Если не считать…
Если не считать того, как именно он ее целовал в лифте.
В какой-то момент, между тем, как он сосал ее палец, и поцелуем в вестибюле («первым», – мысленно поправилась она), игра между ними изменилась.
Все это должно было оставаться спектаклем. Однако когда он прижал ее к двери, она была готова отбросить свой план.
Это не выглядело игрой. Это не было напоказ.
Единственное, что удержало ее на краю, – осознание того, что он не хочет ее. О да, он хотел ее обнаженную в своих объятиях, но не хотел именно ее, Френсис, сложную, безумную и потерянную. Он хотел ее только потому, что ему от нее что-то нужно. Она не должна позволять этому затуманить ясность мышления.
– Что…
Он откашлялся. Но голос сильнее не стал.
– Что ты делаешь?
– Смотрю телевизор. – Френсис задрала ноги и снова искоса взглянула на Этана.
Он не шевельнулся.
– Почему?
У нее едва хватило сил говорить весело и небрежно.
– А что еще нам делать?
Этан выглядел обескураженным.
– Не хотелось бы казаться наглым, но секс…
Френсис ничего не смогла с собой поделать.
Взгляд словно приковало к внушительному бугру в его джинсах.
Секс. Мысль о том, чтобы расстегнуть джинсы и выпустить зверя на свободу, заставила ее сладко содрогнуться. Она снова уставилась в экран телевизора.
– Неужели?
В какой-то момент единственными звуками в комнате были хриплое дыхание Этана и рекламные вопли продавца чистящих салфеток.
– Тогда что все это было? – пробурчал Этан.
– Создание впечатления.
Она не смотрела на него.
– И на кого мы производили впечатление в лифте?
Френсис наивно похлопала ресницами, что далось бы куда легче, если бы соски не проступали через ткань платья.
– Скажем, это был тест.
Этан встал перед телевизором и, сложив руки на груди, злобно уставился на нее:
– Тест?!
– Все должно выглядеть убедительно. Пусть люди будут твердо уверены, что мы влюблены, – пояснила она, стараясь смотреть куда угодно, только не на бугор в его джинсах.
– Но частью сделки было именно отсутствие секса? – Она дала время этой мысли дойти до него, прежде чем добавить: – Надеюсь, ты не собираешься разорвать сделку?
А такой риск существовал, и Френсис знала это. Все может случиться, особенно когда на первый план выходит секс.
– Ты проверяешь меня? – Он отступил в сторону, снова пытаясь загородить от нее экран.
– Я не выйду замуж за кого угодно, знаешь ли. У меня собственные стандарты.
Френсис чувствовала гневный взгляд, но отказывалась позволить себе краснеть и старалась заглянуть ему через плечо. Не то чтобы она имела хоть малейшее представление о том, что смотрит. Вся ее чувственность была обращена к Этану.
Было так легко передумать, сказать ему, что он прошел первый тест и у нее на уме другой – тот, который включает меньше одежды для каждого из них.
В эти несколько минут она не чувствовала себя одинокой и брошенной. Могла потеряться в Этане. Но это все. Всего лишь несколько минут.
А когда секс останется позади, Френсис останется у разбитого корыта, разоренной, безработной женщиной, которая спекулирует на своей внешности, хотя и от нее скоро ничего не останется. А Этан? Что ж, он, возможно, все-таки женится на ней и спонсирует галерею. Но при этом узнает ее слишком интимно. Слишком близко.
Не то чтобы она была застенчивой, стыдливой девственницей, ни в коем случае. Но здесь ведется долгая игра, в которой она должна вернуть компании имя Бомонтов и причинить как можно больше вреда новым владельцам и начальникам «Бруэри».
А пока что она мучит Этана, хотя между ног продолжается тупая пульсация, доходящая до сосков, и это тоже можно считать наказанием.
Ладно, вред причинен немалый.
Френсис осознала, что, ожидая, задерживает дыхание. Неужели Этан разорвет сделку? Она так не думает. Пусть она не самый лучший судья мужчин, однако совершенно уверена, что он не потребует секса под старым, как мир, унылым предлогом: дескать, это «она меня соблазняла». Для этого он выглядит слишком благородным.
Смешно.
До этого момента Френсис не думала о нем как о благородном человеке.
Но он благородный. Пробормотал себе под нос что-то вроде проклятия, прежде чем отойти. Она услышала, как хлопнула дверь ванной, и облегченно вздохнула. Счет два – один в ее пользу. Она выигрывала.
Френсис заерзала на постели. Сейчас важно, чтобы победа не приняла форму сексуальной неудовлетворенности.
Едва Френсис наткнулась на какую-то спортивную передачу, кажется, баскетбол, Этан распахнул дверь ванной и вышел в джинсах и белой майке. Шагнул к письменному столу у окна и открыл компьютер.
– Сколько ты должна тут пробыть? – осведомился он почти злобно.
– Это можно обсудить.
Она взглянула на него. Он демонстративно уставился в экран компьютера.
– Я не захватила смены одежды.
Это привлекло его внимание.
– Ты не останешься на ночь?
Ей послышалось, или в его голосе появились панические нотки?
Френсис уселась и одернула подол платья.
– Думаю, пока нет. Но, возможно, на следующей неделе. Для пущей правдоподобности.
Он смотрел на нее еще одно мгновение, после чего потер глаза ладонями.
– Мне все это показалось такой хорошей идеей! – простонал он.
Она почти его пожалела:
– Завтра вечером мы опять обедаем в ресторане. И так будет продолжаться не менее четырех или пяти вечеров в неделю на протяжении последующих двух недель. Потом я начну ночевать у тебя и…
– Здесь? – Он жестом показал, что в спальне всего одна кровать и раскладной диван. – Может, проще мне прийти к тебе?
– Э-э… нет.
Не хватало еще демонстрировать фиктивного жениха в особняке Бомонтов! Одному богу известно, что предпримет Чэдвик, узнав об ее плане.
– Нет, придется придерживаться максимально публичных мест. Твой номер прекрасно подойдет.
– Но это вечера, – вздохнул он. – А днем?
Она немного подумала:
– Буду приходить в офис не менее двух раз в неделю. Скажем, что мы обсуждаем продажу антиквариата. А если я не приду, попросишь Долорес купить для меня цветы.
– Серьезно? – Этан вскинул брови.
– Я люблю цветы, а тебе хочется выглядеть заботливым и внимательным. Верно? – отрезала она. – Фиктивный брак или нет, но я люблю, когда за мной ухаживают.
– И что я с этого буду иметь?
– Жену.
На его лбу вздулась вена. Френсис могла поклясться, что даже на этом расстоянии видит, как бьется пульс на его массивной шее.
– И художественную галерею, – широко улыбнулась она. Но взгляд, брошенный на нее, был таким жестким, что она съежилась. – Что ж, – Френсис опасалась, что речь снова зайдет о сексе, – расскажи об этих успешных гостевых отношениях, на которых мы должны строить наш брак.
– Что?
– За обедом ты сказал, что гостевые отношения прекрасно работают. Лично я никогда не видела, чтобы отношения складывались хорошо, независимо от расстояния.
Молчание между ними возрастало. На заднем фоне слышались свистки и вопли зрителей по телевизору.
– Не важно, – отозвался он наконец. – Прекрасно, следующие две недели мы не будем держаться на расстоянии друг от друга. Потом поженимся. А потом?
– Полагаю, нужно изображать пару месяц или около того.
– Месяц?!
– Или около того, – терпеливо повторила она. – Хочешь, чтобы это выглядело убедительно или нет? Если нас больше не будут видеть вместе сразу же после свадьбы, никто не поверит, что это не рекламный ход.
Этан вскочил со стула и принялся метаться по комнате.
– Видишь ли, когда говорил о гостевых отношениях, я вовсе не планировал находиться в твоем обществе постоянно.
– Это что, так плохо?
Она снова захлопала ресницами, когда он послал ей недоверчивый взгляд.
– Только если ты будешь по-прежнему целовать меня так же, как в лифте.
– Я могу целовать тебя реже, но придется проводить время вместе.
Она передвинулась, так что сейчас сидела на постели, скрестив ноги.
– Можешь это сделать? Мы по меньшей мере могли бы быть друзьями.
Во взгляде Этана скопилось много всего: похоть, возможно, гнев, но уж никак не дружелюбие.
– Если не потянешь, сделку всегда можно отменить. Ночь безумной страсти, а потом никаких комментариев прессе. Подумаешь, важность какая. – Она пожала плечами.
– Ошибаешься, это очень важно. Если я появлюсь в «Бруэри», когда все посчитают, что у нас случился одноразовый секс, после чего я тебя бросил, меня подвесят за ноги.
– А вот меня служащие любят, – заявила она с некоторым злорадством. – Полагаю, именно поэтому ты придумал план, не так ли?
Этан посмотрел на потолок и пробормотал очередное проклятие.
– А ведь такая хорошая идея, – вздохнул он.
– Тонкие расчеты мышей, людей и так далее, – согласилась она. – Итак?
Он сделал еще один круг по комнате, но так и не нашел выхода, зато она позволила ему подумать. Если честно, Френсис и сама не знала, чего от него ожидает.
Тело помнило о том, каким жаром их обдавало, жаром, едва не растопившим лед, сковывающий ее уже слишком давно. Она целовалась и раньше, но губы Этана на ее губах, его тело, прижимавшееся к ее телу…
Ей необходимы деньги. Необходим новый старт, который может обеспечить ангел-инвестор. Необходимо обрести прежние власть и престиж, прилагавшиеся к имени Бомонтов, прежде чем Этан окончательно захватит их компанию. Необходимо вернуть свою жизнь. И если для этого всего-то и требуется выйти замуж за человека, воплощающего ее падение по социальной лестнице, тем лучше.
Все в ее власти. К тому же она пообещала не влюбляться в собственного мужа. Неужели это так сложно? Возможно, она даже займется с ним сексом, и это просто замечательно, тем более в уравнении любовь не прописана.
– И больше никаких поцелуев в лифте.
– Согласна.
По крайней мере, сейчас она ответила именно так. И солгала бы, утверждая, что не наслаждается тем, как поставила его на колени, опьяненного желанием.