олотнище был начертан призыв: «Угнетенные народы! Рвите цепи рабства!»
Беседуя с коммунарами, Ленин сказал:
- Помещики и фабриканты хотят отнять у нас свободу. Они хотят, чтобы рабочие и крестьяне снова стали рабами. Но этого не будет! Ваши отцы, ваши старшие братья, не щадя жизни, бьются на всех фронтах с наймитами капиталистов, с белогвардейцами. И мы победим!
Счастливые от встречи с Лениным, ребята зааплодировали и запели хором ч‹Интернационал». С юными коммунарами пел гимн коммунистов и Владимир Ильич.
Так налаживалась новая жизнь Красной площади. Площадь отзывалась на все важные события, происходившие в стране. Часто бывал на площади и Владимир Ильич.
Торжественно отмечала вся Москва, вся страна вторую годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. С рассвета на площадь устремились толпы москвичей и гостей столицы полюбоваться торжественным шествием колонн демонстрантов. Перед началом митинга из Кремля вышел Ленин и остановился около зубчатой стены. В то утро газета «Беднота» напечатала его статью, в которой Владимир Ильич писал о неслыханных трудностях, с которыми приходится бороться Советской власти, о том, что капиталисты всех стран не останавливаются ни перед чем, чтобы свергнуть ее. «И все тщетно, - писал Ленин. - Советская власть стоит твердо, побеждая эти невиданные и неслыханные трудности, преодолевая самые отчаянные страдания, причиняемые войной, блокадой, голодом, бестоварьем, разрушением транспорта, разорением всей страны».
Владимир Ильич сердечно приветствовал проходившие по площади колонны - пехотинцев, конницу, артиллеристов. Появились на площади и броневые автомобили. Все выражало стойкость и мужество народа.
Осень 1919 года выдалась в Москве особенно тяжелой. Всюду голодные люди с заострившимися чертами лица, с черствым пайковым хлебом под мышкой, дети с бледными лицами. Редко где зажигался по вечерам электрический свет. По ночам стреляли в темноте грабители и белобандиты. В самом центре Москвы, в Леонтьевском переулке, террористы из группы «Анархистов подполья», в которую входили левые эсеры, бросили бомбу в здание Московского комитета партии. Враг рассчитывал уничтожить партийный актив столицы и Ленина. От сильного взрыва погибло двенадцать коммунистов. Чекисты быстро напали на следы террористов и арестовали их. Жертвы белого террора с почестями были похоронены на «Красном погосте» у Кремлевской стены.
Ни вражьи пули, ни взрывы бомб, ни голод, ни разруха, ни болезни не поколебали мужества и стойкости тружеников Москвы. Как и прежде, по Красной площади маршировали рабочие с винтовками, в старых пиджаках и куртках, в изношенных сапогах и ботинках. Они настойчиво и терпеливо осваивали военное дело. Рядом с Красной площадью, в Кремле, занимались курсанты школы имени ВЦИК, будущие командиры Красной Армии.
Москва была похожа на военный лагерь. В Кремль, к Ленину ехали военачальники разрабатывать планы контрнаступления наших войск на центральном направлении Южного фронта, разгрома конницы Шкуро и Мамонтова, удара под Воронежем и других активных действий Красной Армии.
Морозным декабрьским днем 1919 года Ленин проехал по Красной площади, спеша к рабочим бывшей Прохоровской мануфактуры. В своей речи он сказал:
- В настоящее время на юге, где Деникин имел возможность хвастать успехами, мы видим там все более и более усиливающееся наступление нашей Красной Армии. Вы знаете, что Киев, Полтава и Харьков взяты и наше продвижение к Донецкому бассейну, источнику угля, происходит с громадной быстротой.
Близилось время победы. Советская страна доказала свою жизнеспособность и военную силу. Ленин говорил: «…теперь мы, без всякого преувеличения, точно учитывая ход событий, можем сказать, что не только первый, но и второй этап международной войны против Советской республики потерпел крах».
Победы на фронтах гражданской войны и упрочение Советской власти радовали и вселяли бодрость. В этих условиях ожидался особенно ярким праздник 1 мая 1920 года. Он приходился на субботу, и IX съезд РКП(б) решил устроить в этот день грандиозный Всероссийский субботник. По призыву партии на субботник вышло 425 тысяч трудящихся Москвы. Кремлевские красноармейцы и курсанты занялись очисткой Красной площади и площади в Кремле. К ним в Кремле присоединился Ленин. Напрасно пытались бойцы избавить Владимира Ильича от переноски тяжелых грузов. Никаких льгот для себя Ленин не признавал и проработал на первомайском субботнике с 8 часов утра до 12 часов дня.
Вспоминая, как трудился Владимир Ильич на субботнике, бывший комиссар пулеметных курсов И. И. Борисов писал:
«Ленин не только работал наравне со всеми, но еще старался брать бревна за более тяжелый толстый конец».
После работы на субботнике Ленин в тот праздничный первомайский день шесть раз выступал перед трудящимися столицы, в том числе при закладке памятника Карлу Марксу на Театральной площади и памятника «Освобожденный труд». В тот день автомобиль с Лениным не раз пересекал Красную площадь, держа путь к рабочим Замоскворечья и Бауманского района Москвы, на Пресню - на митинг текстильщиков Прохоровской (ныне Трехгорная) мануфактуры, на открытие Рабочего дворца имени В. М. Загорского. Скорей, скорей! Не терять ни минуты. Быть в массах, жить с массами, поднимать народ на решение новых задач.
По мере того как Красная Армия все решительнее теснила вражеские войска и с фронтов в столицу летели радостные вести об успехах Красной Армии, на главной площади Москвы стали реже появляться марширующие вооруженные рабочие отряды, исчезали грузовики с красноармейцами и курсантами. Знаменательно было решение СТО об откомандировании из армии 48 тысяч высококвалифицированных рабочих для использования их на наиболее важных предприятиях. Начиналась новая эпоха - возрождения народного хозяйства, строительства новой жизни. И хотя 1920 год был еще трудным и сложным, шла война, но все чаще шли и ехали в Кремль со своими планами и предложениями ученые и инженеры, рабочие делегации, разведчики Курской магнитной аномалии и исследователи, мечтавшие о покорении Арктики. Здесь, у кремлевской стены, Г. М. Кржижановский на ходу горячо обсуждал с коллегами детали плана электрификации России - плана ГОЭЛРО. «Электричество вскружило голову, - писал тогда один из литераторов. - Ничего, что сидим при свете керосиновых ламп и каганцев, - важно, что воображение рисует Россию, залитую электрическим светом». В том же 1920 году Ленин побывал в деревне Кашино Волоколамского уезда, где состоялось открытие сельской электростанции. В своей речи Ленин отметил, что Кашино всего лишь маленькая точка на карте огромной страны, но она заняла свое место на карте электрификации России, стала - пусть крошечным! - но маяком, показывающим на деле реальность плана ГОЭЛРО.
Через неделю после поездки Ленина в Кашино на Красной площади, у Спасских ворот, появился ходок из Кашина - крестьянин С. А. Курков. Ленин принял его, беседовал с ним об электрификации деревень и помог получить для этой цели необходимые динамо-машины.
В Большом театре открылся VIII Всероссийский съезд Советов. Ленин, выступая с докладом о внешней и внутренней политике и говоря об электрификации страны, о плане ГОЭЛРО как о программе партии, рассказал о своей поездке в Кашино. И он заметил: «…нам надо добиться в настоящий момент, чтобы каждая электрическая станция, построенная нами, превращалась действительно в опору просвещения, чтобы она занималась, так сказать, электрическим образованием масс».
Об электрификации писали газеты, говорили на митингах и собраниях, на научных конференциях. Это было непонятно как для врагов, так и для многих зарубежных друзей Советской Республики: возможно ли, чтобы в разоренной стране, отражающей натиск многочисленных врагов, серьезно говорили об электрификации, о широких планах индустриализации? Враги твердили: если Советы и выстояли в боях, то они падут от разрухи, голода, полного развала промышленности и сельского хозяйства. Электрификация - блеф, обман… Некоторые сочувствующе-слезливо писали: «Только чудо спасет Россию». Чудо?
Выдающийся писатель-фантаст Герберт Уэллс по приглашению Алексея Максимовича Горького прибыл с сыном из Лондона в Петроград, а затем в Москву. Писатель хотел разобраться в «делах России», оценить ее настоящее и будущее. Стоял прохладный осенний день. Выйдя из гостиницы, писатель пересек мост через Москву-реку и вышел на Красную площадь. Остановился у «Василия Блаженного», наблюдал, как в трамвайном вагоне везли дрова, видел очереди за хлебом, костры на улицах, изнуренных, усталых людей.
С реки дул резкий ветер, звенели трамваи, пробили куранты. Уэллс, зябко поеживаясь, направился в Кремль. Ему не терпелось встретиться с Лениным, познакомиться с «таинственным вождем», узнать от него правду о России. Ленин произвел на Уэллса огромное впечатление. Он писал потом, что Ленин был, пожалуй, единственным по-настоящему великим человеком, которого он встретил в жизни. Уходя из Кремля, Уэллс старался сохранить в памяти каждую черточку «кремлевского мечтателя». В этом определении писателя отразилось и восхищение силой ума и духа Ленина, который в разоренной и обнищавшей России умел видеть мир будущего, и, с другой стороны, его неверие в реальность ленинских планов, прежде всего плана ГОЭЛРО. Великий фантаст не смог проникнуть взором в будущее, и название своей книге он дал горькое, пессимистическое: «Россия во мгле». С ее страниц веет холодом и горем, безверием и тоской.
Прощаясь с Уэллсом, Ленин пригласил его посетить Россию лет через десять. Писатель внял совету Владимира Ильича и через четырнадцать лет, в 1934 году, вновь пришел на Красную площадь, на этот раз к Мавзолею В. И. Ленина. Он увидел другую Москву, другую страну. Его поразило, что план ГОЭЛРО, который был воспринят им как утопия, был не только выполнен, но и перевыполнен более чем в полтора раза. История решила спор Уэллса с вождем революции не в пользу писателя.