— Уу-у-у. — Муркнул зверь и второй лапой аккуратно погладил меня по волосам.
В вытянутом зрачке мерцала печаль, смешиваясь с тоской и горьким привкусом полыни. Огромное чудовище сейчас прощалось со мной, показав напоследок как это летать.
— Это все? — Не смело спросила я, дракон медленно кивнул головой. — Твой последний раз? — Еще один кивок. — И что? Вот так просто ты исчезнешь? Огромный дракон!
Он тихо фыркнул, вновь обдав меня горячим влажным воздухом, подтверждая мои слова.
Несмотря на размеры, когтистая лапа была нежна и аккуратна, медленно продвигаясь от головы к животу, задерживаясь там. Ребенок внутри меня отозвался на внимание отца, послав нам короткий, но яркий импульс, словно желтая головка одуванчика.
Дракон когтем указал на висевший у меня на груди амулет и кивнул.
— Уже? — Спросила я и снова, проецирующие боль глаза, уставились на меня. — Я… Я… Спасибо. — Толстая кожистая оправа глаз вопросительно выгнулась. — Спасибо, что даешь мне жизнь.
Я склонилась и прижалась всем телом к необъятной шее чудовища, будучи тут же схваченная вездесущими лапами.
— У-у-ухо-о-одии-и-и. — Прохрипел он и отпустил меня, разжимая объятия.
Я всхлипнула и почувствовала, как горячие слезы бегут по щекам и падают в пропасть под нами. Стало невыносимо, удушливо больно и только хрипы вырывались из моего рта, пока я не понимая, что делаю, хватаясь за его чешую как за спасительную соломинку.
Не сейчас, нет! Не сейчас! Желание поколотить его, чтобы он пришел в себя, выходило за рамки, но я продолжала хвататься руками пытаясь удержать его на месте, с которого он не спешил.
Что же ты сделал, чертов дракон…
Будь проклят день, когда ты появился в моей жизни. Ненавижу! Ненавижу за то, что сломал мне жизнь! Меня! Ненавижу за то, что смог пробраться в сердце!
Когда я села, я видела, как плещется понимание неизбежного в его глазах, но все внимание было обращено ко мне, запоминая, сохраняя последние секунды, фиксируя их в памяти, которая сгорит и исчезнет в той же бездне, что и все что было между ними.
Что изменилось между нами? Когда стерлась та грань, когда исчезла целая пропасть что разделяла нас? Мне было больно. Страх от неизбежности пробивал грудь как от плохо сработавшего заклинания, оставаясь ожогами на коже. Когда я перестала представлять свою жизнь без него? С каких пор мои руки сами начали тянуться к его лицу, губы к губам? Он же враг! Враг! Самый близкий, самый честный враг, который у меня был…
— Я не забуду. — Прошептала я, сжимая в руке медальон.
За моей спиной открылся портал и, кружа в пространстве черной дырой, он ждал, пока у меня хватит сил. Но у меня не хватило бы. Не умела я прощаться, ненавидела, пытаясь продлить момент. И может быть, сейчас в его глазах я выглядела жалко, цепляясь за последние секунды, но время неумолимо утекало, и я хваталась еще сильнее.
Дракон все решил за меня и, подхватив своими огромными лапами, подбросил, забрасывая в портал.
Я запомнила твою печаль, Торос. Я сохраню ее, обещаю.
Меня выбросило прямо на зеленом холме, в метрах ста от полуразрушенной крепости Тухэн Мур. Там все еще шло сражение. Бедолаги, они не понимали, что бороться уже не за что. Все решил, как и всегда дракон. Сам. Никого не слушая.
Голую кожу обдувал теплый ветер, но мне было холодно. Без тепла драконьего сердца.
Подняв глаза, я увидела то, от чего до меня вдруг резко дошло, что вся история закончена. Теперь ничего не будет как прежде, и, сломав все что имелось, мне придется стоить заново. На разрушенном пустыре его угроз.
С неба, на огромной скорости падал дракон. Он уже не был Великим, и даже не был Торосом. Просто зверь, обессиленный и замученный. В груди ухала боль, через силу вытаскивая наружу не прошеные слезы печали по покоренному и проигравшему врагу. Он камнем летел вниз, не сопротивляясь ветру, что колыхал его огромные сильные крылья, словно безвольные тряпочки. Он мчался к земле стремительно, а я ждала этого как конца. Финал не был счастливым, или несчастным. Все зависело только от нас, как мы видели это. Был ли для вас этот падающий с неба дракон предвестником новой жизни, в которой все можно начать с чистого листа, или воспринимать это как невосполнимую потерю, которая навсегда оставит брешь в груди? Я еще не определилась, и когда тяжелое тело чудовища коснулось земли с огромным грохотом, разрушая остатки крепости под собой, я лишь начала новый отсчет.
За моей спиной раздался громкий, возбужденный топот и, повернувшись, я улыбнулась. На бегу Росс подхватил меня на руки, усаживая на свои бедра и все еще не веря в происходящее, ощупывал то тут, то там, исследуя на предмет ранений.
— Все хорошо. — Улыбнулась я, запуская пальцы в рыжую шевелюру. — Со мной все в порядке.
Рыдая от радости вперемешку с тщательно скрываемой болью, которую я запихала как можно глубже в глотку, я смеялась, размазывая слезы по щекам. Не могу поверить, что он снова рядом, живой, здоровый и я, наконец, могу прикоснуться к нему, утопая в теплых объятиях моего северного великана.
— Нужно сообщить Марку, он ищет тебя в замке. — Прошептал он, зацеловывая мокрые дорожки на моем лице.
— Я сообщу. — Улыбнувшись, я впервые за долгое время открыла голову и позвала Марка. Громко, от всей души я крикнула в пространство, что разнесло мой зов на многие километры.
Не прошло и нескольких секунд, как крепкие прохладные руки обхватили меня со спины, буквально сдирая с Росса, который понимающе отпустил, поделившись моментом. Меня закружили в вихре, и я ощутила этот томный и такой желанный зов сердца, похоже, начиная понимать, что значит истинный.
— Морена. — Выдохнул он и, развернувшись в его руках, я увидела все те же торчащие волосы и осунувшееся лицо, что видела во сне.
— Мне не приснилось.
Вампир виновато опустил глаза:
— Я не мог тогда сказать тебе, что ты не спишь. Хотел, очень хотел, но не мог.
Я прикоснулась к гладко выбритому подбородку и подняла его лицо.
— Какая сейчас разница?
Росс подошел и обнял меня за плечо, Марк немного ослабил хватку и, продолжая держать меня за талию, развернулся в ту сторону, куда смотрел великан.
На фоне бескрайнего синего неба стояла разрушенная крепость Тухэн Мур, со словно впечатанном в нее телом огромного ящера, что раскинув крылья в разные стороны смотрел куда то в небеса. О чем думал дракон, пока его тело еще не успело проститься с душой? Наверно там, в высоте облаков, в которых он замирал в объятия единственного существа, что, не смотря на всю боль, что он ей причинил, любило это пугающее чудовище в обличии человека. Именно тогда, злой и страшный дракон подарил свое сердце женщине, что носила его ребенка, часть его крови, плоти и дикого пламени, что древние ящеры хранили тысячи лет и пронеся сквозь тысячи миров. Он передал ей самое сокровенное, ей единственной сумевшей пережить испепеляющую любовь дракона.
— Домой? — Спросил Росс и посмотрел на меня.
— Нет, в Столицу. Я должна выполнить обещание.
Навстречу нам несся следующий день и, открывая ему душу, я надеялась, на то, что все было не зря. Все было не зря.
Глава 37
В Столице меня, как и ожидалось, встретили без фанфар. Множество осуждающих взглядов, недоверие, что летало в воздухе, проникая в нос и вызывая у людей приступы агрессии — вот что мне пришлось пережить по возвращению. Королева без короля! Предательница, вернувшаяся с двумя другими мужчинами, которых нарекла своими мужьями!
Распустив придворных, что выступали против, я «мягко» отправила всех на все четыре стороны света собрав вокруг себя стойкий и уверенный совет, что всячески помогал в осуществлении моих планов. Открытием стало то, что Агнет, которую арестовали сразу после битвы, по возвращению в Столицу вымолила у меня разговор, в котором просила отправить ее на Север. Заметив мои вскинутые от удивления брови, ламия торопливо объясняла причину своего желания, коим стал один из вампиров Марка. Виновник стоял на карауле, виновато отводя взгляд, но медленно загораживал девушку, сидящую за решеткой своим телом. Я только ухмыльнулась и дала добро. Получив мое разрешение, Агнет принялась благодарить меня, а вампир только и выпустил напряженный выдох. Может ему и удастся держать ее в узде, но это уже только его проблемы, мне же избавиться от бывшей любовницы мужа было только на руку.
Королевства сходило с ума, потеряв контроль единственного и незаменимого правителя, и мне потребовалось много времени и сил, что вы восстановить порядок, искоренить заговорщиков и недоброжелателей. Волна казней помогла сбавить обороты возмущения и присмирила распоясавшийся люд. В какие-то моменты я понимала, что до боли напоминаю себе Великого с его жесткой рукой, но, к моему огромному сожалению, мне пришлось признать, что иного выхода нет и если не прекратить недовольства сейчас, у истока власти, можно позволить возникновение повстанческих движений и вернутся к тому, на чем закончил павший правитель.
Не могу сказать, что все решения давались мне легко, но всегда рядом были мои мужья, теперь уже официально, по законам всех континентов. Носить траур я не стала, и пусть мне было суждено прослыть не чтившей память об умершем короле, признание мужчин моими было для меня важнее мнения большинства, что стараясь быть незаметными, кривили носы, узнав о нашей помолвке. Мне в какой-то момент даже захотелось надеть свое красное свадебное платье, но благоразумие взяло верх, и к алтарному камню я подошла в ярко изумрудном платье. Я скрыла свои мотивы, став для всех королевой с необычными предпочтениями, но только швея, что шила мне платье знала — это дань изумрудному дракону и огромный шлейф в виде опущенных крыльев, мерцающий тысячей переливающихся камушков подтверждал ее догадки.
Некоторые снежные вампиры, что вернулись с нами с поля боя, осели в замке, возможно временно, а возможно и нет, превратив его в несокрушимую крепость, тем самым подкрепляя мое положение на престоле неподкупной стражей.