– Коллегия ВЧК состояла из 13 человек, из них трое русских (М. С. Кедров, И. К. Ксенофонтов и В. Н. Манцев), трое евреев (С. А. Мессинг, Н. С. Уншлихт, ГГ. Ягода), двое латышей (М. Я. Лацис, Я. X. Петерс), двое поляков (Ф. Э. Дзержинский, В. Р. Менжинский), один украинец (Г. И. Бокий), один белорус (Ф. Д. Медведь), один армянин (В. А. Аванесов).
– Среднее и высшее руководящее звено центрального аппарата ОГПУ на 15.11.1923 года: 54 русских (57 %), 15 евреев (16 %), 12 латышей, 10 поляков, лиц других национальностей – 4.
– На 1 мая 1924 года в центральном аппарате работало 2 402 сотрудника. Из них русских – 1670 (70 %), латышей – 208 (9 %), евреев – 204 (8 %), поляков – 90, белорусов – 80, украинцев – 66.
– В середине 30-х в центральном аппарате НКВД некоторое время наблюдался переизбыток «лиц еврейской национальности». Наркомом внутренних дел был тогда Генрих Ягода – тоже из них. В его ближайшем окружении (по состоянию на 1.10.1936 г.) работали 43 еврея (39 % руководящих кадров) и 33 русских (30 %). Эти данные приведены в справочнике «Кто руководил НКВД в 1934–1936 гг.»
– К весне 1937 г. национальный состав местных органов госбезопасности, т. е. без Главного управления, состоял из: 15 670 русских – 65 %, 3489 украинцев и белорусов – 14,6 %, 1776 евреев – 7,4 % и др.
– В 1940 г. национальный состав центрального аппарата НКВД состоял из: 3073 русских – 84 %, украинцев и белорусов 267 – 7,25 %, евреев 189 – 5 % и др.». (ВЧК за 4 года: Орготчет. М., 1922. С.272; РГАСПИ. Ф.17. Oп. 34. Д.342. Л.14–17, Ф.613. Оп.2. Д.15, 24, 25; (данные сайта ФСБ – www.fsb.ru/history/).
На основании этих данных можно говорить лишь о том, что процент евреев в ЧК-ОГПУ-НКВД-МВД, особенно в руководстве, был много выше, чем процент евреев в населении СССР. Ряд исследователей, имеющих доступ к архивам секретных служб РФ, в последнее время опубликовали действительно уникальные данные об их этническом составе.
Число евреев в НКВД, как уже отмечалось, действительно значительно выросло в бытность Ягоды наркомом. Однако, внимательное изучение источников (мемуаров, послужных списков, следственных материалов и т. д.) показывает, как пишет Вадим Абрамов в своей книге, «что большинство этих соплеменников наркома не были его ставленниками и принадлежали к другим группировкам. И хотя в центральном аппарате у Ягоды была некоторая свобода в кадровых решениях (и потому там занимали руководящие посты близкие к нему чекисты-евреи: Л. Г. Миронов, М. И. Гай, А. А. Слуцкий, К. В. Паукер, А. Я. Лурье, М. С. Горб и др., и русские – Г. Е. Прокофьев, г. И. Благонравов, A. M. Шанин, Г. А. Молчанов, М. П. Фриновский и др.), в то же время он был вынужден терпеть явных антагонистов – своего первого заместителя еврея Я. С. Агранова, и начальника Главного управления рабоче-крестьянской милиции еврея Л. Н. Вельского, или не входивших в группировки Я. М. Генкина, Г. И. Бокия и др. В территориальных органах нарком в значительно большей степени должен был считаться с другими «чекистскими кланами». Так, фактическим хозяином органов ГПУ-НКВД в Закавказье начиная с 1931 г. был Л. П. Берия. Хотя Ягода и смог выжить из центрального аппарата своего соперника В. А. Балицкого (во многом потому, что Сталин считал необходимой работу Балицкого на Украине, что хорошо видно из его переписки с Кагановичем в 1932 г.), тем не менее «убрать» его из ГПУ-НКВД УССР нарком не смог. Сложными были отношения Ягоды с руководителем московских чекистов Реденсом, начальником УНКВД ДВК Дерибасом, откровенно неприязненными – с Медведем (Ленинград). Из региональных руководителей НКВД 1934–1936 гг. в хороших отношениях с Ягодой были родственник Дзержинского Р. А. Пилляр (УНКВД Средней Азии, с декабря 1934 г. – Саратов), Л. М. Заковский (Белорусская ССР, с декабря 1934 г. Ленинград).
Из чекистов-евреев при Ягоде руководили управлениями центрального подчинения в областях, краях и автономных республиках и наркоматами в республиках союзных следующие лица:
Я. А. Дейч – Калининская область, с марта 1935 г., в марте 1936 г. переведен в центральный аппарат, все время принадлежал к северо-кавказской группировке Евдокимова, что и способствовало его карьере в 1936–1937 гг.; И. М. Блат – Западная область, «человек Балицкого», снят приказом Ягоды в сентябре 1936 г. и направлен начальником управления в Челябинск (менее важный регион, по сравнению с западной границей), его преемником стал С. г. Гендин из Особого отдела ГУГБ НКВД; С. С. Дукельский (Воронеж) и A. M. Минаев-Цикановский (Челябинск, с июля 1936 г. – Сталинград), соратники Евдокимова по работе на Украине в гражданскую войну; О. И. Абугов (Кировская область) – выдвиженец Балицкого; Б. А. Бак (Самара-Куйбышев), в 1935 г. переведен в УНКВД Московской области 1-м заместителем начальника; Н. М. Райский (Оренбург) – ранее работал под начальством Балицкого, Мессинга, Дерибаса и Евдокимова – явных противников Ягоды; Г. Я. Раппопорт (Сталинград) – его 18-летняя служба в ЧК завершилась самым неприятным образом благодаря Ягоде; И. М. Леплевский – Саратов, с декабря 1934 г. – Белоруссия, это повышение произошло не по инициативе Ягоды, который в письме к Сталину в октябре 1934 г. предлагал назначить наркомом внутренних дел БССР Пилляра, последующая карьера Леплевского в центральном аппарате НКВД после падения Ягоды не дает оснований для выводов об их дружбе; П. Г. Рудь (Азово-Черноморский край, Ростов) – «евдокимовец», снят Ягодой с должности без нового назначения; И. Я. Дагин (Северо-Кавказский край) – также соратник Евдокимова, неоднократно получал взыскания от наркома (в случае вывода женщин-заключенных в мороз на работу – вполне справедливые); В. А. Каруцкий (Казахстан, Западно-Сибирский край), снят (и переведен с понижением) приказом Ягоды с разгромной формулировкой; Н. П. Зеликман (Башкирия) – судя по послужному списку, не входил в основные чекистские группировки, присвоенное ему в 1935 г. спецзвание майора ГБ вряд ли соответствовало должности руководителя управления центрального подчинения; Л.Б. (З.М.) Залин (Узбекистан, Казахстан) – был тесно связан по службе с Я. К. Ольским (и после его участия в выступлении против Ягоды в 1931 г. был отправлен из Особого отдела ОГПУ в Среднюю Азию) и Р. А. Пилляром (другом Ягоды), последующая его судьба в 1937 г. показывает, что его не считали близким бывшему наркому; Начальники УНКВД областей Украины практически все входили в группу Балицкого. Единственным близким к Ягоде из периферийных руководителей НКВД – евреев – был М. С. Погребинский (Горьковская область).
После того, как Г. Ягоду на посту наркома НКВД сменил Н. Ежов, Сталин поставил перед ним задачу «почистить» органы, подразумевая под этим не в последнюю очередь, чистку от евреев. Однако и при Ежове в высшей номенклатуре руководителей (50 должностей, включая наркома и его заместителей) аппарата НКВД СССР продолжали работать 23 чекиста еврейской национальности. Следовательно, в высшем руководстве НКВД СССР до 1936–1938 гг. еврейская прослойка составляла около 45 %, остальные начальники были русские, украинцы, белорусы и др. Отсюда видно, что полностью с задачей выправления «национального перекоса» в высшем руководстве НКВД Н. И. Ежов не справился. При новом наркоме Ежове из руководящих сотрудников-евреев можно отметить новых заместителей наркома Л. Н. Вельского, В. М. Курского и С. Б. Жуковского, начальников Секретариата наркомата Я. А. Дейча и И. И. Шапиро, новых начальников отделов ГУГБ И. Я. Дага (1-й, охрана), A. M. Минаева-Цикановского (и.о. начальника 3-го, контрразведывательного), М. И. Литвина, В. Е. Цесарского (4-й, СПО), И. М. Леплевского (5-й, особый), М. А. Волкова (6-й, транспортный), З. И. Пассова (7-й, ИНО) и др. В большинстве своем эти чекисты-евреи активно участвовали в незаконных репрессиях, но сами погибли и не были реабилитированы.
Касаясь темы репрессий в аппарате НКВД, отметим, что в период 1937–1940 гг. были расстреляны почти все ранее упомянутые чекисты-евреи, в т. ч. нарком НКВД ГГ. Ягода, бывший заместитель наркома внутренних дел Я. С. Агранов, начальник Секретариата НКВД Я. А. Дейч, начальник Особого бюро ГУГБ В. М. Горожанин, начальник Отдела охраны правительства ГУГБ К. В. Паукер, начальник Особого отдела ГУГБ М. И. Гай, начальник КРО ГУГБ Л. Г. Миронов и другие сотрудники центрального аппарата НКВД. Наиболее ощутимые утраты понесли органы внешней разведки, где было особенно много евреев – погибли почти все руководители (З. И. Пассов, С. М. Шпигельглаз, Н. М. Шнеерсон), многие резиденты (З. И. Волович, Е. С. Гольденштейн, М. С. Горб, Б. М. Гордон, П. Д. Гутцайт, Ю. Я. Томчин, А. С. Чапский, г. М. Чернобыльский, Б. Ш. Эльман и др.) и агенты. В региональных наркоматах и управлениях НКВД также проводились массовые аресты и внесудебные расправы. Погибли начальники УНКВД – наркомы НКВД: Башкирской АССР – Н. П. Зеликман и С. А. Бак, Карельской АССР – Н. С. Шершевский, Мордовской – С. М. Вейзагер, АССР, а так же Немцев Поволжья – С. М. Деноткин и И. З. Рессин, Татарской АССР – П. Г. Рудь, Западно-Сибирского края – В. А. Каруцкий и С. Н. Миронов, Северного края – В. А. Бак, Орджоникидзевского края – И. Я. Дагин, Оренбургской области – Н. М. Райский, Свердловской области – Д. М. Дмитриев, Сталинградского края – Г. Я. Раппопорт, М. Г. Раев, Н. Д. Шаров, Челябинской области – И. М. Блат и Д. М. Соколинский, а так же наркомы внутренних дел: Украины – И. М. Леплевский, Белоруссии – Б. Д. Берман, Казахстана – Л. Б. Залин. (См.: ЛУБЯНКА. Сталин и Главное управление государственной безопасности НКВД. 1937–1938. М., 2004. С. 577–602).
К этому периоду относится данные о национальном составе центрального аппарата, опубликованные историками Н. Петровым и А. Кокуриным. К 1 января 1940 г. в аппарате НКВД СССР имелось 189 евреев (5 %, третье место после русских и украинцев). О составе аппаратов госбезопасности в регионах они же приводят данные на 1 марта 1937 г. – 1776 евреев (7,4 %). В частности, к началу 1938 г. в НКВД УССР было 925 евреев (и 1518 украинцев), в НКВД БССР – 182 еврея (597 белорусов). Последующие данные не опубликованы.