— Лорд Мадрон, вы где-нибудь учились? Полагаю, вы получили домашнее образование, но потом?
— Потом я поступил в университет.
— О, понимаю. На факультете всеобщего познания учатся только аристократы, и вам не доводилось наблюдать взаимоотношения студентов разных сословий.
— Почему вы сразу подумали про всеобщий? Да, не спорю, многие аристократы получают образование, которым разве что в светских гостиных можно блеснуть. Но я закончил факультет естествознания.
— Странный выбор, — фыркнула я. — В таком случае вспомните, как на вашем факультете аристократы относились к неблагородным студентам.
— Обыкновенно относились. Вы хотите сказать, что аристократы могли обижать горожан? Нас была в лучшем случае десятая часть. Задираться с превосходящими силами было бы неразумно.
— Значит, студентам университета повезло больше. В магмеде аристократов была половина курса, и благородные лорды и леди воевали с нами все четыре года, стараясь объяснить нам, где наше место.
Графский отпрыск взмахнул бровями и изобразил удрученный вид.
— Я этого не знал. Сожалею, что вам пришлось пройти через такой неприятный опыт. Среди студентов, как и среди многих других групп, все зависит от настроений нескольких самых активных людей. Остальные либо подстраиваются под них, куда бы те ни склонялись, к добру или ко злу, либо стоят в стороне, ничего не предпринимая. Понимая причины вашего предубеждения я все же хотел бы обратить ваше внимание, что далеко не все из нас, аристократов, таковы.
— Благодарю за заботу, но я предпочитаю не проверять.
— Но все же вы не станете воевать со мной послезавтра, когда придет наша очередь дежурить в кухне? Там, знаете ли, острые ножи, а в руках лекаря это страшное оружие.
— Боитесь? — улыбнулась я.
— Боюсь, — признался он со смехом. — Так как же?
— Что ж, если вы меня боитесь, этого мне достаточно для мирного соглашения.
— Обязуюсь и впредь вас бояться, — ответил лорд, состроив серьезную мину и приложив руку к сердцу.
Нечисть бы побрала школу Черного Лиса. Как его отпрыск ловко меня заморочил!
Лорд Мадрон откланялся, и я, наконец, принялась за книгу, пока меня нас не позвали к ужину — прекрасным стейкам, жареному картофелю и салату из свежих овощей. Для Мью нашли подставку, куда водрузили фарфоровую тарелочку и положили кусочки мяса.
— Лорд Гриз, можно ли получить у вас консультацию по одному животрепещущему вопросу? — осведомился Мафин у законника.
— Кхм. М… разумеется, — удивился тот.
— Насколько я знаю, инженер был одиноким человеком. Оставил ли он завещание, есть ли у него дальняя родня, пока неизвестно. Может так статься, что его имущество достанется городу. А значит, пойдет на обеспечение работы разнообразных городских служб, включая Комиссию по дознанию. Поскольку вышеупомянутая комиссия отказалась обеспечить нас всем необходимым, я полагаю, мы сами можем взять свою долю, например, несколькими бутылками вина из запасов Депта. Прав ли я с точки зрения закона?
Брови Гриза удивленно взлетели вверх, затем его лицо приняло сосредоточенное выражение, и наконец, он изрек:
— С формальной точки зрения мы все — гости Депта, и он предоставил напитки в наше распоряжение. Как он сказал? У камина? Кажется, я видел у камина барный шкафчик.
Мафин тут же выскочил за дверь и вскоре вернулся с тремя бутылками на любой вкус. Лавиния вспомнила, где она видела штопор, и вскоре Мафин разливал по бокалам бордовую жидкость.
Об убийстве не говорили. По молчаливому согласию тяжелую тему отложили на утро. Но я заметила, что каждый из нас изредка, быстро и стараясь не привлекать внимания, оглядывает окружающих.
О том, что я сижу за одним столом с убийцей, мне не хотелось думать.
Но я тут же одернула себя. Остальным точно так же не хотелось думать, что они сидят за одним столом с убийцей.
День первый. Утро
Ночь прошла спокойно. С вечера мы с Лавинией заперли дверь и придвинули к ней комод — небольшой, но в меру тяжелый. Теперь дверь не получится легко и бесшумно открыть. Между дном комода и полом было достаточно места, чтоб Мью мог пробраться к своей дверце.
Лавинии я не опасалась. Мне не представлялось, чтобы эта хрупкая девушка убила Депта. К тому же, она здесь уже две недели. Дар природных магов во многом похож на лекарский не по способу действия, но по его результатам. Обладая магическими возможностями воздействовать на живой организм ведьма нашла бы способ умертвить Депта без кровопролития. У меня были все основания для уверенности.
Поэтому утром я проснулась хорошо отдохнувшей и в хорошем настроении настолько, насколько это вообще было возможно в создавшемся положении. Комод все еще стоял у двери, но воздухе разлился дразнящий запах горячего шоколада. На столике я увидела две чашки и блюдечко с горкой печенья.
— Доброе утро, Лавиния. Но откуда?
Ведьмочка сидела в легком халатике на подоконнике и расчесывала волосы. Отбросив непослушные кудри, дитя природы беспечно пожало плечами:
— Я умею подогревать воду, а чашки и печенье я припасла еще вчера. — Он стрельнула глазами в сторону двери. — Ида, я боюсь выходить из комнаты. Там… там где-то убийца.
Я накинула халат и пересела на диванчик к столику, который манил видом и запахами.
— Ты так уверена, что убийца не я?
— Пф… Можно подумать, лекарь не нашел бы способа убить Депта без… — она передернула плечиками, — без лужи крови и излишнего внимания.
Я внутренне содрогнулась, но взяла себя в руки. Что ж, этого следовало ожидать, лекарские тайны природницам известны не хуже, чем ведьминские — лекарям.
Лавиния пересела на софу. Мы пили горячий шоколад с печеньем под легкую болтовню — негоже портить такое утро и такое угощение страхами и подозрениями.
Перекусив, мы привели себя в порядок, по очереди зайдя в ванную, оделись и… начали заниматься пустяками. Я перебирала одежду, разглаживая складки и вертя в руках шпильки, заколки и прочую дребедень из женских мелочей. Лавиния в который раз расчесывалась. Покидать комнату никому не хотелось.
Мы вздрогнули от стука в дверь.
— Дамы, завтрак готов. Вы к нам присоединитесь? — послышался голос Мафина.
Мы переглянулись.
— Лорд Мафин, спускайтесь, не ждите нас, мы скоро придем.
Меня пробирала дрожь при мысли, что мой бывший кавалер может оказаться убийцей. Я приложила ухо к двери, убедившись, что его шаги затихают подальше от нас. Мы с Лавинией отодвинули комод, переглянулись и набрав воздуха в грудь, будто перед прыжком в воду, решились отпереть дверь. Ничего не произошло. Мы осторожно выглянули и вышли в коридор. На втором этаже никого не было, голоса доносились снизу, из столовой. Мью побежал впереди нас, и судя по тому, что мы услышали, подходя к столовой, Мафин пошел к черному входу выпустить его наружу.
— Лавиния, не боишься, что с Мью что-нибудь случится?
— Такому хищнику трудно взаперти. Я его каждый день выпускаю, чтоб размялся и удовлетворил охотничью натуру. Он умный кот, не волнуйся, скоро вернется.
В столовой меня ждал сюрприз в виде моего бывшего кавалера, который вышел к завтраку без сюртука и шейного платка. Старшее поколение одинаково приподнятыми бровями выдали свое мнение о происходящем. Лавиния хихикнула.
— Господа, это домашний арест, следовательно, мы дома. Полагаю, можно расслабиться и не ходить весь день как при параде.
— Хм. А ведь вы правы, лорд Мафин. Пожалуй… — и лорд Мадрон развязал шейный платок и принялся расстегивать сюртук.
Похоже, это вовсе не то, на что рассчитывал Мафин. Стройностью и изяществом сложения мой бывший кавалер мог поспорить с заглавным танцором Гранд Королевского балета. Танцевал он, кстати, весьма и весьма неплохо. Но когда скинул сюртук Мадрон, стало очевидно, что под рубашкой у того перекатываются несвойственные аристократам мускулы. На лице Мафина мелькнуло разочарование.
Мы с Лавинией переглянулись и хихикнули, показывая друг другу глазами на эту выставку мужских фигур.
Старшее поколение осталось в сюртуках.
За завтраком все мы, все шестеро бросали друг на друга взгляды, будто удивляясь, что за ночь никого не убили. Казалось, мы все обрадовались этому обстоятельству и заговорили о разных приятных вещах, будто добрые знакомые, собравшиеся за одним столом, чтобы хорошо провести время. Будто сговорившись, мы не касались произошедшего, и если и упоминали убитого инженера, то обсуждая интерьер его гостиной.
Здесь было, о чем поговорить. Депт не выделил отдельной комнаты для библиотеки, он хранил книги на стеллажах, которые разгораживали нижний этаж, устроив нечто вроде лабиринта. Некоторые "стены" состояли из стеклянных стоек, где хранились диковины с разных концов королевства: статуэтки от древних времен и до современных нам мастеров, ракушки и полные самоцветов друзы, окаменелости, черепа, чучела небольших животных и старинные монеты, возможно, найденные во время земляных работ. Депт привозил интересующие его вещи из мест, где он вел прожекты, и коллекция подобралась разнообразная и весьма любопытная. Надеюсь, ничто не помешает мне не торопясь ее рассмотреть.
При этом книги представляли собой обыкновенный набор образованного человека — тома законодательства, собрания классиков, годовые альманахи беллетристов и драматургов, причем могу поспорить, библиотека привлекала его совсем мало. Избирательный интерес Депта к изящным искусствам подтверждали и гравюры, которые заняли те немногие участки стен, где не было книжных полок или стеклянных витрин — ни одного сюжета с участием людей никто не заметил, только исключительно точные изображения архитектурных чудес нашего королевства и соседних земель. Мафин уже успел рассмотреть их и восхищался тонкостью проработки деталей и удивительными изображениями, которые можно создать исключительно черными штрихами разной толщины.
— Похоже, что Депт был любителем собирать все, что его интересовало. То, что он не мог взять с собой в натуральном виде, он пытался увезти хотя бы рисунком, — заключил лорд Мадрон.