Многие из аристократов ставили на Лучано — тот и в самом деле держался мастерски. Все еще ни разу не пустив в дело магию, сберегая её для финального боя, он умудрился ни разу не искупаться в пыли, оставаясь одним из нескольких, все еще относительно чистых, бойцов. Его поединки были быстры и красивы в своей эффективности. Некоторые болели и за обладателя “Т” образного выреза на шлеме — магия всегда привлекала людей.
В следующем круге на поединки выходили по четыре пары одновременно. Осмотревшись, я понял, что всё внимание людей приковано к ристалищу. Тогда я встал и направился к Асту и Магне. За мной потянулась скромная свита — распорядитель турнира, пара приставленных ко мне гвардейцев, слуга отца который увязался за мной еще от ратуши — он не выпускал из рук кувшин жутко кислого вина. И я пил вино только из этого кувшина. Ну, такие у нас семейные традиции. Пара каких-то еще типов, которые то ли набивались мне в друзья, то ли под шумок пытались покормиться с моего стола. Две девушки с которыми я на днях флиртовал, их дуэньи, два двоюродных брата, один троюродный, один очень пьяненький “дядя” — брат мачехи, который громко кричал мне хвалебные тосты, и вообще меня раздражал. Я подозревал, что он приставлен ко мне от семьи мачехи, присматривать.
Короче, пробрался я по тихому через столы к месту новобрачных. Подвинув плечом воина в цветах моей семьи, который до последнего никак не мог решить, нужно ли меня попытаться остановить.
Аст встал мне навстречу. Он оказался широкоплечим и высоким. В строгой, но дорогой, зеленом с золотом, одежде. Волевой подбородок. Твердый, спокойный взгляд. Смотрит с улыбкой, дружелюбно. И стоит вроде как не агрессивно. И одновременно перекрывает мне путь к моей сестре. Я оценил этот жест, как правильный.
Понимая, что на нас сейчас скорее всего смотрит половина из присутствующих, я приблизился к нему и сказал почти у самого его уха:
— Ты не мог бы подвинуться? Я бы хотел поговорить с сестрой.
— Нет, — спокойно ответил он.
— Астик, это Магн. Гонорат это другой мой брат. Ты поймешь, когда увидишь, — дернула его за рукав Магна. Но осталась сидеть, не пытаясь прорваться ко мне. А она бы обязательно так сделала, если бы в похожей ситуации с ней был я. Быстро он её выдрессировал.
Аст внимательно посмотрел на меня.
— Просто поговорить? — спросил он. Во мне начало подниматься раздражение. Словно почувствовав это, он добавил. — Простите мне мое недоверие, но у меня есть основание полагать, что вы хотите наказать свою сестру за то, в чем она не виновата. Если это так, то вот я, причина всех ваших несчастий.
Какой приятный молодой человек. Но раздражение не улеглось. А продолжало тлеть внутри, накаляясь, как уголь костра на ветру.
— Магна, — обратился я через плечо её жениха к сестре на прямую, подозревая, что могу сорваться и наговорить гадостей. А мне нужны любые союзники. — Попроси своего Астика сесть на место.
— Аст, ты не мог бы подпустить ко мне моего любимого брата, — скромно потупив глазки, проворковала Магна.
Аст смерил меня долгим взглядом, но все же отступил. Не опустившись, впрочем, в свое кресло.
Я осторожно встал на колено рядом с креслом сестры, взял её за руку, заглянул в глаза.
— Ну, как у тебя дела? — сказал я, после паузы.
— Ты должен простить моего мужа, — “мужа” она произнесла с нажимом. — Просто… Ко мне ночью, ещё на прошлой неделе, пытались прорваться Гонорат с Боркумом… Стража растерялась… К счастью кто-то из слуг успел предупредить Пера. И он пришел, уже когда они начали рубить дверь в узилище Аста… то есть, комнату…
“Дебилы, бл…” — пролетело в моей голове. И тут же Магн вычленил в словах сестры нестыковку.
— Подожди. Так они хотели прорваться к тебе, а рубили дверь к Асту? — переспросил я.
— Как оказалось, мой муж умеет говорить не только комплименты, но и оскорбления, — Магна совсем по-простецки гыгыкнула. — Он назвал Гонората…
— Моя милая роза, те слова слова были не для ваших ушей, и уж тем более, не стоит их повторять на людях, — положил Аст свою ладонь на другую руку Магны. Та смущенно кивнула, и тут же затараторила в своей привычной манере. — А еще, представляешь, это он сам писал мне все те стихи. Те, что были в письмах! Он даже сочинил для меня еще несколько. Я говорила ему слово, а он вплетал его в стих…
— И эти стихи были только для ваших ушей, моя сеньора, — вставил Аст, как мне показалось, тоже слегка смущенно.
— А на днях мне рассказали, что Астик в прошлом году победил самого Белого Рыцаря в дружеском поединке. Дважды! — продолжала щебетать сестренка.
Белый Рыцарь — тип в белых доспехах на огромном белоснежном жеребце. Искатель из Королевства Фрей, взявший года три назад главный приз на турнире в Таэне. Это сделало его человеком унизившим всю аристократию Регенства, и вместе с тем, самым желанным гостем во всех богатых домах Регентства. Одновременно. Не спрашивайте меня, как это работает, я не знаю.
Я внимательно вгляделся в глаза Магны. Они буквально лучились от радости. Я кивнул, похлопал её по руке и встал. Влюбленная женщина может часами рассказывать о своем избраннике. Надеюсь, я еще успею её послушать. Раздражение внутри развеялось, как дым сигареты на ветру.
Я взял со стола перед Астом два бокала, выплеснул остатки того, что в них было, небрежно протянул их назад. Не знаю, какие акробатические пируэты выполнил за моей спиной слуга с кувшином, учитывая что вокруг нас люди как в маршрутке стоят, но уже через пару секунд в бокалах было вино. Я протянул один бокал Асту.
— Давайте выпьем? — предложил я.
— Только не до дна. Я редко пью, а мне надо сохранять… Трезвость, — осторожно закончил он. Видимо, хотел сказать “бдительность”. Похвальное стремление.
Я кивнул, и пригубил из своего бокала. Фууу, ну и кислятина. И вкус во рту остается с тобой на долгие минуты, расцветая полутонами. Впрочем, послевкусие уже терпимее, отдает ягодами какими-то. Привыкаю.
— Это прекрасное вино! — уважительно произнес Аст. Я отобрал у него бокал, и поставил его вместе со своим на стол. А потом раскрыл объятья. Аст, после секундного колебания, меня обнял. Вокруг послышались одобрительные крики. Не уверен, что это реакция на наши объятия, может на ристалище кто-то ловко одолел своего противника. Впрочем, пообниматься с Астом мне хотелось не потому, что он такой красивый, а потому, что это единственный способ сказать кому-то слова, которые услышит только он. Способ, отработанный годами на сестре.
— Моя сестра счастлива, — сказал я Асту в ухо. Задавил желание вставить “выглядит счастливой”, или “мне кажется выглядит счастливой”. Сейчас надо быть точным и уверенным. Аст отстранился и сказал вполголоса:
— Счастливые женщины в семье Инобал не такое уж редкое явление. Не стоит удивляться, — он едва заметно улыбнулся. Язвит, скотина охомутанная. Я снова привлек его к себе и, похлопывая по спине, прошептал:
— Если она будет оставаться счастливой и впредь, ты не найдешь более преданного союзника, чем я.
Я отстранился от Аста, похлопал его теперь по плечу и отправился обратно на свое место.
Счастье Магны для меня было очень важно. И сейчас оно полностью зависело от её мужа. Конечно, случись что, её бы приютила наша семья… Но… Тут были сотни "но"… Мне требовалось как-то поддержать сестру и посмотреть поближе на Аста. Я долго думал, что сказать жениху сестры. Угрожать ему не имело смысла — в угрозах признанным мастером был отец. Да и Аст слишком хорошо держался для человека, которого можно запугать. Поэтому я попытался зайти с другой стороны, и пообещать ему выгоду. Увы, пока мне обещать было нечего, поэтому я пообещал ему всё. И ничего. Этого должно хватить. На первое время.
Пока я ходил туда и обратно, играя роль радушного хозяина и периодически останавливаясь поболтать и поулыбаться, успело завершиться еще два круга поединков. Теперь претендентов осталось всего четверо. Лучано, рыцарь-иллюзионист и парень со сковородой. Этим последним, неожиданно, оказался никто иной как Фредерико. Он поднял забрало шлема, которое до этого держал опущенным и смотрел на меня так, будто мы не знакомы. Зачем он тут? Ради приза? Славы? Или это его способ подобраться ко мне поближе и поговорить? Вообще-то он мне торчит полторы штуки дукатов. Или год службы. Так что хорошо, что пришел. Я не стал никак показывать, что узнал его. Четвертым был тот самый ледовик в закрытом шлеме. Я успел вернуться как раз к тому моменту, когда они выстроились напротив меня. Тоже освященная временем традиция — сейчас, перед финальным заходом, они могли заменить оружие или без потери лица отказаться от дальнейших поединков, если слишком устали или были ранены. Или, даже, заменить себя другим рыцарем — не спрашивайте, это рыцарские штуки, вам не понять.
— Теперь мы видим сильнейших из рыцарей, что есть на этом поле, — проорал я ритуальную фразу, пытаясь перекричать гомон толпы. — Так давайте же узнаем, кто сильнейший из вас!
Четверка бойцов отсалютовала мне оружием. Все, кроме ледовика. Тот бросил на землю меч и принял от подбежавшего оруженосца боевой топор на длинной рукояти. Лезвие топора было прикрыто кожаным чехлом. Я вопросительно посмотрел на распорядителя, но тот кивнул, подтверждая, что оружие проверено. Я не стал спускаться, махнув жезлом прямо с места, допуская оружие к использованию в турнире.
В этот момент, ледовик снял наконец свой шлем. Это оказался Боркум. Он надменно мне ухмыльнулся. Видимо считал, что дико хитро меня переиграл и не дал снять себя с соревнований. Жалкий ты ледолиз, это только ты и Гонорат такие мелочные ублюдки, я бы допустил тебя на турнир в любом случае. Я похлопал ему в ладоши, показывая, что впечатлен его выходкой. Это его слегка обескуражило, но потом он раздулся, как самодовольная жаба, которую не пнули.
Теперь, когда начинался полуфинал, поединки будут проходить по одному. Какое облегчение для моих “помощников”.
— Какие у нас призы? — спросил я тихонько у распорядителя.