В ходе маневров требовалось проверить реальность сроков оперативной и мобилизационной готовности флота и соответствие оперативных норм действительным потребностям[1801].
29 августа заместитель начальника Управления боевой подготовки ВМФ капитан 2-го ранга Сапожников сообщил Военному совету КБФ о сроках проведения маневров (с 1 по 15 октября). Ответственным руководителем маневров был назначен сам нарком ВМФ, который должен был проверить подготовку флота к маневрам и дать разрешение на их проведение. План проведения маневров Военному совету флота следовало представить за 15 дней до их начала[1802].
В начале сентября 1939 г. Военный совет КБФ представил наркому ВМФ «План проведения маневров КБФ 1939 года». Главная учебная цель маневров состояла в тренировке по планированию и проведению последовательных и параллельных операций на театре в первый период войны. Учебные цели были сформулированы следующие: 1) Организация оперативной разведки на театре; 2) Проверка длительного состояния кораблей и частей КБФ в оперативной готовности № 2 и № 1; 3) Проверка отмобилизования кораблей и частей по особому плану; 4) Проверка организации и выполнения захвата неприятельского побережья, укрепления и удержания захваченной зоны, путем высадки десанта в условиях противодействия противника; 5) Тренировка в оказании огневого содействия флангу наступающей Красной Армии в Финском заливе; 6) Тренировка подлодок и ВВС в самостоятельных и совместных действиях на коммуникациях, и по уничтожению военных кораблей в Балтийском море и Финском заливе. Время проведения маневров было намечено с 5 по 15 октября. Районом маневров был определен Финский залив и Балтийское море до параллели 57[1803].
С началом войны в Европе 1 сентября 1939 г., несмотря на отсутствие четких указаний со стороны Генштаба РККА и политического руководства страны относительно повышения боевой готовности флота[1804], нарком ВМФ флагман флота 2-го ранга Н. Г. Кузнецов внес срочные коррективы в текущие планы. Согласно радиограмме наркома ВМФ от 17 сентября 1939 г., направленной Военному совету КБФ, ему следовало «отказаться от учений, ограничить районы плавания, частично или вовсе отказаться от выхода в море»[1805]. Нарком рекомендовал перейти к мобильным формам боевой подготовки «применительно складывающейся обстановки». Боевую подготовку необходимо было подчинить требованиям оперативной готовности флота. Кузнецов рекомендовал обратить особое внимание на тренировку штабов[1806]. По приказу наркома ВМФ, с 17 сентября Краснознаменный Балтийский, Черноморский и Северный флоты был приведены в оперативную готовность № I[1807]. Соответственно, с учетом сложившейся новой обстановки, от проведения общефлотских маневров на Балтике пришлось отказаться.
Нелишним будет заметить, что большинство учебных задач, запланированных для отработки на маневрах КБФ в 1939 г. (высадка десанта, поддержка фланга армии артиллерийским огнем, действия ВВС и подлодок на неприятельских коммуникациях и по уничтожение флота противника в море), в полной мере отражали номенклатуру тех боевых операций, которые пришлось проводить Краснознаменному Балтийскому флоту в ходе боевых действий с Финляндией зимой 1939–1940 годов. Поэтому отмена маневров КБФ неблагоприятно сказалась на состоянии боевой подготовки флота. Ведь наиболее крупным недостатком в процессе БП Краснознаменного Балтийского флота было плохо налаженное взаимодействие сил флота и армии при совместных действиях в прибрежных районах. В первую очередь, это касалось управления стрельбой корабельной артиллерии по береговым целям[1808].
С началом Второй мировой войны, 5 сентября 1939 г. Военный совет КБФ направил всем командирам и комиссарам соединений флота директиву № 2/1036сс, в соответствии с которой надлежало отныне строить дальнейший процесс боевой подготовки флота. Прежде всего, приближение пунктов базирования флота к району боевых действий и отдаленность их от собственных тыловых баз поставили перед командованием КБФ трудную задачу по дальнейшему совершенствованию боевой подготовки кораблей «до степени, обеспечивающей безопасное пребывание их в базах, в условиях возможной неожиданной угрозы для них»[1809].
Основное внимание при прохождении БП в отдаленных базах следовало направить на изучение личным составом морского театра – от границы в Нарвском заливе до района своего базирования, включая острова Эзель (Сааремаа) и Даго (Хийуумаа) и весь Рижский залив. Для этого необходимо было привлечь весь командно-начальствующий состав соединений и кораблей для тщательного изучения навигационной обстановки в западной части Финского залива, а также северной части Балтийского моря. Новый театр следовало изучать, прежде всего, с командирами кораблей и их штурманами, используя для этого оставшееся время до ледохода, проводя фактические выходы в эти районы. Причем, каждый выход корабля для этой цели должен был подкрепляться тщательным предварительным изучением данного района по картам и лоциям всем командно-начальствующим составом[1810].
Однако, помимо освоения нового морского театра военных действий, личному составу соединений КБФ необходимо было продолжать огневую подготовку кораблей с тем, чтобы завершить отработку огневых задач до 1 декабря. Также, командирам кораблей было приказано «всемерно улучшать внутреннее состояние кораблей», соблюдать чистоту в помещениях, опрятность и подтянутость вверенного личного состава[1811].
В связи с последовавшим затем перебазированием соединений и частей КБФ в порты западной части Финского залива и Балтийского моря в республиках Прибалтики в октябре 1939 г., командование флотом решило использовать эту возможность для дальнейшего круглогодичного прохождения боевой подготовки в соединениях. Действуя в курсе прежде отданных указаний, Военный совет КБФ своим приказом № 2/1127сс от 25 октября 1939 г. обязал всех командиров соединений и частей надводных кораблей и подводных лодок, а также командиров всех уровней считать своей основной ближайшей задачей изучение и полное освоение нового театра, «в частности баз Ревель, Балтийский порт, Либава, Виндава и подходов к ним, освоение подходов к островам Даго и Эзель», а также «уверенное плавание Моонзундом и Ирбенским проливом»[1812].
Для быстрого ознакомления с театром необходимо было периодически устраивать командирскую учёбу и показательные походы, после чего производить плавание всеми кораблями в указанных районах. К 20 ноября всем эсминцам, тральщикам и подводным лодкам было приказано освоить свободный вход в гавань Рогукюль. Перед всеми соединениями КБФ была поставлена общая задача – окончить план огневой подготовки 1939-го года по артиллерийскому и минно-торпедному оружию. На соединениях нужно было всячески форсировать проведение испытаний новых видов оружия. В частности, требовалось провести стрельбы торпедами типов 53–38 и 53–27 на малых ходах с торпедных катеров, постановку параван-тралов на крейсере «Максим Горький», новых эсминцах и базовых тральщиках, установку змейкового трала и нового трала Шульца на базовых тральщиках[1813].
Отныне боевую подготовку соединений и кораблей, базирующихся на Таллин и Палдиски (Балтийский порт) должны были планировать старшие морские начальники названных портов. Соответственно, в Таллине этим занимался командир 2-й бригады подлодок капитан 1-го ранга Д. М. Косьмин, а в Палдиски – комендант БОБР’а комбриг С. И. Кабанов. Планы боевой подготовки, заявки на полигоны и обеспечивающие средства также давались старшими морскими начальниками[1814].
В оставшееся до начала войны с Финляндией время Балтийскому флоту так и не удалось в полной мере освоить новый театр. Уровень боевой подготовки соединений КБФ кардинально не изменился, так как после переброски в Прибалтику они были вынуждены заниматься не столько учебно-практическими мероприятиями, сколько обустройством на новых местах, а также строительством, которое требовало больших усилий со стороны личного состава. Соответственно, командование КБФ было вынуждено обращать больше внимания на административно-хозяйственные вопросы, нежели на боевую подготовку.
Организация не только боевой подготовки, но даже и общее состояние службы на кораблях, находящихся в прибалтийских базах, продолжало оставаться на невысоком уровне. В частности, когда в конце января 1940 г. старший морской начальник базы в Таллине капитан 1-го ранга Д. М. Косьмин объявил учебно-боевую тревогу на базирующихся там кораблях, результаты оказались неудовлетворительными. Общая организация службы, организация ПВО и зимней обороны на кораблях находились на низком уровне. Большинство кораблей смогли подготовиться к бою лишь через 6-10 минут. Самым быстрым оказался быстроходный тральщик «Верп», подготовившийся за 4 минуты. Руководящие документы по ПВО и зимней обороне были изучены личным составом плохо, а на некоторых кораблях дежурная служба не знала сигналов тревоги[1815].
Подводя итоги боевой подготовки Краснознаменного Балтийского флота в конце 1930-х гг., следует отметить ряд наиболее серьёзных её недостатков. Основная линия боевой подготовки КБФ всё время была направлена в сторону подготовки к войне с противником, имеющим значительный надводный флот (Германия). Флоты других приграничных государств изучались значительно меньше и к войне с ними готовились менее тщательно. Это приводило к явной односторонности БП флота, не позволявшей ему в полной мере использовать свои возможности в прибрежных шхерных районах.