«обнаружить и уничтожить подлодки иностранных государств в территориальных водах СССР»[2117].
С раннего утра 17 сентября в Штаб КБФ стали быстро поступать донесения о появившихся «неизвестных» подводных лодках[2118]. Суду по всему, данные сигналы были призваны нагнетать и без того тревожную ситуацию, для последующего её использования в своих политических целях. Возможно, что роль этих «неизвестных» подводных лодок выполняли советские субмарины из состава КБФ. Во всяком случае, преследуемая командованием КБФ цель была достигнута. С 14 часов дня 17 сентября соединения Краснознаменного Балтийского флота были переведены в готовность № I[2119]. Данная мера была осуществлена по непосредственному приказу наркома ВМФ Н. Г. Кузнецова[2120].
В дальнейшем, ситуация с «неизвестными» подводными лодками была использована высшим военно-политическим руководством СССР для оказания давления на правительство Эстонии. Поводом для обострения ситуации стал инцидент с польской подлодкой «Orzel» («Орел»). Надо сказать, что еще в начале сентября 1939 г. главнокомандующий Вооруженными силами Эстонии генерал И. Лайдонер дал указания командующему ВМС капитану флота В. Мере и командующему ВВС полковнику Р. Томбергу быть готовыми к тому, что в ближайшее время отдельные польские воинские части и корабли могут искать спасения на земле или в водах Эстонии. События не заставили себя долго ждать. В ночь с 14 на 15 сентября в акваторию Таллинского порта вошла польская подлодка «Orzel»[2121], которая находилась в море еще с начала месяца. (Судьба остальных польских подводных лодок сложилась следующим образом: три субмарины – «Sep», «Rys» и «Sbik» ушли в Швецию, в порты Нюнесхамн и Стявнас, а одна лодка – «Wilk» пришла в Англию, в порт Росайт[2122].)
Сразу после получения в рейхе известия о появлении «Orzel» вблизи Таллина, Германия оказала давление на правительство Эстонии с целью добиться задержания лодки. В соответствии с международным правом, для сохранения нейтралитета государство, не принимающее участия в конфликте, не могло предоставить кораблю воюющей страны право пребывать в его порту на больший срок, чем одни сутки. Это создавало трудную ситуацию, но командир подлодки Я. Грудзинский подчинился решению эстонской стороны, получив соответствующие гарантии. Доверие к эстонским властям не было безосновательным: польские военные моряки в 1930-х гг. часто бывали во время визитов в прибалтийских государствах, включая Эстонию. Всё это не могло не давать надежды на нейтралитет местных властей. Тем не менее, вечером того же дня на «Orzel» появился эстонский офицер. Забыв о предыдущих заверениях и о действующих нормах международного права, он заявил о решении эстонского правительства об интернировании судна. Несмотря на протесты польской стороны, почти сразу же началось разоружение экипажа и арест самого судна[2123].
Рано утром 17 сентября соединения Красной Армии вступили в Польшу. В данных условиях, польский экипаж принял решение срочно уходить из Таллина. Около 3 ч. ночи 18 сентября, разоружив эстонский караул, польские моряки увели субмарину в море. Эстонские береговые батареи с острова Аэгна открыли огонь по подлодке, но подлодка «Orzel» успела погрузиться в воду. Командующий ВМС Эстонии В. Мере отдал приказ об уничтожении польской субмарины. Эстонские корабли и самолеты начали преследование подлодки, но не добились положительных результатов. Из-за этого чрезвычайного происшествия, президент страны К. Пяте и главнокомандующий Вооруженными силами Эстонии генерал И. Лайдонер отдали распоряжение о снятии с должностей командующего ВМС капитана флота В. Мере и начальника Штаба ВМС капитана флота Р. Линнусте[2124]. (В дальнейшем, подлодка «Orzel» 21 сентября миновала остров Готланд, 9 октября проследовала пролив Зунд, а 14 октября пришла в английскую базу Росайт[2125].)
Советское руководство сделало из этого инцидента однозначный вывод: правительство Эстонии попустительствует враждебным действиям польских подводных лодок. 19 сентября в газете «Правда» было опубликовано сообщение ТАСС, где говорилось о том, что польские подлодки скрываются в портах прибалтийских стран. Предполагалось, что помимо польских, там же могут находиться и субмарины других государств. При этом утверждалось, что бегство лодки «Orzel» из Таллина было спровоцировано эстонской стороной. В этот же день, эстонский посланник в Москве А. Рей был вызван к наркому по иностранным делам В. М. Молотову, который сделал резкое заявление по поводу бегства польской подлодки. По мнению наркома, данный случай стал возможным лишь ввиду попустительства эстонских властей. В связи с этим, Молотов просил Рея предупредить правительство Эстонии самым серьезным образом и доложить ему, что «правительство СССР отправит свой флот на поиски лодки, в том числе в ближайших окрестностях Таллинского залива, так как не может допустить, чтобы в море оставалась подводная лодка с торпедами на борту»[2126].
Эстонский посланник заявил наркому, что у него нет точных сведений об этом инциденте, и обещал сообщить ответ своего правительства. На следующий день, 20 сентября, эстонский посланник А. Рей встретился с заместителем наркома по иностранным делам В. П. Потемкиным и передал ему памятную записку своего правительства. Из записки следовало, что эстонская сторона предприняла расследование по данному случаю, а также оставляет за собой право «применить все имеющиеся в его распоряжении средства, чтобы ликвидировать лишенное твердого контроля правительственной власти судно, нарушившее грубым образом признанный всеми великими державами, в том числе и Советским Союзом, нейтралитет Эстонии». Эстонское правительство выразило намерение поддерживать связь с Правительством СССР при решении данной проблемы[2127].
В ночь с 18 на 19 сентября нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов своей директивой приказал Военному совету КБФ начать поиски польской подлодки в Финском заливе, в водах Моонзундского архипелага и Ирбенском проливе[2128]. В свою очередь 19 сентября Военный совет КБФ издал приказ № 2/оп, где уже предельно четко сформулировал боевые задачи Краснознаменного Балтийского флота по уничтожению предполагаемых субмарин противника. В приказе был определен главный противник советских военно-морских сил: «В Финском заливе и Северной части Балтийского моря польские подлодки»[2129]. Одновременно с этим, командир Отряда легких сил КБФ капитан 1-го ранга Б. П. Птохов, готовясь к выполнению своей боевой задачи, подписал «Указания на поиск и уничтожение подлодок противника»[2130].
Реализация планов командования КБФ началась немедленно. Отряду легких сил КБФ в составе группы лидеров, с приданными тремя эсминцами 3-го дивизиона, четырьмя сторожевыми кораблями и шестью сторожевыми катерами предстояло произвести поиск и уничтожение неприятельских подводных лодок в Финском заливе и северной части Балтийского моря, между меридианами 29° и 22°. Для контроля за проведением операции, на борт лидера «Минск» прибыли заместитель наркома ВМФ флагман флота 2-го ранга И. С. Исаков и командир Отряда легких сил капитан 1-го ранга Б. П. Птохов. 19 сентября в 14 ч. 07 мин. Отряд легких сил – лидер «Минск» под флагом заместителя наркома Исакова, лидер «Ленинград» и эсминцы «Энгельс», «Володарский» и «Артем» вышли в море. Эсминец «Артем» проводил поиск подлодок в районе Вайндло, на рассвете осмотрел Попон-Мон-Кашпервик, а затем на меридиане острова Руускери обстрелял 2 самолета. 21 сентября в 12 ч. 45 мин. лидер «Минск», эсминцы «Сметливый» и «Гордый» встали на якорь в Ручьях[2131].
22 сентября в 00 часов 13 минут лидер «Минск», эсминцы «Гордый» и «Сметливый» снялись с якоря. Командиру 3-го дивизиона эсминцев была также дана радиограмма с указанием к действиям: «С рассветом 22.09 начать поиск подлодки остров Суурсаари до меридиана 24°»[2132]. В процессе поиска эсминцы «Ленин» и «Гордый» открыли огонь по неопознанному самолету у мыса Юминда. В 22 ч. 30 мин. от командира 3-го дивизиона эсминцев, находившихся в районе Таллина, поступило сообщение: «Противника не обнаружили. Эстонцы ведут непрерывную воздушную разведку». Ночью 23 сентября сторожевой корабль «Снег» трижды заходил в эстонские территориальные воды, но никаких ответных действий военного характера со стороны эстонцев не было предпринято. Ничего подозрительного в бухтах сторожевым кораблем «Снег» не было обнаружено. 23 сентября в 9 часов 39 минут лидер «Ленинград» под флагом командира Отряда легких сил и эсминцы «Гордый» и «Сметливый» возвратились с моря и встали на Восточном рейде Кронштадта[2133].
Надо отметить, что на протяжении всей операции КБФ по поиску «неизвестных» подводных лодок в Финском заливе и Балтийском море, военное и политическое руководство Эстонии придерживалось максимально лояльной позиции по отношению к действиям советских кораблей и самолетов, нарушавших морское и воздушное пространство Эстонии. В частности, вечером 19 сентября 1939 г. эстонскими военными был зафиксирован облет Таллина девятью советскими самолетами на малой высоте. Боевые корабли КБФ неоднократно находились между островами Найссаар и Аэгна, т. е. в эстонских территориальных водах. И, тем не менее, 20 сентября главнокомандующий Вооруженными силами Эстонии генерал И. Лайдонер отдал категорический приказ не открывать огонь по советским кораблям и самолетам