– Не должна, да вот приходится… Нет женихов.
– Искать надо, да! А иначе как? Марица, – обратился он к жене, надо подыскать нам с тобой хорошего парня нашей Анице. Поможем? – он шутливо, в своей манере, задел ее плечом.
– Конечно, найдем, – блестящие глаза Марицы смеялись. В руках, как бы грея красное вино, она держала высокий бокал. И вся она, как бы излучала покой и довольство. – Ты только скажи, Аня, и будет сделано, – сказала она.
Аня смущенно засмеялась.
– Давайте, давайте, да побольше. А я только выбирать буду. Может, кого и выберу. В мои тридцать восемь лет, не так уж просто выйти замуж.
– А развод уже получила?
– Недавно, наконец, нас развели. Слава Богу!
Марица и Костас понимающе кивнули.
– Ну, теперь руки у тебя развязаны, можно думать и о замужестве, – сделала заключение Марица, – или, по крайней мере, просто заведи себе человека, – шепнула она Ане в самое ухо.
«Таковой уже есть, – подумала она про себя. – Неужели они знают про него?» Аница почувствовала, как краска заливает ей лицо. Взяв себя в руки, она сказала:
– Да, Марица, без мужчины плоховато. Вот определю Катюшу, буду думать тогда о себе. Она уже в восьмом классе.
– В самом деле?
Разговор перекинулся на детей и их будущее.
Аня завидовала всем присутствующим. У них все было в порядке. По крайней мере с жильем. «Господи, помоги мне!» – жарко молилась она каждый раз перед сном. И после долгой молитвы, слегка успокоенная, она, наконец, засыпала.
Савва понимал, что братья считали его неудачником. Мало того, что безденежный, бездомный: его халупу за дом нельзя было принять, просто временное местожительство, еще и разведенный, и практически – безработный. На своей тяжелой работе, он зарабатывал гроши. Не то что младший Федя, у которого все везде было схвачено. Везде друзья, которые всегда помогут достать все что нужно, от хорошей зарплаты до стройматериалов для дома. Федор работал в Чайсовхозе прорабом на стройке. Как ему удалось занять такую должность, Савва трудно представлял, потому как с детства Федя не любил умственно напрягаться. А о Митьке нечего было и говорить. Он и здесь, в Адлере, работая на грузовике, знал, что, где и когда можно было хорошо заработать и нагреть при этом руки.
Денег у него куры не клевали. В его доме, как и прежде, если были конфеты, то коробками, мед – бидонами, бензин-цистернами, масло сливочное ящиками и так далее. Весь двор был аккуратно завален стройматериалами. Холодильник ломился от продуктов. Но при всем при этом, деньгами он не разбрасывался. Детям давал только на необходимое. Собственно, и Савва не особо швырялся деньгами. Кате и Зине давал, когда видел, что в самом деле надо. В этом плане у него вроде как было все нормально. А вот неприятие братьев, да и кумовей ему очень не нравилось. Только с Костасом он чувствовал себя комфортно. Никогда он не давал ему почувствовать себя не успешным человеком. Наоборот, он говорил всем, что Савва – голова, а вот братья его, не так преуспели в смысле образованности. И Костас, и Марица считали Ирини виновницей их развалившейся семейной жизни.
– Я не представляю, что это за женщина, которая могла потерять такого мужа, – не уставала выражать свое удивление Марица.
– Да, у нее не все дома, – вторил ей Костас. – Порядочнее Саввы трудно найти в природе! – запальчиво добавлял он.
И они были искренни в этом своем мнении. Марица думала про себя, что из Саввы можно было такие веревки вить, будь она его жена. «Как можно было не суметь понять его?» – удивлялась она. Ирини представлялась ей жесткой, самовлюбленной красавицей. Из рассказов Наташи, Марица давно поняла, что ее мать является той самой Ирини, в девичестве Христопуло, с сестрой которой она когда-то в далекой молодости переписывалась. Дурой ее нельзя было назвать так, как сам Савва и Катя, говорили, что она очень умна. «А, все-таки не иначе как дура… Где она найдет лучше, даже со своей красотой и умом?» С другой стороны, как хорошо, что они расстались! Зато теперь она, Марица, хоть это и эгоистично с ее стороны, имеет возможность часто видеть и общаться с братом Костаса. Как интересно с ним просто поговорить! Какой он интеллигентный! Ей казалось, что добрее и мягче мужчины ей не приходилось встречать. Савва был ей близок во многих отношениях. Роднее двух родных братьев – любителей напиться до умопомрачения. Хотя Костас был мужчина, как мужчина со многими достоинствами, но мягкости и понимания женской природы у него не хватало. Зато чисто греческой настырности, и главенства во всем, в смысле «кто в доме хозяин?» у него было с избытком.
Наверное, все мужчины, кроме Саввы, очень упрямы. На удивление!
ВВС, то есть Владимиров Виктор Сергеевич, ее тайная любовь, тоже был еще тот упертый, по-русски упертый. А то, как бы он смог управлять таким огромным пчелохозяйством во всем районе? Марица чувствовала – он не остановится на полпути и что-то произойдет помимо ее воли, как бы она не сопротивлялась и не оттягивала время. «Да, что будет, то и будет, – успокаивала она себя. – Что на роду написано, то и исполнится».
Высокий, обаятельный Савва против Кости выглядел импозантным, видным мужчиной. «Одно удовольствие его просто видеть», – думала Марица, вспоминая его улыбчивое лицо. И все-таки он, конечно, не шел в сравнение с дородным, и совсем неулыбчивым Владимировым. В последнее время она катастрофически привыкала к частым приездам ВВС, и, если не видела хотя бы раз в неделю, тоска начинала свое мучительное дело.
К наступающему Новому году Мария Мавриди готовилась с особенной тщательностью. Заказала себе новое платье из кримплена, плотно вошедшего в моду, голубого цвета, с рукавом на четверть руки, с глубоким вырезом мысиком. Платье получилось «обалденное», как сказала молодая закройщица, недавно появившаяся в только-что отстроенном двухэтажном ателье, в центре поселка. Подруга юности, Шура Трелопуло, достала ей польскую косметику: купила у поляков – туристов на «верхней» турбазе, где она работала в столовой. Не косметика, а чудо! Молодцы поляки! Приезжают сюда, продают тряпки, косметику, парфюмерию, а сами скупают золото в краснополянском универмаге. Сколько раз она видела поляков, скопом стоящих у витрины в «золотом» отделе. Примеряют, обсуждают, а потом покупают каждый по несколько штук, как говориться на все пальцы, на шею и уши. Говорят, в их стране золото значительно дороже.
«Ну, ладно, Бог с ними! – Марица прервала ненужные сейчас мысли. – Кажется, все готово к празднику. Костас тоже не забыт. Купила ему костюм. Укоротили брюки. Туфли у него почти новые. У меня тоже…».
Стоя перед трюмо, Марица красила себе губы новой польской помадой. Такая приятная, мягкая, а, главное, ее любимого кирпичного цвета. Волосы, собранные в «конский хвост», висели густой вьющейся копной.
«Постричься что ли? – Она осмотрела голову со всех сторон. – Надо серьезно подумать». Вообще-то лысеющий Костас всегда говорил, что волос у нее на голове столько, что на троих бы хватило. Ему может не понравиться стриженая жена: она носила длинные волосы всю свою жизнь. Но, кажется, пришло время изменить прическу. А мужа Марица знает, как уговорить.
Скорее бы праздник! Осталось две недели. Виктор Сергеевич обещал приехать к ним с женой встречать этот Новый Год. Господи! Как же ей хочется его видеть, пусть и с женой! При нем жить хочется! Не просто жить – гореть! Часто приходили тревожные, будоражащие ее, мысли:
«А, может, у меня все только начинается? Может, и мне Бог даст испытать, что такое любить мужчину по-настоящему?»
Но тут же одергивала себя: «О, Господи! В твои-то годы! Мать взрослых сыновей!» Марица бросила взгляд на зеркало. Нет, она еще не старая. Лицо молодое, без морщин. Она посмотрела на руки. Да, руки подводят ее: слишком много они поработали. Приходилось доить ежедневно пять коров, делать сыр, продавать знакомым людям или отдавать сестре Марфе продать на рынке. Надо помогать материально сыну – студенту в Минске. А на те сорок рублей аванса и сорок два рубля зарплаты на каждого из них двоих не очень-то поживешь. Хорошо приезжают в Поляну богатые грузины отдыхать семьями – есть кому продать сыр и парное молоко. Марица вспомнила, как поселковый председатель, Леонтович, часто приезжал к ним на пасеку попить стаканчик – другой парного молока. Интересно, что и зять его большой любитель парного: мог выпить сразу трехлитровый баллон! Какой – то феномен!
Марица еще раз внимательно осмотрела шершавые руки.
«Ничего, подбодрила она сама себя, – буду вечером мыть молоком, попарю их несколько дней в воде с содой. Сделаю маникюр».
Мысли перебросились на жену ВВС, женщину с пронзительным взглядом. Бэлла, говорят, по национальности еврейка. Ее никто толком не знал, она казалась, с виду неприступной. Некоторые считали, что Белла осетинка. Может быть. Встречаясь и разговаривая с ней, Мария старалась смотреть в сторону. В такие моменты ей хотелось надеть темные очки, чтоб никто не мог видеть ее глаз. Марице казалось, что Белла легко может прочесть по глазам, все что твориться в ее душе. Хоть бы она надумала уехать к матери в Киев, как в прошлый раз на Восьмое Марта.
Костас был на этой неделе на берегу. Марица наказала ему заехать к Савве сказать, что они не могут приехать к ним, как договаривались, так как к ним встречать Новый Год в Поляну приедут Виноградов и ВВС – оба с женами. Шутка ли: сам управляющий пожалует с замом! Это Костас их настойчиво к себе приглашал. В этом году и давние друзья Мавриди – Блиновы из Киева собираются встретить Новый Год именно у них. Такое же желание изъявил и нынешний председатель поселкового совета, но, зная, неприятельское отношение к нему Владимирова, Костас пригласил его на старый Новый Год. Тот, не дурак: понял, что к чему и, кажется, не обиделся.
К ним также ехал Сочинский друг Артур Ованесович Атакян, заведующий зубоврачебным отделением больницы. Он приедет, как всегда, на своей собственной шикарной «Волге» со своей веселой и красивой любовницей Ириной, на десять лет моложе его. Марице нравилось, как Артур Ованесович ухаживал за ней. Ирина показывала, какие подарки делал ей любовник: и увесистые золотые серьги, и массивные кольца и даже золотой браслет, предмет зависти Марицы. Ей остро захотелось такой же. Никогда раньше не видела она подобной вещицы ни у кого из знакомых женщин. Как же он красиво смотрится на изнеженной руке Ирины! У самой Марицы руки были в мозолях. Пальцы припухшие, шершавые. Она поинтересовалась Ирины, как ей удается так сохранить руки. Та посоветовала пользоваться кремом для рук каждый день, ну и разные травяные ванночки. Надо срочно накупить этих трав! Хотя, навряд ли ей они помогут: уж очень руки выработаны. Не бывает, чтоб на ни