Фермер послушно щедро плеснул вторую.
— Вахты были по десять часов, стволы перегревались от непрерывного огня, — Семенович продолжил стращать аудиторию.
— Так вы еще и сражались?!
— Как львы! — Семенович накатил и вторую.
— Вообще-то мы прыгнули в протосистему, — дополнил его рассказ Михаил, — пылевую туманность, в которой только-только начало формироваться центральное светило. Там мы и прятались все это время.
— Мишаня, — осуждающе покачал головой Григорий, — не умеешь ты о геройских подвигах баллады слагать.
Он протянул пустую рюмку Питеру, однако тот ее наполнять не спешил.
— Так вы все это время в пыли отсиживались? — спросил он.
— Да. Но это было невыносимо ужасающе, вокруг сновали прощупывая каждый сантиметр сотни «каштанов»…
— Ну не сотни, — опять подставил Семеновича Мишаня.
— Сотни-сотни, на радаре места от меток не было! — настаивал на своем Семенович.
— Негативно, — произнес Первый.
— И ты, Брут?! Ладно, но пятьдесят кораблей за нами точно охотились.
— Положительно, — согласился механид.
— Короче, вот что я вам скажу — в лоб мы Пакт не одолеем. На любой конфликт они выставляют столько кораблей, сколько мы за год произвести не сможем, — подытожил Семенович.
— Давайте все ваши планы по захвату галактики перенесем на завтра, а? А то Егор прилетел — так и не поседели по-человечески. Ты вернулся — опять одни разговоры про дела. Отдыхать-то когда-то надо? — Питеру, накрывшему роскошный стол, было обидно, что все слушают Семеновича и оставив еду не тронутой.
— Верно. Правильно. Радоваться надо, что все вернулись. Живые и невредимые, — согласился Семенович с хозяином павильона.
Все потянулись к тарелкам.
— Нооо, — протянул Семенович, — мы пока в пылевом облаке сидели у нас одна мыслишка родилась, как нам флот сапруков кардинально уменьшить…
— Гриша! — прикрикнула на Семеновича Стрелка, — не порть гражданам аппетит!
— Да вы послушайте! Гарантирую вам понравится! Это же хохма! — настоял на своем Григорий, — вы кушайте и слушайте. Обсудим потом…
— Завтра. В центре управления, — сдался Питер.
— Угу, — согласился с ним Семенович. И начал разъяснять суть своей идеи.
А она была хороша! Нестандартная, рисковая, но все такая замечательная. Егор и Рыжик правда прямо за столом приуныли — для претворения ее в жизнь требовалось напрячь и без того перегруженные производственные мощности. И верфь, которая строилась на Вере, оказалась как никогда кстати.
На следующий день идею Семеновича на общем собрании отшлифовали и довели до идеала. Егор пожалел, что в РевСовете не завел должность торгового представителя. Поэтому ему пришлось вести переговоры со срочно вызванным гиканином лично.
— Боже-боже, Егор Филимонович, сколько лет, сколько зим! — очеловечивание гиканина происходило невероятными темпами, — а система-то как похорошела! Честное слово — улетать от вас не хочется.
— Не хочется, не улетай. Ты нашу морковку пробовал? — спросил у него Егор.
— Нет, а что?
— Зря. Пугзы от нее в восторге. Планируем наладить к ним поставки.
— О! Я с радостью буду вашим представителем…
— Ага, за толику малую в семьдесят процентов. Давай так, мы тебе пробный груз передадим, попробуй, попредлагай. Определись с ценой и спросом — сделаешь нам предложение.
— Вызываю мобильный склад?
— Не надо. Там всего один контейнер. Его сейчас к тебе подтащат.
— Замечательно, Егор Филимонович! Просто замечательно! Новые товары — новые горизонты.
— Мне тоже от тебя кое-что нужно.
— Чего изволите?
— Тиррянский корабль. Класс — «Доминатор».
— У меня как раз есть чертеж…
— Нет, мне нужен не чертеж. Я его и на бирже купить могу. Мне нужен сам корабль, — остановил поток слов Егор.
— Но зачем? Покупка корабля, доставка его к вам. Плюс перегистрация прав владения на ГССР — все это выйдет гораздо дороже, чем изготовление нового.
— Тиррян замучила ностальгия. Хотят родной корабль. Нам же их крейсера пришлось в империю вернуть.
— Ностальгия очень глупое чувство. Особенно когда за него приходится переплачивать.
— Есть такое дело. Но может по можешь по старой дружбе и подгонишь кораблик? Без всей этой бюрократической волокиты?
— Егор Григорьевич, — тон голоса гиканина сменился на отчужденно-официальный, — продажа кораблей без официальной регистрации строжайше запрещена!
— И сколько эта перерегистрация стоить будет?
— До десяти процентов от стоимости самого корабля, таковы правила и на нам их менять.
— А может ты и прав, перетопчутся летяги без своего «доминатора». Нам есть куда деньги тратить.
— Подготовить к загрузке чертеж? Изготовите сами?
— Подумаем. Известим. Вот как попробуешь пугзам морковь впарить, тогда и обсудим.
— По рукам.
Егор не выдал своего разочарования, но отказ пугза намного осложнял ему задачу. На верфях миниатюрный кораблик изготовить можно было без особых проблем. Но тогда бы он имел метку — «Сделано в ГССР». А для тайной операции, которую придумал Семенович, надо было сохранять инкогнито. Операция грозила провалиться, так и не начавшись, но благодаря стечению обстоятельств у ГССР появился альтернативный поставщик. К которому Егору обращаться не хотелось, но других вариантов не было. Причем и лететь к нему пришлось лично, потому что с другими этот поставщик стал бы не разговоры разговаривать, а палить в них их всех орудий.
А орудий в кольцах, охранявших покой Матери всех гикан было много. Оказавшийся в ловушке «Дерзкий» сразу поднял щиты после выхода из перехода, но Егор на них сильно не рассчитывал. У любого защитного поля есть свои пределы, а сотня направленных на корабль пушек в одном залпе может эти пределы преодолеть. Не дожидаясь этого единого залпа Егор прокричал в эфир:
— Не стреляйте! Это Егор! Из ГССР! У нас с вами торговое соглашение!
— Чего орешь, как оглашенный? — на экране связи появилась похожая на испорченную зеленую картофелину Маман.
— Жить хочу, — честно признался Егор.
— Все хотят. Но не у всех получается. Фетуций привез?
— Нет, но у меня…
— Вот видишь — у тебя не получилось, — ответила мамаша и установленные на кольцах орудия развернулись на «Дерзкого». Тиррянский экипаж эсминца начал готовиться к маневру уклонения, но Егор осознавал, что на таком маленьком «пятачке» им бежать было попросту некуда.
— Но у меня есть деньги! — выкрикнул он.
— У меня тоже. Но я же к вам не летаю, когда мне вздумается. И от дел важных не отвлекаю. Еще раз спрашиваю — фетуций привез?
— Привез-привез, — Егор подозревал, что его визит к контрабандистке закончится чем-то подобным, поэтому он захватил предпоследний полумесяц из Гохрана.
— Вот видишь — задавая правильные вопросы и подкрепляя их правильными действиями можно многого добиться.
— К какой планете мне его доставить?
— Стой на месте. Летать он тут по системе будет. Шпионить. Ага, сейчас, — сварливо ответила Мамаша, — у меня дома проходной двор. Летай кто хочет, смотри куда сможет!
Егору приходилось, стиснув зубы, терпеть все издевательства гиканки. А также ждать, пока к эсминцу не подлетит грузовой дрон.
— Перегружай фетуций на него, — распорядилась гиканка.
— Для чего?
— Для взвешивания и проверки качества. Не беспокойся — деньги я переведу на твой счет. Не потому, что я всегда выполняю взятые на себя обязательства. С этим у меня наоборот вечные проблемы. Но ты же мне не последний самородок привез. Пока будешь их доставлять, всегда будешь улетать от меня живым и с деньгами, — пообещала Мать.
— Мне нужны не только деньги, — для Егора наступила самая нелегкая часть переговоров, — я готов продать тебе фетуций, если ты согласишься продать мне три корабля.
— Ты ставишь мне условия?! — Мамаша раздулась от злости как воздушный шарик.
— Ну не ты одна не выполняешь взятые на себя обязательства, — напомнил ей Егор, — мне нужен корабль. Тиррянский. Без смены порта приписки.
— А с чего ты взял, что я торгую нелегальными кораблями?!
— А кто еще должен ими торговать, если не величайшая контрабандистка в Отау? — решил немного польстить Мамаше Егор.
— Ты не такой дурачок, как мне показалось на первый взгляд. Хорошо, может быть я найду для тебя такой корабль. За миллион.
— За миллион? Ты меня точно за дурачка принимаешь. Корабли у тиррян мелкие, стоят копейки. А ты мне его пытаешься впарить за миллион!
Торговалась Мать с азартом. Не уступал ей и поднаторевший в торговле с гиканами Егор.
— Сто пятьдесят тысяч кредитов! И ни одним кредом меньше! Только заикнись…
— Семьдесят. Я бы дал не больше шестидесяти, но тороплюсь. Поэтому — семьдесят, — отвечал на предложение Мамаши Егор.
— Я тебя сейчас разнесу на атомы! — перешла к угрозам Мать.
— Угу и самородок фетуция вместе со мной, — Егор напомнил гиканке про ценный груз на эсминце, — а за хамство и угрозы — шестьдесят восемь!
Шестьдесят восемь тысяч было той самой ценой, за которую Егор смог выкупить тиррянский разведчик. Шустрый кораблик, рассчитанный на четырех членов экипажа.
— Доволен? Счастлив? — бойкая торговля измотала Мамашу, — перегружай фетуций.
— Подожди. Мне еще пару позиций купить надо…
— Чего? Ты издеваешься? — казалось, что Маман вот-вот лопнет от возмущения.
— Нет. Но мы сможем сильно упростить себе жизнь, если ты сразу назовешь нормальную цену на интересующие меня позиции.
— Свалился тут на мою голову!
— Ты меня в прошлый раз сама в ловушку поймала. Я не напрашивался. И предложила немного поторговать, так я и не против!
— Давай уже озвучивай, что тебе еще нужно от старой и больной гиканки! Грабь меня не стесняясь!
Еще через полчаса угроз, шантажа и взаимных оскорблений соглашение наконец-то было достигнуто. На счет казначейства ГССР упало почти триста миллионов кредов и Мамаша пообещала своим ходов доставить на Викторию все, что у нее приобрел Егор.