– Лаверн, – Савьер неловко присел рядом с братом и положил руку на его плечо, – если ничего не сделать, Джемини умрет.
Он поступал гадко и ему было противно от самого себя, но другого способа привести брата в чувство Савьер не нашел.
– Нет… – прошептал Лаверн, бледнея. – Не позволю! Никто не посмеет…
– Мы спасем его. Но ты должен помочь мне. Вставай.
Они поставили перевернутое кресло на место. Лаверн принялся мерить комнату шагами, а Савьер сел, пытаясь выглядеть спокойным.
– Я потребую, чтобы Верховная рассказала мне правду!
– Она снова попытается тебя обмануть. Заклинаю тебя именами Трех, Лаверн, – Савьер подался вперед и заглянул в подернутые пеленой безумия глаза, – не верь ни единому ее слову.
– Ты врешь мне.
Лаверн остановился и уставился на брата.
– Что тебе напела мелкая мерзавка? Попыталась настроить тебя против меня, верно? Конечно, как же иначе! Всем вокруг хочется откусить кусок побо…
– Нуады обманули тебя один раз и попытаются сделать это снова, – как мог убедительно повторил Савьер. – Ты должен приказать солдатам схватить всех жриц, находящихся в замке, и запереть их в темнице под Домом-Над-Водой.
– Они мои союзники. Голос… Черная Мать говорила мне, что лунный народ… – Лаверн схватился за голову. – Ложь! Всюду ложь!
Лишившись остатков рассудка, он ринулся к столу и сбросил с него книги и свитки. Вино выплеснулось из графина и залило их. Не удовлетворившись этим, Лаверн попытался перевернуть стол, но тот оказался слишком тяжелым. Тогда он схватил стул и швырнул его в стену.
– Лаверн! – Савьер попятился к двери в надежде успеть позвать стражников. – Прекрати!
– Не смей мне указывать! Я император! Я!
Дверь, к которой пятился Савьер, вдруг распахнулась и ударила его. Он едва не упал, но знакомые руки успели удержать его.
– Что здесь творится?! – прошипела Хести. – Вы поставили на уши весь замок!
– А вот и остроухая мерзавка! – заорал Лаверн. – Что ты наговорила моему брату?! Что…
Хести мгновенно сориентировалась и приняла странную, неестественную позу. В воздухе перед ее вытянутыми руками появился символ, состоявший из спиралей и стрелок.
– Утверждаю! – выкрикнула она.
Лаверн пошатнулся и отступил на несколько шагов. Его лицо вытянулось от удивления, он оцепенел.
– Что ты сделала? – Савьер с опаской посмотрел на Хести.
– Закрыла его разум от голосов из Фаты.
– Все это время ты могла… – Савьер задохнулся от возмущения.
– Не злись, калека, это не навсегда, – буркнула Хести.
– Но ведь это не останется незамеченным! – тут же выпалил Савьер.
Он испугался за нее. За жрицу, которая ни разу не назвала его по имени.
– Мне конец, калека, – спокойно сказала Хести и криво усмехнулась. – Верховная заберет меня с собой, и я не знаю, смогу ли вернуться. Она все равно выпьет меня досуха, так что… Какая разница, убьет она меня сейчас или позже, верно?
«Разница есть. Для меня есть разница!» – хотел сказать Савьер, но струсил. Снова.
Тем временем Лаверн разглядывал их с выражением крайнего недоумения, застывшем на лице.
– Как… тихо, – пробормотал он, медленно опускаясь в кресло. – Как поразительно тихо…
Савьер молчал, боясь нарушить покой, воцарившийся в комнате. Лаверн спрятал лицо в ладонях и затих.
– И долго мы будем… – начала было Хести, но Савьер перебил ее.
– Дай ему время! – прошипел он.
– У нас нет времени! – так же тихо ответила она, но замолчала.
Хести была права, и Савьеру пришлось признать это. Если Верховная в замке, она может заявиться в любой момент. Заявиться и все испортить.
– Лаверн, – тихо начал он, – мы должны что-то предпринять.
– Да, да… Просто… Тишина! – Брат вымученно улыбнулся. – Какая же она красивая.
Они помолчали еще немного, прежде чем Хести напомнила:
– Нужно торопиться.
– Да. Соберись, Лаверн. Ради Джемини.
Взгляд брата стал осмысленным. Он расправил плечи и сказал:
– Я должен поговорить с Верховной.
– И что ты надеешься услышать? – Савьер с трудом подавил разочарованный вздох.
– Я надеюсь выиграть для тебя немного времени.
Сейчас он как никогда сильно был похож на отца. Савьер не помнил, видел ли Лаверна таким… нормальным. Без лихорадочного блеска в глазах, без нервных, ломаных жестов он казался совсем другим человеком.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Савьер.
– Ты сказал, что нуадам нужен ключ. – Лаверн кивком указал на Хести и, склонившись, принялся копаться в горе бумаг, валявшихся на полу. – Верховной нужен этот камень.
Приняв протянутый листок, Савьер принялся разглядывать грани артефакта, изображенного на нем. «Морион» – вот и все, что было написано рядом.
– Да, – подтвердила Хести, бесцеремонно выхватив бумагу из рук Савьера.
– Твои люди нашли его? – спросил он, хмурясь все больше с каждым мгновением.
– Нет, но я знаю, у кого он сейчас. У дочери лорда Оррена, Ромэйн из Дома Наполненных Чаш. – Лаверн снова начал копаться в груде бумаг. – Сейчас, погоди…
Сердце Савьера колотилось как безумное. Он не мог поверить, что брат пришел в себя. Неужели у них все еще есть шанс спасти Свободные Земли?
– Вот, мои люди перехватили сокола. Ромэйн отправилась на Солнечный Пик, чтобы встретиться с лордами и поднять восстание против меня. – Лаверн передал Савьеру письмо. – Ты должен найти ее и сделать все, чтобы камень оказался как можно дальше от рук Верховной.
– Это будет сложно, – заявила Хести. – Она пустит по его следу эмпуссий.
– Их можно задержать? – спросил Лаверн.
– Сделаю что смогу, – откликнулась жрица.
– В темнице под замком заключен наследник лорда Оррена, – торопливо сказал Лаверн. – Думаю, вам стоит взять его с собой для большей убедительности.
– Что?! – воскликнул Савьер. – Он выпустит мне кишки, едва я открою дверь камеры!
– Я позабочусь об этом, – заверила его Хести.
Они замолчали. Савьер с недоверием смотрел на брата, а тот разглядывал свои руки, будто видя их впервые.
– Я убил столько людей, – вдруг сказал он. – Ради трона?..
– Черная Мать может внушить мысли и похуже, – заявила Хести. – Хотя куда уж хуже…
– Отправляйтесь немедленно. – Лаверн встал и неловко похлопал Савьера по плечу. – Постарайся спрятать камень там, где Верховная его не достанет.
Хести подошла к двери и нетерпеливо кашлянула, но Савьер никак не мог уйти. Он смотрел в глаза старшего брата и не верил тому, что видел.
– Я все понимал, – вдруг сказал Лаверн. – Понимал, что делаю. Но мне казалось, что я умру, если не займу Большой трон.
Он выглядел потерянным. Самоуверенный, тщеславный Лаверн Второй походил на ребенка, который впервые осознал себя в этом мире и теперь совершенно не понимал, что с этим делать.
– Савьер! – позвала Хести.
– Да. Уже иду.
Он дошел до двери и обернулся. Лаверн стоял посреди учиненной им разрухи, сложив руки в молитвенном жесте.
Он обращался к Трем.
Втолкнув Савьера в комнату, Хести заперла дверь и повернулась к нему. Он хотел было возмутиться, но не успел: она обняла его и прижалась губами к его губам.
Поцелуй вышел странным, поспешным, Савьер отчаянно пытался что-то сказать, но Хести как могла отвлекала его.
Мир летит в Фату, времени на пустые разговоры больше нет.
– Погоди… – пробормотал Савьер, отстраняясь. – Что ты делаешь?
– Ты мне нравишься, калека, – выпалила Хести. – И, прежде чем отправиться в путешествие, из которого кто-то из нас может и не вернуться, я хотела, – она сглотнула, – сказать тебе это.
Он растерянно моргал, растрачивая впустую драгоценные мгновения.
– Я должна умолять тебя? – недовольно спросила Хести.
Он нежно обхватил ее лицо ладонями и поцеловал. Сквозь шум крови в ушах она услышала, как набалдашник трости ударился о пол.
После встречи с Верховной каждый день Хести был наполнен страхом. Она боялась, что за ней вот-вот придут, что ее заставят встать в Круг, после чего ее личность растворится в личностях других жриц. Став частью соты силы, она не сможет лгать сестрам, не сможет сохранить свои секреты или желания. Власть Верховной над ней станет абсолютной.
И это пугало Хести настолько, что леденели пальцы.
В теплых руках мальчишки она надеялась создать воспоминание, которое не сможет забыть, которое будет согревать ее в самые темные ночи и которое не смогут отобрать жрицы.
– Ты поедешь со мной?
Он оторвался от ее губ, но продолжал сжимать Хести в объятиях.
Сбежать? Бросить все и попытаться скрыться от предначертанной судьбы?
– Да, – выдохнула Хести. – Конечно.
Она толкнула мальчишку на кровать и забралась сверху. Его руки скользили по ее телу, изучая его, а взгляд был прикован к ее лицу. Не выдержав, Хести заурчала от удовольствия.
– Что это? – удивленно спросил он.
– Ты никогда не слышал? – Она рассмеялась. – Нуады могут издавать разные забавные звуки.
Скинув мантию, Хести принялась расстегивать платье. Мальчишка зачарованно наблюдал за ней, не смея пошевелиться.
– На что уставился, калека? – фыркнула она.
– Не называй меня так. Хотя бы не сейчас, – смущенно попросил он.
– Савьер, – сказала Хести и снова заурчала. – Савьер…
Под рубашкой его кожа была бледной и тонкой, настолько, что сквозь нее проглядывали вены. Хести целовала его шею, а Савьер стягивал платье с ее плеч.
– Твоя кожа… невероятно красивая… – задыхаясь, сказал он. – Эти символы…
Хести заурчала еще громче, от чего по их телам прокатилась волна приятной дрожи.
Она действовала осторожно, понимая, что любое ее действие может причинить Савьеру боль. Он откликался на ее ласку, оголодав по ней так же, как и сама Хести. И боялся будущего он так же сильно.
Хести откинула волосы за спину и оперлась руками о вздымающуюся грудь Савьера. Он сжимал ее бедра и кусал губы, сдерживая стоны. Их движения были медленными и тягучими.
– Никто не услышит, – пробормотала Хести, зажмурившись, – я наложила на твою дверь заклинание.