И вот теперь я парила в воздухе – бесплотный дух в обличье светящейся птицы. А мое спящее тело лежало внизу и мирно посапывало. Ох, как вспомню, даже голова болеть начинает.
Первое, что я подумала, глядя на себя спящую, было: «Боже, до чего же я кошмарно выгляжу». По ощущениям это было даже хуже, чем смотреться в зеркало или обнаруживать свои фотографии на интернет-страничках друзей. Не думала, что со стороны выгляжу настолько ужасно. Вместо волос – какое-то воронье гнездо, вместо нормальной одежды – льняная пижама-балахон, да еще пятно грязи на подбородке. Просто огромное пятно!
Вторая мысль посетила меня, когда я принялась разглядывать свой мерцающий ба: «Нет, так не пойдет». И мне было все равно, видима я для глаз смертных или нет. Просто после не самого удачного опыта пребывания в теле коршуна у меня развилось стойкое отвращение ко всяким птицеподобным формам. Так что Сейди в облике светящейся курицы меня категорически не устраивала. Может, Картеру и такое подойдет, но у меня свои принципы.
Я почувствовала, как течения Дуата несут меня куда-то, где человеческие души погружаются в видения, но я еще не была готова. Как следует сосредоточившись, я вообразила свой нормальный облик (ну ладно, точнее, облик, который я хотела бы иметь… то есть улучшенную версию настоящего). И пожалуйста – мой ба преобразился в человеческую форму, пусть полупрозрачную и светящуюся, но все-таки больше похожую на нормального призрака, а не гигантскую индюшку.
«Ладно, с этим мы разобрались», – подумала я и позволила течениям нести меня прочь.
Мир вокруг меня померк.
Сначала я болталась просто в черной пустоте, но потом из мрака выступил молодой парень.
– Это опять ты, – сказал он.
– Э-э… – растерянно заблеяла я, не зная, что ответить.
Вообще-то вы наверняка уже хорошо меня изучили и догадались: здесь я сама на себя не похожа. Обычно я за словом в карман не лезу. Но это оказался тот самый парень, которого я встретила в своих видениях в Зале Эпох – очень симпатичный, в черных одеждах и со встрепанными волосами. Его темно-карие глаза заставляли меня ужасно нервничать, и я очень порадовалась, что хотя бы выступаю перед ним не в облике курицы.
Взяв себя в руки, я сумела выдавить три связных слова:
– Что ты здесь…
– Делаю? – подхватил он дружелюбно. – Странствие души и смерть мало чем различаются.
– Не уверена, что поняла, – призналась я. – Я должна чего-то бояться?
Он склонил голову, как будто обдумывал вопрос.
– В этом путешествии – нет. Она хочет просто поговорить с тобой. Так что вперед.
Он взмахнул рукой, и во тьме вдруг распахнулась дверь. Меня потащило в образовавшийся проем.
– Мы еще увидимся? – спросила я.
Но парень уже куда-то пропал.
В следующий миг я уже стояла посреди шикарной квартиры… прямо посреди неба. В ней не было ни стен, ни потолка, а полупрозрачный пол обеспечивал роскошный вид на ночной город – примерно с высоты самолета. У меня под ногами плыли облака. Наверное, на такой высоте воздух должен быть очень холодный и разреженный, но мне было тепло и дышалось легко.
На кроваво-красном ковре посередине стоял кофейный столик, а вокруг него полукругом расположился черный кожаный диван. В сложенном из камня камине пылал огонь. На том месте, где должны были быть стены, прямо в воздухе висели картины и книжные полки. В углу помещалась облицованная черным гранитом барная стойка, и в тени за ней хлопотала женщина, готовя чай.
– Здравствуй, дитя мое, – сказала она.
Она выступила на свет, и я ахнула. Из одежды на ней была только египетская юбка и лиф, как от купальника-бикини, а ее кожа… кожа была темно-синей и сплошь покрытой звездами. Не нарисованными, а самыми настоящими. Казалось, она вобрала в себя весь космос: мерцающие созвездия, спирали галактик, такие яркие, что на них было больно смотреть, голубые и розовые облака туманностей. Черты лица женщины было трудно разглядеть за проплывающими по нему звездами, а волосы у нее были длинные и черные-пречерные, как полночь.
– Ты Нут, – выпалила я. – Богиня неба.
Богиня улыбнулась, и ее белые зубы засияли, как новорожденная галактика.
– Верно, это я.
Она налила вторую чашку чая.
– Давай-ка посидим и побеседуем. Как насчет чашечки сахляба?
– Гм… так это не чай?
– Нет, это такой египетский напиток. Ты ведь знаешь, что такое горячий шоколад? Ну а сахляб больше похож на горячее ванильное мороженое.
Я бы, честно говоря, предпочла обычный чай. Не пила его, кажется, уже целые годы. Но вряд ли принято отказываться от того, что предлагают боги…
– Э-э… да, конечно. Спасибо.
Мы сели рядом на диван. К моему удивлению, мои светящиеся призрачные руки без труда удерживали чашку с напитком, так что я спокойно пригубила его. Сахляб оказался сладким и вкусным, с легким оттенком кокоса и корицы. Я уютно согрелась, а воздух вокруг пропитался ароматом ванили. Впервые за минувшие дни я ощутила покой и безопасность. И тут же вспомнила, что сейчас я – всего лишь бестелесный дух.
Нут отставила чашку.
– Полагаю, тебе не терпится узнать, зачем я привела тебя сюда?
– А где мы сейчас? А тот юноша, который впустил меня… он здесь кто, привратник?
Я надеялась, что она хоть словом обмолвится о парне в черном, но Нут только улыбнулась.
– Я вынуждена хранить свои секреты, моя милая. Не могу допустить, чтобы Дом Жизни отыскал мое убежище. Скажем так: я построила себе скромное жилище с превосходным видом из окна.
– А ты сама… – Я указала на ее звездную кожу. – Гм… ты сейчас пребываешь в теле человека?
– Нет, моя милая. Носители мне не нужны. Мое тело – это небо. А то, что ты видишь, – всего лишь его олицетворение.
– Но я думала…
– …что вне Дуата боги нуждаются в физическом теле? Но мне проще оставаться духом воздуха. Я принадлежу к числу тех немногих богов, которые никогда не попадали в заточение, потому что Дом Жизни так и не смог изловить меня. Я существую… в свободной форме.
Нут и все ее жилище замерцали и начали таять, как будто готовясь исчезнуть. Я запаниковала, чувствуя, что сейчас провалюсь сквозь пол. Затем мерцание пропало и диван снова стал прочным и надежным.
– Пожалуйста, не делай так больше! – взмолилась я.
– Прощу прощения, – извинилась Нут. – Я просто хотела показать тебе, что все боги разные. Но вот теперь вся моя родня на свободе и все нашли себе место в современном мире людей. Больше они не позволят захватить себя в плен.
– Магам это не понравится.
– Это точно, – согласилась Нут. – И эта первая причина, почему ты здесь. Вражда между богами и Домом Жизни не несет в себе ничего хорошего и лишь умножает хаос. Ты должна заставить магов понять это и прекратить бессмысленную войну.
– Они не станут меня слушать. Они считают меня носителем божественной сущности.
– Но ты и есть носитель, моя милая, – сказала она, ласково коснувшись моих волос. Исида внутри меня встрепенулась, и я почувствовала, как она старается подчинить себе мой голос.
– Я Сейди Кейн, – решительно объявила я. – Я не просила Исиду вселяться в меня.
– Сейди, боги близко знают твою семью уже многие поколения. В старые времена мы все вместе трудились во благо Египта.
– А маги говорят, что империя пала по вине богов.
– Это долгий и бесполезный спор, – сказала Нут, и мне послышалось, что ее голос прозвучал сердито. – Все империи рано или поздно рушатся. Но идея Египта остается вечной – триумф цивилизации над варварством, превосходство сил Маат над силами хаоса. Эта битва идет уже много тысячелетий. Теперь настала твоя очередь поучаствовать в ней.
– Да знаю я, знаю, – насупилась я. – Мы должны победить Сета.
– Так ли все просто, Сейди? Не забывай, Сет ведь тоже мой сын. Когда-то он был правой рукой Ра, его самым верным помощником. Он защищал ладью солнечного бога от змея Апопа. Вот кто настоящее зло. Апоп – истинное воплощение хаоса. Он возненавидел Творение с того мгновения, как суша впервые показалась из моря. Он ненавидел богов, ненавидел смертных и все, что создано их руками. Тогда Сет был одним из нас.
– А потом стал злым?
– Сет всегда был самим собой, – пожала плечами Нут. – В нем смешалось и дурное и хорошее. Но он по-прежнему остается частью нашей семьи. Трудно терять кого-нибудь из родных… разве не так?
У меня перехватило горло.
– Это несправедливо.
– О, только не говори мне о справедливости, – вскинулась Нут. – Вот уже пять тысяч лет, как меня разлучили с моим мужем, Гебом.
Я смутно припомнила, что Картер что-то рассказывал об этом, но тогда это звучало как старая сказка. Нут говорила об этом совсем иначе – с подлинной болью в голосе.
– Как это случилось? – спросила я.
– Это мне наказание за то, что я родила детей против воли Ра, – с горечью сказала она. – Я нарушила веление царя богов, и он приказал моему отцу, Шу…
– Э-э… кому-кому?
– Шу, – внятно повторила она. – Это бог ветра.
– О, прости, пожалуйста. Продолжай.
– Так вот, Ра приказал моему отцу Шу навсегда разлучить нас. С тех пор я пребываю в изгнании на небе, а мой возлюбленный муж Геб не может покинуть землю.
– А если вы попытаетесь встретиться, что будет?
Вместо ответа Нут закрыла глаза и раскинула руки. Позади нее как будто распахнулась дыра, и она упала в нее. В тот же миг в облаке под нами сверкнула молния. По комнате с воем промчался ветер, сшибая с полок книги, срывая картины со стен и швыряя их в пустоту. Свирепый шквал вырвал из моих рук чашку, а я изо всех сил вцепилась в диван, чтобы меня тоже не унесло ураганом.
Далеко внизу молния ударила в силуэт Нут. Потом порыв ветра подхватил ее и резко забросил обратно наверх, швырнув рядом со мной, после чего ураган сразу утих. Нут поднялась и присела на диван, после чего повелительно махнула рукой, и комната начала сама собой приводиться в порядок. Дыра исчезла, все вещи вернулись на свои места.
– Вот что будет, – печально пояснила она. – И это повторяется каждый раз.