– А я вот интересовался. Не такая уж она и дорогая. Ходки две на Москву и – хватит! Но копить деньги надо серьезно, ничего лишнего не покупать.
– Да… А, как же дом? Ты же хотел дом…
Слон, увлеченный своими мыслями, продолжал:
– И мы оба на машинах можем потом ездить в любой город за товаром, да и в тот же Джамбул. Да я с тобой поеду потом жить в Джамбул. Уж, если покупать дом, то на юге. И второе: совсем от тещи отделаюсь…
Последний довод сразил Харитона. Он заулыбался, покрутил головой:
– Ну, ты, Слон, голова! Ну, что ж будем бить на машину. Значит все эти деньги надо спрятать далеко-далеко.
– И о планах – никому, даже женам.
– Принято!
Харитон в очередной раз хлопнул друга по плечу. Тот его в ответ. Ударили по рукам.
– Не хватает шампанского отметить наш грандиозный план.
– Зато есть водочка! – возгласил Слон.
Он быстро вынул «Столичную», налил в граненные стаканы. Закусили ароматным «салдесоном».
– Когда ж теперь поедем в следующий раз и сколько все-таки стоит, например, «Волга»? – первый заговорил о деле Харитон.
– Не спеши! Время есть, подробно выясню, пообещал Слон.
Было решено сделать новый рейд в Москву перед 8 Марта.
После первого крутого разговора с братьями жены, Илья больше на людях, как это случалось раньше, не поднимал руку на свою жену, но зато дома, легко озлившись по поводу и без повода, дубасил ее со всей своей ненормальной силы, стараясь бить по местам, скрытых одеждой. На этот раз промахнулся и попал в лицо. Вся левая щека Кики была сине – черного цвета и никакая косынка не могла это скрыть.
Ирини с детьми недавно приехали в гости к матери. Кики целый день не показывалась на глаза, не хотела расстраивать сестру и боялась, что та схватиться с Ильей. Боевую и острую на язык младшую сестру Кики побаивались все, даже ее чокнутый Илья. При ней он даже не замахивался на жену. Наконец, вечером, не дождавшись сестры, Ирини сама пришла к ней. Увидев ее разукрашенное лицо, не говоря ни слова, Ирини прямиком направилась к Илье. Кики за ней. Скандал тогда чуть не дошел до драки. Муж, выпучив глаза хотел по привычке огреть и строптивую родственницу, но не тут-то было. Быстрая на реакцию Ирини увернулась и, схватив тяжелую скалку подскочила к нему со словами:
– Только тронь, я тебе твою тыквенную голову надвое раскрою. В тюрьму сяду, но тебя убью.
Разъяренному мужику пришлось отступить. Потому, как все знали – слова и дела у Ирини не расходились. После этого он даже не материл жену при ней и все лето, пока Ирини гостила у матери, не трогал ее. Кица завидовала характеру сестры. И жилось Ирини с мужем так, что не сравнить. Правда и счастливой младшая сестра себя почему-то не считала, хотя проблем у нее было – кот наплакал. «Мне бы ее заботы, – думала Кики, – жила б с мужем душа в душу». И почему в жизни так бывает – ей, мягкой по характеру, достался муж буйный, а бедовой Ирини достался тихий миролюбивый Савва. Кики очень завидовала и Эльпиде с Харитоном. Вот живут, оба счастливы. Эльпида прямо светится, сияет. Как завидит мужа, летит, как на крыльях, встретить его. Дома у Самсона навела такую чистоту и такой уют, что сама яя София не перестает удивляться.
– Откуда столько силы у нее: ведь и в школу вышла на работу, и дома готовит, и убирает, и стирает. Как удается ей все успеть. Ведь и ребенок маленький…
– Яя София, молодая она, вот и успевает. И вы такая же была.
– Да, нет. Вроде не такая быстрая я была.
– Да вы забыли уже. Давно это было… Кроме, того, ради такого, как Митька, любая бы старалась.
– Да, Митя молодец: и воды наносит, и дров наколет и в дом занесет и ласковый, и сыночка любит, – нахваливала его яйка.
– Не то, что мой, идол! – говорила с завистью Кики.
– Илья у тебя – зверь, – соглашалась яя София и Кики было больно слышать подтверждение своего мнения о муже. Со страхом думала, что же дальше-то будет. Неужели это навечно? Нет, скорее разведется, Вон соседка Настя, развелась и по всему видно – не жалеет! Все ей помогают, как могут, и в первых рядах среди помощников – Харитон и Яшка.
«Как это получается, что Генерал на своем грузовике так часто подвозит Настеньку домой?» – думал Харитон, гневно бросая взгляды из-за перегородки своего сарая. Ему было видно, как Генерал вышел из кабины, взял из рук Насти Мишутку, спустил того на землю, чуть смущенно потоптался, пока она вышла из грузовика, что-то сказал, и они вместе засмеялись. Потом сел в машину и уехал, не заезжая домой. Чудеса, да и только! Анастасия зашла в калитку, затем в дом, не оглядываясь. «Он ей не нужен, – успокаивал себя Митька-Харитон. А она Генералу, конечно, нравится, но не на столько – же, чтоб жениться? Кто ему позволит?»
Хотя… Если б он, Харитон, был свободен, он ни у кого бы разрешения не спрашивал… Ну почему, почему Бог не сжалился над ним и не развел Настю с мужем, раньше его женитьбы на соседке. С другой стороны, что б тогда стало с беременной Эльпидой? Кстати, в последнее время жена внимательно смотрела на него, когда он разговаривал с Настей. И к Мишутке стала холодней относиться. Или ему показалось?
Харитон хватался за голову. Анастасия становилась для него такой занозой, такой болью, что просто сил никаких не было жить с этим. Везде, где бы он не встречал ее, он заметил в себе, что занимается одним – отслеживанием, как на нее смотрят мужчины. И они действительно смотрели, не спуская глаз, смотрели. Крутились вокруг нее и женатые и холостые. Она же никого не видела.
Недавно, благодаря стараниям директора, в школе появился все-таки физрук, молодой русский симпатичный парень, который ходит теперь за Анастасией Андреевной буквально по пятам так, что она, кажется, его избегает. Харитона так и подмывало подойти к этому молодцу, взять за грудки, тряхнуть и предупредить, чтоб впредь не маячил у нее перед глазами. Но кто он сам такой? По меньшей мере, таким поступком он всех удивит, а дойдет до жены, все и откроется для нее. Так и ходил Харитон, сжимая кулаки, сталкиваясь с новым физруком в спортзале.
Кажется, Анастасия Андреевна всех избегала и его тоже, в том числе. Расписание ее уроков изменилось и теперь по субботам она не работала. Так, что в школе они встречались только на субботниках, или собраниях, то есть крайне редко. Если приходилось встретиться в их переулке, то Настя отводила глаза и разговаривала с ним совсем недолго. Домой он к бабе Нюре не приходил: неудобно было вести разговоры под проницательным надзором бабы Нюры. Да и прихварывала она что-то уже два месяца, в основном, лежала в кровати. Мишутка подрос за последний год – бегал по улице с соседскими чеченятами и немцами, не угонишься.
Между тем Харитону и Слону удалось довольно удачно съездить дважды в Москву в начале марта и в середине июля. В последний раз, директор магазина Прокопиди, пригрозил, что уволит с работы, если так часто будет себе устраивать мини – отпуска. Слон предложил привезти груза побольше: неизвестно, когда еще удастся их «Компании и К» провернуть торговый оборот в следующий раз. По этому поводу специально взяли с собой жену Слона, Дину, которая страсть, как хотела посмотреть Москву. Самое же главное они смогли повидаться с Алексисом Метакса. Друзья были приятно удивлены, когда увидели, что на вокзале их встречают Алексис с Клеоники. В первый день, после упорных хождений по универмагам и рынкам, вечером они просидели чуть ли не до утра, вспоминая прошлое, размышляя о настоящем и будущем. Муж Клеоники много пил, но почему-то не пьянел. Харитон попросил поделиться, как это у него получается. Клеоники ответила за мужа:
– Знаешь, у тебя уже не получится, здесь нужна длительная и продуманная тренировка.
– Интересно, – хмыкнул Харитон, недоверчиво поглядывая на хозяина квартиры.
– Умница моя, – сказал польщенно муж. – Откуда ты знаешь, жена? Я ж тебе не говорил об этом.
– Так вот, знаю, Славик, – ответила уклончиво Клео.
– Она правильно говорит, – подтвердил тот Харитону. – Я думаю, что именно продуманная тренировка помогает мне быть всегда в форме. А иначе, если буду постоянно только и делать, что спьяну спать, то, как тогда узнаю последние новости из минской жизни родственника моего Алексиса. Или о новостях Казахстанской жизни? Мне ведь интересно. Я любопытный человек. А ты, Харитон?
– Я? – смутился Харитон. – Не знаю. Как будто нет.
– Нет, это я любопытный, – вмешался Слон, – а, он так, больше себе на уме.
– Ты, Алик, загибаешь, что-то. Я о Харитоне так не думаю. Человек он открытый, – отметил, тараща свои покрасневшие глаза, хозяин квартиры.
– Хм… Ты, считаю, открытый, а Харитон, как раз наоборот, закрытый, – заявил Слон. – Я так думаю. Но человек, конечно, хороший. Этого у него не отнимешь. Потому я ему первый друг, – ткнул он себя кулаком в грудь.
– Душевный ты человек, Слон, – заметил ему вполне серьезно Харитон. Но тут же обратился костальным:
– Ребята, мы все хорошо дернули спиртного, так что не будем обсуждать друг друга. А?
– Правильно, не будем переходить на личности, – согласился Алексис.
– Ну, а все же, расскажи Алексис, как там в Минске жизнь твоя протекает, – попросил Слава, – устраиваясь на удобном кожаном диване, подпихнув за спину крошечную подушку. – Я же говорил, человек я любознательный.
– Да, да, – расскажи, – присоединились Слон и Клеоники.
Алексис рассусоливал не долго. Рассказал об Институте, некоторых профессорах, о ребятах-друзьях.
– Ну и нравится тебе там?
– Очень нравится! Там ощущается европейский дух. Культурная нация – белорусы.
– Останешься там, что ли? – спросила Клеоники.
– Не знаю. Сестра Валентина там живет…
– А, я здесь живу, и вы оба переедите в Москву, – категорически заявила сестра.
– Мы поможем, – поддержал ее муж.
– Ну, посмотрим, – отклонил дискуссию Алексис, – посмотрим, сестрица. «Жизнь покажет!», как говорят мудрые люди.
– А я вот мечтаю о Москве. Мы, то есть, я с Диной мечтаем. Вот накопим много денег, подкупим нужного дядю и пропишемся здесь. Снимем комнату. Потом квартиру получим.