ескураживала наших классовых врагов, готовых было наброситься на нашу страну.
Но и самой честной, самой искренней политики мира, какой является наша политика, для страны трудящихся отнюдь недостаточно. Чтобы чувствовать себя более или менее прочно и спокойно, нужна мощная индустрия, нужно развитое сельское хозяйство, нужно крепко стоять на ногах всему государству. И, разумеется, в первую голову необходимо иметь крепкую вооруженную силу, крепкую армию. Эту армию, хорошо организованную, по-современному вооруженную, абсолютно преданную делу рабочих и крестьян, делу социализма, мы имеем.
На январском пленуме ЦК и ЦКК мы отметили, что если бы наше правительство, наша партия, руководимая товарищем Сталиным, не приняли вовремя нужных мер по укреплению Красной армии, прежде всего по ее оснащению современным техническим оружием, в течение последних лет мы, несомненно, подверглись бы нападению, нам была бы навязана война. Тов. Сталин совершенно правильно говорит, что слабых бьют. Мы не хотели быть слабыми, не хотели быть битыми. Мы пережили в эти последние годы ряд очень острых моментов. И если они не разразились войной, то прежде всего потому, что те, кто думал напасть на нас, каждый раз убеждались, что мы неизменно бдительны и зорки и делаем все необходимое, чтобы встретить удар готовыми к бою. Об этом подробно и правильно докладывал вам т. Каганович.
С удовлетворением необходимо здесь заявить об известном и, можно даже сказать, значительном улучшении наших отношений с некоторыми западноевропейскими государствами за последнее время. Это улучшение выразилось прежде всего в заключении предложенных нами пактов о ненападении с рядом стран.
Особого внимания заслуживают недавно подписанные и утвержденные пакты о ненападении с Польшей и Францией, отношение которых к нам еще сравнительно недавно не могло не вызывать беспокойства как нашего, так и польского и французского пародов.
Пакт о ненападении не есть еще свидетельство о стопроцентной невозможности этого нападения. Но заключение такого пакта имеет определенный смысл и значение. Этот смысл прежде всего в том, что правительство, подписавшее с нами пакт, очевидно должным образом оценило наши успехи, наш рост, нашу силу, поняло, что выгоднее улучшать, чем обострять отношения с нами. Этот смысл в том, что подписавшее его правительство, очевидно, всерьез поняло, что управляемый им парод не имеет никакого желания воевать с нами, а, наоборот, желает укреплять дружественные связи с нашим народом. Наконец, пакт о ненападении, публикуемый всенародно, является известным обязательством не только перед нашей страной, по и перед рабочими и крестьянами своего государства, перед всем миром. В этом, прежде всего, значение пактов о ненападении.
Если таким образом можно говорить о заметном улучшении положения на наших западных границах, Восток (я имею в виду Дальний Восток) продолжает оставаться участком, требующим неослабного внимания всей нашей страны.
Правда, недавно, по предложению пекинского правительства, восстановлены наши дипломатические отношения с Китаем. С Японией текущие наши отношения также как будто бы нормальны.
Однако нас не может не беспокоить тот факт, что некоторые достаточно видные политические, общественные и главным образом военные деятели Японии открыто выступают и в печати и на публичных собраниях с заявлениями о возможности, а иногда и прямо о необходимости войны с нами. Как на всех прочих участках, так и на Дальнем Востоке мы ведем неуклонную политику мира, абсолютного невмешательства в чужие дела и развития дружественных связей со всеми нашими соседями.
Уже более года назад мы предложили японскому правительству заключить с нами пакт о ненападении по примеру других стран. Мы неоднократно напоминали, и напоминаем об этом нашем предложении. Но японское правительство, видимо, больше прислушивается к мнениям воинственных империалистов, о которых я говорил, чем к разумным голосам тех довольно многочисленных японских деятелей, которые хотят мира и улучшения экономических и прочих связей с Советским Союзом. Так или иначе, японское правительство отклонило пока наше предложение о заключении пакта с нами, и мы не можем не учитывать это тревожное обстоятельство в наших мероприятиях, в частности, по обороне советских дальневосточных границ.
Я сказал уже, что ЦК нашей партии, наше правительство и главным образом т. Сталин как вождь и руководитель Центрального комитета и всей партии сделали очень много для того, чтобы наша Красная армия была сильной и крепкой.
Скажу очень коротко, чего мы добились в этом деле за четыре года, составляющих первую пятилетку планового строительства социалистического хозяйства. Неправильно будет думать, что только сейчас, за последние годы, мы создали крепкие вооруженные силы. Мы давно уже имели прекрасную армию в отношении людей, человеческого материала, если можно так выразиться. Уже с 1924–1925 годов и особенно с 1926 года Красная армия, и до того сознательная и преданная делу социализма, стала крепкой, организованной и неплохо обученной боевой силой. Но наша армия не могла оторваться от всего нашего государства, выскочить далеко вперед из общего хозяйственного и культурного уровня страны. А страна наша была бедной материальными ценностями и технически отсталой. Эта бедность, эта отсталость тормозила естественно и развитие Красной армии. Мы были плохо или во всяком случае недостаточно вооружены, гораздо хуже, чем армии крупных капиталистических государств. И вот за четыре года волей нашей партии, волей Центрального комитета, и в первую голову т. Сталина, который непосредственно занимался долом оснащения Красной армии современной техникой, мы сделали решительный прыжок вперед. Это дело стоило нам немалого труда и денег. Если бы все средства, потраченные на вооружение, были брошены нами в хозяйство, например, в земледелие, это было бы весьма заметно. Но мы не имели права так поступить, мы должны были перевооружить армию во что бы то ни стало. Мы унаследовали от старой армии очень худое вооружение – и по качеству и по количеству. Была винтовка, был станковый пулемет, была трехдюймовка, было небольшое количество более тяжелых орудий, и этим в основном исчерпывалось все наше вооружение. В то же время наши возможные противники уже тогда имели не только винтовки, пулеметы, артиллерию такую же, как мы, они имели много дальнобойных тяжелых пушек, мощные гаубицы, много танков, прекрасную авиацию, химические войска, богатейшие средства связи, инженерные войска, могущественный морской флот и много других вещей, созданных для того, чтобы драться и побеждать. Мы должны были сделать все необходимое, чтобы получить возможность, если нас к этому вынудят и если на нас нападут, противопоставить их высококачественному и современному оружию наше рабоче-крестьянское и не худшего качества оружие. И за эти четыре года мы этого достигли. Завтра, товарищи, вы сможете эту нашу технику посмотреть. Мы твердо уверены, что если всю эту технику придется помножить на прекрасные кадры, которые мы имеем в рядах Красной армии, на наш большевистский, рабоче-крестьянский командный состав, на чудесных наших бойцов, на наших славных пехотинцев, кавалеристов, артиллеристов, танкистов, инженеров, летчиков, моряков, на всю мощь и большевистское упорство пролетариата и колхозников великой страны, желающей построить социализм, – то получится такая сила, против которой не устоит никакая интервенция.
Сила Красной армии не только в ее организации и вооружении, она прежде всего в ее личном составе. Личный состав Красной армии – это мы с вами, это наша страна, великая не только своей беспредельной землей, но великая многомиллионным и многонациональным чудесным своим народом, его действиями и победами. Нет страны в мире, которая сделала то, что совершила наша рабоче-крестьянская страна. Нет еще, кроме нас, страны в мире, которая имеет свою родную рабоче-крестьянскую власть. Нет еще, кроме нас, такой страны, которая имеет и свою рабоче-крестьянскую вооруженную силу, свою родную армию, которая защищает труд, служит угнетенным против угнетателей, служит защитой строящегося социализма. К нашему огорчению, кроме нас, больше нет пока такой страны. Пока только мы одни.
Наш народ велик в своих действиях, в своем творчестве. То, что мы совершили в 1917 году, то, что мы совершали в гражданскую войну, то, что мы совершаем ныне, – это, товарищи, будет служить поводом для изумления поколений, для изумления миллионов людей, которые будут жить после нас. Весь мир рабочих и крестьян, угнетаемых вековой эксплуатацией; с любовью и уважением следит за упорной борьбой, за великими успехами нашего трудового парода. Мы не сомневаемся, что те трудности, досадные, подчас тяжелые, которые сопутствуют нашему строительству, в частности, в сельском хозяйстве, что они величайшим гением нашего народа – рабочих и колхозников – будут изжиты накоротке. Наше земледелие будет так же блистать в самом недалеком будущем, как блещет наша социалистическая индустрия, как блещет наша Рабоче-крестьянская Красная армия.
Роль Сталина в усилении страны и армии
(из доклада К. Е. Ворошилова на собрании партактива Московского гарнизона 20 января 1933 года)
…Мне хотелось бы сделать небольшой исторический экскурс в прошлое, чтобы восстановить в памяти всю последовательность громадных боев, с которыми наша партия подходила к развернутому социалистическому наступлению. Тогда цифры, события и факты, составляющие итог первой пятилетки, которые часто кажутся нам, непосредственным участникам, будничными и обыкновенными, вырастут в свою действительную историческую величину.
В самом деле, что представляла собой наша страна 15 лет назад? Мы унаследовали страну, слабую экономически, отсталую технически «на 100 лет», по определению т. Сталина, с неразвитой индустрией, по преимуществу аграрную и к тому же малокультурную, полудикую в буквальном смысле этого слова.
Эта немощная и отсталая страна, разоренная империалистической войной, доставшаяся пролетариату в результате победоносной Октябрьской революции, была вынуждена под руководством нашей партии в течение четырех лет отвоевывать себе право на существование от внутренних и внешних классовых врагов. Гражданская война, разрушения, произведенные белогвардейскими и иностранными бандами, довели страну до крайних пределов разорения и разрухи.