– Да, слышала, – ответила госпожа Браннхёуг. – Только…
– Только что?
– Это был не тот шум, о котором вы говорите. Он был… другой.
– Во сколько вам позвонили?
– По-моему, около полудня. Я ответила, что он приходит с работы вечером. Я забыла, что Бернт собирался в Ларвик на деловой ужин Совета по экспорту.
– Но в телефонном справочнике стоит только ваше имя. Вы не подумали, что кто-то просто обзванивает всех по фамилии Браннхёуг, чтобы узнать адрес вашего мужа? И время, когда он возвращается домой?
– Сейчас даже и не знаю…
– Сотрудники социологических служб не звонят мужчинам трудоспособного возраста посреди рабочего дня.
Харри повернулся к Халворсену:
– Надо связаться с «Теленором» и узнать, с какого номера звонили.
– Извините, госпожа Браннхёуг, – сказал Халворсен. – Я заметил у вас в коридоре новый телефонный аппарат «Аском». У меня дома такой же. Он сохраняет в памяти десять последних номеров, с которых вам звонили, и время звонка. Разрешите, я…
Харри с уважением посмотрел на коллегу. Халворсен встал, и сестра госпожи Браннхёуг повела его в коридор.
– Бернт был немного старомодным. – Хозяйка криво улыбнулась Харри. – Но ему нравилось покупать современные вещи, если от них был какой-нибудь прок. Телефоны и все в таком роде.
– А насколько старомодным был ваш муж в вопросах супружеской верности, госпожа Браннхёуг?
Хозяйка вздрогнула и посмотрела на Харри.
– Раз уж мы говорим с глазу на глаз, думаю, что могу вам кое-что сказать, – сказал Харри. – КРИПОС проверила ваши показания. Вчера ваш муж не был на деловом ужине и не встречался ни с кем из Совета по экспорту. Он не ездил в Ларвик. Вам известно, что у МИДа есть бронь в «Континентале»?
– Нет.
– Сегодня утром мне на это намекнул мой начальник из СБП. Оказывается, ваш муж вчера был в этом отеле. Нам неизвестно, был он там один или с кем-то, но когда муж говорит жене, что задержится на деловой встрече, а сам едет в гостиницу, это наводит на определенные мысли.
Харри видел, как на ее лице одна эмоция сменяет другую: ярость, отчаяние, безнадежность и… смех. Этот смех был похож на тихие всхлипывания.
– Мне не стоило удивляться, – сказала она. – Если уж это вас так интересует, то в этом деле он был… вполне современным. Хотя я не понимаю, какое отношение это может иметь к делу.
– Его мог убить ревнивый муж, – предположил Харри.
– Его могла убить и я. По той же причине. Вам не приходило в голову, господин Холе? Когда мы жили в Нигерии, убийцу можно было нанять за двести крон. – Она рассмеялась все тем же горьким смехом. – Я-то думала, вы считаете, что его убили из-за того интервью «Дагбладет».
– Мы проверяем все возможные варианты.
– По работе он в основном встречался с женщинами, – сказала госпожа Браннхёуг. – Конечно, всего я не знаю, но как-то раз я поймала его с поличным. Я знала, что так он вел себя и раньше. Но застрелить его за это? – Она покачала головой. – Сейчас за такое уже не убивают, правда?
Харри не знал, что на это ответить. Через стеклянную дверь было слышно, как в коридоре разговаривает Халворсен. Харри откашлялся:
– Вы не знаете, были у него любовницы в последнее время?
Хозяйка покачала головой:
– Спросите в МИДе. Знаете, там такие своеобразные люди. Кто-нибудь обязательно захочет посплетничать.
Она говорила это без горечи в голосе, будто просто констатируя факт.
В комнату вернулся Халворсен. Эльса Браннхёуг и Харри посмотрели на него.
– Любопытно, – сказал Халворсен. – Госпожа Браннхёуг, вам звонили в двенадцать двадцать четыре. Но не вчера, а позавчера.
– Да? Наверное, я ошиблась, – ответила хозяйка. – Да, да, тогда это не имеет отношения к делу.
– Возможно, – проговорил Халворсен. – Я заодно позвонил в справочную, и мне сказали, что это номер телефона-автомата в ресторане «Шрёдер».
– В ресторане? – переспросила госпожа Браннхёуг. – Да, тогда я понимаю, что за шум слышался в трубке. Вы думаете…
– Вовсе не обязательно, что звонок связан с убийством вашего мужа, – сказал Харри, вставая. – В «Шрёдере» ошивается много странных типов.
Хозяйка проводила полицейских до крыльца. Вечерело. Низкие серые тучи вяло ползли над грядой холмов.
Госпожа Браннхёуг стояла скрестив руки, как будто ей было холодно.
– Здесь так мрачно, – сказала она. – Вы заметили?
Когда Харри и Халворсен поднялись на холм, следственная группа все еще прочесывала местность вокруг шалаша, в котором нашли стреляную гильзу.
– Эй, там! – окликнул кто-то, когда Харри и Халворсен пролезали под желтой ограждающей лентой.
– Полиция, – объяснил Харри.
– Мало ли что! – крикнул тот же голос в ответ. – Придется потерпеть, пока мы не закончим.
Это был Вебер. На нем были высокие сапоги и забавный желтый плащ-дождевик. Харри и Халворсен вернулись за ленту.
– Эй, Вебер! – позвал Харри.
– Нет времени, – отмахнулся тот.
– На минутку.
Вебер широкими шагами направился к ним. Его лицо выражало явное недовольство.
– Что такое?! – крикнул он, не доходя двадцати метров.
– Сколько он прождал?
– Парень, который тут лежал? Без понятия.
– Погоди, Вебер. Еще кое-что.
– Этим делом занимается КРИПОС или вы?
– И те и другие. Мы никак не можем согласовать наши действия.
– И ты хочешь мне сказать, что вы пришли сюда, чтобы участвовать в расследовании?
Харри улыбнулся и закурил.
– Всегда восхищался твоей догадливостью, Вебер.
– Хватит подлизываться, Холе. Что это за малый?
– Халворсен, – ответил Харри, прежде чем Халворсен успел представиться сам.
– Слушай, Халворсен, – начал Вебер, продолжая смотреть на Харри с нескрываемым отвращением. – Курение – это свинская привычка и лишнее подтверждение тому, что человек ищет в жизни только одно – удовольствие. Парень, который был здесь, оставил нам полупустую бутылку с восемью окурками внутри. Сигареты «Тедди», без фильтра. Людям, которые курят «Тедди», нужна в день не сигарета и не две. Я предполагаю, что он мог высидеть здесь максимум сутки. Для шалаша он срезал нижние ветки ели, до которых в дождь вода не достает. Тем не менее на крыше шалаша – дождевые капли. Последний дождь был вчера в три пополудни.
– Значит, вчера он пришел сюда между восемью и тремя? – спросил Халворсен.
– Думаю, Халворсен далеко пойдет, – бросил Вебер, по-прежнему не сводя глаз с Харри. – Особенно если подумать, какой конкурс он выдержал, чтобы попасть в полицию. Черт возьми, с каждым годом все хуже и хуже. Ты видел, кого сейчас принимают в полицейскую академию? По сравнению с этим сбродом, в педучилище учатся просто гении.
Вебер, оседлав любимого конька, начал долгую речь о том, как деградирует полиция.
– Кто-нибудь из соседей что-нибудь видел? – успел спросить Харри, когда Вебер остановился, чтобы перевести дыхание.
– Тут четверо наших ребят обходят все дома в окрестностях, но люди в основном возвращаются домой поздно. Думаю, нового мы ничего не узнаем.
– Почему?
– Не думаю, что он показывался в округе. Сегодня мы пустили собаку по его следу – он на километр ведет в глубь леса, на тропинку – там собака скололась. Видимо, он пришел и ушел одним и тем же путем. Между озерами Согнсванн и Маридалсванн целая паутина этих лесных тропок. Он мог припарковать машину на какой-нибудь стоянке для туристов. Тут их много бывает, туристов, и половина из них ходит с рюкзаками. Ясно?
– Ясно.
– Теперь вы хотите меня спросить, удалось ли нам найти отпечатки пальцев.
– Ну…
– Ну-ну?
– А на той бутылке?
Вебер покачал головой:
– Никаких отпечатков. Ничего. Хотя он пробыл здесь и долго, но наследил на удивление мало. Мы продолжаем искать, но я на сто процентов уверен, что не найдем ничего, кроме следов его ботинок и кусочков ткани.
– Плюс гильза.
– Он оставил ее нарочно. Остальные следы он постарался замести.
– Хм. Может, это что-то вроде предупреждения? Как думаешь?
– Я? Я думаю, что у вас, молодых, в голове вообще ничего нет. Такое чувство, что сейчас в полиции все такие.
– Угу. Спасибо за помощь, Вебер.
– И бросай курить, Холе.
– С ним невозможно разговаривать, – сказал Халворсен, когда они возвращались в центр города.
– Бывает, – согласился Харри. – Но свою работу Вебер знает.
Эпизод 75Кабинет Мёллера, 12 мая 2000 года
– Ну? – спросил Мёллер, когда Харри и Халворсен отпили из своих чашек и Харри, скорчив жуткую гримасу, высказал все, что он думает о кофе.
– По-моему, искать связь между газетной статьей и убийством не стоит, – сказал Харри.
– Почему? – Мёллер откинулся на спинку кресла.
– Вебер полагает, что убийца лежал в своем укрытии с утра, то есть самое большое – спустя пару часов после появления выпуска «Дагбладет». Но убийца действовал не импульсивно – покушение было тщательно спланировано. Этот человек давно собирался убить Браннхёуга. Он разведал местность, выяснил, когда Браннхёуг возвращается домой и уходит на работу, откуда лучше и безопаснее всего стрелять, как пройти к этому месту и как оттуда уйти, выяснил и сотни других мелких деталей.
– Значит, по-твоему, убийца купил винтовку Мерклина для этого?
– Может быть. А может быть, и нет.
– Спасибо, очень информативно, – язвительно сказал Мёллер.
– Я хотел сказать, что вероятность есть. Но с другой стороны, как-то получается несообразно. К чему заказывать контрабандой самую дорогую киллерскую винтовку, только чтобы убить высокопоставленного, но в принципе обычного бюрократа, у которого нет ни телохранителей, ни охраны дома. Убийца мог просто позвонить ему в дверь и пристрелить его в упор из пистолета. Это все равно что… что…
Харри начал активно жестикулировать.
– Стрелять из пушки по воробьям, – подсказал Халворсен.
– Именно, – сказал Харри.
– Хм. – Мёллер закрыл глаза. – А как ты оцениваешь свою функцию в расследовании, Харри?