Спасибо, что спросил. Так странно и одновременно так естественно с ним переписываться… Будто всю жизнь этим занималась.
«В 8 я буду уже дома».
«Я помню твой адрес».
«Буду ждать тебя».
Откладываю в сторону мобильный. По СМС меня еще никто не приглашал на первое свидание. Ужасно неромантично, но почему мне хочется летать от его скупых слов?
Глава 26
К вечеру юбка-карандаш и водолазка уже не кажутся хорошим вариантом для свидания. Сейчас хочу чего-то более легкого и женственного. Наташка сегодня задержалась в своей спортшколе, хотя свои наставления Швецова уже прислала в «Ватсап».
«Ты слишком давно не была на свиданиях, Огнева, поэтому слушай меня и надевай мое черное вечернее платье на бретельках и обязательно шпильки. А то еще кроссовки напялишь…»
Оглядываю критическим взглядом содержимое шкафа — романтики кот наплакал. Права Швецова, ее платье в пол лучше всего подходит под настроение. Но будет забавно, если Дымов позовет меня в боулинг или на футбол. Хотя, конечно, вряд ли. Скорее всего, это будет какой-то умопомрачительный пафосный ресторан с панорамным видом на ночной город. И волосы, пожалуй, лучше собрать не в хвост…
— Ну как? Ты уже готова? — Наташка звонит без четверти восемь, я слышу у нее на заднем фоне детские голоса.
— Почти готова, Нат. — Поправляю непослушные пряди у зеркала. — Как думаешь, мне уже нужно начать нервничать или подождать еще минут пятнадцать?
— Вот увидишь, он приедет к тебе ровно в восемь, ни на секунду не опоздает. Это же Дымов. Просто будь собой, Огнева, у тебя это лучше всего получается, и все пройдет отлично. Главное, не соглашайся после ужина продолжать вечер у него.
— Вот за это точно не переживай! Напишу тебе, когда буду возвращаться.
Швецова как в воду глядела, да и я сама не особо сомневалась: ровно в восемь вечера в нашем дворе появляется серебристый Jaguar F-Type. Таких машин здесь отродясь не было, даже не видя водителя, я на все сто уверена, что это Дымов. Не дожидаясь, когда спорткар остановится у нашего подъезда, подхватываю свой атласный клатч и выхожу из квартиры.
«Просто будь собой». Золотые слова, Наташ. Теперь главное — не кувыркнуться на шпильках.
Я не ошиблась, это Дымов. Вижу его, как только открываю дверь подъезда, он идет прямо на меня.
— А я собирался звонить в домофон. Здравствуй, Петра.
От его спокойного голоса у меня внутри все в спираль скручивается. Изо всей силы вцепляюсь пальцами в клатч, пытаюсь выровнять дыхание, которое мгновенно сбилось, как от быстрого бега. Но Дымов словно специально делает все для того, чтобы я вообще дышать перестала.
Нежный поцелуй в губы, от которого хочется замереть и остановить время. Но оно бессовестно несется вперед, и вот уже, чуть отстранившись, меня внимательно рассматривают с головы до ног. Чувствую, что еще чуть-чуть, и начну отчаянно краснеть под взглядом зеленых глаз.
— Привет! Я увидела тебя из окна… и сразу поняла, что это твой «ягуар». — Непринужденно улыбаюсь, а сама как на иголках. — Любишь спортивные машины?
— Да.
Вспоминаю, как охала вокруг «майбаха», когда чуть не «поцеловалась» со «шкафом», но сейчас совершенно нет желания восторгаться спорткаром, хотя он того и заслуживает. Все внимание на его задумчивом хозяине.
Дымов, как всегда, собран и спокоен, на лице ни следа усталости, словно не он выдержал многочасовой марафон из совещаний и встреч.
— А куда мы едем? — спрашиваю, едва усевшись в мягкое и очень низкое кресло.
— Это тебе. — Дмитрий не отвечает на мой вопрос, он, как фокусник, достает с заднего сиденья изящный букет кремовых роз. — Не знаю пока, какие ты любишь, но я увидел их и решил, что они могут тебе понравиться.
— Такие красивые... — Завороженно смотрю на нежные бутоны. — Спасибо.
Почти касаюсь носом тонких лепестков, когда слышу негромкое:
— Это ты красивая, Петра.
Словно тысяча маленьких иголок сейчас укололи мое сердце. Однако Дмитрий будто не замечает моих переживаний, спокойно говорит, что мы едем в центр города, а именно в небольшой, но очень уютный ресторан, который принадлежит его приятелю.
— Я часто туда приезжаю, когда хочу побыть один, — неожиданно добавляет он, — но сегодня мне захотелось показать тебе это место. О нем мало кто знает из моего окружения.
Намек на то, что ты туда Ирину не водил? Приятно, если так, но я все равно не стала бы копаться в твоем прошлом, Дима.
— Тебе часто хочется побыть одному?
— Чаще, чем могу себе позволить, Петра. Мой образ жизни не подразумевает замкнутость, но я, конечно, не такой экстраверт, как ты.
— Я люблю людей, но иногда тоже не хочу никого видеть, даже самых близких людей... Извини, пожалуйста.
Мерное жужжание мобильного в клатче заставляет отвлечься. Я была уверена, что названивает любопытная Швецова, но на экране сотового возникло улыбчивое лицо Аньки, жены Лукаша. А моя невестка звонит редко, обычно пишет сообщения.
— Привет, Ань, — начинаю осторожно, — я не очень могу сейчас…
— У меня аппендицит, кажется. — В сдавленном голосе я еле узнаю всегда веселую Аньку. — Лукаш на сборах, я одна…
— Что? Ты… ты скорую вызвала? — Подпрыгиваю в кресле, на мгновение забыв, где нахожусь. — Ты…
— Вызвала… маме позвонила, но она только через три часа приедет… Петра, приезжай, пожалуйста. — Аня почти стонет от боли. — Детей не с кем оставить.
— Д-да… конечно, — лихорадочно отвечаю, а сама пялюсь на дорогу. — Я в центре, ты держись, я скоро, Ань.
— Давай… спасибо…
Решение пришло само собой, но мне даже не пришлось его озвучивать. Дымов на то и Дымов, чтобы все понимать без объяснений.
— Ресторан отменяется, как я понял, — будничным тоном констатирует он. — Куда тебя отвезти?
— Прости, прости, пожалуйста! — лихорадочно тараторю. — У моей невестки приступ аппендицита, похоже, ее сейчас в больницу заберут, а мелких оставить не с кем. И брат на сборах, как назло. А ее родители в другом городе живут, мои…
— Адрес.
— Так в районе, где мы корпоратив проводили, — напоминаю я и называю номер дома.
— Понял.
Глазам своим не верю: Дымов, безупречный Дымов резко разворачивается через двойную сплошную, даже не удосужившись убедиться, что рядом нет ДПС. А потом выпускает на волю все 300 «лошадей» своего серебристого зверя.
Всегда считала, что люблю скорость на максимуме, но сейчас приходится сжать крепко зубы, чтобы не начать ругаться. Не орать на этого мерзавца, который тыкал меня носом в видео с регистратора. Да мы со «шкафом» просто «божьи одуванчики»!
Заставляю себя прогнать неуместное возмущение — ведь он для меня так гонит, чтобы я успела, хотя и не просила его об этом. Когда уже вижу знакомый панельный дом впереди, набираю Ане.
— Я почти на месте.
— Меня сейчас увозят, я сказала тебя подождать.
— Еще пару минут, и я у вас, — выдыхаю я и кошусь на сосредоточенного Дымова. — Дим… спасибо, ты даже не представляешь… В общем, мне очень жаль, что все накрылось. Если ты не против, то в следующий раз...
— Я хотел провести этот вечер с тобой, — обрывает он меня на полуслове, когда уже останавливается перед подъездом. — И по-прежнему хочу. Если ты не против, то следующего раза можно не ждать.
До меня не сразу доходит смысл его слов.
— Ты хочешь… то есть ты готов сидеть со мной здесь и с моими...
— Я готов. А ты?
Перевожу взгляд с Дымова на стоящую рядом скорую — времени на раздумья нет, да и ответ у меня уже готов.
— Конечно, я хочу. Но с ними может быть много возни, Дим. Они еще совсем маленькие и…
— Кристина и Ян. Я помню. Идем.
Анька на носилках лежит белее мела, даже не сразу видит меня, но взгляд в целом ясный. Подлетаю к невестке, а ее уже поднимают на носилках.
— Все на кухне, мама уже едет… Они спят, днем умаялись, но скоро проснутся... Лукашу напиши, что дома с детьми.
Провожаю Аню до лестницы, а потом проверяю детскую — слава богу, дрыхнут. Я не первый раз остаюсь с детьми, знаю, где что лежит и как унять мелких Огневых, когда начнут буянить, но я впервые с ними не одна. Вот тебе и свидание!
Я только сейчас замечаю, что в квартире беспорядок. Дымов с интересом рассматривает комнату, нисколько не стесняясь, а потом снимает с себя пиджак, стягивает галстук и медленно заворачивает по локоть рукава белоснежной рубашки. Вот тут я залипла взглядом — никогда не думала, что это может быть так волнующе. Приходится заставлять себя отвести взгляд от его рук.
— Сразу видно, что здесь маленькие дети, верно? — Подхватываю с пола резиновых утят, которым, вообще-то, место в ванной.
— Безусловно. Сообщи брату, он, наверное, волнуется. Ее отвезли в 30-ю городскую больницу.
Лукаш! Ну конечно. Аня просила.
— Но… откуда ты знаешь про больницу?
— Спросил у врача, — коротко отвечает Дмитрий. — Он позвонит, когда Анну довезут. Не волнуйся, все будет хорошо.
— Кому позвонит?
— Мне, — все так же спокойно говорит Дымов. — И когда ее прооперируют, мы тоже узнаем.
— Но… как? То есть когда ты успел?!
Я помню, как мы полгода назад вызывали скорую Наташке, у нее тоже был аппендицит, и никто нам ничего не обещал.
— Я оставил свой номер врачу, пока ты разговаривала с невесткой, — терпеливо объясняет Дымов.
И наверняка не только номер.
— Спасибо… большое!
Мне как-то неловко становится, я быстро пишу Лукашу, что все под контролем, снова заглядываю к малышам, но они тихо себе посапывают, хотя на часах всего полдевятого.
— Значит, здесь живет твой брат с семьей. — Слышу голос Дымова, сам он уже держит в руках рамку с нашей с Лукашем фотографией. — Сколько тебе здесь?
— Пятнадцать, я только вернулась с соревнований…
— Очень красивая, — негромко произносит Дымов, а потом переводит взгляд на меня. — У тебя наверняка было много поклонников.
— В пятнадцать? — Я еле сдерживаю улыбку. — Я ничего не видела, кроме танцев. А все ребята у нас в школе — они как братья были.