- И будь осторожна… и со своим мальчиком в том числе.
- Мы просто друзья.
- Помни о последствиях, - продолжает воспитывать, - думай головой.
- Я думаю.
- И поменьше светись.
- Ладно.
Отбившись, ложусь на диван и складываю руки на груди. Вот умеет же Саша испортить настроение. Всего одним звонком всколыхнул во мне страх, замешанный на чувстве вины.
Наверное, в чем-то он прав, мне стоит чаще проводить вечера за учебниками, реже выходить с друзьями в свет и отказаться от соцсетей.
Зазвеневший снова телефон заставляет меня распахнуть глаза. На экране фотография Юльки в солнечных очках с красными стеклами.
- Да?
- Что с голосом? – спрашивает со смешком, - умер кто-то?
Да. Моя юность. Мои самые лучшие годы.
- Просто нет настроения, - проговариваю медленно, - я устала…
- Надо срочно отдохнуть! – тут же восклицает Юлька, - как на счет клубешника?
- Нет, не хочу никуда…
- У тебя ПМС что-ли?.. Или Мирон плохо… кхм… трахает? Че случилось-то?
- Все нормально, спать хочу.
- Блин… - цокает языком, - Мариш… я тебя с собой позвать хотела.
- Куда? Я никуда не хочу.
- В Абрамс… там Игорь сегодня будет…
Укол адреналина мгновенно мобилизует все мои ресурсы. Подскочив на месте, роняю полотенце на пол. Воздух, скользнув по влажной коже, облепляет ее россыпью мелких мурашек.
А Арсений Рустамович… он тоже там будет?
Голос Юльки все льется и льется из динамика, а у меня в ушах шумит. Что, если он тоже туда сегодня придет? Этот Игорь же друг его?..
Мне же только подарок отдать ему и все… Потом я сразу домой поеду!
- Ладно, Юль… так и быть, уболтала… Схожу с тобой ненадолго, - проговариваю лениво и слышу в трубке визг подруги.
Если Кравцов сегодня будет там, я буду верещать так же.
Едва Юлька отключается, я бросаюсь к шкафу. Перебираю свои наряды, пока не нахожу черное короткое платье с пышной юбкой и смелым вырезом на груди. К нему идут черные чулки и ботинки из нубука на высоком каблуке.
Волосы оставляю распущенными, укладываю из волнами и приподнимаю объем у корней. В макияже делаю акцент на губы.
Фух… дура!
Бижутерия, капля духов и подарок для Арсения Рустамовича в сумке.
В девять часов такси со мной на борту останавливается у клуба Абрамс. Юля, кутаясь в собственные руки, уже топчется у входа.
- Греховцева, - шипит, повисая на моей руке, - вечно ты опаздываешь!
- Всего на полчаса… я не умею собираться быстро.
- В следующий раз я не буду тебя ждать, а зайду одна.
Ну, да. Была бы такая смелая, так и ходила бы сюда без меня.
- Следующего раза не будет, - заявляю я.
- Ладно, идем…
Про Кравцова Юля не знает. Информация о том, что я влюблена в женатого мужчину, не для лишних ушей. В прошлый раз я соврала, что мужик просто перепутал меня со своей знакомой. Разошлись с миром, после чего я уехала домой на такси.
Внутри аншлаг, пробившись через толпу, с огромным трудом находим место у барной стойки. Забиваемся в самый уголок и заказываем себе по коктейлю.
Глядя через плечо на танцпол, ни к месту вспоминаю сегодняшний разговор с братом.
Черт… Какая я послушная, блин!..
Обхватив трубочку губами, смотрю на стеклянную лестницу, ведущую на второй этаж. Сердце в груди ведет себя совершенно непредсказуемо – то сжимается и совсем перестает биться, то, вдруг резко дернувшись, начинает бешено скакать.
Если сегодня я его здесь не встречу, выброшу зажигалку в первую попавшуюся урну.
Или Мирону на день Рождения подарю.
- Марин, - шепчет Юлька в ухо, - пойдем со мной, а… Игорь нас там ждет.
- Я зачем пойду? – возмущаюсь делано.
- Ну, не оставлю же я тебя здесь одну!.. Ты чего?
- Я думала, мы потанцуем для начала.
Боюсь представить лицо Арсения Рустамовича, если он снова меня там увидит. Но другого способа встретиться с ним, у меня все равно нет.
- Недолго, - прячу смятение за хмурым выражением лица.
Забираю свой телефон с барной стойки и вдруг вижу, как на экране всплывает уведомление о входящем сообщении.
«Жду на стоянке. У тебя пять минут, Марина»
Глава 10.
Арсений.
Опустив стекло, прикуриваю сигарету и просто пытаюсь взять себя в руки, чтобы не придушить ее.
Игореха позвонил мне с полчаса назад и сказал, что моя «племянница» снова засветилась в Абрамсе со своей недалекой подружкой.
Гоняя дым через легкие, всерьез задумываюсь о том, чтобы выложить Герману все как есть.
Русским языком же было сказано, чтобы ноги ее в этом клубе не было. И ведь кивала послушно, в глаза заглядывала.
«Я буду вести себя как мышка, Арсений Рустамович!»
Сучка маленькая!
Делаю последнюю затяжку и вижу, как она выскакивает через стеклянные двери и, надевая на ходу куртку, пробирается сквозь толпу и крутит головой по сторонам.
Щелкаю подрулевым переключателем и выбрасываю окурок в окно.
Маришка, махнув рукой, берет курс на меня. Затаив дыхание, смотрю, как она приближается. Красивая выросла дочка у Германа. Глупо это отрицать. Не одного мужика на поводок посадит.
Если ума с возрастом наберется.
Подходит ближе, замедляя шаг, останавливается перед капотом, а потом осторожно приближается к моей двери и заглядывает в открытое окно.
- Здравствуйте, - улыбается скромно.
И, сука, снова этот полный обожания взгляд!
- Сядь в машину.
Кивнув, оббегает ее спереди, открывает дверь и опускается в пассажирское кресло. Салон тут же наполняется ее мягким запахом.
Стиснув зубы, на мгновение прикрываю глаза.
Она ерзает, поправляет волосы, сумку переставляет с места на место, чем безумно меня раздражает.
Растерев ладонью лицо, поворачиваю к ней голову, но в глаза стараюсь не смотреть. Кончик носа, волнистые локоны… бл*дь, губы…
- Что ж тебе не живется спокойно, Марина? – спрашиваю, вздыхая, - снова приключений на задницу ищешь?
- Нет, - лепечет скромно, а у меня от ее ложной скромности скулы сводит.
- Я же сказал тебе, здесь не появляться? Ты обещала, Марина, -напоминаю ей, - или тебя на взрослых дядей тянет? М?..
Резко вздрагивает, и мы встречаемся с ней глазами. Я почти не дышу – горло перехватывает. Марина напротив, разомкнув губы, жадно хватает воздух ртом.
- Давно практикуешь? - продолжаю давить, решая ее немного проучить, - за деньги или как подружка твоя… на голом энтузиазме?
- Почему вы так разговариваете со мной? – шепчет еле слышно.
- А как с тобой еще говорить, малыш?
Греховцева начинает часто моргать и, кажется, собирается плакать, но нет… уронив взгляд на свои колени, берет пару секунд на передышку и выпаливает:
- Я приехала, чтобы встретиться с вами, Арсений Рустамович.
Врет? Пусть лучше врет, иначе сам лично завтра посажу ее на самолет.
- На-хре-на?..
Разворачиваюсь к ней всем корпусом и, склонив голову, заглядываю в огромные глаза. В них именно то, что я и боялся увидеть.
Вот дура!
- У меня для вас подарок, - проговаривает торопливо и лезет в свою сумку.
А через мгновение в моей ладони оказывается зажигалка из бронзы.
- Что это? Зачем?
- Подарок… на память.
- Какую память, Марин? Мне ничего не надо.
И тут я вижу, как ее глаза быстро наполняются слезами. На этот раз точно быть потопу.
- Ладно… спасибо, - открываю бардачок и закидываю туда зажигалку, - но чтобы это было в последний раз, поняла!..
- Поняла, - вытирает слезинку костяшкой пальца.
- Другого способа подарить его не было? Обязательно сюда идти надо было?
Надув губы и опустив глазки, молчит, а потом вдруг, вскинув взгляд, смотрит в мое лицо. И я, мать твою, дар речи теряю от того, какой посыл в нем вижу.
Тело пробивает разрядом тока, и вся кровь бурным потоком устремляется в штаны.
- Перестань так пялиться на меня! – рявкаю грубо, на что Маришкина верхняя губа едва заметно дергается.
- Я люблю вас, Арсений Рустамович… уже давно.
Пздц. Приехали!
- Еще раз услышу, позвоню отцу, - предупреждаю угрожающе, - скажу, что его дочка преследует взрослого женатого мужика.
- И где же ваша жена?.. Почему она не с вами?
- Моя семья тебя не касается. А тебе посоветую, малыш, найти мальчика – ровесника.
- У меня есть.
- Вот и отлично. Направь свою любовь на него, а меня оставь, пожалуйста, в покое!
- Но там, в клубе, - говорит тихо, - когда вы меня не узнали…
- Забудь, что было в клубе! – склоняюсь к ней, - я тебя принял за другую!
Смотрю четко в ее глаза и едва не обжигаюсь от того пожара, что пылает в них. Теряюсь на мгновение и не успеваю среагировать, как мою шею обвивают тонкие руки, а к губам прижимается пухлый рот.
Взрываюсь изнутри, мозг в кашу, нервные окончания наголо.
Обхватив ее шею ладонью, вгрызаюсь, причиняя физическую боль. Сама, дрянь, нарвалась. Пусть терпит.
- Ммм…
Сжимаю пальцы сильнее и тараню сладкий девичий рот, пока Маришка не начинает задыхаться.
- Ты че творишь, малыш?.. – шиплю, прикусывая порочные губы, - ты с кем играть надумала?
- Еще!.. Арсений Руста… - затыкаю ее поцелуем, чувствуя, что собственные тормоза срывает к чертовой матери.
Вы*бу же. Вы*бу так, что в сторону взрослых мужиков смотреть не сможет.
Наваливаюсь всем телом, впечатывая ее в спинку сидения. Не сопротивляется, сучка. Отвечать пытается! На равных со мной играть! Чувствую, как ногтями царапает кожу головы.
У меня колом встает. До помутнения в глазах и дрожи в коленях. Загребаю в кулак подол ее платья и дергаю на себя так, что Греховцева съезжает бедрами по сидению и упирается коленями в бардачок.
- Раком дашь? – хриплю, намеренно сильно царапая ее кожу щетиной.
- Как? – хлопает глазенками.
- Отсосешь, а потом рачком… о’кей?..
- Арсе-е-е-ний Руста… - выдыхает с ужасом.
- Давай, Марин… прыгай на заднее сидение, быстрее начнем, быстрее закончим.