Да, несмотря на некоторые разительные отличия, это был вполне знакомый шкафчик рабочей раздевалки, куда можно было сложить свою одежду и вещи, перед тем как облачиться в водолазные костюмы и отправиться на ремонт или просто осмотр сооружений под водой.
Тут когда-то была одежда — но увы, время её не пощадило. Бесформенная кучка местами сохранила структуру ткани, но попытавшись осторожно подцепить её когтем, который я так и держал в руке, добился только того, что она немедленно рассыпалась в пыль. Сохранились только предметы из меди или бронзы. Гаечный ключ, каска и штука, больше всего напоминавшая дамское зеркальце.
Я заткнул себе за пояс коготь, взял эту штуку и попытался открыть. Но не смог — хотя на боку явно был виден шарнир. Сунув эту хрень за пазуху, я предупредил:
— Я оборачиваюсь. Можно?
— Нет! Да… Подожди! — отозвалась Гвена. Голос у неё опять изменился, став куда более высоким.
— Ладно, скажешь, когда можно, — буркнул я. Мое внимание уже привлекло то, что Гвена скорее всего и назвала “колесом на стене”. Я подошел ближе и убедился — это штурвал. Как на сейфовых дверях в банке. Только поизящней. Я взялся за него двумя руками и попытался провернуть. Он даже не вздрогнул. Я осмотрел его внимательнее и обнаружил, что дверь, которую он открывает, куда больше, чем я ожидал. Фактически, размером во всю стену. Сперат как раз и спал рядом с ней. Оттащив его в сторону — мало ли, вдруг она распахнется и придавит его, я вернулся.
Гвена, наконец решила ко мне присоединится. Она снова выглядела как обычный человек. Разве что одежда несла следы того, что в ней когда-то был некто с куда более выдающимися формами.
— Классный морок, — похвалил я её. И решил блеснуть эрудицией. — Гламур?
— Что? Нет, конечно! — она снисходительно улыбнулась. — Гламур это для троллей и прочих нижних! Это истинная трансформация!
Я заметил, что все же черты её настоящего лица в Гвене остались. Так, намеки. И она намеренно сделала себя пострашнее.
— Рожки остались, — заметил я.
— Где? — она испуганно округлила глаза. И прежде чем я успел ответить что-то вроде “в носу”, она поняла глупость вопроса и схватилась за голову. Нащупала надо лбом парочку сравнительно некрупных, но заметных рожек. Расстроенно охнула. Плюхнулась попкой на мокрый каменный пол. И, внезапно, разрыдалась.
С глубокой скорбью о себе. Как может разрыдаться женщина, которую плохо подстригли. Как будто это было последней каплей.
Я тяжело вздохнул. Сперат заворочался, неразборчиво что-то забормотал, но глаза не открыл, а перевернулся на другой бок и затих. Я, стоя глубоко под землей, в запертом старом техническом помещении, в съехавшей набок каске с фонариком, смотрел на рыдающую рогатую девушку. Мда. В какой же момент я свернул не туда?
Глава 26. Выходы из безвыходного
Я тяжело вздохнул, глядя на плачущую девочку. Как это не удручает, но эта была проблема, которую не решит один хороший удар меча. Или? Хотя, у меня и меча нет.
Я заткнул за пояс коготь и осторожно присел рядом с Гвеной. И начал действовать как с незнакомой собакой. Протянул к ней руки, показывая что они пусты. Она не залаяла и не шарахнулась в сторону. Тогда я осторожно погладил её по плечу и привлек к себе. Если до этого она всхлипывала, то теперь дала себе волю и разрыдалась прямо как нормальная человеческая девушка. А я пока мягким, спокойным голосом говорил ей банальности вроде “Всё будет хорошо”.
Тут самый важный момент, нельзя пытаться перевести все в конструктивное русло. Девушки всегда держатся до последнего, поэтому часто их ломает мелочь, которая не важна. Не важно, плохая ли это прическа, или ты забыл купить редиску в магазине — суть не в том, чтобы исправить ситуацию. Если уж женщину накрывает эмоциями, то все твои попытки найти решение проблемы вроде: “Ну давай подумаем. Может сделать так?”, будет восприниматься ей как “ты тупая, вот так надо было делать!”. А это вызовет только ответную агрессию.
Разумеется, я понятия не имел, что случилось, но ценой пяти минут и подавленного недоумения я добился того, что Гвена успокоилась. И, против своего обыкновения заигрывать при каждом случае, отодвинулась от меня. Еще пару раз всхлипнув и вытерев лицо грязными руками, она сказала:
— Меня убьют.
— Это из-за рожек? — на всякий случай задал уточняющий вопрос я. Хотя это был риск, но и риск что я не понимаю причины и ляпну не то, тоже был довольно высок. Как правило, непосредственная причина слез не является настоящей причиной. Однако, прояснить ситуацию надо было как можно быстрее. Несмотря на моё резкое неприятие девушек на войне, еще с прошлой жизни (их по другому надо использовать, я считаю) Гвена на данный момент мой лучший актив.
Нет, Сперат тоже не так плох. Он доказал свою верность делом. Но вот прямо сейчас, в данный конкретный момент, Гвена мне была нужна хотя бы как лишняя пара глаз. Не говоря уже о её скрытых талантах. Как минимум, она видит в темноте и на неё не действует парализующий ужас нежити. Поэтому я задал вопрос и тут же пожалел об этом — ступаю по тонкому льду. Если я неверно истолковал её поведение, а снова начнет вести себя как человек, есть вероятность нового круга истерики.
— Да, — легко согласилась Гвена. И, хвала Всепобеждающему Солнцу, выдала и основную причину. — А истинную трансформацию я не смогу совершить еще месяца три… В демона то я могу. А вот в человека… Это все эта дрянь! В груди до сих пор жжется! — Она зло ткнула пальчиком в коготь за моим поясом.
— Можно же прикрыть… — начал было я и наткнулся на грустный и осуждающий взгляд Гвены. Ну да, рога прятать можно в нашем мире, где есть отдельные квартиры, как минимум. И люди часто не знают имен соседей. А тут же все на виду. И у женщин нет моды покрывать головы. Хотя… Я глянул на Сперата. Свой шикарный берет тот, разумеется во время нашего заплыва потерял. — Оденешься как паж. И держись меня.
— Если ты попытаешься защитить демона… — начала было Гвена.
— Я глава семьи Итвис. А это значит, что я могу заткнуть пасть всем, кто начнет задавать вопросы. Тебе достаточно просто вызывать вопросы. Главное, не давать повода искать ответы.
Гвена задумчиво посмотрела на меня.
— А пока… — я снял камзол и рубашку. В свете фонарика блеснули зубки Гвены. Она насмешливо улыбнулась. Клыки длинноваты, но в человеческих рамках.
— На! — сунул я ей рубашку. — Придумай себе повязку на голову.
Все еще влажная шерсть камзола неприятно колола кожу. Но я готов был на это пойти. А вот с выпавшей из-за пазухи “пудреницой”, которую я нашел в шкафу, я некоторое время не знал что делать. В какой-то момент хотел зашвырнуть её в темноту воды, но остановился. И засунул штуковину в сапог.
Видимо, на мне тоже начали сказываться последние события. Слишком уж много всего. Утомительное сидение взаперти, очень неприятная ночь в родном поместье и недавнее вынужденное купание — поводов для радости было мало. Но, в отличии от Гвены, мне хотелось не плакать а орать и пинать все вокруг. Раздражение накапливалась, и оно было верным свидетельством, что внутри я чувствую безысходность. Будь я дома, я бы сел поиграть в комп, отвлечься, развеяться и набраться душевных сил. Вместо этого, оставив Гвену наедине с моей рубашкой, я вернулся к штурвалу.
Осмотрев его еще раз, я убедился, что эта штука открывает дверь. Она вызывала у меня небольшую растерянность. В моем мире, эта штука была бы удручающе утилитарна — никаких украшений, просто гладкие поверхности. Тут же колесо было выполнено в виде солнца с человеческом лицом, от которого отходили лучи сплетающиеся в обод. Не ручка для двери, а произведение искусства. А вот для Магна эта штука выглядела вполне естественно. Учитывая, что в этом мире всё штучный хендмейд, тут даже деревянная ложка обычно несет на себе следы мастерства изготовителя. Узорчик например. А уж любая вещь сложнее табуретки просто по определению должна быть украшена. Потому что в любом случае в неё вложено куча труда.
Я лениво подумал, что надо запомнить символ. Но, честно говоря, было не до того. Я еще раз подергал колесо. В обе стороны. Сидит как влитое. Логично подумать, что если крутить его в право, то оно запирает. А если влево, то отпирает. А если нет? Я вспомнил, что мне попадался гаечный ключ. Значит, есть гайки.
К тому времени как любопытная Гвена с тюрбаном из моей рубашки на голове начала заглядывать мне под руку, я уже успел найти здоровенные болты, которыми крепились шлемы к водолазным костюмам. И убедиться что люди тут, в общем, похожи на людей — закручивалось все в правую сторону.
Захватив штуку, похожую на багор, и валяющуюся на полу кувалду, я вернулся к штурвалу в стене.
Итак, что нужно для того, чтобы отвернуть заржавевший болт? Немного его нагреть, постучать, смазать и отворачивать. Нужен рычаг и небольшой навык. Например, лучше всего идет, если усилие прикладывается короткими импульсами, а не равномерно. Дергать надо, а не тянуть.
Я оказался прав. Штурвал поддался к тому времени, когда я до тошноты хотел есть и вымотался так, что еле руками шевелил. Ещё и левая нога разболелась адски, потому как я по ней, и так с первого дня больной, еще и кувалдой случайно ударил. А ведь я мануалист-экстрасенс междумирового класса, спешу напомнить. В общем, мы с Гвеной были на краю поражения от этого штурвала множество раз. А раза два он засталял нас сдаться. Но эту войну мы все же выиграли — поворот за поворотом мы провернули штурвал. Пока наконец внутри что-то гулко не стукнуло и стена медленно опустилась вниз. И нам в лицо хлынул солнечный свет. И надо же было так совпасть, что именно в этот момент Сперат проснулся.
Вопли, грохот и металлический стон от гнущихся бронзовых рукоятей его не разбудили, а от солнечного зайчика вскочил как от будильника. Я посмотрел на него с большим подозрением, но он промчал мимо меня к выходу. Впрочем, соблюдая осторожность — по устоявшейся привычке Гвена шла впереди. Судя по тому, как он пялился на её весьма мало прикрытые ножки, зрение к нему вернулось в достаточной мере.