Одним поздним вечером мы, как и всегда ужинали втроем, когда запыхавшаяся служанка сообщила что у нас гости, которые приглашены не были. Набросив на плечи легкую накидку, я запахнула уже заметный животик, который натягивал ткань тонкого платья, и попросила пригласить незваных и неизвестных гостей.
Каково же было мое удивление, когда порог переступил Анандо Шеша, собственной персоной. Не изменяя себе, он был одет в плотный плащ, с одним заметным исключением — капюшон был сброшен на плечи, позволяя рассмотреть лицо змеелюда во всей сомнительной красе.
— Анандо? — Я поднялась со стула и сделала несколько шагов к нему, остановившись на некотором расстоянии.
— Моя королева. — Он поклонился, но лукаво стрельнул взглядом в мою сторону.
— Ты пришел добровольно отправиться на эшафот?
— Я могу услышать свой приговор полностью?
— Предательство, переворот, государственная измена, похищение монаршей особы. Разве этого мало?
— Из ваших уст, все звучит как признание в любви.
— Я тебя на сапоги пущу, змея ты переросток.
Шеша улыбнулся, обнажая ряд мелких, но острых зубов и распахнул объятия. Я без страха нырнула в них, наслаждаясь волной уверенности и спокойствия, которая исходила от нага.
— Я думала, ты не вернешься.
— Как я мог не вернуться? Я же дал клятву защищать тебя, не смотря ни на что.
— Срок клятвы давно истек. — Я оторвала голову от его плеча и заглянула в глаза. — Условия выполнены.
— Только не для меня, Морена. Только не для меня. Ну что, накормишь ужином старого друга?
Как только все уселись за стол, я отметила для себя уверенное рукопожатие Марка и приветственный кивок Росса обращенный к нагу.
— Вы знакомы?
— Да. Старые товарищи. Мы с твоим мужем побывали не в малом количестве передряг. — Шеша отпил вина и с кубка и продолжил. — Стоит только вспомнить побеги в Сернатию за вином для моей сестры. Сколько дней мы тогда не могли протрезветь?
— От пяти до пятнадцати. Даже опросив всех жителей деревни мне так и не удалось определить точный срок нашего… кхе-кхе… пребывания. — Марк посмотрел на меня, а в серых глазах плясали смешинки.
— Когда Марк нашел меня в Столице, я немного удивился, и думал что моему прикрытию пришел конец, но отмороженный вампир рассказал мне о том, что произошло у вас на Севере, попросив присмотреть за тобой.
— Но?…
— Ты тогда еще была в темнице, и я не смог сообщить Марку ничего конкретного, разве только что ты жива.
— Ты был на Юге? — Я возмущенно уставилась на мужа, тот лишь пожал плечами в своей фривольной манере.
— Ты, правда, думала, что я буду бездействовать? Что произошло дома, не было загадкой и, собрав совет, мы быстро пришли к решению разделиться. Я помчался по старым знакомым на Юг, а великан принялся собирать силы на Севере.
— Я думала…
— Думала, что мы поверили в этот твой спектакль о самых сильных и светлых чувствах? — Вампир сделал глубокий глоток вина, и я поняла, что за все время мы ни разу не поднимали этот вопрос, обходя острые углы и возможно временно, но не пытались разобраться в ситуации. — Я такой плохой игры ни разу не видел. А то, что ты закрыла мысли от меня? Это же, как крик о помощи! Думаешь, я не видел, как ты рыдала ему в ладошку? — Он встал и пересев на соседний от меня стул, нагло и жадно усадил меня к себе на колени, прижимая к крепкой груди.
— Все это время я информировал их о твоем состоянии и положении, соответственно не просто так.
— Предатель и плут. — Бросила я и отвернулась, утыкая лицом в воротник вампира.
— Мы просто нашли друг друга, и этот союз был выгоден всем сторонам. Моя помощь и защита тебя, в обмен на военные силы в битве при Тухэн Мур. И все получилось так, как я задумывал, за один исключением.
— Каким? — Спросили мы хором.
— Я был уверен, что Великий сделает все, что бы убить вас, но по неизвестным мне причинам, он даже не совершал попыток. Я был бы первым кого он отправил бы перерезать вам глотки.
Все задумчиво нахмурили брови. Кроме меня. Мне не пришлось играть в гадалку, что бы знать его истинные мотивы. Он оставил мне опору, которая поможет восстановить все, что будет после его смерти. Злой и хитрый дракон.
— Как ты узнал, что он точно падет в том сражении? — Спросил Росс. — Я до последнего тебе не верил.
— Не удивительно. — Шеша поднялся, продолжая держать в руках бокал с рубиновой жидкостью. — Я долгое время провел при дворе и вскоре он начал доверять мне, относительно конечно, полностью этот параноик не доверял никому. — Змей ходил из стороны в сторону, не прекращая повествования. — Мне удалось узнать, что сила Великого объясняется его принадлежностью к древней вымершей расе, а такой рьяный поиск одной банши. — Он посмотрел в мою сторону и сделал глоток. — Связан с необходимостью продолжить род, потому как… Сила огня исчезает. Я провел некоторые свои исследования, но так и не смог понять, с чем это связанно.
— Я слышал миф о том, что драконы вымерли, потому что не могли найти своих истинных, которые должны были поддерживать пламя.
— Если учесть метод, к которому пришли прародители Великого, не удивительно, что их огонь таял. Пойманные банши хоть и могли выносить ребенка не являлись теми самими таинственными истинными.
— Ты отошел от темы. — Подал голос Росс.
— Прошу прощения, иногда мыслей много, а рот только один. — Улыбнулся наг. — Рассчитав примерный возраст повелителя и возраст его ближайших родственников, я путем исчисления…
— Ближе к делу, Анандо.
— Ему оставалось совсем не долго, полгода, год. Но, используй он свою силу в открытую, это бы сожрало весь остаток ресурса, что уже привело бы к гибели. Что и случилось. Дело оставалось за малым, вынудить его, спровоцировать.
— То есть его бы уже ничего не спасло?
— Могло бы, если Морена оказалась той самой. Но как видите, «чуда» не произошло.
Все посмотрели на меня. Каждый искал разгадку на возникшие в голове вопросы. Я и сама могла бы быть на их месте, но тогда, смотря на то, как величественный дракон камнем падает на землю, я приняла решение, что все, что было между нами останется в тайне для всех. Только между ним и мной. Запечатать и спрятать как можно глубже.
— Я немного отойду от темы. Морена, ты же понимаешь, что мой приезд не так бескорыстен, как мне бы хотелось?
— Что ты хочешь Анандо?
— Во-первых передать извинения от Миташера. Старый наг до сих пор уверен, что не проявил должного такта, и именно по этой причине ты села на лошадь и отправилась к месту битвы.
— Эх..
— Лучше прости его. Он в жизни не поверит, что дело не в нем. Во-вторых, что ты будешь делать с западом? После войны селения вымотаны, люди измучены и не перенесут еще одного удара. Прекрасная возможность их добить, но я бы хотел просить тебя об обратном.
Я вспомнила совсем юного мальца, что погиб от моей руки, который, по всей видимости, не хотел воевать, и, увидев меня, мечтал просить мира. Сердце сжалось.
— Как я поняла, конфликт заключался в отказе сдать территории.
— Не совсем. Торос хотел ввести в княжестве общепринятые законы и вобрать его в свои территории правления. Княжество всячески этому противилось, желая жить по своим, древним законам, которые пришлось бы стирать с лица земли, согласись они на его условия.
— А как же провокации? — Удивилась я, вспоминая хотя бы выходку с головами солдат.
— На тот момент так было нужно. — Увернулся наг.
— То есть вера стала для них ценнее жизни?
— Они не блаженные, Морена, просто предпочли верить в духовное, а не в материальное. Но сейчас им как никогда требуется помощь Юга. Поверь, они умеют быть благодарными.
— Я подумаю над твоими словами, но не могу ничего обещать.
— Этого мне достаточно.
Когда ужин подошел к концу я с мужьями отправилась в спальню, приказав слугам проводить Анандо в гостевые комнаты, на что он нагло улыбнулся и напомнил, что в отличие от меня ориентируется во дворце.
Глава 38
Оставшись наедине с ними, я устало сняла с головы тяжелую корону и положила ее на бархатную подушечку, распуская на ходу волосы.
Теперь мы спали в одной постели, но ни один мужчина не прикоснулся ко мне до сих пор, и каждый время от времени смотрел на мой растущий живот. Как и сейчас, Марк вглядывался в него, медленно попивая вино.
— Дырку прожжешь.
— Прости, малышка. — Он протянул мне руку, приглашая к себе на колени. — Я не хотел тебя обидеть.
— Хватит уже отмалчиваться. Скажи что думаешь. Я же вижу, что мысли шевелятся в твоей курчавой голове.
Он улыбнулся, и погладил меня по спине.
— Мне до сих пор сложно поверить, что все что произошло, произошло с нами. И примиряя все это на себя, я нахожусь в растерянности. Мое нутро кричит о вселенской несправедливости и запах твоего тела, внутри которого чужое дитя, сводит с ума.
— Марк…
— Я не договорил. — Он закрыл мой рот пальцами, и когда я клацнула зубами, вновь улыбнулся, сверкая своими грозовыми глазами. — Это не значит, что я меньше тебя люблю. Я не знаю, что происходило здесь, пока мы были бессильны, и как вышло, — Он вновь посмотрел на мой живот. — То, что вышло. Но я успел понять одну простую вещь — этот ребенок и твой тоже. А я люблю все, что имеет к тебе хоть какое то отношение. Даже великана полюбил. — Усмехнулся он, и как раз в этот момент из ванной вышел Росс, успев услышать последние слова.
Он закатил глаза и подошел к нам, присаживаясь на корточки рядом со мной.
— Что тревожит тебя, Эва?
Не смотря на все, рыжий продолжал звать меня, так как я представилась впервые, упрямо настаивая на том, что клялся никогда не произносить истинное имя вслух.
— Наша девочка начала сомневаться в нашей любви. — Подытожил Марк, делая очередной глоток.
— И каковы причины ее сомнений?
— Ей кажется, что то, что мы разглядываем нашу беременную супругу, значит только то, что мы ее больше не любим.