Храм Василия Блаженного уже в XVI веке начали использовать не только для церковных служб. В его крепких и глубоких подвалах московские купцы-богатеи, опасаясь столь частых в древней Москве пожаров, стали хранить свою казну - деньги, драгоценности, дорогие товары. В 1595 году московские тати (грабители) замыслили даже поджечь ближние строения на посаде, чтобы во всеобщей суматохе ограбить подвалы «Василия Блаженного». Но злодейский умысел был своевременно раскрыт, и татей казнили.
Веселый, радостный храм Василия Блаженного очень скоро после постройки стал свидетелем массовых кровавых казней. В 1570 году Иван Грозный заподозрил, быть может не без оснований, Новгород, крупнейший и богатейший город Древней Руси, в стремлении отделиться от Московского государства, возродить свою былую самостоятельность, когда купеческая республика «господин Великий Новгород» сама на своем вече решала, кого позвать к себе в князья, а кому отказать в этой чести.
Грозный царь пошел на Новгород военным походом, разорил его и привез в Москву в цепях знатнейших и влиятельнейших новгородцев. При огромном стечении согнанного опричниками народа он казнил их на рыночной площади, близ Лобного места. Прекрасный силуэт «Василия Блаженного» озарился пламенем пыточных костров. Великий торг огласился стонами и предсмертными воплями новгородцев.
Здесь же Иван Грозный терзал и казнил знатных московских бояр, в которых он видел главное препятствие к упрочению своей самодержавной власти, к созданию полностью централизованного государства. Немец-авантюрист Генрих Штаден, служивший у Ивана Грозного в опричниках, в своих воспоминаниях писал: «На этой площади умерщвляли господ из земщины. Тогда вся площадь была занята опричными стрельцами. Трупы оставались обнаженными на площади и днем и ночью - народу в назидание».
Указ Ивана III, запрещавший возводить какие-либо постройки ближе 109 сажен от Кремля, к тому времени был уже позабыт, и родственники казненных бояр стали строить на Великом торге маленькие деревянные церковки и часовенки в память о погибших. Эти церковки так и звались в народе - «на крови».
В 1589 году, в царствование сына Грозного - Федора Ивановича, глава русской православной церкви московский митрополит, ранее формально подчинявшийся константинопольскому патриарху, сам получил этот высший церковный сан. Новопоставленный патриарх Иов в роскошном облачении показался народу на Лобном месте.
В мае 1591 года площадь несколько дней жила тревожными слухами о таинственной смерти в городе Угличе младшего брата царя Федора - малолетнего царевича Дмитрия, погибшего при очень туманных обстоятельствах, наводивших на мысль о преднамеренном убийстве. Московская молва обвиняла в этой смерти царского шурина Бориса Годунова, якобы мечтавшего стать царем после бездетного Федора. В Углич для расследования была послана специальная комиссия во главе с князем Василием Шуйским. Народу с Лобного места было объявлено, что царевич сам закололся ножом в припадке падучей болезни.
В 1595 году на восточной стороне Великого торга было построено большое каменное здание с многочисленными рядами для торговли различными товарами. Но это не убило торговли на самой площади. Москвичи по-прежнему с раннего утра до сумерек заполняли все ее широкое пространство, торгуя и собираясь кучками, чтобы потолковать о текущих событиях, обменяться новостями и слухами.
В 1598 году умер бездетным царь Федор. На Великом торге, как и повсюду в Москве, гадали, кто займет престол. Через Фроловские ворота стали стекаться в Кремль, в палаты патриарха Иова, оставшегося «начальным человеком» на Москве, созванные им члены боярской думы, епископы, дьяки, видные служилые люди, богатейшие купцы. Вскоре к народу, заполнившему площадь, вышли бирючи и с Лобного места объявили, что на «соборе» решено просить в цари боярина Бориса Федоровича Годунова, фактически уже правившего государством последние 14 лет.
С этого дня Великий торг, давно уже ставший своеобразным форумом Москвы, где в оживленных толках и пересудах вырабатывалось общественное мнение, где рождались слухи и вести, долгие годы потрясали бурные события.
Годы крестьянской войны и иноземной интервенции
На рубеже XVI и XVII столетий положение в стране сильно обострилось. Бояре и князья считали себя обиженными воцарением Годунова, уступавшего им в древности и знатности рода. Черный люд городов был недоволен повышением податей. Крестьяне, безропотно проливавшие свою кровь в войнах с внешними врагами, мечтали об избавлении от кабалы у помещиков, ставшей особенно нестерпимой с последних лет царствования Ивана Грозного. Им был отменен юрьев день - право перехода крестьян от одного помещика к другому (юрьев день отмечался 26 ноября по старому стилю). Началось массовое бегство закрепощенных крестьян на окраинные земли, где они рассчитывали вновь обрести утраченную свободу. Ко всему этому три года подряд - с 1601 по 1603-й - выдались очень неурожайные. Цены на хлеб сильно поднялись. В Москве, по словам современников, десятки людей ежедневно умирали от голода.
В условиях всеобщего недовольства в эти годы упорно стали распространяться слухи, что царевич Дмитрий на самом деле жив и скоро явится требовать царской власти как законный наследник престола. Во враждебной к России панской Польше нашли подходящего человека - полагают, что это был беглый монах Чудова монастыря Григорий Отрепьев, - и, объявив его спасенным царевичем Дмитрием, предоставили ему щедрую помощь людьми, оружием и деньгами. За это он обещал отдать польской шляхте западные русские земли.
Осенью 1604 года Лжедмитрий с польскими отрядами вторгся на северную Украину, близ Чернигова. К нему стали примыкать местные крестьяне, веря, что «добрый царь» избавит их от помещичьей кабалы. Стекались к нему и люди, бежавшие от ужасов опричнины, - такими беглыми в те годы полна была северная Украина. Вскоре в Москве, на Великом торге, стали появляться «подметные грамоты» самозванца.
В апреле 1605 года Борис Годунов внезапно умер, и на престол взошел его юный, 16-летний сын Федор. Воевода В. Басманов, посланный с войском против Лжедмитрия, в этот момент перешел на сторону самозванца.
В начале лета 1605 года в Москву проникли посланцы Лжедмитрия. Дальний предок великого русского поэта дворянин Гаврила Пушкин, окруженный сторонниками самозванца, которых среди посадского люда нашлось немало, с Лобного места огласил грамоту Лжедмитрия, полную всяческих посулов всем, кто придет ему на помощь, и угроз тем, кто будет ему противиться.
Народ колеблется: где правда? На площадь зовут князя Василия Шуйского: ведь он ездил в Углич расследовать обстоятельства смерти Дмитрия. Хитрый боярин, стремясь избавиться от ненавистных ему Годуновых, отрекается от своих прежних слов и заявляет, что Дмитрия спасли, он жив. Народ врывается в Кремль. С народной волной проникают туда и агенты враждебных Годуновым бояр. Они убивают Федора Годунова и его мать, а его сестру Ксению заточают в монастырь.
В июне 1605 года Лжедмитрий во главе польских войск вошел в Москву. Торжественно проследовав по площади Великого торга, он под ликующие возгласы своих сторонников через Фроловские ворота въехал в Кремль.
Мать царевича Дмитрия боярыню Марию Нагую спешно привезли в Москву из монастыря, и на глазах у народа была блестяще разыграна трагикомедия: Мария Нагая признала в самозванце своего сына. Вскоре Лжедмитрий был торжественно коронован.
Москва заполняется надменными польскими панами. Они ведут себя дерзко, заносчиво, бесчинствуют, грабят, насилуют женщин. Посадский люд, прежде поддерживавший Лжедмитрия из ненависти к боярам и к Годуновым, обманутый в своих наивных надеждах на «доброго царя», начинает понимать, что новые хозяева, пожалуй, хуже прежних. В народе с каждым днем зреет гнев. Этим воспользовались бояре. Против Лжедмитрия составляется заговор, во главе его становится князь Василий Шуйский.
Этот ловкий интриган использовал Лжедмитрия, чтобы устранить Годуновых, теперь же он говорит, что ошибся, что на престоле - не Дмитрий, а самозванец. Лжедмитрий узнает об этом, берет под арест Шуйского и приговаривает его к смертной казни. Шуйского приводят на площадь, ставят на Лобном месте, голова его уже лежит на плахе, и над ним занесен топор палача. В последнюю минуту самозванец дарует ему жизнь, рассчитывая этим актом милосердия и великодушия приобрести сочувствие московской знати.
Но расчет был произведен без хозяина - московского народа. И года не удалось удержаться в Москве ставленнику польских панов. Ранним утром 17 мая 1606 года под набатный гул колоколов московский люд поднимается против чужеземцев. Собравшийся на Великом торге народ сметает охранные отряды, врывается в Кремль и убивает Лжедмитрия.
Возмущение народа против самозванца, разоблачившего себя как ставленника польской шляхты, было так велико, что его труп, с маской скомороха, с волынкой и дудкой в руках, вытащили на поругание на рыночную площадь. В таком виде он три дня лежал близ Лобного места. На четвертый день труп сожгли и пеплом выстрелили на запад.
Не прошло и двух суток со дня свержения Лжедмитрия, его обезображенный труп еще валялся на земле, как на площадь стали стекаться московские князья и бояре с преданной челядью. С Лобного места бояре держали речь перед народом. «Кому быть царем на Руси?» - спрашивали они. В ответ неслись нестройные крики: «Шуйскому! Князю Василию Ивановичу Шуйскому!» Так 19 мая 1606 года на площади Великого торга был «избран» на престол Шуйский. В народе говорили, что бояре «выкрикнули» его на царство.
Шуйский не пользовался популярностью в стране: мелкопоместные дворяне опасались притеснений от «боярского царя», крестьяне же справедливо ожидали от Шуйского лишь дальнейшего усиления помещичьего гнета.
Новому царю сразу же пришлось столкнуться с широким крестьянским движением, первым в истории России массовым крестьянским восстанием, которому удалось, хоть на время, поколебать царский трон.