– Оль, – подбежал к ней. – Ты чего?
А медведица тоже начала меняться. Через минуту перед ним на четвереньках стояла обнаженная жена, ее трясло, что уж говорить о жуткой тошноте.
– Плохо мне, – пробормотала и вдруг упала без чувств.
Очнулась уже в своей кровати, рядом с ней на тумбочке стоял горячий чай, баночка меда, а в тарелке источали аромат ванили булочки-улитки.
– Наконец-то, – зашел в спальню Сема, а за ним следом Саша.
– Здравия желанию, генерал! – нарочито отрапортовал Саня и уселся рядом с ней. – Сейчас будем измерять давление, температуру, говорить «А», «Б» и прочее тому подобное.
– Я есть хочу, – покосилась на булки. – Можно потом со своими процедурами, доктор Айболит?
– Нельзя, мне через десять минут на работу. Так что, расслабься и получай удовольствие.
После всех манипуляций выяснилось, что в целом ничего страшного, разве что давление с температурой снижены. Но Саша на всякий случай взял кровь из вены, потом из пальца.
– Ах, да, – еще раз залез в свой волшебный чемоданчик и достал оттуда баночку для анализов. – Вот, надо наполнить.
– Издеваешься? – Оля глянула на мужа в поисках защиты, а тот лишь кивнул на банку. – Предатель, – фыркнула, после чего схватила банку и удалилась в ванну.
Вышла через десять минут и сунула Саше баночку.
– Наслаждайся, – криво усмехнулась. – Теперь я могу поесть?
– Теперь можешь. Ни в чем себе не отказывай, – осклабился Саша. – После обеда позвоню и скажу о результатах.
– Угу, – и вгрызлась в булку.
Когда брат ушел, Семен сел на край кровати, коснулся ног жены:
– Я чуть дуба не дал, Олькен. Что с тобой творится последнее время? Может, нам смотаться куда, отвлечься?
– Наверно ты прав, Семыш, – устало улыбнулась. – Стресс вымотал меня. Каждодневные мысли о детях, потом еще случай в доме Евгена. А куда поедем?
– А куда хочешь.
– Мне все равно, лишь бы климат похолоднее. Устала от жары.
– Тогда я займусь, прозондирую почву.
Глава 21
"Он уселся с крошкой на самый большой зелёный лист, покормил её сладким цветочным соком и сказал, что она прелесть какая хорошенькая, хоть и совсем непохожа на майского жука"
"Дюймовочка" Ганс Христиан Андерсен
Саша приехал в клинику и первым делом отдал лаборантам материал для анализов. После отправился переодеваться.
Погода наконец-то восстановилась, светило яркое солнце, небо радовало синевой. Медведь с ночи думал, как бы сопроводить Настю на прогулку. Три дня они толком не виделись. Он разрывался между детской клиникой, штабом Николая и сюда заглядывал, но только чтобы осмотреть текущих пациентов. С девушкой пересеклись пару раз в коридоре, поздоровались и все. А так хотелось посидеть с ней подольше, поговорить, полюбоваться смущением. Именно так. Настя всегда улыбалась сквозь призму смущения.
Через полчаса уже был в ее палате, но Настю не нашел. У него аж глаз дернулся самопроизвольно.
– Катя? – позвал медсестру.
– Да, Александр Семенович, – поднялась девушка со стула.
– А где Троянова Анастасия?
– Она во дворе. Уже час там сидит.
И что-то так обидно стало. Почему не дождалась? Его компания больше не нужна? Не радует? Саша сразу направился во двор, нашел Настю на лавочке. Сидела та с опущенными плечами, крутила в руках кленовый лист. Однако стоило Александру показаться, как волчица мигом встрепенулась.
– Доброе утро, – подошел к ней.
– Доброе, – вот оно, смущение.
– А почему вы здесь?
– Ну, я решила не отвлекать вас от работы. Да и очень хотелось погулять.
– Вы меня вовсе не отвлекаете, – опустился на лавку рядом с Настей. – Точнее, отвлекаете. Но это хорошо, приятно.
– Да?
– Да.
– Лечащий врач сказал, сегодня на ночь снимет повязку, и я смогу открыть глаза. Главное, чтобы было темно.
– Я очень этому рад. И, если позволите, хотел бы присутствовать.
– Конечно.
И они замолчали. Настя сначала слушала природу, а потом сконцентрировалась на сердцебиении медведя, затем втянула носом его аромат, это была смесь из стирального порошка и его собственного запаха. Девушке очень нравилось такое сочетание. А Саша вовсю разглядывал ее. Взять бы Настю за руку, ощутить тепло и мягкость кожи. Желание было настолько сильное, что он не выдержал и коснулся тонких пальцев. Она же вздрогнула, однако не отстранилась, позволила накрыть свою руку, а потом сжать.
Возбуждение не заставило себя долго ждать, Сашу как волной накрыло, даже испарина на лбу выступила и, конечно же, сердце заколотилось, дыхание участилось, что не прошло мимо Насти:
– Что-то не так? – повернулась к нему.
– Все хорошо, – попытался вернуть себе прежнее состояние, но не вышло, тогда отпустил ее руку.
– И все-таки что-то не так, – печально усмехнулась. – Вас смущает слепота? Или, может, мое прошлое?
– Милая Настя, меня ничего не смущает, поверьте. И давайте перейдем на «ты».
– Давай.
– Идем, провожу тебя в палату.
– Хорошо.
Они вернулись в здание, Саша завел ее в палату. Но только хотел уйти, как Настя взяла его за руку, потом скользнула ладонью вверх, снова коснулась лица медведя, на этот раз не побоялась и дотронулась до губ. У него должно быть красивые губы, при этом не сказать, что очень мягкие.
– Ты же придешь вечером? – подошла совсем близко.
– Приду… – сорвалось с губ, а внутри уже все полыхало, медведь жаждал ощутить ее в своих лапах.
– Я буду ждать, – провела большим пальцем по нижней губе, потом подбородку. – И, надеюсь, смогу увидеть тебя.
Саша пулей вылетел из палаты и сразу же отправился в ординаторскую, надо было умыться, срочно. Эта женщина чуть не довела до исступления одним лишь касанием. Выходит, в волчице сокрыта не только сила, но и страсть.
Весь день Саня старался не думать о ней, однако мысли с желаниями нахраписто лезли в голову. Пациенты отвлекали, но ненадолго. А когда появилась минутка, и Саша пошел в туалет, то даже облегчиться не смог из-за эрекции, ведь стоило представить Настю, как член становился колом. Так он и стоял в кабинке со стояком и полнейшим непониманием происходящего. Настя, к слову сказать, тоже никак не могла выбросить доктора из головы. Запах медведя продолжал витать вокруг, поскольку остался на руках, одежде. Такого влечения у нее еще ни к кому не было. В детдоме чуралась людей, а потом и вовсе выпала из жизни на целый год, успела уже попрощаться со свободой и мечтала лишь о безболезненной смерти. И вдруг высшие силы сжалились. Более того, вчера Настя узнала от Елены Владимировны, что в число спасателей входил Александр. Удивительный медведь, особенный.
К вечеру к ней пожаловал лечащий врач, волк Петр Иванович, оборотень в летах, а еще от него постоянно пахло копченой колбасой. Когда он появлялся в палате, в Насте сразу разыгрывался нешуточный аппетит.
– Ну-с… Готовы к процедуре? – произнес сипловатым голосом.
– Да, готова. Только Александр Семенович еще не подошел.
– А зачем нам Александр Семенович? – удивился седовласый волк. – Без него повязка не снимется, и глаза не откроются? – ехидно усмехнулся.
– Просто… он обещал… – и замолчала.
– Так что? Будем бинты снимать или отложим до завтра? Мой рабочий день подошел к концу. Хотелось бы успеть к вечерним новостям.
– Будем, – и последовал печальный вздох.
Петр Иванович снял повязку, убрал диски с лекарственным раствором, промокнул глаза дистиллированной водой. На все про все понадобилось каких-то пять минут.
– Отлично, – пробубнил доктор. – Пока не торопитесь открывать глаза. Полежите полчасика. И главное, никакого света.
– Хорошо, я поняла.
– Что ж, доброй ночи, Анастасия.
Когда доктор покинул палату, Настя могла больше не притворяться. Обида вышла через слезы. Не пришел, хотя обещал. Значит, испугался, не захотел. Не нужно было лезть к нему, трогать. Он все-таки медведь, а она волчица. А еще он врач, она же пациентка.
Однако через двадцать минут послышался скрип двери.
– Прости, – Саша произнес полушепотом. – Пришлось задержаться в приемном покое.
Настя тогда мигом стерла со щек слезы, постаралась улыбнуться.
– Я уж подумала, не придешь, – села на кровати.
– Пыталась открыть глаза?
На что она помотала головой:
– Еще нет. Но теперь можно.
Для Саши этот момент был не менее волнительный. Он выключил основной свет, затем настольную лампу. Палата сразу погрузилась в полумрак. Только слабый лунный свет падал на пол и стены.
– Все, – подошел к ней, помог встать. – Можешь попробовать.
Настя поначалу боялась боли, но желание увидеть медведя пересилило все страхи, потому она осторожно приоткрыла глаза и тут же снова зажмурилась.
– Страшновато, – сжала его руки.
– Смелей, – подтянул ее к себе. – Посмотри на меня.
Вот последние слова подействовали точно магически, девушка набралась храбрости и открыла глаза. Изображение из размытого и блеклого постепенно стало отчетливым, появились детали, оттенки.
– Видишь? – Саша, сам того не осознавая, положил руки ей на талию.
– Вижу, – расплылась улыбкой.
– Боли нет?
– Нет, все хорошо.
А в душе плескалось только одно желание, чтобы он поцеловал. Этот мужественный и такой, как оказалось, соблазнительный медведь.
– У тебя очень красивые глаза, – Саня рассматривал ее с замиранием в сердце.
Тут он втянул носом воздух. Девушка была крайне возбуждена, запах возбуждения отключил мозг. Саша подался к волчице и поцеловал, осторожничать не стал, сразу проник языком в рот, отыскал ее, и мир вокруг перестал существовать. Страсть в обоих разбудила зверей, у каждого глаза воссияли светом, у медведя оранжевым, а у Насти – бело-голубым. Скоро она уже без какого-либо стеснения изучала его рот, внизу живота тем временем все сжималось, а между ног стало так мокро. Через пару минут девушка усадила Сашу на стул, а он не растерялся, увлек ее к себе на колени. Руки