рые процессуальные моменты при их задержании. При этом в их виновности никто не сомневался, в том числе и сами судьи. Более того, в зале находились свидетели убийств. В других случаях судьи оправдывали убийц только потому, что свидетели, либо алкоголики, либо подрабатывают девушками по вызову. А разве женщина, вынужденная таким образом зарабатывать на жизнь, понижена в правах? Я не знаю таких законов… А теперь попытайтесь представить, что переживали в эти моменты родные жертв. Где же справедливость?.. Законы говорите? Я же считаю, что люди, каждодневно нарушающие эти самые законы, сами ставят себя вне закона. Другими словами, законы людского общества на них не распространяются.
— То есть, нелюди? — возмутился Макгрегори.
— Ну, вроде того.
Наступила тягостная пауза. Первым ее нарушил Джейк:
— Видал я таких крутых парней… Часто именно они являются главными героями наших боевиков. Убивают налево и направо каких-то плохих парней, а в конце фильма, видимо, чтобы показать, что не являются такими же отморозками, трогательно спасают каких-нибудь птичек или зверьков… А кто дал им право решать: какое сердце должно биться дальше, а какое нет? Неужели сердце зверька важнее сердца человека? Ведь все равно это сердце и не они его запускали, или они хотят сравняться с богом?
Разговор принял для Саммерса неожиданный поворот. Удивительный эмоциональный напор, исходящий от Джейка, полностью обезоружил полицейского. Внезапно лейтенант осознал свою неправоту, но все же, скорее по инерции, решил возразить:
— Но ведь, если не остановить это сердце, то может остановиться много других сердец. Что важнее? Ну, как вам это объяснить?.. Представьте себе реанимацию: умирает человек и его спасают, не взирая даже на мелкие травмы, которые умирающий может получить за это время. Например, чтобы язык не запал и не перекрыл дыхательное горло, его просто пришпиливают булавкой к щеке, не задумываясь, что могут повредить крупный кровеносный сосуд. Это мелочи по сравнению со спасением жизни человека… Мне кажется, что полицейские в чем-то похожи на реаниматоров, только спасают они целое общество.
— Да, тяжелый крест — решать судьбы других людей, — задумчиво произнес Макгрегори. — Но ведь так легко и самому превратиться в монстра. Один раз в обход законов наказали негодяя, второй, третий… Даже предположим, что эти люди заслужили такого наказания. Но дальше это ведь начнет засасывать, и тогда неизбежно появится соблазн решать все остальные вопросы таким же способом, то есть в обход законов… Но, главное: вы не боитесь ошибиться? Ошибиться и наказать невиновного человека? Разве это не страшнее всего?
— Согласен, вопрос, как говорится: «Не в бровь, а в глаз», — тяжело вздохнул Саммерс. — Трудный для меня вопрос… Что ответить? Боюсь, еще как боюсь… А, знаете, Джейк, пожалуй, вы правы. Как ни тяжело, нам полицейским ловить преступников, соблюдая все эти правила и процедуры, но их соблюдение является истинной защитой невиновного человека. Не случайно человечество додумалось за тысячелетия развития до судебного состязания обвинения и защиты… Да, это вам не фунт лапшички.
— А насчет Эрденштейна не беспокойтесь, он окажется в хороших руках. В этом случае я не ошибся, — продолжил после паузы полицейский. — И все же не хочется расставаться на грустной ноте. Расскажите лучше, что вы видели во время действия аппарата Эрденштейна?
— Огромное число змей. Несколько десятков, даже затрудняюсь назвать примерное число. Они ползли прямо на меня, злобно шипели, многие раскрывали свои пасти с острыми зубами. Знаете, вот так… — Джейк, согнув три пальца, попытался изобразить открытую пасть змеи.
— Да, представляю, — засмеялся Саммерс. — Но весь фокус заключался в том, что среди этих виртуальных змей одна была настоящей. Причем, весьма ядовитая. Мне сказал тут один знаток, что это была зеленая мамба. Видимо, Эрденштейн хотел подстраховаться на тот случай, если бы вы смогли выдержать его «кино». В таком случае кроме укусов несуществующих змей вас должна была укусить и настоящая. После укуса такой змеи медицинская помощь должна оказываться немедленно. Уже после десятиминутной задержки спасти человека практически невозможно… А как поживают ваши коллеги, пострадавшие от Эрденштейна.
— Спасибо, им уже значительно лучше.
— Слава богу, при случае передайте им привет… Ну, что же, Джейк, будем прощаться. Постарайтесь быстрее забыть обо всем, что видели и слышали в последнее время. Надеюсь, по такому поводу мы больше никогда не увидимся.
— Надеюсь, — подтвердил Джейк.
Глава 53
Джейк Макгрегори возвращался на работу в подавленном состоянии. Казалось, можно было радоваться тому, что Эрденштейн арестован, и, по словам лейтенанта Саммерса, не сможет больше угрожать ему и Джулии. С другой стороны, откровения полицейского его шокировали. В одном, пожалуй, можно было согласиться с лейтенантом: человек слишком сложное и непредсказуемое существо, и способности какого-либо человека в отдельных областях не влияют на его душевные качества.
Перед последним поворотом в сторону производственных корпусов компании «Синима текнолоджи» Джейк вспомнил о Галлахере, ведь он до сих пор в госпитале. Джейк развернул автомобиль в сторону городского госпиталя, и через полчаса он был в палате у босса. Оказывается, врачи уже предложили ему выписываться и заканчивать курс лечения в домашних условиях. Галлахер очень обрадовался рассказу Джейка, и поздравил с окончанием кошмарного периода в их жизни.
И только выходя из госпиталя, Джейк вспомнил о Джулии. Он сразу же позвонил ей, и все рассказал. Джулия обещала вернуться на следующий день. До самого вечера Джейк пребывал в радужном настроении и обдумывал детали предстоящей свадебной церемонии. Он был счастлив, и события последних дней стали постепенно уходить в самые потайные уголки памяти, словно было это очень давно.
Джулия должна была прилететь в двенадцать часов, и Джейк решил, что успеет еще навестить Герберта Уингли. Врач психиатрической клиники Джон Пенн рассказал о существенном улучшении здоровья Уингли и разрешил свидание. Кроме того, сообщил, что к Уингли есть еще посетительница. Джейк направился в зал ожидания и увидел миловидную женщину. Подошел к ней и представился.
— Привет, я Джейк Макгрегори, коллега и друг Уингли. Доктор сказал мне, что вы тоже к Герберту. Не знал, что он встречается с такой очаровательной женщиной.
— Спасибо, Джейк. Меня зовут Эвелин Маршал. Мы действительно некоторое время встречались. Только потом с ним произошло что-то непонятное.
— Не волнуйтесь, Эвелин, с ним все будет хорошо. Многие из моих коллег, да и я сам, попали под действие одного чудовищного изобретения. Автор этого изобретения, опаснейший преступник, убит сегодня ночью в перестрелке с полицией. Поэтому нам всем больше ничего не грозит. Поверьте, на нашу долю выпали тяжелые испытания: некоторые из наших коллег погибли, у других случились сердечные приступы, у Герберта тяжелый нервный срыв, а я выдержал только потому, что мне помогала полиция. Уингли очень талантливый инженер и у него хорошие перспективы.
— Спасибо, Джейк, вы так меня обрадовали. А то я в последнее время как-то начала сомневаться…
— Нет, Эвелин, сомневаться не надо. У Герберта впереди интересная жизнь. Мы вместе с ним разработали перспективную модель проектора. На этом можно очень хорошо заработать. Надо только быстрее его отсюда вытащить, и все будет замечательно. Надеюсь, вы сможете помочь нам в этом.
— Хорошо, я постараюсь, — обрадовалась Эвелин.
Появился доктор Пенн, он сказал, что можно пройти на свидание с Уингли. Джейк попросил разрешение у Эвелин, и вошел первым.
За столом в комнате для посещений сидел бледный Уингли, рядом со столом стоял охранник, в углу комнаты видеокамера наблюдения. Уже по первому взгляду Уингли, Джейк понял, что он практически здоров. Ему сейчас просто необходим заряд положительных эмоций для возвращения к обычной жизни. Джейк громко его приветствовал:
— Привет, дружище!
— А, Джейк, это ты. Как дела? — вяло спросил Уингли.
— У меня отлично! А ты как?
— У меня тоже неплохо… Как дела в компании?
— Ждем-, не дождемся тебя. Нас ждут такие дела, а ты тут прохлаждаешься! А без тебя никак.
— Я?.. Меня? — растерялся Герберт.
— Ты что, забыл про наш проект? — Джейк сделал круглые глаза, для того чтобы изобразить крайнее удивление.
— Какой проект? — еще больше удивился Уингли.
— Проект лазерной проекции кинофильмов на ионно-плазменном «экране». Разве ты забыл про наш опыт?
— Нет, хорошо помню, — оживился Уингли.
— Так вот, — продолжил Джейк, — я тут подумал, а что если попробовать освещать мой «экран» лазерами различного типа. Возможно, удастся добиться свечения разного цвета. Дальше, если удастся найти лазер, способный излучать в широком спектре, то можно попробовать реализовать идею Галлахера, и показывать кинофильмы. Как ты думаешь?
— Да, верно, — обрадовался Герберт, — это очень интересно.
— Надеюсь, ты понимаешь, что один я без тебя не справлюсь? А ты тут отдыхаешь!
— Конечно, понимаю, — еще больше обрадовался Уингли. — Но ведь врачи…
— Они просто не знают всей правды. Послушай, что я тебе расскажу… Сегодня ночью в перестрелке с полицией был убит Эрденштейн. Да-да, он не погиб летом в автомобильной катастрофе.
— Я так и знал, — облегченно вздохнул Уингли.
— Да, ты оказался прав, — продолжил Джейк. — Эрденштейн создал свой чудовищный аппарат и пытался всех нас уничтожить. Мы, якобы, его чем-то обидели. Так вот, после тебя, и босс, и я испытали на себе действие его изобретения. Мы тоже, как и ты, видели красную руку.
Глаза Герберта Уингли округлились от ужаса, в них появились слезы.
— Да, дружище Герберт, и мне досталось. Я чуть не умер от страха, но помогла полиция. Они его пытались арестовать, однако сразу не получилось, завязалась перестрелка, и Эрденштейна убили. Правда, перед смертью он успел взорвать свой аппарат. Теперь нам ничего не угрожает.