– Эй, – лениво протянул он, – просыпайся, солнце уже взошло.
Девица открыла прекрасные зеленые глаза и уставилась на него, явно стараясь вспомнить, кто он вообще такой.
Вчера Рай был изрядно пьян, но все же вкусам своим не изменил – девушка была прекрасна, как ранняя осень. Ее поцеловало солнце – россыпь веснушек украшала белоснежные плечи, грудь, курносый носик и даже руки.
Спать с рыжими – один из его личных пунктиков.
– Мне уйти? – прямо спросила она и потянулась к нему.
Райордан мягко перехватил ее руку и отвел в сторону. Нет, пожалуй, с него хватит. Тело болело так, будто он всю ночь работал в соляных копях Дома Кричащей Чайки. Что она с ним вытворяла?
– Уйди, – коротко сказал он и откинулся на подушки.
Рай бесстыдно наблюдал за тем, как она одевается, и даже хотел остановить ее и заставить вернуться в постель, но она вдруг сказала:
– Знаешь, мне еще не приходилось спать с длинноухими. Я думала, вы повыше…
Рай скривился. Видят Трое, некоторым людям стоит запретить открывать рот.
– Уходи, – повторил он, садясь. – Ну же, поторапливайся.
Проводив девушку взглядом, Рай вздохнул. Какая фигура!
Многие считают, что рыжие женщины – это к удаче. Так, по крайней мере, думал его отец, притащивший домой веснушчатого бастарда.
Райордан тряхнул головой и потянулся к стакану, стоящему на столике у кровати. Он жадно выпил выдохшееся вино и поморщился: к утру стоит приносить гостям воду и настойку от похмелья! Обслуживание в этой дыре просто ужасное.
Ему стоило немалого труда отыскать свое белье и штаны. Кажется, вчера он был в ударе. Что ему наливали? Вино, настойку на клюкве, затем пойло из бутылки, внутри которой был скорпион… Его передернуло.
Какая мерзость, он что, действительно выпил это? Удивительно, что жив остался.
Он спустился в зал таверны и уселся на высокий стул, по-хозяйски развалившись на стойке. Голова ужасно гудела, и никто не торопился облегчить его муки. Спускаясь в город из Синей Крепости, он даже не мечтал найти место, в котором можно уединиться с женщиной, ведь все знали, каким благонравным был лорд Оррен. Он мог закрыть все злачные места, с него бы сталось.
Райордан фыркнул и жестом подозвал хозяина таверны. Тот медленно подошел к нему и вопросительно приподнял бровь.
– Есть что-нибудь, чтобы облегчить мою жизнь? – Рай многозначительно подмигнул ему.
– Лиловая пыль? – прямо спросил мужчина. – Нет, такого здесь отродясь не водилось.
– Настойка тысячелистника? Отруби? Расторопша? Хоть что-нибудь, чтобы моя голова перестала трещать.
– Орма! – выкрикнул хозяин.
Из кухни вышла дородная женщина, похожая на добрую матушку. Рай сразу проникся к ней симпатией. Наверное, ее мягкие руки обнимали местных подавальщиц, когда тех обижали грубые клиенты. Его собственная мать была способна только на то, чтобы смерить сына ледяным взглядом, и вообще больше походила на руническое дерево, чем на женщину. Рай до сих пор не верил в то, что отец умудрился зачать его с ней.
– Дай что-нибудь от похмелья, – проворчал хозяин таверны. – Наш гость умирает от головной боли.
Орма вернулась из кухни спустя несколько минут и поставила перед Райорданом дымящуюся чашку, от которой поднимался ароматный пар. Он вдохнул запах свежезаваренных трав и расплылся в улыбке.
– Вы моя спасительница, госпожа. Позвольте вас отблагодарить.
Он схватил ее за руку и прижался к ней губами. Орма смущенно ойкнула, но руку не убрала. Тогда Рай залез в карман, достал из него золотой сет и вложил в пухлую ладонь. Ее муж наблюдал за происходящим и становился все угрюмее.
– Вы прекрасны! – выкрикнул Рай удаляющейся Орме. – Прекрасны, как любящая мать, которой у меня никогда не было…
Он пригубил отвар и поморщился. Пить по вечерам он любил, а вот расплачиваться за содеянное утром – не очень. В голову лезли проклятые мысли, от которых он пытался избавиться долгие годы, но они упорно возвращались, сколько бы он ни топил их в вине.
Мать. Ледяная леди, как прозвали ее в народе. Суровая Мартильда, подарившая лорду Дома Ледяных Мечей всего одного сына.
Интересно, они вообще пытались зачать еще одного ребенка или в их спальне царил такой же холод, как в ее сердце? Неудивительно, что отец нашел утешение на стороне. Женщина, с которой он зачал Йеля, наверняка была нежной, доброй и теплой, раз уж отец решился притащить в замок бастарда.
Рай запомнил лицо матери в тот день, запомнил навсегда: прекрасное, безупречное лицо, искаженное гримасой отвращения и ужаса. Какой удар отец нанес ее гордости! Как тяжело она переживала! А он, Рай, радовался тому, что его мать проявляла хоть какие-то эмоции.
Все говорили, что от женщин Дома Черных Птиц ждать другого не приходится – это суровые люди, живущие в суровых условиях. Их родовой замок был окружен заснеженными пиками, и холод там стоял… впечатляющий. Рай знал об этом не понаслышке: как-то мать возила его к деду, ныне покойному лорду Гаусту, и тот пробирающий до костей холод он помнил до сих пор. И речь не о погоде.
Дед его, как и мать, отличался безупречной красотой и стальным характером. При встрече он даже не поднялся с трона, чтобы встретить дочь, лишь кивнул ей, а она кивнула в ответ. В тот миг Рай понял, в кого мать пошла характером.
У него были все шансы превратиться в уменьшенную копию отца или матери, но в какой-то момент Рай осознал, что отличается от родителей. Ему претила их ледяная красота, их идеальная осанка и безупречные манеры. Превратившись в угловатого юнца, который только-только потрогал девицу, он решил, что пора упорхнуть из гнезда и попытаться найти себя. Во время первой же вылазки в город его раздели до исподнего за карточным столом, и он вернулся в родовую крепость униженным, но не сломленным.
Младший брат, рожденный от большой любви (хоть и на одну ночь), вел себя скромнее и даже пытался прикрывать Райордана во время его отлучек из дома.
В детстве они не ладили – Рай думал, что Йель получит внимание отца, которого недоставало ему самому, но лорд Абботт был равнодушен к бастарду так же, как и к своему наследнику. Поняв это, Рай перестал задирать мальчишку и даже попытался с ним подружиться, в результате чего Йель превратился в его тень и был готов едва ли не есть из его рук.
Мать бастарда так и не приняла. Ходили слухи, что она трижды пыталась убить его, но попытки так и не увенчались успехом. Йель остался пятном на ее репутации, плевком в лицо ее роду. Каждый раз, когда она смотрела на него, Раю казалось, что она вот-вот достанет из рукава клинок и пронзит мальчишку насквозь.
Достоинство. Выдержка. Сталь. Девиз Дома Черных Птиц прекрасно описывал характер его лордов и леди.
Рай снова пригубил отвар и почувствовал, как шум в ушах начинает утихать. Хвала Трем, это мучение скоро закончится. Только страдая от похмелья, он погружался в воспоминания и начинал жалеть себя. Интересно, где сейчас та прекрасная рыжая девушка? Ему бы не помешало немного успокоиться и отдохнуть на ее груди, покрытой россыпью веснушек.
К нему подошел солдат и вытянулся в струну. Рай медленно повернулся к нему и спросил:
– Чего тебе?
– Поступило сообщение, что девушек, которых вы разыскиваете, видели неподалеку от Города Красных Крыш, – отчеканил солдат.
– Это далеко отсюда?
– Полтора дня верхом, милорд.
– Готовьте отряд и лошадей. Не больше десяти человек, я не хочу привлекать внимание.
Рай залпом допил отвар, бросил на стойку несколько монет и поднялся на ноги. Тело нестерпимо ломило от одной мысли о том, что ему предстоит провести в седле целый день, но делать было нечего. Оказаться на дыбе ему хотелось так же сильно, как умереть в когтях эмпуссий.
Взбираясь на лошадь, он вспомнил камень, изображенный на сложенном листке бумаги, и нахмурился. Что в нем особенного? Зачем он понадобился самопровозглашенному императору? Если в деле замешаны Убывающие Луны, можно не сомневаться, что в камне сокрыта сила, которую они пытаются заполучить. Можно ли использовать эту силу себе во благо? Что, если он просто украдет камень и…
И что? Ворвется в Хладную Крепость и свергнет отца? Станет лордом? Заставит мать полюбить себя?
Райордан усмехнулся. С последним не поможет никакая магия.
Город Красных Крыш представлялся ему уютным местечком, наполненным людьми и радостью, но то, что он увидел, въехав в ворота, тут же вернуло его из мира грез в суровое настоящее.
Эмпуссии, словно уродливые горгульи, расселись на крышах опустевших домов и смотрели на всадников с кровожадным интересом. Под их злобными взглядами Райордану стало настолько не по себе, что он едва не велел своему отряду поворачивать назад.
По городу будто прошел ураган – двери домов были сорваны с петель, лавки опустели, стекла были выбиты, провалы окон зияли, словно разверзнутые пасти. Ветер носил по пустым улицам обрывки бумаг и ткани. Кажется, здесь был какой-то праздник, завершившийся бойней.
Проезжая мимо накрытых парусиной повозок, Райордан ощутил запах разложения, и его едва не вырвало. Люди оставили гнить под солнцем родных и соседей, скрыв их тела под плотным материалом.
– Что здесь произошло? – спросил Рай, отъехав подальше от повозок.
– Солдаты императора Лаверна, – ответил ему молодой офицер. – Они прибыли сюда и увели жителей в земли Убывающих Лун.
– Зачем? – Рай не выдержал и прижал надушенный рукав к лицу. – Ну и вонь…
– Чтобы они служили, – растерянно ответил офицер. – Все люди лорда Оррена теперь обязаны принести пользу Дому императора.
– И так будет со всеми? – спросил Райордан.
– Со всеми Домами, которые не склонятся, – поправил его мужчина.
Радужные перспективы, ничего не скажешь.
Рай слез с лошади и одернул сбившуюся рубашку. Хотел бы он сказать, что бывал в местах и похуже, но даже самые пропащие дыры, куда его приводила дорога приключений, не шли ни в какое сравнение с городом, который опустошили эмпуссии.