– Папа, – оправдывалась она, – что же мне делать, если я всегда чувствую себя голодной?
– Ты и так весишь больше, чем надо. О чем это говорит? Надо уменьшить количество еды. Разве не понятно? Разве ты хочешь, чтоб тебя обзывали толстухой?
Катя не отвечала, но лицо ее было безрадостным.
Ирини приехала рано утром. Как всегда с коробками, мешками, ведрами полными продуктов. Запахло домашним, вкусным. У Саввы засосало в желудке, так захотелось положить в рот Что-нибудь. Ирини, как почувствовала:
– Там в сумке есть немного домашней колбасы «Солдесон», попробуй. Яйца, да и все остальное надо опустить в погреб. Остальное в холодильник. Да и надо нам уже купить хоть один ковер на стенку, да и ковровые дорожки на пол, как у кумы Насти не мешало бы купить.
– На какие деньги? – спросил Савва
– На мои, я в этот раз сделала неплохую выручку.
– Молодец, жена! – он слегка, на мгновение, приобнял жену. – Что ж, конечно, надо купить. Кстати, у нас в Автобазе по профсоюзной линии выделяют дефицитные вещи, можно сделать заявку. Кажется, там были в тот раз и ковры.
Савва попробовал из гостинцев все, что можно попробовать, не уставая нахваливать. Ирини улыбалась. Она уже сходила посмотрела на спящих детей.
– Все с ними нормально?
– А что с ними может случиться?
– Мало ли…, – Ирини многозначительно посмотрела на него. Это означало то, что он должен был вспомнить все случаи, когда из-за него что-то случалось с детьми.
Савва собирался уже на работу. Взял с собой колбасы, зеленый лук, хлеб, три варенных яйца, приготовленных им еще вчера. В термос налил сладкий чай.
– Давай завтра, после твоей работы, сходим посмотрим ковры, – предложила Ирини.
– Может, лучше послезавтра, на выходные? С утра поедем по магазинам, может там есть ковры, дорожки, а вдруг повезет? Да, кстати, – вспомнил он, – в ДК химиков в это воскресение будут показывать греческий фильм. «Сиртаки», – давай сходим, вместе с детьми. Пойди сегодня, купи билеты, а то разберут.
– Ну, ладно. Как раз зайду, посмотрю, какие ковровые дорожки есть сейчас в продаже в химпоселковских магазинах.
Савва был очень удивлен новости, которую привезла Ирини. Оказывается, его братья вовсю собираются переехать на Кавказ. Вот так да… И ни слова об этом своему старшему брату. Правда, они никогда не баловали его письмами, но нет-нет да отвечали на его. Савва вспомнил, что сам послал туда письмо где-то в конце весны, а теперь почти осень. Да…
– И это точно, они вместе собираются уехать одновременно? – спросил он у Ирини.
– Этого я не знаю, только знаю, что едут.
– Интересно…А когда – тоже точно не знаешь?
– Ну, как я могу знать. Мне это сказал мой Яшка. А он все знает.
– Да, если он сказал, то этому можно верить. Только удивляюсь, что ж они мне ничего не сообщают.
– А когда они с тобой особенно считались? Это тебе всегда казалось, что ты имеешь какой-то вес у них.
– Ничего я не считаю. Они взрослые люди, захотели – поехали. Зачем им мои советы. Если я сейчас решу уехать, то ни у кого не спрошу.
– Даже у своей жены?
– Ну, как у тебя и не спросить? А, в самом деле, может, и в правду поехать нам, соберемся еще раньше их, – с тайной надеждой спросил Савва.
Ирини помолчала.
– Не знаю. Мои в Осакаровке и не думают и не мечтают о Кавказе.
– А что так?
– Не имеют желания еще раз несолоно хлебавши вернуться назад, как в сорок седьмом году. Уже и дом поставили, а все ж заставили уехать.
– Ну будешь приезжать к ним в гости с Кавказа.
Ирини, насмешливо взглянув на него, ответила с сарказмом:
– Тут из Южного Казахстана в Северный езжу раз в год, а из Кавказа – совсем ближний свет.
Савва не сдавался:
– Переедем, перетянем и их.
– Не знаю, Савва. Посмотрим… Пусть едут твои братья первыми… А, там, может, и мои на что-нибудь решатся.
Савва долго не мог заснуть. Вперив в темноту глаза, он думал о своих братьях, о том, что они совсем его ни во что не ставят, права Ирини, как всегда. Думал, какие они удачливые и намного успешнее его. Даже в том, что у каждого есть по сыну, а у него одни дочки. Бедная Аница, она тоже так несчастна. Ирини рассказала, как она выглядит, чуть ли не старуха в тридцать пять лет. Теперь они уедут, оставят сестру на съедение волкам. Он вспомнил злую физиономию Корцалы и содрогнулся, зажмурил глаза. А Тимка – Амбал, с медвежьей силой. Жаль, что Савва хиляк по сравнению с ним, а то специально поехал бы в Осакаровку и дал бы ему по первое число, забыл бы этот хряк, как на сестру руки поднимать. Заснул он с тяжелой головой.
В выходной Савва принялся возиться со своим инструментом. Потом занялся бумагами в чемодане. Он его всегда закрывал на замок, чтоб дети не лазили и держал теперь в сарайчике – дровянике. Сложил наваленные дрова, которые он нарубил, как раз перед приездом Ирини, чтоб видела, что не отдыхал. К семи часам вечера вся семья направилась в клуб. На вечернем сеансе полно было людей, в основном греки. Кого только они не встретили здесь! Даже Агапи со своим пузатым низкорослым муженьком, Васькой были здесь. Он, как всегда, чуть подвыпивший подошел к Савве и хлопнул его по спине.
– Привет, дружище!
«Интересно, как это он дотянулся до моего плеча, подпрыгнул, что ли?» – удивленно подумал Савва.
– Привет! Что, вывел жену проветриться? – шутливо спросил он Василия.
– Не знаю, как она проветрится, скорое задохнется, народу-то прорва, – сострил пузатик.
– Да, точно. Не так часто привозят греческие фильмы.
– Разве не в первый раз? – спросила Агапи.
– В первый. Я бы знал: такие фильмы разве можно пропускать?
К ним подошла тетя Соня. Одетая, как всегда аккуратно со вкусом, она пришла с сыном и с невесткой. До сеанса оставалось минут десять, но греки не спешили заходить в душный зал. У всех было приподнятое настроение. Всем хотелось себя показать и людей повидать. Когда такое случалось? Чтоб столько греков в одночасье собрались просто вместе отдохнуть, кино посмотреть. Сроду такого не было. Они обнимались, целовались, знакомили своих спутников с остальными. Казалось, и про кино забыли, пока контролеры не поторопили их войти в зал.
И вот начался фильм. Смотрели его, буквально, открыв рот и на одном дыхании.
Проделки героини, которую играла Алики Вауклаки потом перемалывались и разыгрывались во многих семьях с любовью и участием. Все ругали подлую Риту. Женщины были очарованы элегантным и красивым мужем героини. Фильм закончился, а люди сидели, как будто ждали продолжения. Говорят, в России греческий фильм «Сиртаки» был просмотрен рекордное количество раз. Не только греки, но и люди самых разных национальностей по достоинству оценили эту картину жизни простых людей в далекой Греции.
Что касается женской половины греческой национальности, то почти каждая просмотрела этот фильм столько раз, сколько он шел на экранах города. Ирини, как и многие ее соплеменницы, помногу раз обсуждала со своими подругами каждую сцену полюбившегося фильма.
Перед началом нового учебного года, Ирини вместе с Катюшей и Женечкой пошла по магазинам. Купила каждой босоножки и туфли, школьную форму, чулки, носки, трусы, школьные принадлежности. Как и намеревалась, купила босоножки и кое-что из одежды для детей сестры. Надо собрать хоть какую-то посылку. Хочется порадовать племянников. Денег ушло уйма. Теперь на ковер не хватит. Придется ждать Саввиной зарплаты. Сама на работу выйдет в понедельник, а сегодня суббота. Вместе с детьми она зашла в магазин «Ткани», выбрать фланелевую ткань сшить девчонкам зимние халаты. Но все ткани были бесцветными, в какой-то незаметный цветочек или полоски. Долго искали новый пионерский галстук для Кати. Еле нашли в одном из канцелярских магазинов. Зашли и в мебельный. Ирини давно мечтала о кресле-кровати. А то приезжают гости, а их некуда и положить. Но сейчас не до кресла, тем более не до телевизора. Ирини наметила купить его на следующий год обязательно, чтобы дети не ходили по соседям, не надоедали им. Не доищешься, не дозовешься их, особенно, Наташки. Вот уж киношница, сутками бы пропадала за телевизором. Смотрит его с открытым ртом, как ребенок, а сама уже почти девушка.
На тенистых улицах было жарко. Августовское солнце пекло изо всех последних сил. Дети просили газировки и мороженного.
Придется еще потратиться. Они встали у киоска на углу недалеко от Дома Культуры химического завода. Кругом полно людей, нарядно одетых. Дети бегают на площади перед ДК химиков, около киоска примостились бабушки, продающие, кто цветы, кто огурцы, кто семечки. Ирина спросила, что почем. Купила семечек.
– Щелкать их будем дома, – предупредила она дочек. Ей было приятно смотреть, как они дружно уплетали свое мороженное. Себя она тоже не обделила. Мороженное ее страсть. Жаль, что она может себе его позволить очень редко. Дети рассматривали прохожих.
– Мама, ты у нас самая красивая, – вдруг сказала Катя, – правда Женя?
– Мама, а почему у тебя так много белых волос на голове, ты же не старая, – высказалась, неожиданно, Женя.
– Порода у нас такая. И тетя Кики, и дядя Харик, и бабушка – все рано поседели.
– Жалко, – сказала Женя, – но ты все-равно самая красивая.
– А я похожа на маму, – заявила Катя.
– Я тоже похожа на нее, – неуступчивая Женя воинственно смотрела на Катю.
– Вы обе похожи на меня, – успокоила их Ирини.
– А Наташа на кого похожа? – спросила Женя.
– Она – на папу. Один к одному. Даже взгляд у нее как у него. Что соскучились за сестрой?
Дети ответили, что да, скорей бы она приехала.
– А что ж вы вечно ссоритесь, когда она дома? Не слушаетесь старшую сестру?
– А пусть она не дерется, – бойко заявила младшая.
– А ты так и нарываешься на драки, знаю я тебя, – оборвала ее Ирини.
Женечка насупилась, но ненадолго.
Вдруг к ним подошли кум Алексей Шапраниди с женой. Вот неожиданность! Жену кума она не очень знала. Сейчас она была беременна вторым уже ребенком.