Я смотрю на Бена. Он кажется обеспокоенным.
— Я схожу в туалет, — холодно бросаю я. — Посмотрю, все ли в порядке с Филиппой.
Элис равнодушно пожимает плечами. Я тороплюсь уйти, не хочу быть там, когда вернется Робби. Ведь он тоже увидит руку Элис, я не хочу становиться свидетелем его оскорбления. Боюсь, вечер закончится взаимными обвинениями. В глубине души я таю надежду, что Элис одумается и все закончится хорошо.
Но даже если Робби и увидит Элис, ласкающую Бена, то их отношениям совершенно необязательно придет конец. Ведь я только что узнала, что Элис завела роман с инструктором, когда она и Робби были в горах. Не понимаю, как Робби такое выносит, но мне особенно грустно потому, что сегодня наша дружба с Элис подверглась серьезному испытанию. Не думаю, что смогу общаться с ней как прежде. Она была сегодня так жестока к Робби и Филиппе, что я вряд ли смогу доверять ей снова. Сейчас мне кажется, что я больше не люблю ее.
В туалете одна кабинка закрыта, и я уверена, что внутри Филиппа.
— Филиппа? — Я стучу в дверь.
Никакого ответа, но слышится тихий вздох.
— Филиппа! — Я стучу настойчивее. — Это я, Кэтрин! Я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке.
— Кэтрин? — Я вижу внизу ее тень, и Филиппа открывает дверцу. — Спасибо, что пришла. Я подумала, что это Элис.
Ее глаза заплаканы, лицо покраснело.
— С тобой все в порядке? — спрашиваю я.
— Да. — Она прижимает руку к губам и смотрит в пол. Наконец ей удается совладать с собой, и она старается улыбнуться. — Все в порядке. Спасибо.
Филиппа подходит к раковине и моет руки.
— Ну, и что они делают? — спрашивает она.
— Ну… — бормочу я. — Просто разговаривают, ждут еду.
— На столе пока не трахаются?
— Что? — оторопело спрашиваю я.
Филиппа отрывисто смеется, внимательно смотрит на свое отражение и поправляет волосы.
— Да мне-то наплевать. Бена я едва знаю, мы всего второй раз встречаемся.
— Правда? Так он не твой парень?
— Ни в коем случае. — Филиппа качает головой. — Я себе что-нибудь получше найду.
Я с облегчением улыбаюсь.
Она улыбается мне в ответ и в конце концов начинает громко смеяться.
— Я видела, как Элис держит руку на бедре Бена. Меня это потрясло, но я не умею быстро реагировать в подобных ситуациях. — Филиппа секунду молчит, потом серьезно смотрит на меня. — Прости, я знаю, что она твоя подруга, но не могла бы ты объяснить мне, с какой стати она кладет руку на бедро парня, который пришел с другой девушкой? Ведь и у нее есть парень, да еще такой красавчик. Они же вместе, да? Как можно флиртовать с такой жабой, как Бен, если встречаешься с Робби?
— Робби — классный парень, — заверяю я. — Не знаю. Я вообще не понимаю, что случилось с Элис сегодня. Она никогда себя так не вела.
Я говорю и чувствую, что мои слова звучат как-то глупо. Да, я не видела прежде, чтобы Элис вела себя таким образом, но с некоторых пор ее поведение становится все агрессивнее.
Я пожимаю плечами.
— Мне жаль, но она вела себя неприлично, и ей нет оправдания.
— Неприлично? — Филиппа смотрит на меня и усмехается. — Неприлично? Прости, но это нельзя назвать словом «неприлично». Неприлично — это горячий западный ветер, или кто-то в плохом настроении. Мне даже слово не подобрать, чтобы описать твою подругу. Жестокая. Злобная. Порочная.
В душе я согласна с Филиппой, но все-таки чувствую некоторое негодование: все-таки Элис — моя подруга, и вообще Филиппе не следует так скоропалительно судить ее.
— Она не такая уж и плохая, — говорю я. — Просто у нее есть некоторые нехорошие качества. Она может быть очаровательной и щедрой.
— Как Гитлер, да? — подхватывает Филиппа. — Послушай, я вовсе не хочу тебя обидеть. И вообще не должна говорить ничего подобного. Я знаю, что мне лучше не открывать рот. Но тут я не могу молчать. Имей в виду: твоя подруга — настоящая тварь. И это неизлечимо.
— Что? — растерянно переспрашиваю я.
— Тварь. И я отвечаю за свои слова. Я изучаю психологию в университете. — Она пожимает плечами. — Так вот, диагноз твоей Элис — тварь. Просто тварь. И вообще, я думаю, что у нее серьезные проблемы с головой. Разве ты этого не видишь?
Филиппа смотрит на мое изумленное лицо и смеется.
— Ну, прости. Это просто шутка. Да, Элис — тварь, и я изучаю психологию, а вот диагностировать проблемы ее головы я не могу. Но сразу видно, что она — нехороший человек. Господи, какая ты сейчас серьезная.
Я поворачиваюсь к зеркалу и поправляю волосы. Я чувствую себя еще хуже, чем пять минут назад. Филиппа права, но я не хочу, чтобы она поняла, как мне плохо, не хочу плакать при ней. По идее, я должна оскорбиться и защищать Элис, но после ее сегодняшних подвигов я не вправе обвинять Филиппу в резкости.
— Сомневаюсь, что можно делать выводы о человеке спустя всего полчаса после знакомства, — неуверенно говорю я. — Может, у нее просто неудачный день.
— Я наблюдала за ней почти полтора часа. — Филиппа наклоняется так, что я вынуждена смотреть ей в глаза. — Не знаю, как ты, но я и в самый скверный день не буду вести себя так, как она. Держу пари, ты тоже.
Я собираюсь сказать Филиппе, что Элис просто немного эксцентрична, но тут распахивается дверь, и на пороге возникает Элис.
— И что вы тут делаете? — говорит она, заходя в кабинку. Не закрывая дверь, она поднимает юбку, стаскивает трусы, присаживается и мочится. — Там уже еду принесли. Обалденно вкусно — не поторопитесь, все съедят без вас. — Она поднимается, спускает воду, подходит к раковине и смотрит на нас. — Ну что, пошли?
Мы возвращаемся к столу. Элис приветливо разговаривает с Филиппой, та вежливо поддерживает беседу. С Беном Филиппа суха, но в остальном все проходит гладко. Я потихоньку расслабляюсь. Да, Элис выпила больше, чем нужно, и вела себя не лучшим образом, ну и что? Со всеми такое бывает.
По дороге домой мы останавливаемся около магазина и покупаем текилу для «Маргариты» и несколько лимонов. Дома у Элис мы находим бокалы, отжимаем лимоны, смешиваем коктейли. Элис включает музыку, мы громко подпеваем. И нам вдруг начинает нравиться компания друг друга, и я забываю о поведении Элис и о своих опасениях, что вечер закончится не так, как хотелось бы.
— Давайте поиграем, — предлагает Элис, когда у каждого в руках по бокалу с коктейлем. Я свой пить не собираюсь, держу его только для вида: я хочу быть совершенно трезвой, чтобы внимательно следить за Элис.
— Давайте, — подхватываю я и смотрю на Робби. Я улыбаюсь ему, стараясь дать понять, что все будет хорошо. Он улыбается мне.
— Правда или нет? — Элис взволнованно потирает руки и выходит на середину комнаты. — Ну, шевелитесь! Мне очень нравится эта игра. Самый лучший способ узнать человека.
Мы рассаживаемся на полу вокруг стола, кто-то выключает музыку.
— Кто первый? — спрашивает Элис и кивает Робби. — Можешь начать с меня. Интересно, хорошо ли ты меня знаешь? Может, выяснишь что-то удивительное?
— Правда или нет? — говорит Робби.
— Правда.
— Ну, давай. — Робби берет свой бокал, отпивает и серьезно смотрит на Элис. — Ты когда-нибудь о чем-нибудь жалеешь? О своих словах или поступках?
Элис бросает на него взгляд и хмыкает.
— Боже мой, Робби. Это же все шутка, игра. — Она вздыхает. — Впрочем… жалею ли? Дай подумать. — Она отрицательно качает головой. — Нет. Никогда и ни о чем. Жалеют неуверенные в себе. Слава богу, я не такая. — Она оглядывает нас с улыбкой. — Кого бы мне теперь выбрать? — Она многозначительно смотрит на Бена. — Ой, Бен, крошка! Давай с тобой. Правда или нет? Только отвечай быстро.
— Правда.
— Отлично, я на это и рассчитывала. Ну, вот мой вопрос: в каком самом интересном месте ты занимался сексом? Отвечай правду!
Бен нервно смеется и смотрит на свой бокал.
— Ну… это было пару лет назад, я приехал в Австралию, познакомился с одной дикой девчонкой. И вот когда мы оказались с ней в гостях у моего друга, она потащила меня в спальню родителей, а когда они внезапно появились в спальне, мы спрятались в огромном буфете, и там было так хорошо и удобно, что мы просто продолжили то, чем занимались раньше.
Он замолкает, смотрит на Элис и улыбается, и я внезапно понимаю, что он рассказывает о ней. И Робби смотрит на Бена, его кулаки сжимаются. Я пугаюсь, понимаю, что пора прекратить эти разговоры. Вечер закончится ужасно, Робби был прав.
Бен, кажется, забыл, что Робби и Элис сейчас вместе. Элис ведет себя так, словно Робби для нее пустое место.
— Но это-то ладно, — продолжает Бен. — Самая-то фишка началась, когда…
— Спасибо, Бен, — громко и с сарказмом прерывает его Робби. — Большое спасибо за твой рассказ. Мне кажется, мы уже достаточно услышали. А Элис отдельное спасибо за такой интересный вопрос. Я сначала не понял, для чего затевается такая игра, но теперь понятно — смысл в том, чтобы послушать дурацкие истории о сексе. Большое спасибо, Бен. Когда настанет мой черед, попробую рассказать какую-нибудь аналогичную чушь.
Бен краснеет и присасывается к своему бокалу, Филиппа смеется.
— Моя очередь, моя очередь, — притворно весело говорю я и поворачиваюсь к Филиппе в надежде, что она поможет мне все сгладить. — Филиппа, правда или нет?
— Правда, — отвечает она. — Я люблю правду. И тайны. И люблю, когда люди задают друг другу вопросы. Эти вопросы иной раз говорят о человеке куда больше, чем ответы.
Я улыбаюсь. Мне трудно придумать для нее вопрос, поэтому я на мгновение замолкаю.
— Кэтрин! — смеется Элис. — Тебе-то еще тоже не задавали вопрос. Давай я задам?
— Твоя очередь уже прошла, — говорит Робби. — Пусть Кэтрин задает свой вопрос.
— Ну, если уж на то пошло, то сейчас очередь Бена. И вообще, все это не имеет значения, — медленно произносит Элис раздраженно. — И с каких это пор ты так строго соблюдаешь правила, Робби? С каких пор ты стал таким скучным? Всю радость убиваешь.
— Убиваю радость? — Робби смеется. — Немного же здесь было радости, Элис.