Я выпучила глаза.
– Вот и отлично, – подмигнул он мне и скрылся.
К моему счастью, с утра он смылся в институт, а я в срочном порядке стала изучать карту города, снабжаясь заодно советами подруги:
– Сводишь его в Эрмитаж, вы там весь день проторчите, на следующий день в Петергоф съездите, протянем как-нибудь, он вообще надолго?
– Не знаю, – растерялась я.
– Так узнай, – попеняла мне подруга.
– Но я не хочу в Эрмитаж, – заявил мне Костя, когда мы вышли на улицу, отчего я сразу впала в ступор.
– Куда ж тебя вести?
– Давай по набережной погуляем, а все музеи оставим на потом, выберем для этого какой-нибудь денек.
– Хорошо, – согласилась я.
– Отлично, – Костя обрадовался и протянул мне локоть.
Питер был очень красив. Костя тоже казался милым, пока не начинал приставать с вопросами:
– Расскажи о себе. Как ты живешь?
Я сглотнула и сказала:
– Хорошо, а ты?
– Я тоже хорошо. Помню, в детстве ты была настоящей оторвой, а сейчас такая скромница. Что тебя так изменило?
Я снова сглотнула:
– Во-первых, не такая уж я и скромница, а во-вторых, даже если и так… Скромность украшает.
Костя расхохотался:
– Да, может быть. Не стань ты такой красавицей, туго бы тебе пришлось с твоей скромностью. Кстати, у тебя есть парень?
Я еще не успела отойти от красавицы, потому и ответила честно:
– Нет, – и тут же зачем-то спросила, – а у тебя?
– Парень? – улыбнулся он, – нет, я по другой части.
– Дурак! – пихнула я его в бок.
Он захохотал уже в который раз и ответил:
– Как же у меня может быть девушка, если я только вчера приехал?
– А там, в Волгограде? – злилась я на него и на свою настойчивость.
– Ну… так даже и не скажешь.
– Как это так? Чего проще сказать: да или нет?
– Вот теперь узнаю свою сестрицу, такая же приставучая, как и была. А я-то уж понадеялся… Лучше скажи, как твоя работа? Мама говорила, ты работаешь в газете?
– Да, я журналистка, – гордо ответила я.
– Про что пишешь?
– Ну… – тут я поняла, что подруга за последние пару лет ни разу не обмолвилась о своей работе, а я как-то не удосужилась узнать. Я прикинула, чем она могла заниматься и выдала, – о политике.
– О политике? – удивился он.
– Да, а что, непохоже?
– По-моему, ты и политика – две несовместимые вещи.
– Это еще почему? – обиделась я.
– Извини-извини, просто ты не выглядишь… как бы это сказать, – он замолчал, подыскивая слова, – просвещенной в этой области.
– Считаешь, я тупая? – набросилась я на него.
– Нет, что ты, что ты! Просто непросвещенная, – засмеялся он и бросился прочь, потому что в ярости я страшна.
В тот же вечер я отзвонилась Ксюхе и сообщила, что все нормально.
– Кажется, он ни о чем не догадывается.
– Это хорошо, – заметила подруга, – вы поладили?
– Да, в общем-то, он милый парень.
– Это тоже хорошо. Тогда до связи.
– Хорошо. Слушай, Ксюх, а о чем ты пишешь?
– А что? – не поняла она.
– Он меня спросил, а я как-то даже не знаю…
– Да про праздники всякие, концерты, культурная жизнь города, можно сказать.
– Серьезно? – улыбнулась я.
– Да, а ты что сказала?
Тут Костик постучал в мою дверь и сунул голову, скорчив грустную физиономию.
– Не суть, – быстро закончила я разговор, – мне идти пора.
Я повесила трубку и вопросительно посмотрела на новоиспеченного родственника.
– Пошли чай пить.
В общем, отношения наши неплохо складывались. Мы выпили чаю и сговорились, что завтра с утра Костя съездит в институт, потом вернется домой, и мы отправимся в музей. Я ждала его около полудня, потому звонку в дверь не удивилась, а сразу же распахнула ее, не посмотрев в глазок. На пороге меж тем стояло два здоровяка.
– Здравствуйте, – сказала я, – вам кого?
Они переглянулись и, не долго думая, впихнули меня в глубь квартиры.
– Что вам надо? – испугалась я.
– Послушай меня, девочка, не надо косить под дуру, – сказал один из них, и они прижали меня к стене, нависнув сверху, как два танка, – где кассета?
– Какая кассета? – проблеяла я.
– Та самая! – рявкнул он так, что у меня даже уши заложило.
– Я не понимаю, о чем вы… – попыталась я внести ясность, но моя попытка была отклонена мощным ударом в живот, от которого я тут же сползла на пол.
– Вот что, нам с тобой некогда в игры играть. Или ты отдаешь нам кассету, или тебе придется несладко.
В последнем я не сомневалась. Жизнь сразу показалась мне мрачной и серой. Что я могла сделать?
– Хорошо, я отдам вам кассету, только она у меня не здесь.
– А где? – проявил любопытство молчавший доселе верзила, как будто я знала, где.
– В банке.
– Отлично, поехали в банк.
– Ага, – ответила я, они подняли меня, как пушинку, и поволокли к выходу.
– Мне надо паспорт взять, – робко заметила я.
Они замерли, переглянулись и, развернувшись вместе со мной, пошли в комнату. Там, под их чутким руководством, я взяла паспорт и снова была извлечена в коридор. В общем, спасения было ждать неоткуда. А на улице все стало еще хуже, так как у парадной мы встретили Костика.
– Привет, – протянул он несколько удивленно.
– Здравствуй, – сказала я.
– Кто это? – тут же спросил верзила.
Я уже хотела, было, соврать, что сосед, но Костя, добрая душа, опередил меня:
– Я ее брат. А что происходит?
Надежда на то, что он все поймет и вызовет полицию, таяла на глазах.
– Брат? – удивились ребята, – а откуда ты тут взялся?
– В гости приехал… Да что, в конце концов, происходит?!
Верзилы переглянулись, и один из них заметил:
– С нами поедешь.
– Куда это? – не понял Костя.
– Не твое дело, – начал, было, мой спутник, но Костя, святая простота, его перебил:
– Как это не мое? Вы меня куда-то хотите везти, но при этом ничего не объясняете. Что происходит? Куда ты уезжаешь? – обратился он ко мне.
Я пожала плечами.
– Как это ты не знаешь? – удивился он, потом покосился на ребят и спросил, – можно тебя на минуточку?
Я снова пожала плечами, поражаясь чужой наивности. Тут уж и верзила не выдержал, схватил Костю за руку и заявил:
– Хватит лясы точить, быстро в тачку.
– Не понял… – снова начал Костя, но тут один из ребят быстренько ему все объяснил ударом под дых.
– Так яснее? – наклонился он с ухмылкой к согнувшемуся Косте.
– Яснее, – прохрипел Костя и вдруг сделал выпад рукой куда-то в область шеи парня. Тот сипнул и рухнул вниз. Второй от такой прыти растерялся, отчего быстренько отправился следом за другом. Я же стояла в обалдении.
– Невежливые у тебя товарищи, – заметил Костя.
Я взглянула на него со смесью ужаса и восхищения одновременно. Потом до меня вдруг дошла суть происходящего, и я испуганно спросила:
– Ты их убил?!
Костя выпучил глаза:
– Думаешь?
Оттого, что он сам не знает, мне стало еще страшней, и я бросилась проверять их пульс. Он, к счастью, был. Костя на мои манипуляции смотрел с удивлением.
– Живы, – порадовала я его.
– А с чего бы им умирать?
– Не знаю… Ты же их ударил.
– Ударить и убить – это разные вещи. И не в этом суть.
– А в чем? – уставилась я на него.
– Кто они?
– Я не знаю.
Костя в ответ уставился на меня, вздернув брови:
– То есть ты хочешь сказать, что они пришли к тебе, предложили куда-то поехать, а ты согласилась?
– Они умеют уговаривать, – заметила я.
– Неужели? И каков был их главный аргумент?
Я молчала. Сказать ему правду или нет? Вдруг для Оксаны это опасно? Да и для Кости это может стать опасным, а я не имею права втягивать человека в неприятности.
– Это ребята одного моего бывшего приятеля. Я начала с ним встречаться, потом узнала, что он… не чист на руку, и решила с ним порвать. А он все никак не успокоится, преследует меня.
Костя выслушал, не моргнув глазом.
– Ясно. А теперь и я попал под раздачу. Что будем с ними делать?
– С кем? – не поняла я.
– С твоими бандитами. Они очнутся и возжелают мести.
– И что делать?
Он вздохнул:
– Ты меня, конечно, извини, но тебе придется помириться с этим твоим дружком, потому что ребята, наверняка, злопамятные и в покое меня не оставят. По крайней мере, здоровым.
– Как это помириться? – обомлела я.
– Вот так…или хотя бы встреться с ним, объясни ситуацию.
– С кем встретиться? – лепетала я в ужасе.
– С этим своим другом или кто он там тебе!
Я заметалась, надо было что-то делать. В первую очередь, успокоиться, а во вторую… Позвонить Оксанке. Эта мысль пришла внезапно, показалась спасительной, я перепрыгнула через верзилу и понеслась в квартиру. Костя, вестимо, за мной.
– Кому ты звонишь? – спросил он, запирая дверь.
– Своему дружку, – зло заметила я, – собираюсь убить его.
– Надеюсь, только по телефону? Трупов нам и не хватало.
Я уставилась на него.
– Шутка, – ответил он тут же.
Мне так и хотелось посмотреть, как бы он шутил, знай истинное положение дел.
Оксанка не пожелала отозваться ни по мобильному, ни по домашнему. В последней, отчаянной, попытке я набрала ее бабушку, но та сообщила мне, что Ксюха куда-то укатила, куда, она не знала.
– Что твой кавалер? – спросил Костя, жуя бутерброд, когда я, наконец, появилась на кухне с трубкой в руке.
– Молчит, проклятый.
– Это ничего. Милые бранятся – только тешатся.
Я мрачно посмотрела на него и набрала номер Игоря. Бывший муж был вне зоны досягаемости. И где их всех черти носят?
– О, очнулся один! – весело заметил Костя, глядя в окно.
– Как это? – я подскочила к нему.
– Как-как. Я ж сказал тебе, что на время их вырубил.
– Снова вырубить нельзя?
– А что такое? – встревожился Костя.
– Не могу дозвониться, – ткнула я в телефон.
– Это плохо, тебя они, положим, не тронут, а мне что делать?