— Я удивлен на самом деле. — Парень потягивается, обнажая загорелый пресс. — Дым не скрывает, но не афиширует свою личную жизнь. Я, например, Ирку у нас в компании никогда не видел.
— Как я поняла, они не просто встречаются, они живут вместе. Может, поженятся, а значит…
— Нет, это я образно сказал, не живут они вместе. — Глеб категорично качает головой. — И он никогда на ней не женится.
— Чего это? — Я вмиг забываю об осторожности. — Почему не женится?
Не сказать, что меня это расстроит, но интересно же!
— Просто не женится, и все, — повторяет Глеб равнодушно. — Ирка знает, но ее это не парит. Любит сильно Дыма, ну или его бабло.
Блондин, который так любит потрепать языком, сейчас замолкает, а я бы еще послушала.
Ирина мне показалась той еще штучкой — не такой откровенной стервой, как Марго, и не такой надменной ледяной королевой, как Агния, но очень себе на уме. Своего не упустит и будет вгрызаться в место под солнцем или рядом с Дымовым до последнего.
Хотя… не мое это дело. Ты про корпоратив лучше думай, Огнева!
Глеб отвлекается на звонок мобильного, а я от нечего делать кручу головой, рассматриваю посетителей. И замираю.
Три девицы под окном практически. Ирина, Марго и… заболевшая Агния.
Я прекрасно вижу лицо помощницы Дымова — румяное, загоревшее и здоровое. Судя по тому, как она уминает салат, очевидно, что она не болеет.
Сидят себе втроем, довольно болтают, совершенно не замечая никого вокруг. Так, значит?!
— Глеб, я сейчас. — Киваю парню, а сама, взяв в руки мобильный, иду к этой совсем не святой троице.
Ва-банк иду.
— Добрый день! — громко здороваюсь и с удовольствием смотрю, как меняются в лице Змеюка и Агния. Ирина тоже заметила перемены, но недоуменно хмурится.
— Привет, Петра. — Первой отмирает Марго. — Ты как здесь оказалась?
— С приятелем встречаюсь, как и вы.
— И?
— У меня вопрос к вам, Агния, а то вы же болеете так тяжело, что даже на мои звонки и письма ни разу не ответили. А девчонка, ваш ассистент, совсем никуда не годится.
— Может, мы после об этом поговорим? — Марго смотрит на меня и не видит, как бледнеет Агния. — Вообще, мы обедаем.
— Приятного аппетита. Мы, конечно, поговорим, Маргарита Семеновна. Как только Дмитрий Андреевич вернется.
Навожу на дамочек камеру мобильного и делаю несколько снимков. Они в таком ауте, что даже слова не сказали.
— Мне нужна ваша помощь, Агния. Настоящая помощь, а не то, что вы делали эти три недели. Ведь вы не больны, верно? Иначе не сидели бы здесь…
— Да что ты себе позволяешь…
— Успокойся, Марго, — негромко цедит Агния. — Если у вас что-то не получается, не надо валить на здоровую голову.
— А я не валю. Я хорошо помню, что Дмитрий Андреевич сказал со всеми трудностями, если возникнут, обращаться к вам. Я это и делаю. Прямо сейчас.
Я жду взрыва, жду, что любовница Дымова меня поставит на место, ведь я наехала на ее подружку, типа нюх потеряла. Но Ирина на удивление молчит.
Сидит, откинувшись на спинку стула, и аккуратно пьет воду.
— Так что вам нужно, Петра? — Агния с трудом отрывает взгляд от моего мобильного.
— Чтобы вы выполнили свою работу. Как вам велел Дымов.
Глава 11
— Послезавтра уже корпоратив. — Наташка смотрит, как Палыч ловко забирается на сцену. — Твоему Дымову не к чему будет придраться.
— Узнаем об этом уже сегодня. — Взглядом выхватываю звукооператора, который суетится рядом с аппаратурой, хотя должен быть за пультом. — И Дымов не мой.
У нас и правда все готово. Никогда в своей жизни я не делала столько всего за одну неделю, как сейчас. Почти полностью переписала сценарий, нам срочно сшили новые костюмы, Агния где-то арендовала аппаратуру, ведь наша старая вышла из строя.
После нашей эпохальной встречи в ресторане у меня с ней не было ни одного конфликта. Оказалось, что она умеет быстро и без особого напряжения решать проблемы. Ни разу мне ни в чем не отказала, вместе со мной ездила договариваться с осветителями, уговорила кейтеринг расширить меню, подказала, где заказать сборную сцену для наших выступлений. Я слушала, как она ведет переговоры с поставщиками, и впитывала в себя каждое слово. И не раз ловила себя на мысли, что Дымов не просто так держит Агнию у себя. Отношения у нас, конечно, не улучшились, но мне некогда было об этом думать и уж тем более переживать.
— Волнуешься? — Наташа осматривает площадку, на которой идет репетиция.
— Дымов — очень требовательный. И права Марго: у нашего агентства никогда не было такого крупного клиента, как он. Я не понимаю, чего ждать от него. Мне не так страшно, если Палыч уволит, как если…
Замолкаю, потому что сердце подпрыгивает к горлу: на дороге появляется знакомый «майбах». Агния! Могла бы и предупредить, что он уже едет, я думала, у нас еще есть час.
— Как если Дымову не понравится? Этого больше боишься? — заканчивает за меня подруга. — А говорила, что он тебе не нравится.
— Он мне не нравится, — отвечаю Швецовой, а сама неотрывно слежу взглядом за машиной. — К тому же он занят, Наташ, у него есть девушка, а я стороной обхожу чужих мужчин, сама знаешь.
— Девушка — это еще не жена, — глубокомысленно заявляет Натаха. — Сегодня встречаются, а завтра… Тогда чего так дергаешься?
— Я просто не хочу его разочаровать. И я его очень уважаю, он реально крут, не то что наш Палыч. Есть в Дымове что-то такое… не знаю, хочется к нему тянуться… в профессиональном плане.
— В профессиональном? — Наташка громко фыркает. — Ну да, ну да!
А я не обращаю внимания на ее смешки. «Майбах» останавливается в метрах тридцати от меня. Чувствую легкий удар в плечо — меня задевает Палыч, он бежит прямо к «мерсу», из которого как раз выходят Агния и Дымов.
— Дмитрий Андреевич! — радостно восклицает шеф, он, кажется, вот-вот бросится обниматься. — Как я рад… я так рад! У нас все готово.
Как обычно, суетится, расшаркивается перед Дымовым. Рядом словно из воздуха появляется Марго.
— А ты чего стоишь? — возмущенно шипит Швецова. — Дуй к нему!
— Там уже все места заняты. — Мрачно смотрю, как шеф под руку берет Дымова и уводит его в противоположную от меня сторону. — Надо будет — сам подойдет.
— Петра! Сейчас ему в голову вложат, что они сами все сделали, а ты и рядом не стояла. Агния эта еще и подтвердит!
Швецова продолжает возмущаться, а я отворачиваюсь и иду к сцене. Мы репетируем не на речке, а на большом пустыре недалеко от нашей конторы. Но так хочется обернуться и посмотреть, что он там делает!
— Ну привет, рыжая! — Я подскакиваю от неожиданности и тут же оборачиваюсь. «Шкаф» Юра. — Давно не виделись.
Вид у водителя Дымова грозный и довольный одновременно. Лицо у Юры простое, даже наивное, оно не отличается правильными чертами, нос вот явно был сломан, и не раз.
— Привет! — Улыбаюсь «шкафу». — Соскучились по мне?
— Каждый день ждал встречи. — «Шкаф» ухмыляется и подходит еще ближе, загораживая мне обзор. — Так ты, значит, корпоратив нам устраиваешь. Ну и что приготовила? Стриптиз будет?
— Только если кто-то напьется, Юра, и сам начнет раздеваться! — Из-за спины «шкафа» слышится холодный голос. — И будет утром уволен.
— Дык я ж пошутил, босс. — «Шкаф» виновато отходит в сторону, и я вижу перед собой Дымова. Таким взглядом, как у него, людей морозить можно. Кое-кто не в духе. Марго уже успела наплести про меня?
— Мне почему-то постоянно приходится отгонять от вас своего водителя. Здравствуйте, Петра.
Как обычно, строгий и безукоризненный. Во всем — от сверкающе чистых кожаных черных туфель до идеально ровного пробора в густых темных волосах. В темно-синем костюме и безупречно белой рубашке, он словно сошел с глянцевой обложки журнала и каким-то странным образом оказался здесь, на пустыре, рядом со мной, одетой в потертые вельветовые кюлоты и растянутую футболку с Микки Маусом. Но ругать себя поздно — нужно было переодеться раньше.
— Здравствуйте, Дмитрий Андреевич. Юрий не сделал ничего плохого. — Мне почему-то захотелось заступиться за «шкафа». — Вы позволите показать вам нашу программу?
— В сокращенном варианте, — соглашается Дымов. В его руке черная папка, а поверх нее лежит обновленный сценарий. — У вас есть полчаса. Я хочу посмотреть первые номера, но начнем с танца живота.
Интересненько, чего это он к нему прицепился?
— Хорошо. — Послушно киваю. — А почему именно этот номер?
— Не выношу танец живота, — отрезает Дымов. И я понимаю, что не ошиблась: он совсем не в духе. — Его почти никто не умеет правильно танцевать. Получается пошло, вульгарно и дешево. Странно видеть это в сценарии. Агния прекрасно знает мой вкус.
Я невольно оглядываюсь назад — метрах в десяти от нас стоит помощница Дымова вместе с Марго и шефом. Змеюка улыбается, Палыч, как всегда, суетится, а вот Агния… По ее лицу ничего не прочитать.
— Я вашего вкуса не знаю, Дмитрий Андреевич, но танец живота я на первом курсе танцевала лучше всех в училище.
— Что? — Дымов непонимающе нахмурился.
— Это мой номер. — Вздергиваю подбородок вверх. — Смотрите и сами решайте, вульгарно ли я двигаюсь.
Отворачиваюсь и быстрым шагом иду к сцене, на ходу стягивая с себя футболку. На мне золотистый топ, который отлично облегает грудь, но совсем ее не оголяет.
— Трек на беллиданс давай, — командую звукооператору.
Он возится несколько секунд, а я пока расстегиваю пуговицы на кюлотах, спуская их на бедра. Сбрасываю с ног балетки. Вот так отлично!
Дешевка, значит?! Чертов сноб!
Тягучая арабская музыка укутывает меня, проникает в кровь, как дурман, подчиняет мое тело своей стихии. Играю телом, импровизирую. Таксим — первая и самая свободная часть танца, когда медленные и чувственные движения словно льются из тела, когда ум подчиняется музыке. Таксиму не учат, здесь нет хореографии, это песня души и сердца…
Я полностью ощущаю себя в своем теле, мне становится абсолютно все равно, кто и что думает о моем танце, о моей раскрепощенности. Почти бегу по сцене. Движения ускоряются, я чувствую внутреннюю вибрацию, которая переходит в экстаз...