– Но почему? – спросил Картер. – Я не хочу их обижать, однако Тот – бог знания.
– Павианы – очень мудрые животные.
– Агх! – резюмировал Хуфу.
Он поковырялся в носу, затем покрутил перед нами своим разноцветным задом и швырнул собратьям мяч. Те вновь принялись отчаянно сражаться за мяч, сталкиваясь лбами и оскаливая зубы.
– Они – мудрые? – спросила я, кивая в сторону площадки.
– Конечно, их не сравнить с кошками, – добавила Баст. – И тем не менее ума павианам хватает. Хуфу говорит, что, как только Картер выполнит свое обещание, он отведет вас к профессору.
– К профессору?.. Ну да… конечно.
– Какое обещание? – не понял Картер.
– Ты же обещал показать ему, как играешь в баскетбол, – напомнила Баст.
Мой братец вытаращил глаза. Он явно не ожидал такого поворота событий.
– У нас нет времени!
– Это недолго, – успокоила его Баст. – Ну а мне пора удалиться.
– Куда ты собралась? – спросила я. Мне совсем не хотелось снова ее терять. – Как мы тебя найдем?
Баст виновато посмотрела на меня. Совсем как сильно нашкодившая кошка.
– Я сама вас найду, когда выберетесь… если выберетесь.
– Что значит «если»? – спросил Картер, но Баст уже превратилась в Маффин и улизнула.
Хуфу схватил Картера за руку и настойчиво потащил на площадку. Павианы тут же разделились на две команды. Одна из команд сняла с себя футболки. К сожалению, в эту команду попал и Картер. Хуфу стащил с него рубашку, и я лишний раз убедилась, до чего костлявый у меня братишка. Игра началась.
Я ничего не смыслю в баскетболе. Но даже я уверена: хороший игрок не будет наступать себе на ноги, ловить переданный мяч лбом или вести мяч так, словно гладит бешеного пса. Все это не мои выдумки, а описание игры моего брата. Павианы просто загоняли его. Они забрасывали мяч за мячом, а Картер лишь толкался рядом или получал пролетающим мимо мячом по голове. Он спотыкался о ноги павианов. Кончилось тем, что у него закружилась голова, он завертелся волчком и упал. Павианы прекратили игру и изумленно пялились на моего братца, а он лежал посреди площадки весь в поту и шумно дышал. Затем павианы стали сердито поглядывать на Хуфу. Я без труда прочла их мысли: «Ты зачем позвал играть этого человека?» Хуфу не знал, куда деться от стыда.
– Картер, получается, все твои разговоры о баскетболе и «Лейкерсах» – просто болтовня, – злорадно сказала я. – На площадке ты полный ноль! Опозорился перед обезьянами!
– Это была… это была любимая игра отца, – жалобно простонал Картер.
Любимая игра отца? Как же я раньше не догадалась?
Мое недоумение он почему-то принял за новую порцию критики.
– Я… я помню результаты всех матчей Национальной баскетбольной ассоциации, – с отчаянием произнес он. – Все выдающиеся передачи мяча, броски, рикошетные попадания.
Павианы продолжили игру, позабыв и про Картера, и про Хуфу. Хуфу недовольно порыкивал. Я понимала, что он оскорблен в своих лучших ожиданиях, но сейчас была на стороне Картера. Я протянула брату руку.
– Вставай. У нас есть дела поважнее.
– Если бы у меня была другая обувь, – пробормотал он. – И если бы я не так устал…
– Картер, это не имеет никакого значения, – успокоила я его, как взрослый – расстроенного малыша. – Когда спасем отца, я ему и слова не скажу про эту игру.
Картер ответил мне благодарным взглядом. (Правда, я удивительная девочка?) Потом взял протянутую руку, и я подняла его на ноги.
– Не забудь надеть рубашку. А теперь, Хуфу, твоя очередь выполнять обещания. Веди нас к профессору.
Хуфу привел нас в пустой лабораторный корпус. В коридоре пахло чем-то кислым. Пустые лаборатории напомнили мне какой-то американский фильм о средней школе. Местечко явно не для богов. Мы поднялись на второй этаж и увидели целый ряд закрытых кабинетов. Лишь одна из дверей была открыта, и за ней виднелся… даже не знаю, с чем сравнить этот «кабинет». Размером он был не больше кладовки для швабр и метелок; весь заваленный книгами, с малюсеньким письменным столом и одним стулом. Может, этот профессор чем-то провинился и его специально запихнули в такую тесноту?
Хуфу прошел мимо этой двери и вскоре остановился возле другой, заметно отличающейся от всех прочих – роскошной полированной, из красного дерева. Снаружи был прикреплен кармашек из прозрачного пластика с табличкой: Д-Р ТОТ.
– Агх! – произнес Хуфу.
Он без стука открыл дверь и ввалился внутрь.
Картер хотел было меня пропустить, но я сказала:
– Только после тебя, куриный человек.
(Думаю, он сильно пожалел, что рассказал мне про этот случай. А я… ну не могу я совсем перестать его подкусывать. Должна же я сохранять репутацию младшей сестры!)
Я ожидала увидеть всего одну кладовку, но мы попали в настоящий зал.
Высота помещения была никак не меньше десяти метров. Одна стена сплошь состояла из окон, за которыми просматривалась панорама Мемфиса. Металлическая лестница вела на чердак. Там стоял здоровенный телескоп, и оттуда же слышались нестройные звуки электрогитары. Все остальные стены были сплошь заставлены книжными полками. На нескольких рабочих столах громоздилась всякая всячина: лабораторная посуда, полуразобранные компьютеры, чучела животных, из голов которых торчали электрические провода. В воздухе пахло жареной говядиной с примесью дыма и острых специй.
А прямо перед нами за столами восседали птицы с длинными шеями – ибисы. Их было пять или шесть. Каждый ибис сидел за отдельным столом и клювом что-то выстукивал на клавишах ноутбука.
Мы с Картером переглянулись. У меня просто не находилось слов.
– Агх! – крикнул Хуфу, задрав голову.
Гитарные взвизгивания на чердаке прекратились. На площадку вышел долговязый парень лет двадцати пяти с электрогитарой в руках. У него были густые и лохматые светлые волосы, чем-то похожие на цвет шерсти Хуфу. Из-под заляпанного белого лабораторного халата виднелись выцветшие джинсы и черная футболка. Я было подумала, что парень поранился и из уголка рта у него капает кровь. Потом я сообразила: это какой-то соус, подающийся к мясу.
– Удивительное дело, – широко улыбаясь, сказал парень. – Представляешь, Хуфу, оказывается, мы находимся в другом Мемфисе. Не египетском.
Хуфу искоса поглядел на меня.
«Додумался, умник!» – означал его взгляд.
– А еще я открыл новый вид магии. Она называется блюз, – продолжал парень. – Попутно обнаружил весьма забавную еду. Барбекю. Ты обязательно должен попробовать барбекю.
На Хуфу эти слова не произвели никакого впечатления. Он взобрался на книжную полку, схватил оттуда коробку «Чирио» и сосредоточенно захрустел.
Гитарист уселся на перила и съехал к нам. Надо признаться, он великолепно держал равновесие. Мальчишки в моей школе так не умели.
– А, Изида и Гор, – бросил он нам, будто мы расстались только вчера. – Смотрю, вы обзавелись новыми телами.
Его глаза постоянно меняли цвет, и это действовало гипнотически.
– Нет, мы не… – удалось выдавить мне.
– Вижу. Пытаетесь делить тела? Только не думай, Изида, что ты меня хоть на минуту одурачишь. Я же знаю, что ты верховодишь.
– А вот и нет! – возразила я. – Меня зовут Сейди Кейн. А тебя, надо полагать, – Тот?
Он наморщил лоб.
– Делаешь вид, что меня не знаешь? Разумеется, меня зовут Тот. А еще – Джехути. А еще…
Второе имя показалось мне смешным, и я хмыкнула. Тота мой смешок обидел.
– В Древнем Египте это считалось прекрасным именем. Тотом меня назвали греки. Затем они стали путать меня со своим богом Гермесом. У них даже хватило наглости переименовать мой священный город в Гермополис, хотя между нами нет ничего общего. Уверяю вас: если бы вы когда-нибудь повстречали Гермеса…
– Агх! – крикнул Хуфу, самозабвенно хрустя «Чирио».
– Ты прав, – согласился Тот. – Я отклонился. Значит, ты утверждаешь, что тебя зовут Сейди Кейн. А ты… – Тот указал пальцем на Картера, по-прежнему разглядывавшего ибисов за компьютерами. – Ты, полагаю, не считаешь себя Гором.
– Картер Кейн, – представился мой брат, продолжая глазеть на диковинных птиц. – А это что?
Тот просиял.
– Это компьютеры. Удивительные штуковины.
– Я спрашиваю не про компьютеры. Что на них набирают твои птицы?
Картер прищурился и прочел надпись с монитора:
– «Краткий трактат об эволюции яков».
– Мои научные работы, – пояснил Тот. – Я стараюсь одновременно работать в нескольких отраслях. Кстати, вы знаете, что в здешнем университете отсутствуют такие дисциплины, как астрология и искусство врачевания пиявками? Безобразие! Я намерен исправить это позорное упущение. Сейчас я реконструирую потрясающее здание на берегу. Вскоре Мемфис станет настоящим центром знаний!
– Великолепная идея, – сказала я без всякого восторга. – Но нам нужна твоя помощь, чтобы победить Сета.
Ибисы прекратили стучать по клавишам и уставились на меня.
Тот отер со рта следы томатного соуса.
– И ты еще смеешь просить об этом? После того, что было в прошлый раз?
– А что было в прошлый раз? – не поняла я.
– Где-то у меня есть отчет…
Тот стал рыться в карманах своего халата. Достав скомканный лист бумаги, он прочитал и поморщился.
– Нет, это список продуктов.
Он швырнул бумажку через плечо. Упав на пол, она превратилась в каравай белого хлеба, кувшин молока и упаковку из шести бутылочек «Горной росы»[32].
Тот потряс рукавами. Я увидела, что пятна на его халате – это слова, напечатанные на разных языках. Пятна двигались, изменялись, создавая то египетские иероглифы, то латинские буквы, то знаки демотического письма. Тот счистил пятно с лацкана. Оттуда на пол упали несколько букв и тут же превратились в странное существо, похожее на креветку. Ближайший к нему ибис нагнул шею, но существо оказалось проворнее и скрылось.
– Не знаю, куда задевал, – вздохнул Тот. – Я вкратце расскажу вам. Чтобы отомстить за Осириса – своего отца, – Гор вызвал Сета на поединок. Победитель должен был стать повелителем богов.