Они сделали несколько шагов друг к другу. Коннер первым протянул руку:
— Доброе утро, мисс Рейнолдс.
— Думаю, после вчерашнего можно обойтись без формальностей. Зовите меня Николь.
Он покачал головой:
— Смело. Как всегда.
— А вы думали, что за одну ночь что-то изменится? — поинтересовалась Николь.
Коннер улыбнулся, и она улыбнулась в ответ. Почему-то в эту секунду Николь подумала, что было бы, познакомься они при других обстоятельствах. Впрочем, других обстоятельств быть не могло.
Все началось с того, что ее подруга, Гейл Литтл, решила поучаствовать в том самом реалити-шоу. Гейл пошла на этот шаг, поняв, что шансы встретить нормального спутника жизни тают с каждым годом. У нее было свое пиар-агентство, и все время уходило на работу. Никакой личной жизни. Когда Гейл рассказала о своем желании лучшим подругам, Уиллоу и Николь, обе чуть не запрыгали от радости. Им не терпелось увидеть подругу в популярном шоу. Они искренне желали ей удачи…
— Итак, вы готовы к интервью? — спросила Николь.
— Присядьте, Николь, — предложил Коннер вместо ответа. — Вы, должно быть, чрезмерно самоуверенны, если и впрямь думаете, что я соглашусь на интервью.
Николь присела в кожаное кресло у журнального столика, откинулась на спинку и положила ногу на ногу. Затем немного поерзала, чтобы подол платья приподнялся, обнажив бедра. Ей хотелось увидеть его реакцию.
Несколько секунд Коннер смотрел на нее не моргая. Затем сел в кресло напротив. Судя по всему, накануне она недооценила его привлекательность. Сегодня Николь хотела его настолько сильно, что едва могла мыслить.
— Как насчет моего предложения? — поинтересовался он.
— Мне казалось, я ясно объяснила, что мне это не интересно, — ответила Николь. — Я надеялась, что к утру вы придумаете что-нибудь новое.
— Я не собираюсь ничего придумывать. Я мужчина, Николь, и я привык получать то, что хочу.
— А я привыкла не идти на поводу у обстоятельств.
— Никогда?
Не было смысла рассказывать Коннеру о нелегком детстве. Это было давно, и тогда она не знала, как бороться с обстоятельствами и побеждать. Если не брать в расчет детство, можно отвечать утвердительно.
— Никогда за последние несколько лет, — ответила Николь. — Предлагаю начать.
— Я уже начал. Я хочу вас. Вы хотите меня. Мы можем исполнить желания друг друга. Остается только понять, на что готов я и на что готовы вы ради этого.
Судя по всему, Коннер говорил серьезно. Об этом свидетельствовал его сосредоточенный взгляд.
— Предлагаю продолжить по проверенной схеме, — не сдавалась Николь. — Я позволяю вам себя целовать, а вы отвечаете на мои вопросы.
Он помотал головой:
— Не пойдет. Кроме того, похоже, вас тоже не устраивает такой сценарий. Поверьте, оказавшись в моих объятиях, вы забудете про вопросы.
Холодок пробежал по спине женщины. Ей очень хотелось оказаться в объятиях Коннера, и сделать для этого надо совсем немного. Николь была готова забыть про это чертово интервью и стать его любовницей. Внутри ее разгорелся огонь, бороться с которым было практически невозможно. Честно говоря, в глубине души она и не хотела бороться.
Но каковы будут последствия? Коннер бросит ее?
Она откинулась в кресле и снова закинула ногу на ногу, чтобы отвлечь его и выиграть время. Однако мысли в голове путались, и правильный ответ дать не удалось.
Николь определенно хотелось чего-то большего, чем простая интрижка. Если бы ей был нужен страстный секс, она могла бы получить его в любую минуту. Куда важнее для нее интервью с Макейфи. Она по-прежнему сомневалась, что Коннер хочет ее, а не пытается избавиться. Нужно добиться того, чтобы он действительно ее захотел.
— Знаете, Коннер, — начала Николь, — я думаю, что вам есть что скрывать и вы боитесь проговориться. Одно случайное слово — и миллионы читателей обо всем узнают.
Он также откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. Николь, судя по всему, попала в цель. Скрещенные руки — верный признак защиты. Именно таким она и хотела увидеть настоящего Коннера Макейфи.
Ему не нравилось, что она нашла прореху в его броне. Единственный способ совладать с Николь — указать ей на дверь и вернуться к делам. Но Коннер не привык проигрывать и не собирался сдаваться. Она хочет его, ей нужно получить у него интервью, поэтому игра будет идти по его правилам.
— У меня нет секретов, Николь, — возразил Коннер, — но, если вы найдете хоть один, я буду только рад.
Николь пожала плечами и опять скрестила ноги. Коннер бросил на нее взгляд, который можно было сравнить с взглядом хищника, готового наброситься на жертву. Ему очень нравился вид, открывающийся каждый раз, когда она клала ногу на ногу. Он догадывался, зачем Николь это делает — чтобы отвлечь его внимание, — но ему было все равно. Коннеру нравилось это ощущение — находиться на грани самоконтроля, понимая, что в любую секунду можешь сорваться с места и наброситься на женщину. Отличная тренировка для самообладания, не более того.
Коннер не любил проигрывать, и его отчасти раздражало, что в качестве главного оружия Николь мастерски использует свою сексуальную привлекательность.
— У всех есть свои слабости, Коннер, — улыбнулась Николь, — и, по-моему, я разгадала вашу.
Он пожал плечами:
— Ничего страшного.
— Но вам нужно от меня то, что я не готова отдать так просто.
— Тем лучше. Я не люблю добиваться цели без борьбы.
Коннер видел, что Николь получает от этой словесной битвы такое же удовольствие, что и он. При других обстоятельствах он с удовольствием познал бы не только ее тело, но и ее внутренний мир.
— Тогда давайте начнем, — предложила Николь. — Итак, первый вопрос…
— Не спешите, моя дорогая, — перебил ее Коннер. — Сколько бы раз вы ни закидывали ногу на ногу, бдительность я не утрачу.
— А что может заставить вас потерять бдительность? — поинтересовалась она.
Он покачал головой, понимая, что на самом деле уже находится в ее власти:
— Станьте моей любовницей, и сами узнаете.
— Если бы я хотела, то давно стала бы ею.
— А мне кажется, вы уже согласны, — заметил Коннер.
Николь кивнула:
— Возможно. Но существует профессиональная этика, и я намерена ей следовать.
— Этика? — переспросил он. — Не думал, что приходить без приглашения на семейный праздник — это этично.
— Приглашение было у моего друга. На двоих, — объяснила Николь.
— И кто же он?
Она не ответила.
— Все ясно. Вы говорили, что ради интервью готовы на все. И ваше появление в моем кабинете только подтверждает это. Думаю, пришло время признать, что ваша карта бита.
— Насколько высоки ставки в этой игре? — спросила Николь.
— Очень высоки. И пожалуйста, не считайте, что я предлагаю вам стать моей любовницей из-за неуважения к вам.
— Я так не считаю.
— Я уважаю вас и не скрываю своего желания заняться с вами сексом. — Коннер видел, как блеснули ее глаза. Николь вздернула подбородок, стараясь выглядеть невозмутимой. — Я действительно считаю, что так будет легче нам обоим. Мы взрослые люди.
— В конце концов, если я вам симпатична, мы могли бы начать встречаться. После того, как я напишу статью.
Нет, все либо будет так, как хочет он, либо не будет никак. Коннер установил срок — один месяц. Для него это слишком много. У него еще не было столь продолжительного романа. И его подружки прекрасно это знали. По крайней мере, так ему казалось.
— Не пойдет, — отрезал Коннер.
— Почему? Потому что я не из вашего круга? — спросила Николь.
— Отнюдь. Но обычные отношения мне неинтересны. Я видел обратную сторону медали. Видел, как жили мои родители, как живут мои женатые друзья. Это не для меня.
— Разрешите использовать эти слова в статье.
— Не разрешаю.
— Помилуйте, Коннер. Статья посвящена именно этому, так почему же?..
— Я выдвинул свои условия.
— Хорошо, тогда давайте я спрошу вас о бизнесе.
— Деловые встречи согласовываются в отделе маркетинга.
— Но мне не нужен отдел, мне нужны вы, — взмолилась Николь. — Я хочу понять, почему человек, презирающий институт брака, занимается тем, что знакомит мужчин и женщин друг с другом.
— Хотите узнать?
— Мечтаю, — ответила Николь после недолгой паузы.
Коннеру нравилось, что она не сдается.
— Я делаю это ради денег, — сказал он.
— Ради денег?!
— Да. Это обычный бизнес. Люди платят хорошие деньги за то, что мы находим им человека, которого они не могут найти сами.
— Цинично.
Коннер пожал плечами, как бы говоря: «Ничего не поделаешь».
— Клиентам я этого не говорю, — продолжил он. Если бы агентство не приносило денег, я давно закрыл бы его.
Николь подалась вперед:
— Я думала, для вас продолжение отцовского бизнеса — дело чести.
— Если вас не устраивают мои условия, предлагаю на этом закончить.
— Назовите ваши условия, — попросила Николь.
Коннер закатил глаза:
— Вы становитесь моей любовницей на один месяц, а я даю вам интервью. Месяц — достаточный срок для того, чтобы вдоволь насладиться друг другом.
— Вы меня не слышите, — возмутилась она. — На эти условия я не согласна.
Он поднялся с кресла и, обойдя столик, сел на него прямо перед Николь. Его ноги в дорогих лакированных ботинках оказались по обе стороны от ее ног.
— Ведь я могу использовать и ваш принцип, — предупредил Коннер.
— Какой?
— Получать свое силой.
Николь негодовала. Он вел себя настолько нагло, что она едва сдерживалась, чтобы не влепить ему пощечину. Спать с ним ради интервью — как потом с этим жить? Николь выросла в семье, где ложь и недомолвки были привычным делом. Возможно, поэтому она и решила стать журналисткой — ей нравилось докапываться до истины и нести ее людям. Согласиться на условия Коннера, вытянуть из него нужную информацию и быстро исчезнуть она не могла. Ей не хотелось никого обманывать. На личном опыте она познала — ложь приносит одни несчастья. Рано или поздно.