Кстати, у меня только что был гость. Ее зовут Ракель, и она работает в СБП. Она сказала, что заглянула меня проведать. Потом немного посидела у меня, но мы почти не разговаривали. Потом она ушла. Не думаю, что все прошло как надо.
Привет от Хельге.
Эпизод 54Улица Енс-Бьелькесгате, 13 марта 2000 года
«Привет, это автоответчик Эллен и Хельге. Оставьте свое сообщение».
— Это самый холодный март, какой я помню. На градуснике минус восемнадцать, а окна в этом доме — еще с начала прошлого столетия. Распространенное мнение, что человеку не холодно, когда он пьян, — грубое заблуждение. Заходил Али, мой сосед. Оказывается, вчера, возвращаясь домой, я грохнулся на лестнице, и ему пришлось тащить меня до кровати.
Когда я пришел на работу, наверное, был обед, потому что когда ходил в столовую за утренним кофе, там собралось полно народу. Мне казалось, что все смотрят на меня, но, может быть, только казалось. Мне жутко тебя не хватает, Эллен.
Проверил досье на твоего Кима. Оказывается, ему давали срок за хранение гашиша. КРИПОС по-прежнему считает, что убийца он. Я никогда его не видел, но разве я умею разбираться в людях? А судя по тому, что ты мне рассказывала, он не очень похож на злодея, ты со мной согласна? Я звонил экспертам — они говорят, что не нашли на шапке ни волосинки, только следы перхоти. Их послали на анализ ДНК, — результатов ждут в течение месяца. Знаешь, сколько волос ежедневно теряет взрослый человек? Я посмотрел. Около ста пятидесяти. А на шапке — ни волосинки. Потом я спустился к Мёллеру и попросил его подготовить список всех, кого в последние четыре года судили за тяжкие телесные и кто сейчас бреется наголо.
Ко мне в кабинет заходила Ракель и принесла мне книгу. «Птицы Норвегии». Замечательная книга. Как по-твоему, Хельге понравилось бы пшено? Тебе сейчас, наверное, хорошо.
Эпизод 55Улица Енс-Бьелькесгате, 14 марта 2000 года
«Привет, это автоответчик Эллен и Хельге. Оставьте свое сообщение».
— Сегодня тебя хоронили. Меня не было на похоронах. Умершие ведь заслуживают достойных проводов, а я сегодня был в не слишком презентабельном виде. Зато я думал о тебе в «Скрёдере». В восемь вечера я сел в машину и поехал на Холменколлвейен. Это оказалась плохая идея. У Ракели был гость — парень, тот самый, которого я видел там раньше. Он представился кем-то там из Министерства иностранных дел и делал вид, что он пришел по делам. Кажется, Ракель была не очень рада, что он пришел, но мало ли что кажется. И чтобы избавить всех от мучений, я быстренько свалил. Ракель настаивала, чтобы я взял такси. Но когда я выглянул из окна и увидел, что на улице стоит мой «эскорт», то не мог последовать ее совету.
Как ты понимаешь, сейчас все идет немного кувырком. Но все равно я сегодня зашел в зоомагазин и купил птичьего корма. Продавщица посоветовала «Трилл». Его я и взял.
Эпизод 56Улица Енс-Бьелькесгате, 15 марта 2000 года
«Привет, это автоответчик Эллен и Хельге. Оставьте свое сообщение».
— Сегодня был в «Молве». Немного напоминает «Скрёдер». Во всяком случае, если закажешь кружечку пльзеньского, на тебя больше и смотреть не станут. Я подсел к одному старику и после нескольких неудачных попыток смог с ним, что называется, поговорить по душам. Я спросил у него, что он имеет против Эвена Юля. Он долго смотрел на меня — очевидно, он не запомнил меня с того раза. Но после того как я купил ему пива, он рассказал мне следующее. Этот тип был легионером, я так и думал, и был знаком с женой Юля, Сигне, когда та еще была медсестрой на Восточном фронте. Она добровольно пошла туда, потому что была помолвлена с солдатом из полка «Норвегия». Потом, когда в 1945 ее судили за измену родине, на нее положил глаз Юль. Ей дали два года, но отец Юля, большая шишка в Рабочей партии, похлопотал, чтобы ее выпустили через какую-то пару месяцев. Когда я спросил его, почему это так его возмущает, старик пробурчал, что Юль не такой уж и святой, каким хочет казаться. Да, именно так он и сказал: «святой». Он сказал, что Юль, как и другие историки, сочиняет мифы об участии Норвегии в войне — такие, каких требуют победители. Имени первого жениха Сигне старик не помнил, помнил только, что в полку его считали в своем роде героем.
Потом я пошел на работу. Курт Мейрик заходил меня проведать. Ничего не сказал. Я позвонил Бьярне Мёллеру насчет списка бритоголовых, и тот ответил, что там тридцать четыре имени. Неужели люди без волос более склонны к насилию? Чтобы хоть как-то сократить это число, Мёллер поручил кому-то из своих разузнать, у кого из этих людей есть алиби. Я прочитал в предварительном докладе, что Том Волер подвозил тебя домой и что, когда он высадил тебя в двадцать два пятнадцать, ты выглядела спокойной. Еще он добавил, что вы разговаривали о повседневных вещах. Но, когда ты позвонила на мой автоответчик, в двадцать два шестнадцать, если верить «Теленору», или, другими словами, сразу же, как только ты вошла в квартиру, ты прямо дымилась от азарта — оттого что наткнулась на чей-то след. Это как-то странно. А Бьярне Мёллер сказал, что ничего странного в этом нет. Может быть, мне просто кажется.
Надеюсь скоро получить от тебя весточку, Эллен.
Эпизод 57Улица Енс-Бьелькесгате, 16 марта 2000 года
«Привет, это автоответчик Эллен и Хельге. Оставьте свое сообщение».
— Сегодня я не пошел на работу. На улице минус двенадцать, в квартире — гораздо теплее. Весь день звонил телефон, и, когда я наконец взял трубку, оказалось, что звонит доктор Эуне. Эуне хороший психолог, во всяком случае не прикидывается, будто вполне понимает, что происходит у нас в голове. Его старое утверждение о том, что алкогольный симптом раздвоения личности появляется, когда исчезает последний собутыльник, — предостережение правильное, но не всегда справедливое. Памятуя о том, что было в Бангкоке, Эуне очень удивился тому, что я сейчас еще держусь на ногах. Все относительно. Еще Эуне рассказал про одного американского психолога, который вывел, что жизненный путь в известной степени наследуется, и в схожих ситуациях мы ведем себя, как наши родители. Отец замкнулся в себе, когда умерла мать, и теперь Эуне боится, что со мной случится то же самое — из-за всяких поганых вещей, которые со мной случились. Ну, помнишь, та история в Виндерне. И в Сиднее. А теперь еще это. Ну. Я рассказал ему, как живу, но когда доктор Эуне сказал, что именно из-за Хельге я еще не махнул на жизнь рукой, тут уж я посмеялся. Синица! Эуне, конечно, что называется, хороший мужик, но лучше бы он попридержал свою психологию.
Я позвонил Ракели и пригласил ее поужинать вместе. Она ответила, что подумает и перезвонит. Не знаю, почему я это делаю — и зачем это мне.
Эпизод 58Улица Енс-Бьелькесгате, 17 марта 2000 года
«…щение от компании „Теленор“. Набранный вами номер не существует или не используется. Это сообщение от компании „Теленор“. Набранный вами…»
Часть шестаяВирсавия
Эпизод 59Кабинет Мёллера, 24 апреля 2000 года
Весна начала свое наступление поздно. Талая вода зажурчала в желобах вдоль тротуаров только в конце марта. В апреле весь снег растаял до самого берега Согнсванна. Но потом весне снова пришлось отступить. Снова выпал снег, и прямо посреди города образовались большие сугробы. Солнце растопило их только через несколько недель. Воняло оттаявшим собачьим дерьмом и прошлогодним мусором; ветер, разгоняясь на открытых участках Грёнланслейрет и возле Галереи Осло, поднимал пыль и песок и заставлял прохожих тереть глаза и отплевываться. Люди обсуждали мать-одиночку, которая, может быть, станет королевой, и чемпионат Европы по футболу. А в полиции обсуждали, кто как провел Пасху, как смехотворна очередная прибавка к зарплате, и притворялись, что все как раньше.
Все было не так, как раньше.
Харри сидел в кабинете, закинув ноги на стол, и смотрел на улицу: на безоблачный день, на толпы пожилых теток в уродливых шляпах, заполоняющие тротуары по утрам, на такси, которые едут на желтый свет, — на все те мелочи, что придают городу фальшиво-безмятежный вид. Харри давно уже не давало это покоя — неужели он единственный, кого город не сумел обмануть? Со дня похорон Эллен прошло шесть недель, но, глядя в окно, Харри не видел никаких перемен.
В дверь постучали. Харри не ответил, но дверь все равно открылась. Вошел начальник отделения полиции Бьярне Мёллер.
— Слышал, ты вернулся?
Харри посмотрел на один из красных автобусов на остановке. На боку автобуса была реклама: «Стуребранн — страхование жизни».
— Шеф, объясните мне, почему говорят: «страхование жизни»? — спросил Харри. — Если на самом деле речь идет о страховании смерти.
Мёллер вздохнул и сел на край стола.
— Почему ты не поставишь сюда еще один стул, Харри?
— Люди быстрее переходят к делу, когда стоят, — ответил Харри, не отворачиваясь от окна.
— Мы ждали, что ты придешь на похороны, Харри.
— У меня сменились планы, — сказал Харри, больше самому себе, чем Мёллеру. — Уверен, что я туда и направлялся. И когда я посмотрел вокруг и увидел угрюмых людей, то на какое-то мгновение даже подумал, что пришел. Но вдруг увидел, что передо мной стоит Майя и ждет заказа.
— Я примерно так и думал, — сказал Мёллер.
По бурому газону, ведя носом по траве и неся хвост трубой, бежала собака. Хоть кому-то нравится весна в Осло.
— Что потом? — спросил Мёллер. — Мы давненько от тебя ничего не слышали.
Харри пожал плечами:
— Я был занят. У меня появилась соседка по квартире — однокрылая синица. А еще я сидел и слушал старые записи на моем автоответчике. Оказывается, все сообщения за эти два года умещаются на получасовой пленке. И все без исключения — от Эллен. Печально, правда? Ну-у. Может, конечно, я неточно выразился. Печально то, что меня не было дома, когда она звонила в последний раз. Вы знали, что Эллен его вычислила? — Впервые Харри повернулся и посмотрел на Мёллера. — Вы ведь помните Эллен?