за сегодня, - подает голос Кирилл.
Спящая на его руках Юлечка чмокает губками во сне. Настя, тяжело вздохнув, встает с кресла и уходит на кухню за совком.
Я расправляю юбку на коленях и незаметно прикусываю нижнюю губу. Сейчас начнется.
- Как чувствуешь себя? Не тошнит больше?
Только при нем это случилось сегодня уже дважды.
- Нет, меня обычно в первой половине дня тошнит.
- Ты все равно врачу скажи. Настю с Юлей не тошнило почти, а у тебя беременность в таком юном возрасте… - качает головой.
- Мне двадцать один почти. Настя Ромаша во сколько родила, напомни?
- И вспомни, какая у нее была беременность, - затыкает меня.
- Кир, ну хватит уже!
Новость о моем положении имела эффект разорвавшейся бомбы. Я думала, когда мы с Арсением приедем сюда на Новый год, увидим только оставшиеся от дома руины. Потому что все решили, что мы скрывали беременность, когда Кравцов за мной прилетел.
Срок-то, когда я встала на учет, был уже восемь недель.
Пока Настя собирает осколки от разбившейся игрушки, Кирилл меня не трогает. Скупо улыбаясь, любуется своим творением, время от времени, целуя крошечный кулачок Юленьки.
Я придвигаюсь ближе и тычусь носом в угол ее пледа.
- Обалденно пахнет, да? – спрашивает шепотом Кир.
- Ммм… обожаю детский запах.
- Особенно подгузники с начинкой… - закатывает глаза якобы от удовольствия, - скоро насладишься.
- Нашел, чем испугать, я Никитке постоянно меняла. Забыл?..
- Может, и Юле тогда поменяешь?
- Да без проблем, - тяну руки, чтобы забрать малышку, но Кир вдруг переводит взгляд за мою спину.
- Ладно, я сам. Вон, твой престарелый бойфренд идет.
Ни я, ни Арсений на их подколы внимания не обращаем. Его, как моего мужчину в семье приняли, и для меня это главное.
Кравцов опускается на диван слева от меня, и я сразу ныряю в его объятия. От него пахнет снегом, холодным ветром и парфюмом, который я сама для него выбрала в качестве подарка на Новый год. Табаком не пахнет, потому последний раз он курил в тот день, когда узнал, что я беременна. На нервяке выкурил сразу три и выбросил пачку в мусорное ведро.
Ошалел тогда, конечно. Настолько, насколько может ошалеть Арсений Рустамович. Курил молча, потом на руках меня таскал по всей квартире. Ночью, пока думал, что я сплю, живот целовал.
- Не тошнило больше? Сможешь поесть?
- Все нормально, - жмурясь, трусь щекой о его плечо, - поем, конечно…
Слышу голоса папы и старшего брата, а следом возглас Саши:
- Бл*дь, я когда-нибудь смогу к этому привыкнуть?!
- Саня, че орешь?! – шипит Кирилл, - Юлю чуть не разбудил!
Я тихо смеюсь в шею Арсения. Мой. Мой мужчина, который совсем скоро станет моим мужем. С самого начала, с самой первой встречи знала, что мой.
Я уже поняла, так бывает, когда люди рождены друг для друга. Предначертаны друг другу судьбой.
Это наш случай.
Даша, встав у входа в гостиную, с улыбкой на нас смотрит. Саша тут же встает рядом и обнимает ее со спины.