Семеновичу эта идея не очень понравилась. Взрыв мины разорвал в куски плотный железно-никелевый метеорит, «Ключ» в таком замесе однозначно был обречен. Нарком обороны попытался отговорить пугза, но тот был непреклонен. Маленький отважный пугз вбил себе в голову, что жить надо по совести. А совесть ему нашептывала, что ради судьбы всего ГССР стоило рискнуть своей головой.
За отстыковкой крохотного «Ключа» затаив дыхание безотрывно следила вся эскадра. Рыжик включил маскировку и пропал с радаров, но расстояние до минного барьера было небольшое, поэтому Семенович отслеживал его передвижения с мостика визуально.
— Пятьсот метров, — отсчитывал штурман оставшийся отрезок пути, — четыреста.
— Вроде проносит, — напрягал зрение Семенович, пытаясь рассмотреть крошечный кораблик.
— Триста метров.
— Вот видите, наш Рыжик к любой задачке ключик подберет! — приободрила всех находящихся на мостике Стрелка.
— Двести метров, — как метроном считал штурман-тиррянин, — сто пятьдесят. Сто… движение!
Если на дальних дистанциях «Ключ» был для мин невидимкой, то вблизи они-таки смогли его нащупать! Когда испытания проводила Стрелка, то спутники в ней навстречу двигались неторопливо. Сейчас же они буквально прыгнули на встречу кораблику пугза.
— Разворооот! — заорал Семенович.
«Решительный» помочь «Ключу» никак не мог. Даже если бы эсминец начал отстреливать мины, то взрываясь, те все равно бы зацепили кораблик. А если бы жахнуло несколько мин у не имеющего щита «Ключа» вообще не было шансов выбраться из огненной ловушки.
— Рыжик — беги! — кричала над ухом у Григория Стрелка. Да и весь мостик, полностью забыв о дисциплине, вопил бедном пугзу, что бы тот срочно отходил.
Рыжик и бежал. Развернулся и начал выжимать из хиленьких двигателей всю мощность до последней капли. «Ключ» гася инерцию, остановился, а потом неторопливо начал набирать скорость по обратному вектору. Мина же имела большую скорость и вот-вот должна была приблизиться на дистанцию взрыва.
— Йум-йум-йум! — завывал от ужаса перепуганный пугз, не в силах сделать для своего спасения еще хоть что-то.
«Ключ» разгонялся. Мина отставала. Потом она вообще передумала и вернулась в общий строй.
— Да к черту! — выругался Семенович, утерев со лба пот, — когда гордиев узел нельзя распутать, его разрубают!
— Придумал, каким способом будем с минами разбираться? — спросила у него Стрелка.
— Да! Исключительно силовым!
Глава 12
— Сколько было на последней барже? — Егору пришлось еще раз вызывать капитана «Коммуны» и нарушать режим радиотишины. С шатающимся по системе кораблем сапруков это было особо опасно. Почему он прилетел, Егор не знал. Воины Пакта облетели три астероидных рудника, но на связь с «Знаменитыми парными закосов» они не выходили. Скорее всего, пугзы кинули клич о помощи. Сапруки на него откликнулись, но источника угрозы найти не могли. Егору стало интересно — у Пакта только вояки имеются? Или полиция и спецслужбы тоже? По идее должны были быть. Пакт по сути являлся гигантским квазигосударством и без полноценного силового блока он был нежизнеспособен. Но как бы так ни было, Егор искренне радовался тому факту, что расследовать инцидент прибыли туповатые сапруки.
— Сто девяносто семь, — ответил на запрос капитан «Коммуны».
— Черт-черт-черт! — выругался Егор, — еще где-то сотня пугзов болтается.
— Будем ждать? — спросила у него Белка.
— Здесь — нет. Нам больше в системе делать нечего. Прыгаем, потом еще раз прыгаем и помогаем «Коммуне» забрать последнюю баржу, — по расчетам Егора, пугзы должны были отправить последний ковчег с мечтателями. Вообще изначально идея была в том, чтобы открыть «парные» по всех системах пугзов и потихоньку завлекать мечтателей. Но благодаря ударной рекламной компании, которую организовала Белка, потихоньку не получилось. Операцию можно было бы считать проваленной, но результат она все-таки дала — на «Коммуне» разместилось более двух тысяч освобожденных пугзов. Если рассматривать эффективность с точки зрения освобождения всех пузгов — то Егор бы охарактеризовал результаты как полный крах. Зато если подумать о пользе, которую ГССР принесет толпа спасенных мечтателей — то тут можно разглядеть и успех. Не оглушительный, но вполне приемлемый.
— Вижу баржу. Передает аварийный сигнал, — проинформировал Егор закос.
— Отлично, теперь мы точно можем улетать. Веди корабль к границе системы.
— Ну наконец-то, — пробурчал живой рубин. Экс-эсминцу со снятым вооружением в прямом столкновении с «каштаном» ловить было нечего. Поэтому закос был рад убраться из системы пугзов.
Честно говоря, и Егор был рад отбытию. От безотрывного наблюдения за радаром в течении суток у него начали слезиться глаза и адски затекла шея. Он откинулся на кресле и прикрыл веки.
— Мне кажется или сапруки сели барже на хвост? — спросила Белка.
А Егор мысленно отругал — рановато он решил расслабиться. Протерев слезящиеся глаза, он снова уставился на экран.
— Да. Ты права. Бамбуки явно преследуют баржу.
— Что будем делать? Бежим?
Егор хотел бы ответить девушке утвердительно. Их корабль физически не мог биться за свободу запертых на барже пушистиков. И позвать на помощь «Коммуну» с ее авиазвеном тоже. Галактический Союз никак не должен был засветиться в затее с парными. Но он также хорошо представлял, что будет с сотней милых пушистых существ. Баржу остановят, их допросят. Потом снова заварят в трюмах грузового корабля. В кромешной тьме, с отключенной системой жизнеобеспечения. И вышвырнут на погибель в глубокий космос. Сможет ли их перехватить «Коммуна» не зная ни времени отправки, ни начальных координат, ни курса? Однозначно нет. Вызвать дополнительные корабли из Виктории тоже нельзя. Активность кораблей ГССР вокруг системы пугзов вызовет вопросы. Это раз. Оставлять Викторию без защиты нельзя. Дредноут закосов все еще ищет возможность отомстить за захват эсминца и свое позорное бегство. Это два. И три — даже весь Первый Флот не сможет охватить радарами настолько огромный объем пространства.
— Нет. Не бежим, — Егор вызвал мостик, — разворачивай корабль. Мы летим к барже.
— К барже?! Ни за что! Мы летим к границе системы! — ответил закос.
— Слушай ты, говнюк сияющий! Быстро развернул корабль! А то мы сейчас кнопку на браслете нажмем и тебя по стенкам размажет! — выдала неожиданную гневную тираду Белка.
— Нет, — испуганно пискнул закос и отключил связь.
— Взрывай его к чертовой бабушке! — Белка продолжила бушевать.
— Тише-тише, — активировать мину Егор не стал, — успокойся…
— Да я сейчас пойду и уши этому гаду поотрываю!
— Сядь! Он нам нужен, — в голове Егора начали складываться первые проблески нового плана. Он перехватил управление кораблем и заблокировал выход из капитанского мостика.
Закос понял, что управление перехвачено и снова появился на экране.
— Я против! Я не хочу…
Движением руки Егор выключил звук. Закос продолжил размахивать кристаллами-конечностями в полной тишине, что позволило Филимоновичу полностью сосредоточиться на управлении кораблем. А маневр он задумал сложный. И крайне рискованный.
— Иди в аварийную капсулу. Отстреливайся и направляйся к «Комунне». Я им передам, чтобы они тебя встретили.
— Нет! — неожиданно уперлась Белка, — я сама на операцию напросилась и буду с тобой до конца!
— Быстро в капсулу!
— Не пойду!
— Ну и дура, — беззлобно сказал Егор, просто констатируя факт, — мне без тебя будет легче выкрутиться!
— Намекаешь на то, что я глупая и буду только обузой?! Да я, да я… — на глазах девушки выступили слезы.
— Никакая ты не обуза! — Егор признал, что у Белки порой возникают креативные идеи, — я тебе спасти хочу от всякой жути!
«Знаменитые парные закосов» направился точно к барже и догоняющему ее «каштану».
— Спасти? А я как я в глаза буду смотреть Семеновичу? Или Рыжику тому же? Что я ему скажу? Что Егор бросился спасать его соплеменников, а я трусливо сбежала?
— Ты — девушка. Это нормально, — Егор нацелил эсминец в промежуток между «каштаном» и баржей. Если повезет, то им удастся вклиниться между кораблями и заставить «каштан» сбросить ход. Егор решил продолжить препятствовать движению сапруков как можно дольше, чтобы дать барже отлететь подальше. Конечно же его хулиганские выходки будут наказаны. Закосы могут попытаться даже взять «Знаменитые парные закосов» на абордаж. И Егору хотелось, чтобы к тому моменту девушки на борту уже не было.
— А ты — сексист! Все, можешь забыть о том, что я говорила про одержимость хорошей идеей. Ты — закоренелый совок! Вместо того, чтобы думать, чем я тебе могу помочь, ты говоришь, что я девочка и что мне с визгами убегать надо! Ты забыл, что я уже через клонирование один раз проходила?!
— Нет, но… — Егор слушал девушку в пол-уха. Пилот из него был такой себе. С небольшим одноместным судном он справлялся уверено. Но вести целый эсминец ему в одиночку было тяжеловато. «Знаменитые парные закосов» вилял корпусом, как излишне игривая дворянга. Егору приходилось каждую секунду корректировать курс, чтобы вклиниться точно меж двух двигающихся кораблей.
— Знаешь, чего мне это стоило?! Я каждую ночь просыпаюсь в холодном поту и щупаю себя. Я это или не я?! Я свое тело как сменную одежду воспринимаю! И если это всего лишь одежка, то где я сама?! Где, блин, мое сознание?! Умерло?! А я всего лишь цифровой код, нолики и единички, которые запихнули в клонированную куклу?! — Белка под действием стресса поделилась с Егором своими самыми страшными кошмарами, — и сейчас ты мне говоришь — убегай, спасайся! А что мне спасать, искусственно выращенную плоть? Так на станции мне новую вырастят. И заново в этот манекен мою личность закачают! Если кому бежать и надо, так это тебе! Ты же еще оригинал.
В другом месте и в другое время Егор бы однозначно попытался хоть как-то девушку успокоить. Поговорить с нею о перенесенной моральной травме… но сейчас ему было не до этого.