Его поздравляли с началом новой жизни, он улыбался, согласно кивал. А в глазах – тоска. Глядя на него, Малахов поймал себя на мысли, что лучше умереть в жестокой схватке с преступниками, чем дожить до пенсии.
Он тоже толкнул речь, вспоминая, как начинал службу под началом Боброва, говорил много хорошего, благодарил. Но не поздравлял. И еще он обещал продолжать дело Боброва, давая понять, что готов занять его место. Именно на этих словах он встретился глазами с начальником муниципального управления МВД, заместителем которого собирался стать в самое ближайшее время. Но полковник Спиридонов почему-то отвел взгляд в сторону.
А потом прозвучал гром среди ясного неба. В актовый зал вошел энергичный, подтянутый мужчина лет тридцати двух. Отличная выправка, молодцеватый взгляд, идеально выглаженная форма, на плечах майорские погоны. Спиридонов смотрел на него так, как должен был смотреть на Малахова, когда тот намекал на свою новую должность.
– Представляю вам своего нового заместителя, начальника криминальной полиции – майора Веригина Петра Афанасьевича! – проговорил Спиридонов, с трудом, но безукоризненно выдержав торжествующий тон.
В зале повисла тишина. Сам Спиридонов старался не смотреть на Малахова, но это не помешало Артему оказаться в перекрестье десятков других взглядом. Кто-то смотрел на него с возмущенным недоумением, кто-то с сожалением, а кто-то даже не пытался скрыть своего злорадства.
– И что это все значит? – возмущенно спросил Бобров.
– Да, что это значит? – оживилась Марина.
Веригин улыбнулся ей, давая понять, что ничуть не осуждает ее за несдержанность. И даже готов подружиться с ней. И не только как начальник с подчиненной. Нетрудно было уловить в его взгляде мужской интерес, адресованный красивой женщине. Только пусть он не мылится на Марину. Малахов готов простить ему свое собственное унижение, но за Марину он будет драться зубами.
– А что, приказ уже подписан? – В голосе Полковникова звучало недовольство. И даже ревность. Не понравилось ему, как Веригин смотрел на Марину.
– Приказ подписан, – натянуто улыбнулся Спиридонов. – Приказом майор Веригин утвержден в должности начальника криминальной полиции. Надеюсь, что в должности его утвердит и наше к нему отношение… Майор Малахов!
Артем не хотел ничего говорить. Он – боец, ему не привыкать к ударам ниже пояса. Переживет он и эту подножку. И примет майора Веригина как досадную неизбежность. Но это будет потом, а сейчас ему нужно восстановить дыхание. Но, видимо, Спиридонов решил поставить его перед фактом прямо сейчас, на глазах у всех. Чтобы жизнь пивом не казалась.
Малахов поднялся, Веригин улыбнулся ему как старому боевому другу. Артем даже позавидовал ему: сам он свою неприязнь так хитро скрывать не мог.
– Майор Малахов – начальник отделения уголовного розыска. Профессионал с большой буквы, честный, порядочный. Дисциплинированный, – Спиридонов сделал упор на этом слове.
– Уверен, что мы сработаемся. – Веригин уже вошел в роль доброго и справедливого начальника.
Но и Артем умел сохранять самообладание.
– В уголовном розыске работают пытливые умы, – сказал он с коварством, спрятанным за добродушной улыбкой. – Это позволяет нам раскрывать преступления. Так что извините за мое любопытство…
– Вы можете сразу переходить к делу, товарищ майор. – Веригин продолжал улыбаться, но наклонил голову, чтобы смотреть на Малахова исподлобья.
– Вы, случайно, не приходитесь родственником Веригину Альберту Юрьевичу?
– Не думал, что личность моего двоюродного брата известна уголовному розыску.
Артема так и подмывало сказать, насколько значим вклад Альберта Веригина в криминальную жизнь города, но промолчал. И без того много наговорил. А еще больше узнал. Альберт Веригин действительно замахнулся на весь город. В администрации у него все свои, в руководстве полиции – ближайший родственник. А устроить брата на должность не так и уж трудно, главное, знать, сколько и кому дать «на лапу».
Артем над этим как-то не задумывался, а зря. Давно ясно, в кадровую политику государства возвращаются «святые» девяностые годы, когда за деньги можно было купить все. И «кумовщина» процветает. Попробуй сейчас на «теплую» должность без блата устройся. Возможно, того же Егора-электросварщика на завод без протекции даже и на порог не пустят.
– Предприниматель Альберт Юрьевич Веригин к руководству МВД никакого отношения не имеет, – сказал Спиридонов, хмуро глянув на Малахова. – Так что ваша ирония, товарищ майор, совершенно неуместна.
– Учту, – кивнул Малахов.
– Садитесь.
– Так сразу? – Артем не смог сдержать удивления.
Если он уже не угоден начальству, то его можно просто уволить. Или очень хорошо попросить, чтобы он сам подал рапорт на списание. Но подставлять его и сажать за решетку не надо, это уж слишком.
Голова тяжелая, во рту – засуха над огородом с щедро унавоженной землей. Артем знал, что так сегодня и будет. Как-никак начальника на пенсию провожали. Только он должен был ехать сегодня на службу в более бодром настроении, там его должен был ждать новый кабинет, но – увы.
Завтрак подала ему Ольга Павловна, хозяйка кафе, пышная блондинка из тех, кто «ягодка опять».
– А где Юля? – спросил он.
– Юля? Юля сейчас на кухне, у нас повар заболел.
Ольга Павловна улыбалась, наблюдая за Малаховым. Ей и самой интересно было знать, поверит он или нет.
Артем ей не поверил.
– Пусть придет.
– Она сейчас не может.
– Пусть придет! – не повышая голоса, повторил он.
Ольга Павловна поняла, что спорить бесполезно, но Юля появилась не сразу. Артем уже допивал свой кофе, когда она подошла к столику.
Первое, на что он обратил внимание, это припухлость на губе, которую девушка пыталась скрыть под толстым слоем тонального крема. Она смотрела куда-то сквозь него. Святая жертва отмороженного альфонса.
– Зуб не выбил? – спросил Малахов.
– Кто?
– Ты сама знаешь.
– Пожалуйста, не надо вмешиваться, – захныкала Юля.
– А в следующий раз он тебя убьет.
Артем знал, чем оборачивается домашнее насилие. Сколько раскрытых бытовых убийств на его счету!
– Пусть!
– Ты молодая красивая девчонка, а этот… твой Егор даже не человек, он – гроб, в котором ты себя похоронила.
– Это все из-за вас!
– Гроб?
– Нет, это… – Юля коснулась пальцем губы. – Егор думает, что у нас роман.
– Дурак твой Егор.
Артем отпустил Юлю и вернулся к машине. На мгновение задумался, ехать к Егору или нет. Вчера он чувствовал себя в должности начальника криминальной полиции, который должен заботиться о профилактике правонарушений. Но вчерашний же день спустил его с небес на землю. Сегодня Артем откажется от взятой на себя миссии и может смело заносить себя в списки неудачников.
Егор все еще спал, но дверь в дом была открыта. Может, до ветру выходил или перекурить.
Увидев Артема, парень с головой залез под одеяло.
– Это тебя не спасет, чмо!
– Я больше не буду!
Артем сорвал с парня одеяло, снял с пояса наручники.
– Сам поедешь или как?
– А надо? – Парень жалобно смотрел на него.
Это со слабой девушкой он – орел, а перед сильным мужиком – мокрый петух.
– Быстро!
Какое-то время Егор думал, что его везут в полицию, но, когда машина отклонилась от курса, спросил:
– И куда мы едем?
– Следствие и суд мы опустим. Сразу перейдем к каторжным работам.
– К чему?!
– А как ты хотел? Юлю бил? Бил. Теперь тебя будут бить. За неповиновение.
– Кто будет бить?
– О! Страшный человек!
Лева Скоков действительно производил впечатление – здоровенный, накачанный, черты лица тяжелые, грубые, один нос чего стоил – приплюснутый от множества переломов. Он заведовал цехом на металлургическом заводе, и в чернорабочих у него всегда была нужда. Малахов мог пристроить Егора и по специальности, Скоков ему бы не отказал, но с этим придется повременить. Пусть Егор сам доказывает право на достойное к себе отношение.
Лева вышел к машине, в которой сидел штрафник, схватил его за шиворот, выдернул из салона, как морковку из земли. Егор начал икать, с ужасом глядя на него.
– А если убежит? – спросил Скоков.
– Найдем.
– Хорошо. Я его потом в литейный цех устрою. Дровами для домны. Или сразу на переплавку? – задумался Лева, пытаясь раздавить Егора взглядом.
– Жидкий он, – качнул головой Малахов. – Если его в железо вплавить, дерьмо будет, а не железо.
– Тогда на дрова… Ты меня, слышишь, щегол?
– Вы не имеете права! – жалко пропищал парень.
– Прав у тебя нет, – усмехнулся Скоков. – Есть только обязанности. Будешь волынить…
Он поднес к носу Егора пудовый кулак, от страха парень вжал голову в плечи.
– Пошли!
Лева повел штрафника в цех. Вид у Егора был, как у грешника, которого сам дьявол тащил в адский котел. И на Малахова он глянул в поисках спасения. Но без особой надежды.
Не думал Артем, что ему снова придется спрашивать разрешения, прежде чем войти в кабинет начальника криминальной полиции. На словах он ничего не сказал, но постучал в дверь, одно это уже могло восприниматься как просительный тон.
– Почему вы опоздали на совещание, товарищ майор? – строго спросил Веригин.
– Совещание у нас в девять, – пожал плечами Артем.
Сначала все собирались в кабинете у Спиридонова, затем каждый начальник проводил планерку со своими подчиненными. Но Спиридонов сам вчера сказал, что совещания сегодня не будет.
– Теперь совещание будет в восемь, у меня в кабинете.
– Ну, вам, штабным, видней, – пожал плечами Артем.
Веригин вскинул брови, возмущенно глянул на него. Не понравилось, что его назвали «штабным». А разве не так? Веригин служил в управлении по обеспечению охраны общественного порядка, но на штабной должности, имеющей весьма смутное отношение к реальной работе.