Наконец приступ прошел. Старик распрямился, пытаясь отдышаться.
– Нет, моя милая, я не бессмертен. На самом деле… – Его голос утих, но он тут же продолжил: – Не стоит об этом. Итак, что же тебе явилось в твоих видениях?
Возможно, мне стоило промолчать. Во-первых, я опасалась, что за нарушение правил меня превратят в какого-нибудь клопа, а во-вторых, некоторые видения всерьез меня напугали, особенно тот момент, когда я превратилась в коршуна. Но у Искандара было такое внимательное, участливое лицо… короче, так получилось, что я рассказала ему все. Ну ладно, почти все. Я опустила разговор с симпатичным парнем в черных одеждах, потому что он не имел никакого отношения к делу, а еще… знаю, это звучит глупо, но меня смущало вот что: вдруг эту часть своих видений я выдумала сама. Сказать по правде, я не была уверена, что мое воображение не поработало и над обликом самих богов. Может, на самом деле они вовсе не были такими красивыми?
Искандар некоторое время посидел молча, задумчиво постукивая концом посоха по ступенькам.
– Ты стала свидетельницей очень древних событий, Сейди. Теперь ты знаешь, как Сет силой и хитростью захватил трон Египта. Он заточил Осириса в саркофаг, и Исиде пришлось обойти весь мир, пока она не нашла его.
– Значит, в конце концов она его все-таки спасла?
– Не совсем. Осирис воскрес, но только в загробном мире, и стал его царем. Когда Гор, сын Осириса и Исиды, вырос, он вступил с Сетом в борьбу за египетский престол и в конце концов одолел его после нескольких трудных сражений. Вот почему Гора иногда называют Мстителем. Как я уже сказал, история эта очень древняя, но боги не раз повторяли ее заново.
– Как это – повторяли?
– Боги всегда действуют одинаковым образом. Поэтому они такие предсказуемые: из века в век они затевают одни и те же ссоры, мучаются одной и той же завистью или ревностью. Они как актеры, играющие один и тот же спектакль. Меняется только место действия, декорации, ну и носители тоже.
Снова это странное слово: носитель. Я сразу же вспомнила ту несчастную женщину в Нью-Йоркском музее, которая превратилась в богиню Серкет.
– В моем видении, – сказала я, – Исида и Осирис были мужем и женой, а Гор, их сын, должен был вот-вот появиться на свет. Но в другой истории, которую рассказал мне Картер, они все трое были детьми Нут, богини неба.
– Верно, – согласился Искандар. – Для тех, кто не знает истинной природы богов, это иногда трудно понять. Боги не могут сходить в мир смертных в своем истинном обличье, разве что совсем ненадолго. Для этого им нужны носители.
– В смысле – люди?
– Или наделенные могуществом неживые предметы – например, статуи, памятники, амулеты или даже некоторые марки машин. Но все-таки обычно боги предпочитают людей. Понимаешь ли, боги обладают огромной силой, но только люди наделены даром творчества и способностью менять историю, а не слепо следовать ее канонам. Одним словом, люди могут… как это говорится современным языком? Мыслить необычно.
– Нестандартно, – подсказала я.
– Да, верно. Сочетание человеческого творческого начала и божественной силы позволяет добиться невероятных свершений. Когда Осирис и Исида впервые сошли на землю, носителями их сущностей были брат и сестра. Но смертные не живут вечно. Умирая, они перестают быть носителями. Позднее Осирис и Исида снова воплотились в людях, которые были мужем и женой. И Гор, который в первом своем воплощении был их братом, впоследствии возродился в качестве их сына.
– Как-то все запутанно, – вздохнула я. – И даже немного неприлично иногда.
– Отношения между богами совсем не такие, как между людьми, – пожал плечами Искандар. – Носители для них – нечто вроде одежды, которую они меняют время от времени. Вот почему древние мифы кажутся иногда такими запутанными. Одни и те же боги в них оказываются то мужем и женой, то братом и сестрой, то отцом и дочерью и так далее, а на самом деле все зависит от носителей. Тебе наверняка известно, что даже фараонов часто называли живыми богами. Ученые-египтологи полагают, что это всего лишь пропаганда, которую проводили жрецы, но зачастую это оказывалось правдой. Многие выдающиеся фараоны становились носителями божественной сущности, чаще всего Гора, покровителя царской власти. Бог наделял их силой и мудростью, и под их правлением Египет превращался в могущественную империю.
– Но ведь это хорошо, разве нет? Почему же тогда появился закон, запрещающий людям вступать в общение с богами?
Лицо Искандара помрачнело.
– У богов есть свои цели и свои планы, Сейди. Случалось, что их сила буквально выжигала носителей. Вот почему многие из них умирали молодыми. Бедняга Тутанхамон угас, не дожив и до двадцати лет. С Клеопатрой VII получилось еще хуже. Она пыталась стать носительницей духа Исиды, толком не понимая, что делает, и ее рассудок не выдержал. В прежние времена Дом Жизни учил, как пользоваться божественной магией. Среди наших посвященных были те, кто изучал путь Гора, или путь Исиды, или Сехмет, или других богов, постигая секреты того, как контролировать и направлять их силу. В те годы у нас было намного больше учеников.
Искандар обвел взглядом пустой зал, словно представляя его полным юных магов.
– Тут многое зависит от личных способностей. Некоторые адепты могли призывать богов лишь время от времени. Другие становились носителями божественной сущности… скажем так, с переменным успехом. Высшей целью для каждого мага было стать «глазом» бога, то есть достичь полного единения обеих душ, бессмертной и смертной. Такого совершенства добивались лишь немногие, даже среди фараонов – а ведь они были рождены для этого. И многие погибли, не сумев добиться успеха. – Искандар поднял раскрытую ладонь, которую пересекала самая глубокая линия жизни, какую мне доводилось видеть. – Когда Египет пал под натиском римлян, нам – точнее мне – стало ясно, что людям, включая даже самых одаренных магов, недостает силы воли, чтобы управлять богами. Единственные, кому это под силу…
Его голос дрогнул, и он умолк.
– Что-что?
– Нет, моя милая, ничего. Кажется, я наговорил лишнего. Старикам свойственно много болтать.
– Наверное, вы хотели сказать про кровь фараонов?
Старик воззрился на меня с удивлением. В его глазах не осталось и следа белесой мути: их взгляд прожигал насквозь.
– Ты очень необычная девочка. И ты очень похожа на свою мать.
Я открыла рот от изумления.
– Вы знали мою маму?
– Ну разумеется. Она проходила обучение здесь, так же как и твой отец. Знаешь, твоя мама была не только замечательным ученым. Она владела даром прорицания, а это самая трудная область магии. Она стала первой за много веков, кому досталась эта способность.
– А что такое прорицание?
– Способность видеть будущее. Очень сложное искусство, неточное и несовершенное. Однако твоя мама прозревала такие вещи, которые заставляли ее обращаться к… скажем так, необычным советчикам. И то, что она узнавала, иной раз вынуждало даже меня, древнего старика, подвергать сомнению непреложные истины…
Он снова умолк, погрузившись в воспоминания. Честно скажу: когда мои бабушка с дедушкой вдруг вот так отключаются, меня это жутко бесит, но когда это делает могущественный маг, владеющий бесценными сведениями, это может просто свести с ума.
– Искандар?
Он поднял на меня удивленный взгляд, как будто успел забыть, что я здесь.
– Прости, Сейди. Вот что я должен сказать тебе: перед тобой лежит трудный путь, но сейчас я не сомневаюсь – ты должна его пройти. Ради всех нас. И твоему брату понадобится твоя помощь.
Я чуть не засмеялась.
– Картеру – моя помощь? Но в чем? И о каком пути вы говорите?
– Всему свое время. События должны идти своим чередом.
Ну конечно. Типичный взрослый ответ. Я как смогла попыталась скрыть огорчение.
– А если мне самой понадобится помощь, кто поможет мне?
– Зия, – ответил он без колебаний. – Она моя лучшая ученица и к тому же большая умница. Когда придет время, она догадается, как тебе помочь.
– Ладно, – сказала я, несколько разочарованная. – Пусть будет Зия.
– А теперь, моя милая, тебе нужно хорошенько отдохнуть. Да и мне, кажется, наконец-то пора на покой.
Голос его звучал печально, но в нем слышалось некоторое облегчение. Я не совсем поняла, что он имел в виду, но он не дал мне возможности спросить.
– Жаль, что нам с тобой выпало так мало времени, – сказал он. – Спокойного сна, Сейди Кейн.
– Но…
Искандар коснулся моего лба, и я тут же провалилась в глубокий сон без сновидений.
16Как Зия лишилась бровей
Проснулась я от того, что на меня выплеснули ведро ледяной воды.
– Сейди, вставай! – услышала я голос Зии.
– О господи! – завопила я. – Это что, было обязательно?
– Нет, – призналась Зия.
Мне хотелось задушить ее на месте, но я была слишком мокрая, слишком закоченевшая и слишком растерянная, чтобы воплотить свое намерение. Интересно, как долго я проспала? По ощущениям – всего несколько минут, но в спальне для девочек уже никого не осталось, а все койки были аккуратно заправлены. Наверное, малявки уже расползлись по своим утренним урокам.
Зия сунула мне в руки полотенце и чистую льняную одежду.
– Одевайся. С Картером мы встретимся внизу, в комнате очищения.
– Спасибо, кажется, твоими стараниями я уже вполне умылась. А вот от хорошего завтрака не отказалась бы.
– Очищение подготовит тебя к занятиям магией, – пояснила Зия, беря в руки свой длинный черный посох и вскидывая на плечо сумку с остальным волшебным снаряжением. – Если после них ты выживешь, можно будет подумать и о еде.
Мне уже порядком надоели постоянные напоминания, что я в любой момент могу умереть, но я все-таки оделась и поплелась за Зией.
После очередного бесконечного странствия по туннелям мы оказались в большом помещении, где гремел самый настоящий водопад. Потолка над нами не оказалось, только уходящая вверх шахта – такая длинная, что конца ей не было видно. Вода струилась из темноты в чашу фонтана, в центре которой высилась пятиметровая статуя бога с птичьей головой. Как же его звали?.. Тут? Нет, кажется, Тот. Вода каскадом низвергалась с его головы, собиралась в его ладонях и затем стекала в бассейн.